– Но, насколько мы поняли из показаний вашей соседки снизу, Мэнди от вас сбежала.
Брендан пожал плечами:
– Я могу это объяснить.
– Давайте.
– В то утро я разговаривал по телефону с мамой… больше у меня никого нет. – Его голос дрогнул.
Калеб вздохнул. Брендан Сондерс барахтался и тонул в жалости к себе.
– Итак, вы разговаривали по телефону с матерью, – напомнил инспектор.
– Да. Я рассказал ей о Мэнди… Ну, приврал немножко насчет возраста…
– Вы представили ее как женщину, с которой познакомились, – подсказал Калеб.
– Да. Мама всегда переживала, что у меня нет постоянной спутницы. Так что мне пришлось немного приукрасить. Мэнди была в ванной. Подозреваю, она могла слышать, как я рассказываю о ней кому-то по телефону. Это ее напугало, ведь я мог позвонить в полицию или департамент по делам молодежи. Мэнди больше всего боялась, что ее поместят в дом ребенка или в другое подобное заведение.
– То есть, по-вашему, Мэнди могла слышать обрывки вашего разговора и сделать из этого неправильные выводы?
– Почти уверен, что так оно и было. Потому что она убежала, пока я разговаривал с мамой. Убежала спешно, даже вещей своих не взяла. Украла у меня немного денег, но в остальном ушла практически ни в чем.
Вполне возможно. С тем же успехом Мэнди могла сбежать от назойливости своего нового покровителя. Но Брендан не производил на Калеба впечатления сексуального преступника, тем более серийного убийцы. При том, что инспектор из опыта знал, как сильно можно ошибаться на этот счет.
Что совершенно точно, у Брендана Сондерса были проблемы с женщинами.
Калеб помахал бумагой. Ему потребовалось сорок восемь часов, чтобы убедить прокурора ее подписать.
– У меня ордер на обыск вашей квартиры. Сейчас туда поедут мои коллеги. Настоятельно советую это время оставаться здесь.
– Я арестован? – Глаза Бренадна засверкали.
– Нет. Просто я считаю, что, пока вашу квартиру будут обыскивать, вам лучше посидеть у нас, – объяснил Калеб и неохотно добавил обязательные в таких случаях слова: – Вы всегда можете позвонить родственникам или адвокату.
Плечи Брендана поникли:
– Да, спасибо. Я позвоню маме.
Он казался напуганным и отчаявшимся, но Калеб пока не готов был исключить Брендана Сондерса из списка возможных преступников. Теперь все зависело от того, что найдут в его квартире. Следы Мэнди Аллард – конечно, этого следует ожидать. Но если обнаружат ДНК Саскии Моррис или Амели Голдсби, дело примет совсем другой оборот…
Что-то подсказывало Калебу Хейлу, что это будет не так просто.
2
Рано утром Кейт поехала в Стейнтондейл навестить Кевина и Марвина Бентов. День выдался ясный, но очень холодный. Белели покрытые инеем поля. На кристально-голубом небе не было ни облачка.
Женщина, которую Кейт подобрала на автобусной остановке в Стейнтондейле, говорила, что Марвин и Кевин привели в порядок некогда заброшенную ферму после смерти матери, и все-таки Кейт приятно удивило, насколько ухоженным все выглядело.
Дом и старые конюшни в прекрасном состоянии. Живая изгородь вдоль подъездной дорожки к ферме между оградами пастбищ аккуратно подстрижена. Похоже, в конце лета кто-то косил траву. Ферма давно не использовалась, и нигде – ни дырки в заборе, ни брошенного сельскохозяйственного инвентаря. Идеальный порядок, причем за счет минимальных денежных ресурсов. Потому что дом, конечно, не ремонтировался с пятидесятых годов прошлого века. При этом стены снаружи оштукатурены, оконные рамы выкрашены в голубой цвет. Входная дверь – в темно-синий. Похоже, братья не такие уж отшельники и нелюдимы, какими представила их случайная попутчица Кейт.
К сожалению, Бентов не оказалось дома. Линвилл несколько раз подходила к двери и стучала. Дом оставался все таким же тихим и темным.
Она обошла его и увидела позади небольшую кирпичную веранду с садовой мебелью, покрытой брезентом. За ней, до самого моря, отражавшего в тот день кристальную голубизну неба, простирались луга. Земли у Бентов достаточно, но есть ли место, где они могли бы неделями держать взаперти девушку?
В доме – вот первое, что приходило в голову. Вокруг много сараев и конюшен, но что, если кто-то придет или пленница закричит? Могли ли они где-то здесь держать Амели Голдсби, которая нашла в себе силы спрятаться в машине таинственного гостя?
Кейт попыталась заглянуть в сарай и старые конюшни, но все было плотно заперто. Посмотрела в окно – пустые ящики, немного соломы на полу. Ничто не указывало на пребывание здесь человека.
Кейт вернулась к машине и поехала обратно в Скарборо, где зашла в паб Кевина и Марвина в гавани. Он назывался «Приют моряка» и представлял собой небольшое побеленное строение с магазином рыбацкого инвентаря на первом этаже. Внешняя деревянная лестница вела на второй этаж, собственно в паб, с двумя десятками столиков и большим баром. За стойкой дверь на кухню, где Кейт обнаружила пожилую женщину, которая мыла полы и объяснила, что братья уехали за продуктами в город.
– Сегодня вечером оба точно будут здесь. Вы обязательно с ними встретитесь.
Кейт спустилась на улицу и остановилась в нерешительности. Возвращаться в пустой дом не хотелось. Для прогулок вдоль моря слишком холодно, придется заезжать за теплой одеждой и ботинками.
Она достала из сумочки листок с адресом Дэвида Чапленда, который Кейт отыскала в интернете. Мистер Чапленд жил на скале, на Си-Клифф-роуд. Прекрасная возможность размять ноги. Все лучше, чем сидеть дома.
Кейт прошла вдоль берега под «Гранд-отелем» и поднялась по лестнице в конце Эспланад-гарден. По пути думала, что и в самом деле все выходит странно. Согласно его собственным показаниям, в тот вечер Дэвид Чапленд проверял, всё ли в порядке с его лодками, и уже возвращался из порта, когда увидел Амели и Алекса Барнса. Кратчайший путь до гавани ведет через эту лестницу, по которой сейчас поднималась Кейт. Зачем Чапленду понадобилось идти в обход, по Кливленд-роуд? Возле самой воды, в холодный штормовой вечер?
Кейт поднялась к дому на Си-Клифф-роуд и остановилась отдышаться. Надо бы заняться спортом, физическая форма никуда не годится. Кейт посмотрела на небольшой особняк, один из самых красивых на тихой аккуратной улице. Дома на одну семью с небольшими садовыми участками, ярко выкрашенными дверями, огромными эркерами и слуховыми окошками под крышей. В конце улицы – та самая парковка, на которой, судя по всему, в тот вечер выскочила из машины Амели Голдсби.
Дом, где жил Чапленд, был переоборудован в двухквартирный. Об этом свидетельствовали два звонка и столько же табличек с именами жильцов.
Кейт позвонила в дверь. Где-то над головой в холодном воздухе кричали чайки. Бледное ноябрьское солнце низко стояло над морем. «Уютный квартал», – подумала Кейт.
Дэвид Чапленд открыл дверь как раз в тот момент, когда она собиралась развернуться и идти к машине. Он был босиком, джинсы закатаны до лодыжек, руки в чем-то вроде сажи. Вопросительный взгляд устремлен на гостью:
– Да?
Очевидно, она некстати.
– Извините, я…
– В чем дело?
Кейт протянула было руку, но отдернула ее в тот момент, когда поняла, что мистер Чапленд не сможет ее пожать. И еще больше смутилась, осознав свое глупое поведение.
– Кейт Линвилл. Понимаю, как это раздражает, когда кто-то стучится в дверь без предупреждения…
«Это из-за моей работы, – подумала Кейт. – Из-за нее я оказалась в дурацком положении».
Сотрудники полиции часто заявляются без предупреждения. Но они не заикаются. Достают удостоверения и просят уделить им минутку внимания. Вежливо, но твердо. Было бы кстати ткнуть в лицо Чапленду удостоверение. Сразу все встало бы на свои места.
– Нет проблем, – ответил он. – У меня только что был теплотехник, и я убираю беспорядок, который он после себя оставил. Никогда больше не обращусь в эту компанию. У меня отопление отказало позавчера, нужно было принимать меры… Обычно в это время я в офисе.
– Я журналистка, – сказала Кейт. На этот раз ложь слетела с губ легко и естественно. – Из Лондона. Работаю над статьей об ужасах, которые здесь происходят. Я имею в виду исчезновение девушек. Одна из них найдена мертвой. Другой удалось бежать.
– Понимаю. Это потому, что я помог вытащить Амели Голдсби из воды?
– Да. У меня к вам несколько вопросов, но, конечно, я могу зайти и в другой раз…
– Все нормально, входите. Только у меня сейчас холодно, отопление только что включили. Хотите горячего чая?
Они устроились на кухне, окна которой выходили в сад. Крутая лестница вела в квартиру Чапленда. Середину кухни занимал большой деревянный стол, вокруг царил живописный беспорядок. Чапленд предложил Кейт сесть, вымыл руки и заварил чай, выставив на стол две чашки, сахар и молоко. Кейт сжала чашку в ладонях. У нее зуб на зуб не попадал. Хорошо, что предусмотрительно не сняла пальто.
– Что ж, – начал Чапленд, – вряд ли я смогу сказать что-то новое. Мои показания по большей части уже попали в газеты. Тем вечером я шел по Кливленд-уэй и увидел того человека… забыл, как его зовут…
– Алекс Барнс.
– Точно. Мистер Барнс лежал на животе на причальной стене. Приблизившись, я разглядел, что он держит за руки девушку. Она висела в воде, полумертвая от ужаса, и у него не хватало сил ее вытащить. Я взял ее руки, чтобы освободить мистера Барнса, и крикнул ему, чтобы вызывал помощь, но его телефон упал в море. Тогда я дал мистеру Барнсу возможность более-менее расслабить пальцы и опять передал девушку ему. А сам вызвал полицию и «скорую».
– Вам не показалось, что Барнса как-то встревожило ваше появление?
Чапленд покачал головой:
– Полиция спрашивала о том же. Нет. Напротив, он как будто почувствовал облегчение.
Кейт осторожно продолжила:
– Наверное, об этом вас тоже спрашивали, но… как вы вообще там оказались, мистер Чапленд? Вы шли из порта. Это не самый короткий путь к вашему дому.
Чапленд рассмеялся:
– Действительно, вы слово в слово повторяете вопросы полиции. Вы точно журналистка?