– И ты не донес на него? – недоверчиво спрашиваю я.
– Золотые предпочитают пресекать бунт на корню. Меня бы забрали вместе с ним, так что я оказался в ловушке, а потом выяснилось: Фичнер хочет, чтобы я стал его союзником. Постепенно так оно и вышло. Ну вот и все.
– Но… но мы же там мрем как мухи! – задумчиво бормочет Севро, шагая из угла в угол. – А ты сидишь у себя наверху, пялишь розовых… Братаешься с врагом. Если бы ты и правда был одним из нас…
– И что тогда, мистер Барка? – задирает нос Квиксильвер, успевший немного прийти в себя после побоев. – Что бы вы сделали на моем месте? У вас же такой большой опыт работы в подполье!
– Ты бы сражался вместе с нами!
– А как? Чем? – спрашивает он, но Севро молчит. – Личная служба безопасности – тридцать тысяч человек – охраняет меня и мои компании, но эти люди раскиданы по разным планетам, от Меркурия до Плутона, к тому же они мне не принадлежат, это просто серые контрактники. У меня есть только черные. Оружие имеется, но нет людей, готовых поднять руку на благородных ауреев. Сражаться вместе с вами?! С ума вы посходили, что ли? Я использую мягкую силу, а не жесткую, за это у нас отвечал твой отец! Самый заурядный из домов золотых может в два счета уничтожить меня, если я решусь на открытую конфронтацию!
– Да у тебя же самая крупная компания по производству программного обеспечения во всей Солнечной системе! – перебивает его Севро. – Значит, у тебя есть хакеры! Военные заводы! Лаборатории по разработке военных технологий! Ты мог бы шпионить за Шакалом! Обеспечивать нас оружием! Ты многое мог бы сделать!
– Могу я быть откровенен?
– А что, такое бывает? – морщусь я.
– Я являюсь Сыном Ареса больше двадцати лет, – медленно произносит Квиксильвер, откидываясь на спинку стула и задирая нос. – Для этого нужно терпение! Умение видеть в долгосрочной перспективе! Ты примкнул к Сынам меньше года назад, и посмотри, что случилось за это время! Вы, мистер Барка, оказались плохой инвестицией!
– Плохой инвестицией?! – переспрашивает Севро, косясь на меня.
Смешно это слышать из уст человека, прикованного к стулу цепью, человека, у которого из разбитой губы сочится кровь, но что-то во взгляде Квиксильвера изменилось. Перед нами не жертва, а титан, мастер своего дела. По уровню гениальности серебряный сравним с Фичнером. Он оказался куда более глубокой и многогранной личностью, чем я ожидал. Однако особой симпатии я пока к нему не чувствую, ведь этот человек постоянно лгал на протяжении двадцати лет. Для него вся жизнь – театр. Возможно, он играет и сейчас.
Кто на самом деле скрывается за этим бульдожьим лицом?
Что движет им? Чего он хочет?
– Я наблюдал за тобой, смотрел, что ты станешь делать, – объясняет он Севро. – Хотел понять, похож ли ты на своего отца. Но потом Дэрроу казнили, – продолжает он, растерянно поглядывая на меня, – вернее, изобразили его казнь, и ты повел себя как мальчишка! Ввязался в войну, в которой у тебя нет ни одного шанса победить: у тебя нет нормальной инфраструктуры, материального обеспечения, системы координации, сети поставщиков! Начал заниматься пропагандой, выложил в сеть видео работы ваятелей над Дэрроу, показал его всему миру, во всех шахтах… На что ты рассчитывал? На то, что пролетариат поднимется с колен и их звезда воссияет? – фыркает он. – Я думал, ты лучше понимаешь, что такое война!
Твой отец совершал ошибки, да, но у него всегда была способность смотреть в будущее! Он обещал мне нечто лучшее. А что я получил от его сына? Этнические чистки! Ядерную войну! Отрубленные головы! Погромы! Целые города разрушены алыми повстанцами и золотыми угнетателями! Раскол! Хаос, одним словом! А в хаос, мистер Барка, я средства вкладывать не собираюсь! Это плохо для бизнеса, а то, что плохо для бизнеса, плохо и для человечества!
Севро медленно сглатывает, ощущая тяжесть, стоящую за этими словами.
– Я выполнил свой долг, – говорит он неожиданно детским голосом. – Этого не сделал бы никто, кроме меня!
– Правда? – сердито наклоняется к нему Квиксильвер. – А может быть, ты просто потворствовал своим прихотям? Потому что были задеты твои чувства? И тебе хотелось сорвать на ком-то свой гнев?
Севро смотрит перед собой остекленевшими глазами. Его молчание ранит меня. Хочу встать на его защиту, но сдерживаюсь, понимая, что ему нужно это услышать.
– Ты думаешь, что я перестал бороться, но это не так, – продолжает Квиксильвер. – После побега Дэрроу мнение верховной повелительницы о Шакале несколько изменилось, и не в лучшую сторону.
– Почему? – спрашиваю я.
– Не знаю, но решил этим воспользоваться. Пригласил Виргинию Августус и представителей верховной повелительницы на переговоры о заключении мира. По условиям договора Виргиния становится лорд-губернатором Марса, Шакала отстраняют от власти и дают ему пожизненное заключение. Я бы предпочел другой исход, но если амбиции Шакала выходят за пределы Марса, то он представляет огромную угрозу для всех миров Вселенной, а также для наших долгосрочных целей.
– Зачем же ты помогал ему прийти к власти? – удивляюсь я.
– Тогда я считал, что Адриус менее опасен, чем его отец, – вздыхает Квиксильвер, – но я ошибся в нем, как и ты. Его необходимо устранить!
Значит, Шакала предали двое из его союзников, думаю я, а вслух говорю:
– А теперь твои планы альянса рухнули…
– О да, но я не жалею об упущенной возможности. Ведь ты жив, Дэрроу, а значит, живо и восстание! Теперь мы сможем осуществить то, о чем мечтал Фичнер, о чем мечтала твоя жена!
– Зачем? – пожимает плечами Севро. – Зачем, твою мать, тебе нужна война? Ведь ты самый богатый человек системы! Ты же не анархист!
– Да, я не анархист, не коммунист, не фашист, не плутократ и, если уж на то пошло, даже не демократ! Не верьте тому, чему вас учат в школе, мальчики! Правительство никогда не решает проблемы, а скорее их создает! Я – капиталист, верю в трудолюбие и прогресс, верю в человеческую гениальность! Эволюция и совершенствование нашего вида зависят от честной конкуренции. Дело в том, что золотые не хотят, чтобы человек продолжал развиваться. Со времен завоевания они постоянно тормозят прогресс, чтобы сохранить рай только для себя. Они окутали себя мифами, наполнили океаны морскими чудовищами, чтобы было на кого охотиться! Устроили себе частные Лихолесье и Олимпы. У них есть доспехи, делающие их похожими на летающих богов, и они поддерживают эту смехотворную сказку, заставляя человечество замереть, застыть на месте! Убивают изобретательность, любопытство, социальную мобильность! Перемены представляют для них угрозу. Посмотрите вокруг! Мы же в космосе! Над планетой, которой мы придали форму! При этом наше Сообщество придерживается ценностей педофилов бронзового века! Мы играем в мифологию, забывая о том, что этот бред выдумал, сидя у костра, какой-то крестьянин из Аттики, уставший от тяжелой, жестокой и короткой жизни!
Золотые называют себя богами и убеждают в этом черных. О нет, боги созидают! Ауреи больше похожи на королей вампиров, паразитов, сосущих кровь из наших вен! Мне нужно Сообщество, лишенное этой фашистской иерархии! Я хочу разбить цепи, освободить рынок благосостояния и идей! Зачем людям трудиться на износ в шахтах, если за нас это могут делать роботы? Почему мы больше не пытаемся выйти за пределы Солнечной системы? Мы заслуживаем большего! Но сначала золотые должны пасть, а верховная правительница и Шакал – умереть. И мне кажется, что вы, мистер Андромедус, и подали мне тот самый сигнал к действию, которого я так долго ждал! Я оплатил ваши знаки принадлежности к высшей касте, – говорит он, кивая на мои руки в перчатках, – оплатил ваши кости, глаза, плоть. Вы – продукт гения моего лучшего друга, ученик моего мужа, воплощение всего лучшего в Сынах Ареса! Моя империя в вашем распоряжении: хакеры, служба безопасности, транспорт, компании – все это ваше без каких-либо ограничений, условий и компенсации. Одним словом, джентльмены, – заканчивает он, поглядывая на Севро, – я с вами!
– Как мило! – насмешливо аплодирует ему Севро. – Дэрроу, он просто пытается купить тебя, чтобы поскорее убраться отсюда!
– Возможно, – соглашаюсь я, – но бомбы нам взрывать не стоит, хватит!
– Бомбы? – восклицает Квиксильвер. – Какие еще бомбы?
– Мы заминировали заводы и транспортные доки, – отвечаю я.
– И это ваш план? – Квиксильвер смотрит на нас как на сумасшедших. – Вы не можете так поступить! Вы хоть понимаете, что из этого выйдет?!
– Экономический кризис, – киваю я. – Со всеми вытекающими последствиями: падение рынка ценных бумаг, заморозка кредитования, коллапс местных банков, стагфляция рано или поздно. А потом общественная система рухнет. Будьте любезны проявить к нам уважение, мы не дилетанты и не мальчишки! У нас действительно был такой план.
– Был?! – кричит Севро, отшатываясь от меня. – Ты что, собираешься плясать под его дудку?
– Ситуация изменилась, Севро. Надо все обдумать, теперь у нас появились новые ресурсы!
– Ресурсы? – переспрашивает мой друг, глядя на меня так, будто не узнает. – Ты его имеешь в виду?
– Не только. Орион… Почему ты не сказал мне, что Мустанг пыталась связаться с тобой?
– Потому что ты бы позволил ей манипулировать собой, – даже не извинившись, резко отвечает он. – Как раньше! Так же, как сейчас тобой манипулирует этот засранец, – добавляет Севро, сверлит меня взглядом, а потом тычет в меня пальцем. – Ты боишься, да? Тебе страшно! Страшно нажать на спусковой крючок! Страшно сделать ошибку! У нас наконец-то появился шанс заставить золотых истекать кровью, и тут ты решаешь обдумать все еще раз! Хочешь прикинуть другие варианты! – кричит он, вытаскивая из кармана детонатор. – Но это война, парень! У нас нет времени думать! Если хочешь, можем взять этого ублюдка с собой, но упускать такой шанс нельзя!
– Перестань вести себя как террорист! – огрызаюсь я. – Это недостойно нас!
На секунду меня охватывает ярость. Он всегда был моим лучшим и самым близким другом, но после смерти Фичнера между нами все изменилось. В Севро столько боли, столько страха, столько раскаяния и вины за то, что мы оба натворили. Когда-то его называли моей тенью, но теперь все иначе. И я так сильно обижаюсь на него, потому что последние часы послужили тому веским подтверждением. Севро Барка – самостоятельный человек, он идет своим путем. Он сердится на меня, оттого что я перестал быть прежним Жнецом: из плена вернулся другой, неузнаваемый человек. Теперь же я пытаюсь проявить силу, а ведь именно этого Севро ждал от меня. Я готов принять решение, однако он сомневается во мне, потому что чувствует мою слабость – слабость, которая всегда пугала его.