Немного передохнув, он очень эмоционально продолжил:
– … Уже под вечер или даже ночью привёз лётчик-легкомоторник пьяного в дупу комдива из корпуса в дивизию, к нему уже бегут техники с оружейниками – чуть ли не пробежке ещё, заправляют и вешают две 250-ти килограммовые бомбы: из оврага, миномётная батарея врага покоя не даёт… Приказ – надо уничтожить. «Мы тебе с земли из ракетниц подсветим, соколик! Лети, БОМБИ!!!»
«Картинка» была нарисована столь реалистично – что весь зал под впечатлением слушал, затаив дыхание…
Сергеев повысил голос до звенящего набатом максимума – заостряя акцент:
– Вот, какое должно быть взаимодействие авиации и сухопутных сил! За ночь (если конечно лететь недалеко) реальный «У-2» мог сделать десять – двенадцать боевых вылетов.
– Да… «Работёнка» однако, – наконец, раздалось, – не позавидуешь!
Докладчик в ответ, чуть ли не перекрестился:
– Я, коллеги сам ничего не придумал: все эпизоды – хотя и, несколько «сжатые» по времени, взяты мною из мемуаров наших лётчиков-ночников. И, под все эти «нужды» грузовой отсек должен быстро «трансформироваться»! Ну… Под двух-трёх пассажиров – пускай и в спартанских условиях, или полтонны груза. В нём же должна быть предусмотрена возможность размещение стрелка с пулемётом – для обороны от истребителей.
– …??? – немая тишина в зале.
– «Как такое сделать», спрашиваете, коллеги? – Сергеев пожал плечами, – «как-то», хоть кровь из носу – но, сделать обязательно надо!
Начались «прения».
– «Дивизионная» авиация… Это, Вы погорячились слегка, коллега! – прокомментировал Триандафиллов из зала, – в «реале», даже с танковыми батальонами в стрелковых дивизиях – по самые уши «обделались»! Обслуживать их в дивизиях было некому. А, собственные ремонтные структуры держать… Для бригад и мехкорпусов не хватало! Такая же бодяга и, с вашей «дивизионной» авиацией будет.
Сергеев грамотно «отбивался», переведя стрелки на авиаконструкторов, апеллируя к самому Сталину:
– А, Вы нам такой самолёт дайте – чтоб, как автомобиль был: прилетел, поставил возле забора до утра на «ручник» и пошёл спать! С минимумом техобслуживания, то есть.
Сталин, с загадочным видом ходил вдоль стола и игрался со своей трубкой, пока отмалчиваясь…
– Ха, захотел чего! Даже танков таких не было…, – обескураживающе хохотнул Сиркен, – Вы почитайте на досуге про регламентное обслуживание «Т-34», коллега и, ваш взгляд на «эту» жизнь – станет несколько иным.
Сергеев грамотно отбивался:
– Нет пока – ни самого «Т-34», ни «командирской башенки» на нём, ни инструкции по его техническому обслуживанию… Пока, всё в наших руках, коллеги!
Как обычно, стали спорить и, не на шутку переругались меж собой…
Начальник ВВС РККА Баранов, «проснувшись» – со своего места внёс всех устраивающее предложение и прервал диспут:
– Ладно, ладно, коллеги… ХОРОШ!!! Нашли, из-за чего срач устраивать. Оставимдивизии взвод или роту аэродромного обслуживания – чтоб, только взлётными площадками занимались-обслуживали, горючим заправляли да бомбы «навешивали» – а сами самолёты подчиним корпусным структурам… И всё у нас будет в шоколаде!
Встав, Начальник ВВС РККА – «войдя в раж», добавил:
– …Главное, чтоб при каждом штабе дивизии, была группа офице… Командиров – отвечающих, за взаимодействие пехоты и артиллерии дивизии, с приданной авиацией. А, в каждом стрелковом полку – квалифицированные авианаводчики… Разработать вопрос теоретически, «обкатать» на учениях», написать а потом – напечатать инструкции, методички и разослать их в войска… Что тут нереального, коллеги?! Только требуй и проверяй потом – чтоб действовали по «уставу» и, всё!
– А, рациями смогёте обеспечить своих «авианаводчиков», коллега? – был вопрос, – грамотными радистами?
– Аааа… Почитайте на досуге что-нибудь из Первой мировой, коллега: там прекрасно и без раций обходились – подавая знаки пилотам всевозможными сигналами с земли. Обратная связь – фигурами пилотажа, ракетницами и всевозможными «дымами» или сбрасываемыми «вымпелами». Нам бы пока – хотя бы такой уровень, чем вообще никакого!
– Ограничимся одним «У-ДВАсом», коллега? – поинтересовался Ворошилов, – Вы, кроме дивизионной и корпусной, ещё что-то упоминали про армейскую и фронтовую легкомоторную авиацию…
Тот, пожал плечами:
– «В реале» «У-2» собирался в полевых авиамастерских – куда с заводов доставлялись комплекты… Вот и нам бы такой – но несколько «круче»! Можно попробовать замутить, что-то типа штурмовика «Пегас»[101] Томашевича. Самолёт для промышленности простейший – на уровне колхозной мебельной мастерской. Два двигателя от того же «У-ДВАса», броневая сталь, дерево, строительная фанера и кровельная жесть. Даже, колёса шасси для него пытались «точить» из цельного куска дерева – но, это уже был явный перебор… Конечно, как штурмовик, тем более «противотанковый» – он полное …овно. Но, методом творческого «перепила», может получиться хороший корпусной разведчик-корректировщик – типа немецкой «Рамы»[102] и, ночной бомбардировщик – могущий сбросить на супостата даже «пятисотку». Хотя и с более чем посредственными лётными характеристиками, конечно.
Из зала поступило ещё одно предложение:
– На фиг нам этот летающий фанерный шкаф? У нас имеются… Будут иметься учебно-тренировочные самолёты «УТ-3» Яковлева и «Г-27» Грибовского, коллеги! Если уж, такое отстойное ушлёпище как – «У-двас» воевал, то этим то – сам Бог велел!
– В принципе, у нас есть – с чего творчески «пилить», товарищи! Много чего есть…
Вдруг, раздалась довольно-таки мрачная реплика из зала:
– Вот, именно – «пилить»! Ничего не меняется. Что при боярах, что при коммунистах, что при демократах: любимое занятие – «пилить» бюджет…
Все вопросительно уставились в сторону говорившего, а Вождь его представил:
– Познакомьтесь с ещё одним авиатором, коллеги! Прошу любить и жаловать: Туманский[103] Сергей Константинович… Как, он тут очутился – на этом совещании, я нэ представляю – «нэ дорос» пока, до такого уровня, вроде. Хотя могу прэдположить – заменяет своего «шланганувшего» начальника. «У нас» он, длительное время работал на моторостроительных предприятиях – а, в послеперестроечное время, даже нэудачно пробовал создать частную фирму… Соответствующего профиля, разумеется.
После редких хлопков, Сталин предложил:
– Может, выйдите на трыбуну, коллега и, расскажите нам – в чём проблэма?
Тот, не заставил себя долго упрашивать.
– Сперва – если, не возражаете, коллеги, немного истории…
«Коллеги» молчали, значит – не возражали.
– Если, сейчас действительно – двадцать седьмой год, коллеги, то ситуёвина в нашей оборонной промышленности – донельзя хреновая! В авиапроме – о чём речь пойдёт дальше, совокупная мощность авиазаводов составляет всего пятнадцать процентов от французских. В технологическом же плане, вообще – провал! Современных наработок по самолётам и двигателям, по факту – НЕ БЫЛО!!!
– …Что же произошло дальше? По мобилизационному плану «С-30», для военно-промышленного комплекса выделили пятьдесят шесть «номерных» заводов и, в первую очередь – стали оснащать их современным импортным технологическим оборудованием, во время Первой Пятилетки. Авиационной промышленности, в этом плане уделялось особое место… Ведь недаром, «первый» номер присвоили – именно, московскому авиазаводу имени «Авиахима»!
– …В следующем году, все оборонные заводы объединят в шесть трестов – обратите внимание, коллеги: работающих на хозрасчёте! Координацию «трестов» будет осуществлять Главное Управление Военной Промышленности (ГУВП) – подчиняющееся Высшему Совету Народного Хозяйства (ВСНХ).
– …Но, «тресты» – некое подобие наших холдингов, просуществуют только до тридцать второго года, когда все «номерные» заводы передадут в «Наркомтяжпром» – в авиационном главке которого, к этому времени будет уже семнадцать заводов. Вот это, на мой взгляд – была первая крупная ошибка!
– …Вторая крупнейшая ошибка – приведшая к весьма печальным последствиям, это как бы – разделение нашей авиации на два враждующих (буквально – на смерть!) «клана»: «старые» специалисты из «МВТУ» и креативная – но, недостаточно грамотная и опытная молодёжь из «ВВИА» имени Жуковского. В «реальной» истории, победила «молодость»… Для, только-только начавшейся создаваться отечественной авиационной школы, это был очень тяжёлый удар.
Из зала, тут же послышалось одно «конструктивное» предложение:
– Объединить их в одну «шарашку» – да и, дело с концом!
– Нэ худший вариант, кстати…, – одобрил Вождь и пояснил, – в одной камэре трудней друг на друга стучать: могут вычислить и заставить «грызть шконку».
– …В тридцать шестом году, из «Наркомтяжпрома» выделился Наркомат Обороной Промышленности, – продолжил докладчик», – от последнего, в свою очередь – в тридцать девятом году, «отпочковался» Наркомат Авиационной Промышленности. На тот момент в нём числилось восемь с лишним десятков заводов, девять научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро, пять собственных строительных трестов, семь высших учебных заведений и полтора десятка техникумов.
– Целая промышленная «империя»! – присвистнул кто-то.
– Вот это – точно! По всем экономическим показателям, Наркомат Авиационной Промышленности это – ТРЕТЬ(!!!) всей оборонной промышленности.
Туманский внимательно оглядел зал, после чего с жаром выпалил:
– Казалось бы, с такой СИЛИЩЕЙ(!!!), да?! Пусть только попробуют – МЫ ИХ!!! Правильно?
– Правильно!