— Почему ты раньше ничего не сказала? — поинтересовался Май.
— Я только сейчас об этом подумала. А ещё припомнила о том, что в третьем туннеле было движение. Надо вернуться и попробовать разобрать тот завал. Если проникает свежий воздух, это может означать, что завал не такой большой.
Никто не спорил, её уверенность в своих словах вселила веру в наши сердца и мысли. И она оказалась права. Потратив несколько часов, мы разгребли завал, образовав небольшой проход, что вел дальше.
— Там свежий воздух, — радостно подтвердила Лили, и мы начали пробираться.
Май высказал опасение о повторном обвале… До сих пор не могу восстановить в памяти последовательность произошедшего дальше и в каком порядке мы шли. Я был слишком сосредоточен на своих движениях… Кажется, первым в него ринулся Миха. Помню, рядом со мной был Шин…
Грозный рык разорвал темноту по ту сторону пещеры, а затем в свете фонаря я увидел огромную лапу, бьющую по Михе, вспышки света и грохот выстрелов. Почти истеричный крик Мая:
— Прекрати! Не стреляй! Всё обрушится на нас!
Первым пришел грохот откуда-то сверху, что-то дернуло меня в сторону, а потом наступила темнота…
Глава 31Капкан
Были и те, кто не хотел никуда встревать, желая оставаться в стороне от происходящего. Рита с Ринатом, взобравшись на скалу, выбрали удобное место и наблюдали за ущельем внизу, просто ожидая окончание отбора, пока покой их маленького лагеря не потревожили. Первое, что привлекло внимание — это стаи птиц, с криком покидавшие лес на востоке.
— Похоже, нам не дадут остаться в стороне, — вздохнул Ринат.
Им пришлось быстро свернуть лагерь и двинуть в сторону небольшой, но быстрой реки, которая текла в горном ложе, и не покрывалась льдом даже в самое холодное время года. Летней порой река, срываясь с обрыва, образовывала скромный водопад с приятной заводью внизу ущелья, где когда-то стояла их школа.
Эти двое двигались прочь от разгорающегося пожара в зимнем лесу. Огонь расходился чётким полукругом, оставляя для отхода лишь один путь. Выбежав к берегу реки и быстро оценив обстановку, лучше всех подготовленная парочка, не сговариваясь, схватилась за топоры и кинулась к ближайшему дереву, чья ширина и длина позволяла при его правильном падении пересечь по нему воду. Пока столб дыма за их спинами поднимался всё выше, они пересекли реку и вскоре натолкнулись на Лили.
Сказать, что она выглядела плохо — ничего не сказать. Одежда Лили была потрепанной, рукав куртки оторванным, на лбу красовался запёкшийся кровоподтек, огромный синяк на скуле, волосы торчком. Шапки на ней не было, губы посинели, её трясло от холода, но, казалось, она этого не замечала. Ринат с Ритой переглянулись.
— Учителя — садисты, — заметила Рита.
Пока Рита разводила костёр и ставила палатку, Ринат напялил на Лили один из своих тёплых свитеров, который благодаря разнице в размерах, без проблем натянулся и на куртку девушки. Она не сопротивлялась и вообще мало проявляла интереса к тому, что происходит вокруг. В завершение Ринат нахлобучил на голову Лили шапку и усадил ближе к костру. Рита колдовала в котелке над согревающим напитком. Яркий цитрусовый аромат всё больше окутывал их. Вскоре она протянула кружку Ринату:
— Мелисса успокоит её нервную систему.
Тот нахмурился, понимая, что нянчиться с одноклассницей Рита не собиралась. Благо Лили не сопротивлялась и послушно опустошила содержимое кружки. Спустя какое-то время тепло и чай вкупе с человеческой заботой возымели своё действие. Взгляд Лили стал осознанным.
— Пришла в себя? — поинтересовался Ринат.
— Где учителя? Где они? — вместо ответа потребовала она. — Я убью их!
— Отличная идея! — согласился Ринат. — Для начала отогрейся нормально, а пока можешь рассказать, что с тобой произошло.
И она поведала…
…Май был не только лучшим спортсменом, но и самым благородным по духу человеком, среди нас, моральных уродов, готовых идти к победе по головам. В тот момент, когда он понял, что обвал неизбежен, а за его спиной в проходе находится Лили. Он каким-то образом умудрился схватить её и швырнуть так далеко, как только мог, обратно в проход. Лили отлетела прилично. Хорошо приложилась лбом и осталась одна в полной темноте.
Она долгое время пыталась хоть что-то нащупать и, наконец, нашла человека. По кудрявым волосам догадалась, что это Май. Половина его тела была придавлена камнями. Он дышал, но был без сознания. Лили села рядом, слыша крики друга Михи из-за камней, обращенные к учителям:
— Учителя! Я сдаюсь! Слышите, я сдаюсь. Мне не нужен проект. Спасите меня!
Немного спустя Май застонал и зашевелился.
— Май? — тихонечко позвала Лили.
— Лили? — он, видимо, попытался двинуться, отчего вновь застонал, замер и спросил: — С тобой всё в порядке?
— Да, — по щекам Лили текли беззвучные слёзы.
— Хорошо. Темно, ничего не видно, — констатировал он. — Я ног не чувствую.
За камнями всё ещё взывали о помощи.
— Они не придут, — сообщил Май. — Мне кажется, я не протяну долго. Лили, ты должна уходить. Попробуй найти другой выход. Если руки, ноги целы — никогда не сдавайся, слышишь?
— Ты же не умрешь?
— Видимо, всё-таки умру, — Лили не понимала, как он до сих пор мог быть столь здравомыслящим в такой ситуации и так спокойно воспринимать свою смерть. — Я уже чувствую странный холод. Он пробирает меня изнутри. Лили, послушай, соберись. Не останавливайся, двигайся вперед. Время играет против тебя. Понимаешь?
— Да.
— Постарайся выжить… — сказал он и замолчал навсегда.
Она не могла сказать, как долго просидела в темноте, слушая крики о помощи, когда внутри сложилось чёткое утверждение: она хочет жить! Мысли в её голове зашумели, как пчёлы в улье. Каждая из них тащила фразы-замечания, вспышки-воспоминания. Гул роя стал настолько сильным, что крик за завалом отошёл на второй план. И тут одна из них, принесла картинку:
'…Они стояли в одном из разветвления шахты и решали, какой путь выбрать, когда Май заметил:
— Скорее всего, добывали золото, — он посмотрел вверх и задумчиво добавил: — Тут всё блестит от мелких вкраплений.
Лили посмотрела тоже. Чем выше поднималась стена, тем больше на ней было мерцания…'
Пазлы сложились. Май не поднимал фонарь. Значит, свет шел сверху! И она двинулась. В кромешной темноте, по карте воспоминаний, прокладывая себе маршрут к той развилке. А потом был подъём, в котором она на ощупь искала следующий выступ, обеспечивая движение вверх. Остервенело вгрызаться в каменный монолит, до неудержимой боли в пальцах и напряжения тела стало её главной целью, что она совсем позабыла о себе. Единственное, что она осознавала вполне четко для себя — это потоки свежего воздуха, идущего сверху.
Когда она выбралась, была ночь. На нее равнодушно взирала луна…
— Дом! — вскричала Лили. — В той стороне я видела дом.
— И ты прошла мимо? — поинтересовалась Рита.
— Я была не в себе. Там могут быть учителя.
— Пойдем посмотрим на этот дом, Рита, — предложил Ринат.
— Не нравится мне это идея. В дом я точно не войду. Это может быть ловушкой. С чего такое желание поиграть по их правилам?
— Мне очень интересно, что будет, если попробовать убить учителей.
Большая рукотворная поляна по середине леса с внушительным двухэтажным домом из шлакоблоков доверия не вызывала. Не раздумывая ни секунды, Лили сорвалась с места и кинулась к дому, лишая их возможности изучить следы на снегу. Ринат вздохнул, передал рюкзак Рите, прихватив с собой лишь топор.
— Будь осторожен, — бросила Рита в спину последовавшему за Лили Ринату, сама предпочитая скрыться в подлеске.
Лили ворвалась внутрь, громко хлобыстнув о стены дверями. Внутри было пусто, всё выглядело покинутым и заброшенным, лишь повисшие провода и выцветшие следы от мебели напоминали о том, что здесь были люди.
— Учителя! — громко проорала она. — Где вы⁈
Она пробежала одну комнату, потом следующую. Пустота.
— Выходите! — прокричала во все горло Лили, хватая какую-то палку, утыканную гвоздями. — Слышите меня? Вы убийцы! Вы убили всех, кого я любила, и тех, кто любил меня. Девочки, с которыми мы выросли вместе, у меня никого ближе не было. Мы называли себя сёстрами. Парни, что помогли мне в трудную минуту и любили меня. Вы не оставили ничего!
— Веди себя спокойней, Лили, — раздался голос, как из колонок в школе.
— Владимир Михайлович? — Лили оглянулась в поисках источника звука.
— Я не помню тех, кого мы отчисляли, — продолжал голос. — Но поверь, мне очень жаль, что погиб Май. Он был отличным учеником, достойным войти в десятку лучших.
— Так вы…вы всё видели? Вы наблюдали⁈ — поразилась Лили, перебегая в другую комнату.
— Возьми себя в руки, Лили. В любом случае этот мир обречён. Умереть здесь и сейчас или годом позже не имеет значения. Важно только будущее.
— Лёша он звал на помощь. Вы могли хотя бы не обрекать его на такую ужасную смерть.
Одна из дверей комнаты, в которой она сейчас находилась, распахнулась и навстречу вышел директор собственной персоной:
— Мы не собирались никому помогать. Потому что в будущем вам никто не поможет.
— Вы…вы стреляли в девочек! — крикнула она и, замахнувшись палкой, кинулась на него.
Не успела она сделать и шага, как пол под ногами распахнулся и она провалилась в темноту, в ту же секунду директор сделал резкий рывок в сторону, а за его спиной в полотнище двери глубоко вошел топор.
— Ты думал, так просто застать меня врасплох, мальчик?
— Сначала я хотел оставаться незамеченным и ни во что не вмешиваться, но вы сами устроили пожар для нас. Ведь это было специально для нас, да? Сожалеешь, что Май погиб? Я нашел тут порох, и ты говоришь, что вы не приложили руку к обвалу?
Директор его проигнорировал:
— Беспокоишься о Лили? Признаю, когда-то я считал её никчёмной. Она бессовестно пользовалась своей способностью вызывать у окружающих желание заботиться о ней, но она доказала, что способна на большее. Не думал, что тебе нравится Лили.