Прошёл месяц. Кристина усиленно занималась подработкой и могла навещать своих новых друзей только по выходным. Обычно они созванивались, но в то воскресенье линия долго была занята, и Кристина зашла к ним без предупреждения. Дверь квартиры была распахнута, прихожая усыпана кусками цемента — полным ходом шёл ремонт.
— Доброе утро, могу я увидеть хозяев? — обратилась девушка к штукатуру.
— Они переехали на другую квартиру.
— А собака?
— Вы имеете виду этого монстра?
— Да, его звали Томас. Раньше он жил у меня.
— Вот что он тут натворил! — рабочий кивком головы указал на груду хлама, бывшего когда-то мебелью. Ребята были вынуждены продать Томаса в цирк.
И пудель туда же…
Многие владельцы маленьких собак знают, что их питомцы порой бывают склонны к неописуемой ярости. На ожесточённый лай может сорваться сидящая в сумочке кроха — чихуахуа, японский хин, такса, джек-рассел-терьер и другие. Однако если хозяин жёстко пресекает эти поползновения, рано или поздно собака подчинится воле хозяина. Не получается угомонить разбушевавшегося мелкого чаще всего бабушкам. Для того, чтобы собачка начала слушаться, она должна понять, что гнев хозяина это не просто упрёк и просьба. Гнев хозяина может быть страшен. Считается, что собаку нельзя ударить. В крайнем случае — газеткой. Это не совсем так. Если пёсик склонен к лаю и агрессии, полезно иметь в доме предмет, являющийся символом гнева хозяина. Я такой предмет называла «палкой», использовав в качестве неё сачок для бабочек. Сачок у меня всегда под рукой. И собаки знают, что если я беру его в руки, шутки плохи. Со временем собственное здоровье и любовь к собакам всё реже позволяли мне испытывать настоящий гнев, и тогда помогало просто слово «палка».
Зимой во время гололедицы я дважды ломала руку при падении из-за резкого рывка собаки, которую я держала на поводке. С тех пор беру на прогулку с собаками лыжную палку. Она действует на моих питомцев как палочка дирижёра на оркестр. При выходе из кабины лифта часто происходит лобовое столкновение с живущей в подъезде кошкой. Не будь у меня в руках палки, атаки моей таксы и японского хина на кошку не избежать. Визг, лай, окрики. Но стоит только показать им палку, и они даже не взглянут на кошку. И такса, и хин любители полаять. И от этого недостатка удалось отучить. Достаточно дотронуться кончиком лыжной палки до груди. Конечно, если владелец собаки молодой сильный мужчина, она физически ощущает его превосходство и будет слушаться. Ну, а если слабая старушка. Весь наш микрорайон знает метиса джек-рассела Маню. Хозяйке уже под восемьдесят. И угомонить непрерывно лающую псинку она не в состоянии.
Умный, хорошо дрессируемый пудель не входит в списки агрессоров. Но именно мой малый пудель искусал ни кого-нибудь, а ребёнка. Правда, это был не спонтанный укус, это было продуманный акт для достижения своей цели.
Как-то, возвращаясь с работы, я увидела у входа в гастроном едва державшегося на ногах алкоголика. На его ладони примостился крохотный чёрный щенок. — Купите пуделя, недорого отдам. — Я купила. Из жалости к щенку — девочке было не больше трёх недель. Оставлять её у себя я не планировала. Выхожу малявку и пристрою в хорошие руки. Назвали пуделя Катей. Через два месяца она превратилась в породистого с виду и вполне здорового щенка, и я начала искать хозяина. Но даже за это короткое время Катя так полюбила нас, что решила остаться в нашем доме любой ценой. Желающие купить её были. Но как только к нам приходил очередной претендент, с Катей случался припадок. Она теряла сознание, изо рта шла пена.
Ей было месяца четыре, когда она не смогла симулировать припадки. Пуделя отдали в хорошую семью в качестве подарка на день рождения семилетнему мальчику. Вернули Катю в тот же вечер после того, как она укусила ребёнка. Добилась таки своего — поселилась у нас навсегда. Но тогда она в течение суток демонстрировала, как жестоко мы её обидели. Сидела в углу, повернувшись к нам спиной, отказывалась от еды. На следующий день всё же простила…
Катя больше никого не покусала и прожила в нашем доме в качестве члена семьи до самой своей смерти.
Необычная история другой собаки, обладавшей экстерьером пуделя и нутром волка пришлась на тот период, который многие свидетели помнят как время пробуждения из долгой спячки, время хаоса тотальных свобод и одновременно радужных надежд, то есть период с 1985 по 1991-ый.
Я не раз ловила себя на мысли, что тогда мне было интересно наблюдать, как простые и не очень простые люди проявляют виртуозную изобретательность кто ради выживания, а кто ради обогащения. Переходишь, к примеру, железнодорожный мост и в процессе движения можешь приобрести за копейки вполне приличное пальто, модные очки с диоптриями, персидского котёнка, парное козье молочко, дары приусадебного участка или морскую свинку. Интересно, как в кино. А теперь и на мостах, и на улицах порядок — ни бабушек, ни торговых палаток, но при этом перед бедняками опустили занавес, не позволяющий им проявить инициативу в меру своих сил и здоровья, чтобы просто выжить. Я хорошо помнила, как однажды, оставшись без копейки, выбрала в своей библиотеке с десяток интересных книг и, прихватив с собой раскладной столик, расположилась в двух шагах от своего дома. Через час, другой я уже смогла посетить продовольственный магазин, где прикупила и бутылочку красного сухого. А теперь, если срочно понадобятся деньги, не всегда сможешь снять их с карточки — банкоматы то и дело не работают по техническим причинам. А если на карточке зеро, то затягивай туже пояс.
В году 19…, впрочем, дата не имеет значения, моя подруга Милентина, проведя неделю в потрясающем воображение городе исторических памятников Самарканде, ехала на поезде в столицу Узбекистана. Это был период наплыва туристов и, соответственно, проблемы с билетами. Но Милентине повезло — сердобольная проводница пустила её в вагон и посоветовала уговорить одну русскую бабусю, которая заняла с двумя внучками и королевским пуделем всё четырёхместное купе, уступить хотя бы верхнюю полку. На бабушек Мила всегда умела произвести самое благоприятное впечателение, но эта оккупантка оказалась крепким орешком. И всё же под натиском красноречивой молодой женщины ей пришлось уступить — подкупило бабушку то, с какой искренностью Милентина отпускала комплименты её девчушкам и собаке. Правда, на счёт последней она несколько покривила душой — чёрный пудель был очень красив, но породе соответствовали разве что шерсть и висячие уши. А глаза… глаза были волчьи и взгляд такой., что мурашки по коже пробегали. И морда длинная и зубастая как у русской борзой.
Старушка оказалась неразговорчивой, и в купе царило тягостное для Милентины молчание. Только однажды обратилась к ней попутчица с просьбой, и просьба эта заключалась в присмотре за детьми, пока бабушка покупает для них фрукты на промежуточной станции. Немного странным показалось Милентине то, что пожилая женщина, оставляя уже вполне самостоятельных близняшек всего на десять — пятнадцать минут, настойчиво попросила её не покидать купе ни на секунду, пока она не вернётся. А если вдруг приспичит, запереть дверь на ключ.
И надо же было такому случиться, что именно в этот короткий период времени начался у Милентины приступ мигрени, и она была вынуждена обратиться к проводнице за таблеткой анальгина и стаканом воды. Отсутствовала Милентина всего минут пять, и в тот момент, когда она выходила из купе проводницы, вагон сотрясся от дикого крика. Кричал мужчина, произнося какие-то, по-видимому, ругательные слова на непонятном Милентине языке. Ему вторили детские голоса. Возле её купе толпились пассажиры. Чуя недоброе, она, расталкивая толпу, открыла ключом дверь и обомлела — на полу лежал истекающий кровью парень в узбекском халате, а чёрный пудель со свирепостью дикого зверя грыз и ломал его ногу.
— Палку! — заорала Милентина, — найдите палку.
— Вот, возьмите, — пробормотала проводница, протягивая ей швабру.
Милентина попыталась просунуть её в пасть, и это ей удалось. Собака выплюнула ногу, как надоевшую кость и, схватив палку, повернула к Милентине обагрённую алой кровью морду и уставилась на неё своим жутким взглядом. Но через секунду — другую пёс уже нисколько не походил на страшного хищника. Выпустив из зубов палку, он лизнул ладонь женщины и слабо вильнул хвостом. Но едва Милентина попыталась помочь раненому, он тут же пресёк её действия грозным рыком. Вынести пострадавшего удалось только после появления бабуси.
Состав был, конечно, остановлен, к месту происшествия прибыли наряд милиции и «скорая». К удивлению пассажиров, бабушку не задержали и, более того, после предъявления паспорта и ещё какого-то документа, её с почтением препроводили в другое купе. Милентине же пришлось довольно долго дожидаться в коридоре, пока будут удалены следы крови.
— Вы знаете, этот мужчина — известный вор, так что старая женщина не виновата, — поделилась с ней проводница. — И кто бы мог подумать, что с виду мирная собака раздолбит ему кость так, как будто нога его попала в тиски.
— Действительно, поразительно — на такое не способны и сторожевые псы, — кивнула Милентина.
— Я тут подслушала разговор бабушки с милиционером, — загадочным шопотом известила её проводница, — собака эта на самом деле не пудель, она из секретного спец питомника КГБ. Они там выводят гибридов, способных справиться с любым противником.
Чудо в крапинку
Милентина пребывала в состоянии, близком к нервному срыву. И не из-за того, что произошло в мире её маленького зоо — всё необычное, не поддающееся рациональному объяснению, напротив, всегда тонизировало её. В унылое настроение Милентину привела ситуация с преподаванием физики как в школе, так и в университете. Прежде её коллега Люба любила повторять, как она благодарна отцу, доктору физико-математических наук, за то, что она выбрала такую хлебную профессию, как преподавание физики и математики — всегда находились желающие брать частные уроки. Но вот теперь, когда физику начали вытеснять как из школы, так и из технического вуза, Милентина, как и многие другие преподаватели, перестал