Она закрыла рот кулаком, удерживая рвущееся из души отчаяние. Мимо проплывал деревенский пейзаж — перелески, рощицы, поля, еле видимые в потоках ливня. Дафна изо всех сил старалась не расплакаться, не дать воли сжигавшей ее горькой печали. Если он умрет… если он умрет, так и не простив ее… умрет, думая, что их любовь была ложью, прагматическим холодным расчетом с ее стороны… Как тогда ей жить дальше? Что она скажет их ребенку?
Их ребенок…
Дафна непроизвольно дотронулась до живота. Интересно, мальчик родится или девочка? Чьи у него будут глаза? Наверное, она будет узнавать его по отцовской походке. Слышать в детском смехе его голос… А родится ли дитя вообще? Может, ему, как и его отцу, суждено умереть? Ведь очень может быть, что в Доране их всех ждет смерть.
Нет. Нельзя так думать, об этом вообще лучше не думать сейчас, иначе она сойдет с ума раньше, чем они доберутся до городских ворот. К тому же надежда еще есть. Надежда есть всегда. Она не может, не должна думать, что Пророчество, которое вело их так долго, привело к печальному концу.
Пожалуйста, пожалуйста! Пусть он не умрет!
Внезапно Дафна услышана знакомый звук, клик-клак, клик-клак — стук вязальных спиц. Она удивленно посмотрела на Вейру и увидела, что та занята вязанием! Вязанием! Как будто сидела у себя дома, перед горящим камином.
Почувствовав на себе ее взгляд, Вейра посмотрела на Дафну и улыбнулась.
— Беспокоишься, что наш маг и его приятель подерутся у нас за спиной? Не бойся, они драться не будут.
— Знаю. — Говорить было не о чем, но слова сорвались с губ прежде, чем она успела закрыть рот: — Вейра, он ведь не будет использовать это заклинание, правда?
Сидевший между женщинами Мэтт встряхнул мокрые вожжи. Взгляд его словно приклеился к лошадиным спинам. Если он и испытывал страх, то уж точно не собирался подавать виду. В последнее время он умело скрывал свои чувства. Еще недавно она ничего не имела против, но сейчас…
Сейчас она чувствовала себя от этого еще более одинокой.
Вейра вполголоса выругалась, положив неправильную петлю, исправила свою ошибку и только тогда ответила:
— Надеюсь, ему не придется применять это заклинание. Я предприняла кое-какие шаги, чтобы объединить его со всем Кругом, так что наши друзья смогут передать ему всю свою силу, если понадобится.
Теперь уже и Мэтт не стал делать вид, что не участвует в разговоре. Они с Дафной переглянулись, и она спросила:
— Когда ты успела? И почему мы с Мэттом не попали в их число?
— Для вас с Маттиасом это будет слишком опасно. Остальные члены Круга находятся далеко от места событий, и поэтому они в относительной безопасности, а мы будем в самой гуще событий. Вы будете его только отвлекать.
— Но как же мы в таком случае ему поможем? — спросил, нахмурившись, Мэтт. — Мы ведь не можем совсем ничего не делать?
Вейра потерла колено и пожала плечами.
— Пока еще не знаю. Нужно подождать и посмотреть, как будут развиваться события в городе.
Подождать и посмотреть! Да… но чего ждать? Победы или кровавого разгрома? Мысль о том, что Эшеру придется произнести заклинание Уничтожения, вызвала у Дафны новый приступ отчаяния. Чтоб ему провалиться, этому Тару! И зачем он только нашел это заклинание? Зачем сказал о нем?
Пошли мне видение! Молю тебя, Джервал! Покажи мне, что он не умрет!
Дафна закрыла глаза и замерла в ожидании, но на этот раз Джервал не откликнулся на ее мольбы. Вот же мерзавец. Глаза щипало, в горле стоял комок, и вообще все было плохо! Сложив руки на животе, Дафна сидела на неудобном сиденье и сама не заметила, как начала засыпать. Голова ее склонилась на плечо Мэтта. Тот был не против, и она погрузилась в неспокойный, тяжелый сон.
Дорана умирала.
Морг стоял на крыше обезлюдевшего королевского дворца и с довольной улыбкой наблюдал за предсмертными конвульсиями города. За его спиной на фоне свинцово-серебристого неба виднелась Стена Барлы, дрожащая под порывами ветра, как изодранный в клочья флаг поверженной крепости.
Наконец-то… Наконец-то эта дрянь получила по заслугам.
Крыша дрожала под ногами Морга, а сам дворец шатался вместе с фундаментом. Лопались стекла в окнах, из стен выпадали кирпичи и целые блоки, рушились балки и деревянные крепления. В дворцовом саду, как живые, стонали и вздрагивали могучие деревья, у которых рвались корни и с треском ломались ветви и даже целые стволы. После шести сотен лет покоя земля просыпалась, словно великан, сбросивший со своих плеч оковы магических заклятий.
С того места, где он стоял, Морг услышал крики. Видел поддавшихся панике, насмерть перепуганных доранцев. Олков было куда больше. Все эти бывшие советники, королевские чиновники, горничные и лакеи, придворные дамы и кавалеры искали спасения в полном ужасе оттого, что их уютный, тихий мирок разваливался на части. Они заметили его.
— Ваше величество! Ваше величество! — словно перепуганные дети закричали они. — Спасите нас! Помогите нам, государь!
Морг поднял руку и сжал кулак, разом остановив биение сердец у всех и каждого, кто находился в пределах видимости. Шум раздражал. А он желал без помех насладиться победой.
На лицо ему упала тень. Посмотрев вверх, он увидел надвигающийся грозовой фронт. Тучи возникали из ниоткуда, повинуясь волнениям разбушевавшейся и неуправляемой Погодной Магии, высвободившейся из Стены Барлы. Вскоре они закрыли солнце, и день превратился в серые жуткие сумерки.
С ужасающим грохотом земля вздохнула еще раз, вверх взлетели фонтаны кипящей грязи и серого пара. Где-то далеко рухнули еще несколько зданий, и Морг с удовольствием представил, какой ужас испытывают сейчас их жалкие обитатели.
— Ваше величество! Ваше величество! — пискнул за спиной чей-то голосок.
Он даже не оглянулся.
— Пошел прочь, Уиллер!
— Но, ваше величество…
Морг неохотно повернулся и увидел, как слуга, угодливо кланяясь, двигается к нему, с трудом сохраняя равновесие на качающейся крыше.
— Что еще?
Уиллер с ужасом уставился на него, однако выпитый эль придал ему храбрости, потому что он все-таки разлепил губы:
— Ваше величество! Срочное донесение от капитана Оррика. Он сообщает, что улицы превратились в настоящие реки. По ним течет кипящая грязь. Вода несет мертвых животных, кареты… Уже погибли… утонули сотни горожан… дети…
Морг кивнул.
— Хорошо.
— Хорошо?! — Жалкий червяк уставился на него так, словно был в состоянии постичь замысел своего господина. Кроме того, он еще и лепетал что-то.
— Но… но… Вы же король! Вы Заклинатель Погоды!
— Глупец, — с презрением бросил Морг. — Я — ни тот и ни другой. И никогда ими не был.
Слезы потекли по щекам толстяка.
— Пожалуйста, ваше величество! Капитан Оррик умоляет вас прийти. Холз, жрец великой Барлы, тоже. Выжившие горожане собрались на площади. Они молятся, но им нужна ваша помощь!
Морг вздохнул.
— Я же сказал тебе, Уиллер, убирайся прочь!
Рыдая и кланяясь, жалкий червяк протянул к нему свои ручонки.
— Может, вы нездоровы, господин? Хотите, я приведу к вам лекаря?
Морг решил все-таки уделить ему внимание. Болтает, болтает, болтает… Баранье блеянье, сколько еще его слушать…
— Я вот думаю, — произнес он, — а достоин ли ты дышать?
Уиллер охнул, начал пятиться назад, медленно, очень медленно…
— Ваше величество?
— Нет, — решил Морг. — Ты все-таки неплохо сослужил свою маленькую службу.
Маг вытянул указательный палец в сторону толстяка, и тот замер на месте.
— Поэтому прежде чем ты умрешь, тебе, наверное, будет интересно узнать, что же такое ты совершил. Я награжу тебя. Я покажу тебе, какое чудо сумели совершить твой недалекий умишко и жалкая зависть, и что они принесли этому королевству.
Он поднял указательный палец, и, повинуясь этому мановению, толстяк начал подниматься в серое небо подобно мыльному пузырю. Уиллер отчаянно завопил:
— Нет! Не-е-т! Кто-нибудь! Помогите!
— Взгляни, Уиллер! — предложил Морг. — Посмотри на могучую и величественную Стену вашей Благословенной Барлы. Видишь, она разрушается? И скоро рухнет совсем! И знаешь, это твоя вина!
— Моя, господин? Нет, ваше величество, нет!
Морг расхохотался, глядя на гримасу ужаса, исказившую лицо Уиллера.
— Да, да, друг мой! Потому что единственным человеком, который обладал силой, способной остановить меня, был Эшер из Рестхарвена, и благодаря тебе он — мертв!
Жалкий червяк по имени Уиллер размахивал руками, словно крыльями, в тщетных попытках опуститься обратно на крышу. Выглядело забавно.
— Король Конройд! — вопил он. — Король Конройд!
— Не Конройд, — мягко сказал он. — Я не Конройд. Меня зовут Морг.
Уиллер заверещал еще громче.
— Кто?! Нет! Не может быть! Это невозможно!!!
Морг дунул вверх, и магическая энергия вокруг тела Уиллера загорелась неровным огнем, подобно алому нимбу. По глазам отчаянно голосившего придворного он понял, что тот, наконец, поверил его словам.
— Прекратите, господин! Остановите это! — Толстяк еще осмеливался давать ему советы. — Остановите это, пока не поздно! Разве вы не видите, что губите королевство!
— Ну, конечно! Чтобы возродиться, необходимо сначала умереть.
— Нет, нет! Я не хочу умирать! Мне же больно! Пожалуйста, верните меня на землю!
— На землю? — с улыбкой переспросил Морг. — Пожалуйста, Уиллер, для тебя — все, что пожелаешь.
Владыка опустил руку, и в ту же секунду Уиллер рухнул с чудовищной высоты прямо на каменную мостовую возле дворца. Во все стороны полетели брызги крови и мозгов.
А в небесах мрак серых облаков прорезали первые ослепительные вспышки молний. Они били прямо в скопления домов и людей, испепеляя все. Зловещее огненное небо свернулось, словно свиток, и нанесло очередной удар Стене.