обы об этом никто не знал?
Такое бывало. Подземные темницы психопатов – Приклопиль, Фриц Хонка. Наконец, Филипп Гарридо, восемнадцать лет державший под замком американку Джейси Ли Дугард[3]. Или они имеют дело с такого рода извращенцем?
На теле Саскии Моррис не обнаружено следов насилия, но преступная фантазия неистощима. Почему он все-таки ее уморил? Она стала настолько неуправляемой? Или все дело в возрасте? Саскии Моррис было четырнадцать, когда ее похитили, и пятнадцать на момент смерти. Что, если интересующий его возрастной промежуток ограничивается четырнадцатью годами?
Педофилы народ привередливый. Калеб достаточно работал с ними и знал, какими специфичными они могут быть в своих предпочтениях. Иногда они вообще не понимали, что совершают насилие. И далеко не всегда были способны на убийство. Но голодная смерть – зачем это?.. Преступник устал от Саскии. Будучи не способен на убийство, он просто перестал к ней ходить. Игнорировал ее, подавляя ее существование в сознании. Должно быть, она кричала, пытаясь привлечь его внимание. Это наводило на мысль, что ее держали там, где никто не мог ее услышать. Даже сам преступник, который, возможно, не вынес бы этого.
Тело Саскии найдено в горных болотах. Там же – сумочка Амели. Болота Национального парка – бесконечные пространства. Холмы, долины, плато. Редкие одинокие усадьбы. «Иголка в стоге сена», – подумал Калеб. Но Амели говорила о достаточно долгой автомобильной поездке. Злоумышленник, конечно, хватал своих жертв в городе – слишком редко попадаются молодые девушки на пустынных проселочных дорогах, – а потом увозил в глушь, где они целиком и полностью были в его власти.
Калеб вздрогнул, представив, что могло бы статься с Амели.
По сути, она оставалась их единственным козырем. Амели видела преступника. Теоретически она могла описать помещение, где ее держали и откуда ей чудом удалось спастись. Она же – единственный источник информации о возможном сообщнике. Амели – мечта каждого следователя. Теоретически – потому что она замолкает, как только речь заходит о заточении. Сержант Хелен Беннет ходит к ней каждый день.
– Амели говорит только о воде, – вот ее слова. – Снова и снова, и о страхе умереть в воде.
Они в тупике. Плохо.
Но есть, в конце концов, описание преступника. Фантомно-призрачное, и все же… Фоторобот показывали родителям Саскии Моррис, но те никогда не встречали мужчину, более-менее соответствующего изображению. С фотографией Алекса Барнса тоже ничего не вышло.
– Никогда не видели, нет. Очень жаль, но мы не знаем никого, кто бы так выглядел.
Этого следовало ожидать. О том, что жертвы выбирались случайным образом, говорит многое. Он ехал по улице, видел добычу и хватал, если позволяли обстоятельства. Это означало, что нечто подобное может повториться в любой момент. Хотя бегство Амели могло сбить его с толку. Он ведь не знал, что она будет молчать… Не исключено, что преступник затаится на некоторое время.
«Фантомное» изображение, созданное по описанию Амели, опубликовано в большинстве местных газет и распространяется через Интернет. Поступают звонки, но ни одна из версий, которым до сих пор следовала полиция, не подтвердилась. И в какой степени можно доверять показаниям психически травмированной Амели? Она старается, это видно. Но может оставаться в более-менее стабильном состоянии, только пока подавляет бóльшую часть истории. Нет никакой гарантии, что ее описание похитителя соответствует действительности.
Того, что у них есть, слишком мало.
Когда «болотный убийца» снова выйдет на охоту, припечет по-настоящему. Второго шанса, второй Амели у них не будет. Однажды от него убежала добыча, и больше он такого не допустит. Не оставит девушкам, которые будут после Амели, ни малейшей возможности.
Знакомое чувство… что-то вроде паники. Когда в голове все путается. Огромный клубок ниток, и невозможно ухватить за конец. Нужно что-то, что повело бы их дальше. И где-то оно есть, его не может не быть. Просто пока Калеб его не видел. И от того как будто запутывался все больше.
Бутылка виски в шкафу обрела новый смысл. Определенный уровень алкоголя в крови порождал блестящие идеи. Не раз таким способом Калебу удавалось вывести расследование из тупика. Раньше он мог держать ситуацию под контролем. Хотя выпить нужно много, от такой дозы другой давно валялся бы под столом. Но не Калеб, которому виски придавал решительности и прозорливости, когда мысли в голове обретали более четкие очертания и он начинал видеть то, что раньше было скрыто. А потом удивлял коллег, внезапно предоставляя совершенно иной ракурс видения дела.
Говорили о гениальном шефе и его озарениях. Алкогольных озарениях – Калеб собственными ушами слышал, как коллеги шушукались за его спиной. Вообще он никогда не отличался прозорливостью в том, что касалось алкогольной проблемы. Долго полагал, что никто ни о чем не подозревает. На самом деле все давно обо всем знали. Однажды это открытие его шокировало.
Длительное воздержание привело к тому, что сейчас Калеб не мог контролировать дозировку. Следствием ничтожной дозы мог стать припадок, какие раньше случались только когда он пил всю ночь. Это усложняло ситуацию. С другой стороны, возвращение к прежнему ритму было невозможно. Врач приставил пистолет к груди Калеба Хейла – либо он бросит пить, либо в скором времени его печень придет в негодность. Года два, и это если повезет.
Калеб вышел на кухню. Всего один бокал. Проблема в том, чтобы остановиться. Что никогда не удавалось после первого бокала.
Ты никогда не добивался успеха в том, что касается владения собой. Ни разу.
Калеб проигнорировал неприятный внутренний голос и открыл шкафчик. Виски в бутылке как расплавленное золото. Или как жидкий янтарь.
Он тут же почувствовал запах. Калеб не знал, что сделал бы с тем, кто попытался бы помешать ему достать с полки эту бутылку.
Телефон зазвонил. Калеб выругался и вернулся к столу. Он должен оставаться на связи, игнорировать звонки невозможно. Руки дрожали, так что попасть на нужную кнопку получилось только со второй попытки.
Это был сержант Стюард.
– У нас новости, сэр.
– Хорошие? – Услышав собственный хриплый голос, Калеб откашлялся.
– Как сказать, – ответил Роберт. – Я обзвонил все компании по прокату автомобилей в Скарборо и окрестностях. Нигде никаких упоминаний об Алексе Барнсе. И вот десять минут назад со мной связались из «Ай-эс-уай рент». Они обнаружили его в своих базах. Некий Уильям Браун, предположительно друг Барнса, арендовал у них машину. Но водительские права Барнса там тоже зарегистрированы. То есть Барнс тоже мог водить эту машину. А теперь пристегните ремни: бронирование состоялось четырнадцатого октября…
– В день, когда похитили Амели Голдсби, – подхватил Калеб. – Это же…
– Проблема в том, – перебил его Роберт, – что машину не забирали до вечера. Уильям Браун забронировал ее по интернету днем и забрал только вечером здесь, в Скарборо. Спустя много часов после того, как Амели похитили.
– Браун вполне мог это сделать. Вместе с Барнсом, сообщником.
– Да, но нестыковка по времени…
У Калеба в висках запульсировало:
– Тем не менее. Это не может быть совпадением. Как долго они держали машину?
– До вечера следующего дня, воскресенья, пятнадцатого октября.
– Что это была за машина?
– Фургон с закрытым кузовом.
– Что ж, вполне подходит…
– Белый фургон. Амели говорила о темной машине. Она могла перепутать, но не до такой степени.
– А как насчет дня, когда она сбежала? Пятница, двадцатое октября. Они что-нибудь бронировали?
– Нет, и в промежутке между похищением и побегом тоже.
– По крайней мере, не в этой компании.
– Я опросил все. Ни одной не осталось.
– Они могли одолжить машину частным порядком. Этого Уильяма Брауна нужно проверить и перепроверить. Черт, мы потеряли столько времени… Слишком поздно озаботились арендой машины.
– Так или иначе, они мне позвонили.
Калеб задумался.
– Это не может быть совпадением, – повторил он. – Слишком много получается совпадений. Барнс случайно появляется на набережной, когда Амели, уцепившись за стену, висит над водой. И по чистой случайности вместе с приятелем арендует машину в день ее похищения. Если я во что-то не верю, так это в совпадения. Когда их слишком много, по крайней мере.
Сержант Стюард смотрел на это иначе. Его жизненный опыт говорил, что иногда совпадений действительно бывает много. Что не мешает им оставаться не более чем совпадениями. Тем не менее новости из «Ай-эс-уай рент» не могли его не встревожить.
– Сейчас машину осматривают криминалисты, – сказал он. – Но после возвращения ее, конечно, почистили. И уже несколько раз сдавали в аренду после этого. Так что я, честно говоря, не надеюсь что-то найти. Хотя мы, конечно, попробуем.
Калеб вздохнул. В квартире ремонт. Автомобиль почистили. Даже если мозгов у этого Барнса немного, удача на его стороне.
– Завтра утром я встречаюсь с Барнсом, – сообщил Роберт. – Он охотно согласился побеседовать.
– Лучшее, что он мог сделать, – ответил Калеб. – А что с тем парнем, Брауном?
– У нас есть его адрес. Двое коллег едут к нему.
– Хорошо.
– Есть еще кое-что… – осторожно добавил Роберт.
– Что?
– Не знаю, насколько это актуально… речь идет о той пропавшей девушке, Мэнди Аллард. Она так и не объявилась.
Дела о пропаже людей обычно попадали в другой отдел, но на этот раз, учитывая ситуацию, поставили в известность и подразделение Калеба.
– Дело о домашнем насилии? – вспомнил он. – Мать напала на девочку, после чего та сбежала… Вряд ли это наш случай.
– Поэтому я и не стал говорить об этом сразу. Но в субботу к нам заходила куратор девушки из департамента по делам молодежи. Она сказала, что знает последнее местонахождение Мэнди Аллард. Какой-то полуразрушенный дом, где живет наркоман. Коллеги там уже побывали, но девушку не нашли.