Предложение это, конечно, понравилось мне. А так как Юдифь была настолько любезна, что сказала, что ей приятно мое общество, то мы вместе и вышли из дома.
Глава Х
– Я объясню вам, как мы покупаем, – сказала моя спутница в то время, как мы шли по улице, – а вы должны объяснить мне, каким образом покупали в ваше время. Из всего того, что мне приходилось читать по этому предмету, я никак не могла понять ваших обычаев. Например, у вас было такое множество магазинов и в каждом из них предлагался свой особый выбор товаров. Каким образом дама могла решаться на покупку, не побывав предварительно во всех магазинах? Не сделав этого, она ведь не могла знать, где ей что выбрать.
– Так это и было, как вы предполагаете, только так и узнавали, где что можно купить, – возразил я.
– Отец называет меня неутомимой посетительницей базаров, но я, наверное, скоро бы утомилась, если бы мне пришлось делать что-нибудь подобное, – заметила Юдифь, улыбаясь.
– Только занятые женщины жаловались на потерю времени, какое требовалось на хождение по магазинам, – сказал я, – но для женщин праздных подобная система в действительности была истинным кладом, ибо она давала им возможность убивать время.
– Но положим, что в городе было до тысячи магазинов, из них сто однородных, каким образом даже у самых праздных женщин могло хватать времени на посещение этих ста магазинов?
– Конечно, они не могли побывать во всех магазинах, – ответил я. – Покупавшие много с течением времени узнавали, где что можно найти. Знакомство со специальностями магазинов сделалось для них особой наукой, и они умели купить выгодно, всегда получая большее и лучшее за меньшую цену. Но такое знание давалось долгим опытом. Те, у кого было много дела или кому приходилось покупать мало, зависели от случайностей и обыкновенно терпели неудачу, ибо за более дорогую цену покупали меньшее и худшее. Только разве случайно как-нибудь неопытные посетители магазинов получали товар по его действительной стоимости.
– Но зачем же вы терпели такие поразительно неудобные порядки, когда сами видели ясно их несостоятельность?
– То же самое было и относительно наших общественных учреждений. Мы не хуже вашего видели их недостатки, но не находили средств против этих недостатков.
– Вот и магазин нашего округа, – сказала Юдифь, когда мы остановились у главного входа одного из великолепных общественных зданий, на которые я обратил внимание во время моей утренней прогулки.
По внешнему виду здание это ничем не напоминало магазина человеку XIX столетия. Тут не было ни выставки товаров в больших окнах, ни аншлагов и, вообще, ничего такого, что было бы похоже на заманивание покупателей. На лицевой стороне здания не было ни вывески, ни надписей, которые указывали бы на то, какого рода торговля производится, но вместо этого над главным входом выступала величественная, в человеческий рост, скульптурная группа, центральная фигура которой представляла аллегорическую фигуру плодородия с рогом изобилия. По входившей и выходившей толпе можно было судить, что пропорция полов между покупателями была почти такая же, как и в XIX столетии.
При входе в это здание, Юдифь заметила, что в каждом округе города имеется одно из таких зданий в 5–10 минутах ходьбы от жилища каждого обывателя. Тут я впервые увидел внутренность общественного здания XX столетия, и это зрелище произвело на меня глубокое впечатление. Мы очутились в большом зале, освещавшемся окнами не только со всех сторон, но и сверху, где в ста футах над нами находился купол. Под куполом, посредине зала, искрился великолепный фонтан, наполнявший атмосферу прохладой и приятной свежестью. По стенам и на потолке бросалась в глаза фресковая живопись в нежных красках, рассчитанных на то, чтобы смягчить, но не поглощать свет, наполнявший внутренность здания. Вокруг фонтана размещались кресла и софы, на которых сидели и разговаривали. Надписи кругом на стенах указывали на то, для какой категории товаров предназначались прилавки. Юдифь направилась к одному из них, где были разложены удивительно разнообразные образчики кисеи, и начала рассматривать их.
– Где же приказчик? – спросил я, ибо за прилавком никого не было, и никто, по-видимому, не являлся к услугам покупателя.
– Мне еще пока не нужен приказчик, – сказала Юдифь, – я еще не выбрала.
– В наше время главное дело приказчиков и состояло в том, чтобы помогать при выборе товара, – заметил я.
– Как! Подсказывать людям то, что им требуется.
– Да, а еще чаще заставлять людей покупать то, что им вовсе не нужно.
– Но разве дамы не считали это большой неделикатностью? – спросила Юдифь с удивлением. – Какой интерес для приказчиков, покупают ли у них или нет?
– Это было их единственным интересом, – ответил я, – их нанимали для сбыта товаров, и для достижения этой цели им приходилось употреблять всевозможные старания, почти граничившие с физической силой.
– Ах да! Я забыла, – сказала Юдифь, – что в ваше время средства к существованию и владельца магазина, и его приказчиков зависели от продажи товаров. Теперь, конечно, все это иначе. Товары принадлежат нации. Они находятся здесь для тех, кому они нужны, и обязанность приказчика – служить людям и исполнять их приказания, но ни для приказчика, ни для нации нет никакого интереса спустить аршин или фунт чего-нибудь тому, кто в этом совсем не нуждается, – улыбнувшись, она прибавила: – Должно быть, страшно было смотреть, когда приказчики старались заставить человека купить то, что ему не нужно, или когда покупатель колебался, брать ли ему или нет навязываемую вещь!
– Но и в XX столетии приказчик мог быть полезен вам своими сведениями о товаре, даже не приставая к вам с предложением непременно купить его, – сказал я.
– Нет, это не дело приказчиков. Вот эти печатные карточки, за которые ответствует правительство, дают нам все необходимые сведения.
Тут я увидел, что при каждом образчике находилась карточка с кратким, ясным изложением всего, что касалось фабрикации, материала, качества и цены товаров, так что всякий вопрос на этот счет оказывался излишним.
– Стало быть, приказчику нечего сказать о товаре, который он продает? – опросил я.
– Решительно нечего. Нет надобности, чтоб он что-нибудь знал о нем или вмешивался со своим знанием. Вежливость и аккуратность при исполнении приказаний – вот все, что от него требуется.
– От какого обилия лжи избавляет столь простое учреждение! – воскликнул я.
– Вы хотите этим сказать, что все приказчики в ваше время выставляли товар в ложном свете? – спросила Юдифь.
– Упаси боже, – возразил я, – многие этого не делали и за это пользовались особенным доверием, но когда средства к существованию не только самого себя, но и жены и детей зависят от количества проданного товара, то соблазн обмануть покупателя или позволить ему обмануться является почти непреодолимым. Но, мисс Лит, своей болтовней я вас отвлекаю от дела?
– Нисколько. Я уже выбрала.
При этом она дотронулась до кнопки, и мгновенно явился приказчик. Карандашом записал он заказ ее на дощечке и сделал затем две копии, одну отдал ей, а другую, положив в небольшой ящик, бросил в передаточную трубу.
– Дубликат заказа, – заметила Юдифь, отойдя от прилавка, после того как приказчик отметил цену купленного товара на поданной ему карточке кредита, – дается покупателю для того, чтоб всякая ошибка по записи легко могла быть замечена и исправлена.
– Вы очень быстро сделали свой выбор, – сказал, я, – позвольте вас спросить, как вы можете знать, что не найдете чего-нибудь более вам подходящего в одном из других, магазинов? Но, вероятно, вы должны покупать в магазине своего округа?
– О нет! – возразила она. – Мы покупаем, где хотим, хотя, конечно, чаще всего поблизости от нашего дома. Но я ничего бы не выиграла, если бы обошла все магазины. Выбор везде решительно тот же самый, везде имеются самые разнообразные образчики всего, что производится или ввозится Соединенными Штатами. Вот почему можно выбрать скоро, для чего не требуется посещения нескольких магазинов.
– Но ведь это только склад образчиков! Я не вижу, чтобы приказчики отмеривали или завертывали товар.
– За немногими исключениями для некоторых товаров во всех наших магазинах имеются только образчики. Самые товары находятся в большом центральном городском складе, куда они и доставляются прямо с фабрик. Мы заказываем по образцу и печатному указанию на материю, фабрикацию и качество. Заказы направляются в склад и оттуда присылается требуемая вещь.
– Это должно сокращать удивительно много труда, – заметил я. – При нашей системе фабрикант продавал торговцу оптом, торговец оптом – мелкому торговцу, а этот последний – потребителям, и сколько раз товар должен был переходить из рук в руки. Вы обходитесь без этой передачи товаров и совершенно устраняете мелочного продавца с его крупной прибавкой и армией приказчиков. Да, мисс Лит, это здание – лишь склад образцов оптового производства и не нуждается в большем персонале служащих, чем оптовый торговец. При нашей системе продажи товаров, приставания к покупателям, отмеривания и упаковки десять приказчиков не могли сделать того, что здесь один делает. Сбережение должно быть огромное.
– Полагаю, что так, – сказала Юдифь, – но иначе мы и не думали никогда. Да, мистер Вест, вы непременно должны попросить отца повести вас когда-нибудь в центральный склад, где получаются заказы от различных отделений образцов со всего города и откуда упакованные товары рассылаются по назначению. Недавно он водил меня туда. Это удивительное зрелище. Система эта доведена, конечно, до совершенства, например, вот там – в этой клетке – сидит приказчик, занимающийся посылкой заказов, по мере того как они принимаются в различных отделениях магазина и поступают к нему из передаточных труб. Его помощники сортируют и кладут их в предназначенный для каждого сорта образцов отдельный передаточный ящик. Приказчик-экспедитор имеет перед собою