Такеши сделал шаг вперед.
Этот голос пробуждал в нем просто ураган мыслей и чувств, какие только были в его душе. Он всякое мог предвидеть в своем будущем, но уж точно не встречу с мертвецом...
Минами Такеши не верил в призраков и приведений. Как вообще можно верить в подобное, если, по сути, ты и есть эти призраки и приведения, но сейчас он был готов поклясться, что перед ним самый настоящий покойник.
Медленно он подошел к креслам и заглянул в занятое...
Лучше бы он этого не делал...
Там было не просто то, что он боялся увидеть, там было все в десятки раз хуже...
- Руру... - побледнел он.
Перед ним сидел Руру! Тот самый пустой, который напал на них тогда. Тот пустой, что скопировал лицо Караса и...
- Не надейся, Такеши, - усмехнулся он.
Он всегда мог узнать эту ухмылку. Он так часто раньше видел ее, что не думал, что когда-либо вновь она покажется ему.
- Карас... - с трудом выдал он.
- Моя шея порой болит, когда я вспоминаю о тебе, - почти добродушно улыбнулся он. Если не знать, что перед тобой чертов оживший мертвец, которого ты сам и убил, можно было и поверить, что он добродушен. Но эти черно-синие глаза наполнены чем угодно, но не теплом. В них ощущается весь холод и пустота Хуэко Мундо, места, где они его бросили умирать... - Садись.
Синигами сел в соседнее кресло, не сводя глаз с призрака и все еще держа свое оружие.
- Сначала я думал ворваться сюда, избить тебя до полусмерти, а потом заставить мне все рассказать, - сказал Карас. - Но вчера, после того как я убил Йоджи, я как-то подуспокоился и теперь не особо желаю творить беспредел. Плюс наша драка может быть услышана, что мне не особо хочется. Да и Йоко потом все убирать придется.
Теперь он понял, что за странность была в поведении командира.
Она узнала...
Она все узнала и ушла, чтобы не сорваться на него...
Теперь ему все стало ясно.
- Наши заказчики уже мертвы?
- Только один, остальные два на закрытом совещании, - усмехнулся бывший командир. - Их убивать не придется. После того как компромат будет обнародован, их в таком дерьме утопят, что мне даже страшно вообразить. Учитель точно не будет оставлять их невредимыми. Пытки как минимум им светят.
Такеши закрыл глаза...
Вот и пришло возмездие...
И ведь говорили ему когда-то, что рано или поздно ему придется отвечать за свои грехи.
И вот возмездие пришло, когда он не ждал...
А может, и ждал... Ведь вот уже несколько лет он не жил, а существовал...
- М-да, - только и сказал он, положив свой занпакто на пол. - Нами двумя, я так понимаю, ты займешься лично.
- Да, вы умрете. Сначала ты, потом он. Жаль, Ячи умерла сама, или вы ей помогли помереть. Но перед этим я хочу получить ответы на свои вопросы...
Он сразу понял, что так и будет. Если Карас уже побывал у Йоджи, то наверняка уже многое знает. В этом весь он, всегда знает больше, чем это кажется. Он действительно порой создает впечатление весьма легкомысленного человека, но ровно до того момента, как он не прекратит изображать из себя дурачка. И тогда уже никому мало не покажется.
- Я готов рассказать все, но с условием, - произнес он.
Карас приподнял бровь. В таком положении выставлять условия не особо реально, но он все же решился на это.
- О 'Белых Бабочках' я ничего не скажу. Можешь хоть пытать, но свою семью я не предам. Там мои родные и близкие, и любое мое слово может отразиться на них. Обо всем остальном я добровольно все расскажу...
Карас не сразу ответил.
Верность 'Белых Бабочек' обусловлена не cтолько воспитанием и тренировками, сколько внутренними отношениями. Членам Союза запрещено заводить связи за его пределами, а внутри никаких ограничений. Не все подходят для оперативной работы, некоторые по состоянию здоровья не проходят, но их не изгоняют, а впрягают на другие полезные работы. Плюс, новые люди и родственники - это привязанности, семья, верность, к которой и обуславливает преданность бойцов Союзу Белых Бабочек.
Потому Такеши готов рассказать все не связанное с Союзом, чтобы не подвергать родных и близких опасностями и не навлечь позор на них. Ведь опозоренная семья в Союзе имеет весьма малые шансы на выживание. Слабаки нужны Союзу исключительно как гарантия верности бойца, а если он неудачник, то и баласт не особо нужен.
- Знаешь, приди я к тебе вчера, я бы просто запытал тебя после такого, но сейчас. - Карас пожал плечами. - Идет, я против твоего дома ничего не имею.
- Спасибо, - облегченно вздохнул Такеши. - Спрашивай тогда. Я не буду лгать или сопротивляться.
- Ты довольно говорлив сегодня, - усмехнулся он. - С чего это так?
- Ну, - пожал плечами он, - из "Бабочек" плохие лжецы. Нас воспитывают так, чтобы быть в тени и не заводить лишних социальных связей, общаться с людьми так не научишься. Хорошо лгать - тем более.
- Это многое объясняет. Тогда начинай. Как все это произошло и зачем?
Такеши вздохнул и немного собрался с мыслями.
- Это случилось чуть меньше пятидесяти лет назад. Я только закончил полную подготовку в Союзе и ожидал своего назначения. Новички всегда после обучения идут в охрану к мелким чиновникам или сыновьям каких-нибудь аристократов. Так мы набираемся опыта перед действительно важными делами. "Союз Белых Бабочек" подготавливает телохранителей для важных персон, так что все было в стандартной форме. Но мне выдали иное задание...
- Следить за Юске?
- Да. Нужен был молодой парень, которого будут обучать как синигами и который будет следить за объектом. Я подходил идеально... Юске... удивительный человек... Подсадить 'крота' в омницукидо пытались уже давно, но их всех рано или поздно раскрывали. Капитан Сой Фон прекрасно умеет находить лазутчиков, но сразу же их не ловит, предпочитая скармливать им ненужную информацию. Так что 'идеального крота' они искали давно и... нашли...
- Юске так хорош?
- Ты его даже не заподозрил за все эти годы, так что сам понимать должен, - фыркнул синигами. - Он воистину превосходный актер, лжец и лицедей. Его мастерство настолько велико, что даже я был обманут им некоторое время... Он был так хорош, что напугал своих нанимателей, да так, что они попросили 'надзирателя' для него. Моей задачей было следить, чтобы Юске выполнял приказы и не выходил за рамки дозволенного... Никому не хотелось, чтобы он их предал, а он мог это сделать в любую минуту.
- Неужели на него не было рычага давления?
- Вообще. Друзей, родных и близких, у него никого нет. Он быстро дал это понять всем. Он некоторое время водил нанимателей за нос, делая вид, что ему очень важна одна девушка. А потом же сам ее и убил, показав всем, что у него нет слабого места, на которого они могут давить...
Такеши был сам в шоке, когда увидел это.
Он был уверен, что у Юске с той девицей все серьезно, он поверил, что между ними была любовь, но затем... он ее убил. Причем не как маньяк или псих, нет, Юске не сумасшедший и от убийств удовольствия не получает. Он убил ее быстро, легко, без боли. Словно она не человек, а просто вещь, от которой так легко отказаться.
- Вот какой я, Такеши, - с усмешкой тогда сказал он, стоя над трупом любимой. - У меня нет слабостей.
Этот человек считал родных, любимых и друзей слабостями, от которых он был готов сам избавиться.
Человек без сердца...
Это было произнесено так, будто для него это естественно, словно дышать. Для него врать, втираться в доверие и разбивать сердца было таким легким действием, словно он просто пуговицу отрывал, а не судьбы ломал.
Если честно, Такеши до сих пор не видел каких-либо причин для устранения той девушки. Заставить тратить хозяев силы, чтобы заполучить бесполезный рычаг, было бы куда выгоднее. Но Юске рассудил иначе. Наверное, это стремление доказать себе и окружающим, что у него нет никаких слабостей, было единственной настоящей слабостью человека по имени Цутия Юске.
- Он рассказывал о своем прошлом?
- Иногда, да и то, я не уверен, говорил ли он правду или придумал все. С ним ни в чем нельзя быть уверенным...
- Когда я был маленьким, я рос среди других сирот в дыре, именуемой 76-м районом, среди других таких же беспризорников, чьи родители или подохли от рук бандитов, или спились, или нас просто выкинули как лишних ртов, - говорил он, когда они были одни. - Я был самым маленьким и слабым среди остальных детей, а потому еда мне всегда доставалась последнему, да и то, одни объедки. Те, кто был старше и сильнее, издевались надо мной и порой даже последнее отнимали...
Он говорил это со странной улыбкой на лице, словно это не тяжелое прошлое, а какой-то анекдот, который ему самому кажется забавным, если не смешным.
- В один день мне удалось найти на улице черствый кусок лепешки, - продолжил красноволосый свой рассказ. - Она была больше обычного моего обеда, да и не ел я несколько дней, а потому захотел сразу ее съесть, но на мою беду меня нашел один из старших мальчишек. Он избил меня, отнял мою лепешку и насмехался над моей ничтожностью....
Юске покачал головой:
- И тогда во мне будто что-то сломалось... Я взбесился и был невероятно зол. Когда тот парень отвернулся и собирался уходить с моей едой, я схватил булыжник, догнал его и пробил ему череп! - заявил он, и от такого Такеши стало как-то не по себе. - Я бил его по голове камнем, пока его мозги не вытекли на землю, затем отнял свой хлеб и съел его...
Он, улыбаясь, втянул воздух в легкие.
- Тогда я и понял, что в этом мире выживают не сильнейшие... а самые хитрые, самые подлые и коварные. Бить в спину эффективнее, чем в лоб, и даже сильнейшие могут пасть от такого удара... Правда, не все так беспечны, как тот идиот... Ну и что? Я просто должен стать тем, кому доверчиво подставят спину даже самые недоверчивые. И я поклялся в тот день, что взойду на самую вершину!...
- Было ли это приступом откровения или же он просто придумал эту историю, но она отлично характеризует его. Он желал величия и вырваться из бедности, а для этого был готов на все....