И в конечном итоге перед сном, говорит Бен, мы делаем противоположное тому, чего хотим на самом деле. Не создаем расслабляющую обстановку, успокаивающую мысли и чувства, а порождаем борьбу и конфликты. Творим беспредел. Многие годы учим детей перед отходом ко сну испытывать стресс и тревогу.
Именно это и происходило в нашей семье.
И вот я наблюдаю, как Рози скачет на кровати и скандирует: «Нет, нет, только не спать!», и ясно вижу, что это именно то, что я научила ее делать ежедневно в 8:30 вечера. Это я научила ее раздеваться, кричать и прыгать на кровати, потому что (и этому тоже научила ее я) время отхода ко сну – это время вечеринки!
Практика, пример и признание. Перед сном я даю Рози возможность попрактиковаться в спорах, криках и требованиях («Хочу есть», «Дай мне молока», «Почитай еще книжку»). Подаю пример раздражительности, требовательного поведения и властности («Немедленно почисти зубы, Розмари Джейн»). Наконец, уделяю тонну внимания неправильному поведению, признавая (со знаком «минус», но зато очень бурно) все выходки Рози и отвечая на ее агрессию своей. И поэтому день за днем, месяц за месяцем и год за годом укладывать ее спать становится всё труднее.
Господи, ну почему я такая идиотка? Именно это думаю я, когда Рози спрыгивает с кровати и мчится по комнате голышом. Я чувствую себя одураченной всеми этими книгами по воспитанию, которые призывают «строго соблюдать время отхода ко сну», «придерживаться распорядка дня» и всё больше и больше упорядочивать свою жизнь. Весь этот порядок и контроль привели нас с Рози к обратным результатам – к беспокойству, конфликтам и вечеринкам вместо сна! И вынули батарейки из ее биологических часов.
Если узнаёте в этой истории свою семью – мужайтесь, о усталый родитель. Но в детях замечательно то, как быстро они могут измениться. Неважно, в сколь глубокий угол вы себя загнали, – оттуда всегда можно выбраться. Всегда можно переучить ребенка, и довольно легко. Как? Используя нашу формулу в благих целях.
Вспомните маленькую Тессу из Кугаарука. К трём годам она уже владела навыком, который я освоила только к тридцати: она знала, что ощущает ее тело, когда она устала, и понимала, что нужно с этим делать. И ложилась спать.
Я могу передать Рози то же умение, чтобы она начала улавливать сигналы усталости, а затем, почувствовав их, отправляться спать. Но для этого нужно ее «отпустить», как сказал мне в Танзании переводчик Дэвид Марк Макиа. Я должна отказаться (почти полностью) от контроля над режимом сна Рози и от ритуала подготовки ко сну и дать ей возможность начать слышать свои биологические сигналы. Я могу помочь ей научиться, но вмешиваться должна минимально. Пусть она сама решает, когда закончится день и когда пора спать.
Я не собираюсь врать. Этот план пугает меня до чертиков. А что, если она никогда не заснет? А если не встанет утром? Кажется, мы направляемся в Дантов ад.
И поэтому я решаю опробовать схему в течение недели. Если не сработает – вернусь к обычному распорядку. И к обычным вечеринкам.
Содрогаясь от ужаса, я закрываю глаза, беру Рози за ладошку, спрыгиваю со скалы режима сна – и, к моему величайшему удивлению, Рози летит!
Формула работает лучше и быстрее, чем я даже предполагала. Первые несколько вечеров Рози не ложится спать допоздна, до 22:30 или 23:00. Но по-прежнему легко просыпается по утрам. К четвертой ночи ложится спать вовремя, а на седьмой день готовится ко сну почти полностью самостоятельно. Больше никаких споров. Никаких криков. Никто не носится по дому голенькой дикой кошкой.
Затем, на десятый день, в доме Дуклеффов совершается чудо. Около семи вечера Рози просто встает, сама идет наверх, ложится в кровать и засыпает.
– Ты это видела? – уточняет на всякий случай Мэтт.
– Да, – опасливо отвечаю.
– Вечерами всё теперь так легко…
– Знаю. Знаю. Не сглазить бы.
С того дня у нас практически не было проблем со сном с Рози. Формула превратила ее в идеально засыпающего ребенка. Как же я этого добилась?
Каждый вечер, около 8, я начинала следить за Рози, как ястреб за жертвой. Уловив сигналы усталости (потирает глаза, посасывает большой пальца, больше ноет), я выключала в доме свет, потому что заметила, что темнота в Танзании действительно ее успокаивала. Затем я делала всё по формуле.
1. Пример
Я очень спокойно говорила:
– Я устала. Моё тело говорит мне, что я устала. Пойду спать.
Поднималась и готовилась ко сну (хотя спать вовсе не собиралась). Чистила зубы. Надевала пижаму. Затем ложилась в ее кровать и начинала читать. И ждала.
2. Признание
Вскоре она ложилась рядом, а я демонстрировала свое положительное отношение. Обнимала ее, улыбалась. Затем связывала ее желаемое поведение со зрелостью, задавая вопрос:
– Рози, что бы теперь сделала большая девочка?
Я оставалась в постели и продолжала подавать пример того, что хотела бы, чтобы делала она. Я никогда больше не заставляла ее готовиться ко сну; скорее побуждала с помощью инструментов, которые мы изучили.
3. Практика
Как только Рози надевала пижаму и чистила зубы, я помогала ей заснуть, потирая спинку. Я всё время оставалась спокойной и не оказывала никакого давления. Если она что-то говорила или хныкала, я отвечала:
– Давай просто полежим и помолчим, чтобы наши тела и мысли успокоились и уснули. Я так устала.
Ночь за ночью мы обе практиковали спокойствие и осознание усталости. Несколько раз я действительно засыпала. И вот всего за три недели мы обуздали один из самых сложных моментов воспитания. Будто этого кошмара и не было! Попутно я оттачивала навыки КОМАНДНОГО воспитания, все 4 TEAM-элемента:
• единение: мы ложились спать вместе;
• побуждение: в определенное время я побуждала Рози лечь спать, а не заставлять ее это делать;
• автономия: Рози сама решала, когда готовиться ко сну;
• минимальное вмешательство: я не контролировала поведение Рози, а делала минимально необходимое для того, чтобы помочь ей освоить ценный жизненный навык.
Эпилог
Пока я писала эту книгу, Рози очень изменилась. Она развивалась семимильными шагами – эмоционально и физически. Намного быстрее, чем я ожидала. Она превратилась из моего «врага» в одного из самых любимых людей в мире.
Прежде всего она стала фантастическим попутчиком. Шутки в сторону. А вы смогли бы? Пролететь 40 часов и проехать еще 10, чтобы оказаться в месте без душа и электричества, а затем просто повернуться ко мне и сказать: «Мне нравится. Здесь так красиво!»
Во-вторых, Рози с энтузиазмом обучается акомедидо. Она добровольно помогает готовить (кто знал, что ребенок в 3 года может перемешивать яичницу на горячей сковороде?), заправлять кровати и даже иногда стирать. Однажды она спросила:
– Мама, что еще сделать?
– Кучу стирки! – не теряя ни секунды, выпалила я.
И – кто бы мог подумать – эта кнопка пошла и загрузила в стиралку всё белье. Ух ты, а я определенно слишком усложняла воспитание.
Но самое главное – Рози старается. Боги, и как сильно! Старается быть доброй, спокойной и – предел мечтаний – доставить мне удовольствие. Однажды, несколько месяцев назад, она разозлилась и ударила меня по ноге. Не сильно. И я не рассердилась. Но она тут же убежала в другую комнату. Я выглянула из-за двери и увидела, что она сидит, закрыв лицо руками и качая головой. Она расстроилась, потому что не смогла проконтролировать эмоции. И теперь пытается понять, что же делать дальше и может ли она вообще теперь считаться «большой девочкой»? Она очень сильно хочет быть взрослой. Ее переживания разбивали мне сердце. Поэтому я вошла, чтобы утешить. Но, к моему удивлению, это она утешила меня. Рози посмотрела и сказала:
– Прости меня, мама. Мы можем начать сначала? Я хочу всё начать сначала.
Поскольку я контролировала свои эмоции, то смогла ответить на спокойствие Рози своим спокойствием. Я смогла простить удар и действительно начать всё сначала. В тот момент я поняла, что сама тоже сильно изменилась, пока писала эту книгу.
Мария, Салли, Таа и другие суперродители дали мне невероятно много для воспитания Рози. Они научили, что простые действия и нежные прикосновения намного сильнее влияют на детей, чем команды. Они объяснили, что я лишь усугублю ситуацию, если буду встречать эмоциональные бури Рози собственным ураганом. А если отвечу на агрессию невозмутимостью, малышка успокоится и истерика прекратится.
Пожалуй, самое главное, что подарили мне Мария, Салли и Таа, – это возможность увидеть то, чего я не могла разглядеть раньше: все дети, включая Рози, по своей природе добрые и отзывчивые. Наш вид, скорее всего, и не выжил бы на Земле, не будь они такими.
Поведение ребенка можно рассматривать как известную дилемму со стаканом воды: он наполовину отзывчивый или наполовину черствый? Наполовину щедрый – или наполовину эгоистичный? Как только я изменила свой взгляд и смогла рассмотреть добрые намерения Рози и ее желание помочь, у меня получилось их подпитать и усилить. Я смогла помочь ей узнать эти черты в себе самой. И они начали набираться силы. Стакан до краев наполнился этой чистейшей водой, что сверкает и искрится любовью и светом.
Я искренне верю, что Рози вовсе не хочет (и никогда не хотела) «действовать на нервы», «испытывать терпение» или «манипулировать». Она просто изо всех сил пытается понять правила этой безумной, СТРАННОЙ культуры, в которой она родилась. И я пытаюсь делать то же.
В замечательной книге «Как ничего не делать» Дженни Оделл пишет, что происходит, когда люди впервые начинают наблюдать за птицами. Попытки услышать и увидеть птиц изменяют восприятие. Человек становится более осведомленным обо всех звуках вокруг. И в конце концов понимает (боже правый!), что пение птиц – это всепроникающая симфония мира.