Перечень начисления ОС:
— 2 % за добытые ресурсы, лично отрядом десятника Ирчина — 25 ОС
— Премия за храброе выполнение должностных обязанностей и разведки — 5 ОС
— Баланс 15 ОС до поступления средств.
— С учетом поступлений, на данный момент баланс составляет: 45 ОС
И в самом низу табеля было размашисто написано.
— Этого даже много для Злобного старика.
Как ни удивительно гнев я подавил довольно быстро, стоило только осознать то количество ОС, что я украл. Ведь у меня сейчас 18 уровень. Да по моим подсчетам процент с добычи должен был составлять примерно 100 ОС, про дополнительные премии даже упоминать не стоит. Ну придержали заработанные мной средства, что это меняет. Доказывать или спорить и в обычной ситуации не имело большого смысла, а сейчас с навыком Малая ложь, крутиться в поле зрения высокоранговых начальников, стало попросту опасно. Но приписка была прямо скажем не приятная, особенно из-за того что не понятно кто решил ее оставить, как и сам бланк. Ведь печать стояла этого Банка.
Забрал 40 ОС, теперь они у меня. 5 ОС оставил на счету, их вычтут за карту навыка, которую я купил у интенданта Улесура. Закончив, открыл дверь, где меня встречала все так же обворожительно улыбающаяся сотрудница. Все приятное впечатление портили двое охранников, стоявших позади нее, которых здесь быть не должно.
— Господин Ирчин, могу ли я еще чем-нибудь вам помочь — лучезарно улыбнулась она.
— Конечно можешь, но не здесь и не сейчас — сказал я старческим хриплым замогильным голосом, она вздрогнула и улыбка сползла с ее лица — особенно хорошо будет если ты после работы окажешься там с этими дружками, чтобы мне не пришлось искать вас по отдельности.
И я рассмеялся, злым каркающим смехом. Уходил в гробовой тишине. Сотрудница осталась в закрытой секции, нервно подергивая длинную прядку волос. Со мной отправились двое охранников, лица у них были бледные, словно они по незнанию вляпались в неприятную историю, к которой до этого момента не имели никакого отношения. Так оно и было, преступность в нашем городе никто не отменял, а военную подготовленную в сотнях сражений преступность, тем более. Ведь спросить кроме этих троих про тот бланк мне больше не у кого, и наверное это они тоже теперь понимали.
Двигаясь, домой к моей Джун, коварных планов мести сотрудникам банка я не строил, у меня намечалось множество дел на сегодняшнюю ночь. Но сначала нужно зайти в таверну по пути и хорошенько выпить. Заведение Пьяный Птур встретило меня шумом и веселым хохотом. Посещение этой забегаловки стало у меня уже неотъемлемой традицией, хотя последние годы, я вполне мог себе позволить заведение на много приличнее. При всей обшарпанности таверны, у них имелся зал на втором этаже. С приличной мебелью и обстановкой, а не грубо сколоченными лавками для солдатни. Здесь уже сидело несколько десятников из третьей сотни.
— Господин Ирчин присаживайтесь к нам — молодой десятник, уже явно набравшийся, лихо махал мне рукой через весь зал.
Я подсел к этой компании, в надежде узнать немного подробностей о нашей миссии и о столь стремительном бегстве. Не мог я поверить, что моим словам так легко доверились старшие офицеры. Но чего-то путного разузнать не вышло. А хорошенько выпив вина, все разговоры вообще съехали на баб. Оказалось, что мой навык малой регенерации с легкостью нейтрализует алкоголь и все эти пьяные разговоры, раньше доставлявшие удовольствие, начали раздражать мою седую голову. И уже через два часа все скатилось к обычной пьяной драке. А началась она уже можно сказать обыденно. Многим знавшим меня не понаслышке не давала покоя наложница, с недавних пор появившаяся в моей жизни.
Это навязчивое желание влезть в мою личную жизнь у знающих меня гоблинов, началось полгода назад. Однажды, вернувшись из дальнего патруля, где мы полусотней почти две декады слонялись по диким лесам, я направлялся в эту же таверну. Но выпить в тот день мне так и не удалось. Хозяин этой забегаловки поймав меня на входе, сказал что десятника Ирчина очень ищет некая особа и просит встретится с ней, на заднем дворе. По итогу целого часа слезливой истории, в сухом остатке было.
— Одна молодая 19 летняя Джун, овдовевшая полгода назад и потерявшая все средства к существованию.
— Четыре мелких зеленопузых оболтуса от 1 до 4 лет.
На условии становление Джун наложницей, я обязывался взять на себя материальные траты и обеспечить их всем необходимым. Минусы были приличные, прокормить 5 лишних ртов было не дешево, но в принципе не слишком обременительно для моего заработка. Из плюсов получал молодую, красивую. Наверное, даже слишком красивую наложницу, до конца моей жизни. С этого всё и началось, оказалось каждому теперь хотелось высказать свое мнение старому десятнику, по поводу или привалившего счастья на старости лет, или невероятности случившегося. Вот и в этот раз пьяные гоблины решили обсудить фигуру моей наложницы самым нелицеприятным способом. Несколько коротких ударов по ребрам и можно расходиться или разлежаться, как в случае моих неудавшихся собутыльников. Расплатился и не портя легенду, пьяной походкой пошаркал домой. Путь был не близкий. Свой дом я купил еще будучи молодым и амбициозным, как мне казалось, на самой окраине нашего города. Почти час, медленно хромая и баюкая раненую правую руку, добирался в свой родной уголок. До ворот моего дома, я добрался уже в сумерках, поэтому наконец-то решил, снять шлем и повесить его на пояс. И посмотрел на мир вокруг с помощью глаз тьмы. Да, этот навык того стоил, мне были видны мелкие жуки копошившиеся в конце квартала и сосед сидящий у своего двора почти в пятистах шагах от меня, даже лучше чем днем. Повернувшись к калитке, я начал стучать и пьяным голосом орать.
— Джун, где тебя носит, открывай, ДЖУН!
Иллюстрация 12. Мой дом, моя крепость.
А сам смотрел через стальные решетки калитки на свой дом, и в душе разливалось тепло. Сколько средств я вложил в него. Каменный забор, стены дома тоже из хорошо обтесанного камня, а ведь он был не меньше 20 шагов в длину, добротные деревянные двери, огромный подвал, не уступающий по площади основным помещениям на первом этаже. За все в своем доме я платил кровью, когда собственной, но чаще всего чужой. Сколько жизней он стоил, сколько погибло и отдало свои ОС за комфорт, которым я себя окружил. На этих печальных мыслях, а они случались все чаще, наверное, действительно старею, калитка открылась.
— Господин простите — растрепанные волосы, широко открытые глаза — я была в подвале, не сразу услышала, простите господин.
— Еще раз заставишь меня ждать, выброшу тебя на улицу, вместе с твоими щенками — проорал я пьяным голосом в ответ, и толкнул ее на землю.
Пьяной, неуверенной походкой поковылял в дом. А сам тем временем думал, что даже масляных ламп у меня на входе в дом больше чем, наверное, во всех ближайших домах вокруг. Никогда не экономил на этом, мне казалось, это создавало особый уют, когда в тенях тебе освещается путь домой. Джун тем временем поднялась с земли, закрыла калитку и посеменила чуть позади меня. Мы зашли в дом, дети шумели в дальней гостиной, их практически не было слышно. Но мое усилившееся восприятие теперь позволяло различать даже такие тихие звуки. Не останавливаясь, я сразу спустился в подвал. Там у меня была личная комната с укрепленной железной дверью. Когда мы зашли я закрыл ее на массивный засов.
— Рассказывай Джун, как дела вообще. Что происходило, пока меня не было, ну и по нашей проблеме — сказал я с теплотой в голосе, уже сидя в любимом кресле за столом. Конечно, мебель не была очень дорогой, но и откровенно плохих вещей я не покупал.
— Господин, малыш Рю приболел и я водила его к лекарю, поэтому потратила в этом месяце, немного больше — сказала она, глядя в пол и потирая ушибленное плечо.
— Сколько раз тебе говорил тренироваться, почему упала как мешок с зерном, еще и плечо повредила — бросил я зло — что мешает выполнять мои указания на тренировочной площадке.
— Господин я тренируюсь, просто вы толкнули слишком неожиданно — понурила она голову и слегка всхлипнула.
— Хорошо, это я проверю позже. Что в городе происходило, пока я был на задании.
— Господин, ходят слухи, что снова начали пропадать мелкие торговцы на трактах. Говорят о северном направлении. Даже поговаривают о пропаже небольшого отряда наемников, но это все на уровне базарных сплетен. Еще говорят, что снег в этом году перекроет перевал на месяц раньше.
— Ладно, об этом можно поговорить и потом. Что по нашей наболевшей проблеме.
— Господин, Шаор рвет и мечет, угрожает забрать одного из моих детей — тут ее голос дрогнул и в свете ламп стало видно, как заблестели ее глаза от слез. Но она взяла себя в руки и продолжила — он говорит, что мне просто нравится греть вам постель, и я намеренно тяну время, а его терпение на исходе.
— Прекрасно, все складывается как нельзя лучше — хищно улыбнулся я и спросил— они в городе или ушли на промысел?
— Господин, сплетни о возвращение армии еще вчера разошлись по всему городу, сегодня с утра приходил гоблин Шаора, они ждут моего сигнала.
— Джун, сейчас же уведи детей к соседке, до завтрашнего утра, сегодня ночью будет очень шумно — улыбнулся я в предвкушение удовольствия, но моя наложница поняла это по-своему.
— Господин, сегодня мне согреть вашу постель — неуверенно сказала она.
— Нет Джун, я думал немного о другом, хотя это тоже хорошая идея, в ближайшее время я точно не смогу расслабиться — задумчиво проговорил — Отведи детей и через час спускайся ко мне. Организуй вкусный ужин, я буду чертовски голоден.
Джун развернулась и побежала выполнять поручения. Конечно, сейчас судя по выражению ее лица, она поняла меня не правильно. Хотя обычно схватывает все на лету. И думать умеет, а это редкость. Уже через неделю нашего знакомства, она сама рассказала, что ее подложил в мою постель местечковый главарь бандитов Шаор. Он в нашей части города имел некоторый вес. Да и банда у него была не маленькая, около 20 гоблинов. Конечно, я знал, что этих доходяг не разогнали стражники города, только по причине их полной лояльности одному из сотников. Так вот оказывается, что среди старших офицеров ходили слухи о моем чрезмерном богатстве. Мол, десятник за долгую службу накопил несметные сокровища. Чего только стоит его дом. Поэтому пришло время старику поделиться своими сокровищами. Откуда им было знать, что чего-то по-настоящему ценного у меня никогда и не было. Но в открытую отобрать мои воображаемые сокровища, мешает прошлый случай пятилетней давности. Смерь десятка головорезов в темной подворотне ясно дала понять, всем заинтересованным личностям, всю ошибочность прямого нападения на старого десятника. Поэтому Шаор разработал гениальный план по отравлению богача его же наложницей. С привлечением Джун было еще проще, сначала они украли ее ребенка и поставили перед выбором. И теперь они ждут, не дождутся когда подвернется удачный момент моего возвращения с миссии. Конечно, открытием признание Джун для меня не стало, я уже стар, но еще не выжил из ума. Поэтому ночевал всегда в своем укрепленном подвале один. А стальную, укрепленную дверь, толщиной в целую ладонь, без использования магии или алхимии вскрыть нет ни какой возможности. Об этом в дальнейшем приказал ей докладывать Шаору и вместе с этим после каждой миссии, она должна была рассказывать о новом вымышленном сокровище. Что еще больше распаляло его нетерпение. То новая бездонная сумка или пару чистых карт навыков Е ранга. Все это время я ждал, когда строители закончат колодец в моем погребе. И вот сегодня как говорится, все звезды сошлись. Соседи видели мою раненую руку и то насколько был пьян. Лучшего время для нападения на меня не придумать.