– Что ж, – вздохнул Джейсон.
Они с Деборой продолжали стоять. И так и не налили себе шерри.
– Как Амели? – спросил Алекс.
– Не очень, – ответила Дебора. С какой стати она должна его обманывать? – Все так же апатична. Ничего не меняется, и нас это беспокоит. Амели по-прежнему сидит в своей комнате и смотрит в окно. Разговоры с психологом ни к чему не приводят. По крайней мере, со стороны успехов не наблюдается. Может, идут какие-то скрытые процессы…
– Ей нужно вернуться в школу, – сказал Джейсон. – Любой заболеет, если днями напролет сидеть и пялиться в окно.
– Но она не хочет. И мы не можем в такой ситуации заставлять ее что-то делать.
Это прозвучало резче, чем рассчитывала Дебора. Но Барнс затронул вопрос, бывший яблоком раздора между ней и Джейсоном. Джейсон придерживался мнения, что Амели следует прямо сейчас вернуться к нормальной жизни. Только так она сможет забыть то, что пережила. Дебора же полагала, что Амели просто не сможет начать жизнь с чистого листа, и будет ошибкой делать вид, будто ничего не было. Как может Джейсон этого не понимать? Нужно набраться терпения. Время работает на них.
– Она что-нибудь еще вспомнила? – спросил Алекс. – Ну… может, что-то о преступнике или месте, где ее держали?
– Нет, – покачал головой Джейсон. – Ничего, к сожалению.
Он терпеть не мог этого парня. Мысль о том, что ему неприятен человек, которому они с Деборой обязаны по гроб жизни, разрывала Джейсона на части. Если б не Барнс, Амели, вероятно, не сидела бы сейчас в своей комнате, в теплом родительском доме. Она бы утонула. И в их дверь позвонил бы полицейский и осторожно сообщил, что тело девушки выбросило на берег где-то под Саут-Бэй. При мысли об этом по спине Джейсона пробегала холодная дрожь.
– Странно все-таки, – задумчиво произнес Барнс, имея в виду состояние Амели. – Просто наваждение какое-то…
– Не думаю, что в подобных случаях это выглядит странно, – возразила Дебора. – Опасные воспоминания подавляются в сознании, так устроена человеческая психика. Кто знает, что там пережила Амели…
Дебора осеклась на половине фразы. Собственно, сама она не в лучшем состоянии, если боится даже подумать об этом. Чего, в таком случае, она хочет от Амели?
Джейсон задумался, был ли интерес Барнса к Амели невинным любопытством или за этим стоит нечто большее? Что, если он знакомый или даже друг преступника и пытается разведать, представляет ли Амели опасность на данный момент? Для преступника она – бомба с часовым механизмом. Если заговорит, это может обернуться для него катастрофой.
Алекс залпом осушил бокал и резко поднялся с дивана:
– Собственно, зачем я пришел…
Дебора с Джейсоном дружно вскинули головы.
Он подбирал слова, но даже это казалось фальшивкой. Как будто Барнс точно знал, что будет говорить, и только нарочно напускал на себя нерешительный вид.
– Давайте будем откровенны друг с другом. Я чувствую, что порядком надоел вам.
– Ну что вы, Алекс… – начал было Джейсон, но Барнс оборвал его жестом руки:
– Именно так. Я спас жизнь вашей дочери, и вы чувствуете себя в долгу передо мной. Тем не менее я вас раздражаю. Неудачник, который никак не может встать на ноги…
– У вас обязательно… – попыталась возразить Дебора, но Барнс ее перебил:
– Я видел ваше лицо, Дебора, после того как сказал, что не получил это место. «Черт, теперь это никогда не закончится», – вот что я прочитал на нем. Вы приложили столько усилий, отвезли меня в Халл, ходили со мной по магазинам, купили одежду, какой у меня никогда не было…
Джейсон оглянулся на Дебору. Он впервые слышал об этих покупках. Дебора мужественно выдержала его взгляд.
– И эта великолепная стрижка! – Алекс усмехнулся и провел ладонью по пышным волосам. Он выглядел как большой мальчик, расслабленный и невинный, без внутренних конфликтов и противоречий. – Честно признаюсь, заглядываюсь каждый раз, когда прохожу мимо витрины магазина с зеркалом, и никак не могу налюбоваться.
– Рад за вас, – сказал Джейсон.
Лицо Алекса стало серьезным и как будто сразу повзрослело. Морщины у рта стали глубже.
– Я вам не нравлюсь, и пора наконец расставить точки над i. Скажу прямо, что мне нужно. Тридцать тысяч фунтов – и я оставлю вас в покое. Деньги – самое меньшее, что могут родители предложить за жизнь дочери, но вы, похоже, смотрите на это иначе. Вы таскаете меня по парикмахерским, отвозите на собеседование, а в остальном стараетесь держать дистанцию…
– Послушайте, – перебил его Джейсон, озадаченный внезапной переменой атмосферы. – Мы платим за квартиру, в которой вы живете.
– Это не квартира, а жалкая ночлежка. И я не намерен каждый месяц ждать от вас очередной подачки. Вы много спорите об этом, я знаю. «Сколько еще это может продолжаться, удастся ли нам когда-нибудь от него избавиться… но он ведь спас нашу девочку… Жалкий неудачник…» Не думайте, что я ничего не замечаю.
Дебора почувствовала, как запылали ее щеки. Потому что Барнс был прав. Именно так они с Джейсоном говорили и думали. И им действительно казалось, что он ничего не замечает.
– Тридцать тысяч фунтов, – повторил Алекс Барнс, – за спасение вашей дочери. Тридцать тысяч – и больше вы меня не увидите.
– Это большие деньги, – пробормотал Джейсон.
В этот момент во всем доме погас свет. Дебора вскрикнула. На улице не горели фонари, и другие дома, насколько она могла видеть, темнели сплошными стенами. На луну набежали тучи. Дебора редко когда оказывалась в такой темноте.
– Что, черт возьми… – услышала она рядом голос Джейсона, чей темный силуэт различала рядом с собой.
Сверху закричала Амели:
– Папа! Папа!
Одновременно супруги услышали стук в входную дверь:
– Откройте, полиция! Немедленно откройте!
«Почему они не позвонили? – спросила себя Дебора за секунду до того, как поняла, что электрический звонок на двери, конечно, не работает.
Пока Джейсон пробирался к лестнице, чтобы подняться к дочери, Дебора пошла открывать. Ударилась обо что-то ногой, стиснула зубы, подавляя крик боли, нащупала замок…
Констебль Китти Вентворт, приятная молодая женщина из полицейской машины, тут же проскользнула в дом.
– Всё в порядке?
– Да… Всё в порядке, – Дебора всмотрелась в темноту позади Китти: – Где ваш коллега?
– Скоро будет, – неопределенно махнула рукой Китти и посветила фонариком в коридор: – Где мистер Барнс?
Алекс вышел из гостиной, встал в луч фонаря и поднял обе руки:
– Я здесь. Безоружный.
– Где Амели? – спросила Китти, игнорируя его шутовской тон.
– Она здесь, со мной! – послышался голос Джейсона со стороны лестницы.
– Что произошло? – Дебора посмотрела на Китти. – Почему нигде нет света?
– Я не имею к этому никакого отношения, – поспешил заверить Алекс. – Дебора и Джейсон могут подтвердить. Я сидел с ними в гостиной. У нас был деловой разговор.
– Деловой разговор? – раздраженно переспросила Китти.
«Можно сказать и так, – мысленно ответила Дебора. – Хотя было бы правильнее назвать это шантажом».
Китти снова направила фонарик на Алекса:
– Похоже, произошло короткое замыкание. Неудивительно, если ваш сосед позволяет себе такие фейерверки. Сегодня оленей добавилось, и случилась перегрузка энергосистемы.
Алекс заморгал:
– Нельзя ли приглушить свет, констебль? Я почти ничего не вижу.
– Вы собирались домой, не так ли? – холодно спросила Китти вместо ответа.
– Если найду дорогу в такой темноте… Где ваш коллега?
– До свидания, мистер Барнс, – ледяным тоном отозвалась Китти.
Алекс усмехнулся:
– В любом случае, привет ему от меня. Он оглянулся на лестницу: – До свидания, мистер Джейсон. И подумайте над моим предложением, хорошо?
– До свидания, – отозвался Джейсон.
Алекс прошел мимо констебля Вентворт и исчез за дверью.
– До скорой встречи, Дебора! – были его последние слова.
Китти плотно прикрыла за ним дверь:
– О чем это он?
– Это… не так легко объяснить, – замялась Дебора.
Она не была уверена, что стоит посвящать еще кого-либо в предложенную Барнсом сделку. Деборе казалось, это может ограничить свободу ее действий. Неприятная ситуация, что и говорить… По сути, они должны откупиться от спасителя Амели. Деборе крайне сложно было бы объяснить постороннему человеку, что она чувствует.
При помощи Китти – точнее, ее фонарика – удалось расставить и зажечь свечи по всему первому этажу. Джейсон дал понять, что хочет остаться с Амели. Внезапная темнота разбудила в девочке старые страхи. Дебора слышала, как она плакала. «Сколько еще времени пройдет, прежде чем мы вернемся к более-менее нормальной жизни?» – спросила она себя.
Китти развернулась к выходу.
– Если что, я в машине. И прошу вас, Дебора, не пускайте больше мистера Барнса в дом. Может, я не права, но он мне не нравится. Какой-то… фальшивый, что ли.
– Вы правы, – ответила Дебора.
Когда она открыла дверь, на пороге возник констебль Джек О’Донелл и в ужасе уставился на Китти.
– Что здесь происходит? – спросил он.
– Почему не отвечаешь на звонки? – в свою очередь спросила Китти.
– Я ничего не слышал.
Китти пристально посмотрела на коллегу.
Дебора заметила две высокие чашки с кофе на заборе за его спиной и упаковку сэндвичей и без труда восстановила цепочку событий. О’Донелла не было на посту, поэтому Китти появилась в доме одна. Кофе и сэндвичи он мог купить только в «Теско» на Бернистон-роуд, что означало довольно долгую отлучку. За это время успел появиться Алекс и произошло короткое замыкание. Ряд неудачных совпадений, но это создало ситуацию, которая могла быть очень опасной. В особенности если Алекс действительно представлял для них угрозу.
Виноватые лица обоих полицейских подтверждали предположение Деборы. Китти и Джек думали о том же, что и она, и, конечно, беспокоились и за себя тоже. Проблем с начальством не миновать, хотя Дебора уже решила держать язык за зубами. Их, конечно, заставят отчитаться за дежурство, и будет разумнее честно обо всем рассказать. Дебора надеялась, что все обойдется без последствий.