— Ненавижу тех, кто отправил меня сюда, не спросив моего мнения, — как бы между прочим сказала Марийка. — Я бы предпочла помереть где-то там в прошлом. А теперь приходится каждый день выживать и думать, как бы не сдохнуть. Послушай, Айги, тебя готовили стать лидером, когда попадёшь сюда?
— Не думаю, — ответил он. — Скорее всего, они рассчитывали, что нами будет руководить Владимир Михайлович.
— Кто это?
— Один из наших учителей.
— А где он? С ним что-то случилось?
— Да.
— Что, да?
Ринат, идущий по другую сторону от неё, спокойно, как будто речь шла о погоде, добавил:
— Мы убили его. В наших планах его не было.
И как только у Марийки волосы дыбом не вставали от таких ответов?
— Ясно, — просто сказала она, как если бы кто-то не пришёл на ужин.
А по телу Анны аж дрожь пробежала. Эти люди. Они не просто сильнее, не просто строже. Они опасны. Они убивали легко. Как будто это было нормой. Ей захотелось немедленно уйти из этого лагеря. Она оглянулась на Илью. И в его глазах она увидела то, чего не хотела видеть: он знал. И он боялся за неё.
Добравшись до болот, Айги достал карту, нарисованную Лили, и указал каждому приблизительное место, где следует копать глину. Марийка же проинструктировала, как правильно и безопасно передвигаться на местности. Анна не думала, что их разделят, и это лишний раз подтверждало, как мало она знала. Никого даже не удивило, что Вову отправили в самый дальний уголок, конечно, перед этим рекомендовав не угодить в топи, но звучало всё как раз наоборот. Перекусить договорились на этом самом месте, когда солнце будет в зените.
Анна усердно работала, наполняя плетёную корзину, но её так и не отпускало беспокойство за Вову. И здешняя атмосфера только усугубляла тревогу. Воздух над болотом был плотным, пропитанный влагой и тлением. Над поверхностью стоял низкий туман, не рассеивающийся даже под лучами солнца, словно сама земля испускала пар. Кое-где на воде вздувались пузыри, и раздавался тихий гнилостный хлопок. Вторя этим звукам, в животе отчаянно урчало из-за пропущенного завтрака. От этих волнений случилось так, что она оказалась первой, кто вернулся на место встречи. Она пристроила наполовину наполненную корзину к толстому стволу дереву и села рядом. А вскоре и совсем вжалась в него, когда на возвышенность вышли Айги и Ринат. Ей очень не хотелось, чтобы они заметили её, как и оставаться с ними наедине. Поэтому невольно подслушала их разговор.
— Она провела с ним ночь, — сказал Айги. — Как думаешь, у них было это самое?
— Это самое? — в привычно расслабленной манере переспросил Ринат. — А! Ты о сексе? Не знаю. Они не такие, как мы. Судя по тому, что я слышал, от людей Марийки в этой области им известно гораздо больше, чем нам из курса по биологии. Как бы там ни было, это её право выбрать.
Они замолчали. Видимо, занимались подготовкой, послышался треск разгорающегося костра.
— Почему выбирает женщина? — снова Айги.
— Не говори глупостей. Только женщины могут рожать детей, а недовольная женщина не принесёт здоровое потомство. Мы должны заботиться о них. На тебя тоже стало действовать отсутствие подавителей, что нам давали? — спросил Ринат, его голос чуть отдалился, будто он отошёл.
— Не знаю…
— Чувствуешь возбуждение, глядя на женщин? — уточнил Ринат, вернувшись: — Чувствуешь, как учащается пульс, как хочется прикоснуться. Ещё и в штанах встаёт. Если честно, порой дико мешает. Но смотреть на них всё равно приятно.
— Не знаю, — наконец, ответил Айги. — Если подумать, единственная, кто вызывает у меня какие-то чувства — это эта Анна, но я бы не назвал их приятными. Каждый раз, как смотрю на неё, то чувствую раздражение.
От услышанного у Анны перехватило дыхание. Ей стало страшно. Возможно ли, что его агрессия по отношению к ней это подавленное сексуальное желание, которое гипертрофировалось в нечто подобное ненависти?
Уйти. Я должна уйти, — единственная мысль колотилась в её голове, когда Ринат сказал:
— Я заметил. Отстань от неё.
— Хорошо, — легко согласился тот.
Они снова немного помолчали, и Айги спросил:
— А у вас с Ритой было? Вы же пара.
— Мы как-то пробовали, но, похоже, для женщин этот процесс болезнен. Она мне врезала, и у нас ничего не было. А пробовать ещё она отказывается.
— Ну животные тоже кричат во время процесса, — задумчиво заметил Айги.
Ринат рассмеялся:
— Ты просто недооцениваешь, с какой силой бьёт Рита. Она тихая и незаметная, но самая сильная из женщин — это точно.
Они куда-то ушли, оставив после себя тишину, нарушаемую лишь потрескиванием костра. Анна на дрожащих ногах вышла к огню, мысленно уговаривая Илью прийти поскорее. Вскоре они все собрались возле костра, кроме Вовы. Анна, не переставая, высматривала его, но нигде не видела. Переживала так, что недавно услышанный разговор напрочь вылетел из головы, а кусок в горло просто не лез. И в итоге она не выдержала:
— Айги, где Вова⁈ Что ты с ним сделал?
Его ответное спокойствие убивало:
— Зачем мне что-то с ним делать?
— И, правда, зачем что-то делать с тем, кто может это сделать сам? — усмехнулся Ринат.
Внутри у Анны всё похолодело. Она поняла: они не собираются его искать. Они ждут. Ждут подтверждения того, что он исчез.
— Пошли его поищем, — предложил Илья.
— Да! — подпрыгнула она и поспешила за ним.
Они продвигались по узкой тропинке среди ненадёжных кочек с кривыми, тонкими деревцами, растущими на них. И где-то на полпути к месту, куда его определили Вову, натолкнулись на корзину с глиной.
— Вова! — закричала она, срывая голос. — Вова, ты где?
Илья указал на следы — размытые, но чёткие — на краю трясины:
— Он сошёл с тропы.
— Зачем? — бессмысленно спросила она.
Зачем? — повторял её разум. — Он знал. Он же знал, что нельзя сходить с тропы. Он не мог просто так…
Они аккуратно стали пробираться в ту сторону, куда вели следы, проверяя каждый свой шаг шестом. И внезапно они увидели руки, где-то по локоть торчавшие из болотной жижи. Илья поспешил вперёд и кинул свой металлический прут, чётко рассчитав, что его концы попали на более устойчивые края странной заводи и около рук.
— Цепляйся! — закричал Илья.
И руки ухватились за металлический прут. А ещё через мгновение показалась голова Вовы. Он с жадностью глотал воздух, но всё-таки был жив.
— Не волнуйся, — сказал Илья, когда дыхание Вовы пришло в норму.
— Я и не волнуюсь, — привычно меланхолично ответил Вова, что у Анны от этих слов чуть не брызнули слёзы из глаз.
Если бы… если бы, они задержались с поисками ещё совсем немного, то его уже никогда не нашли.
— Хорошо. Передвигай шест по тихонько вперёд к тропе.
И вот через какое-то время он был уже в безопасности, насквозь пропитанный запахом тухлых болот. Они уселись на клочке надежной земли, прийти в себя от произошедшего.
— Ты зачем сошёл с тропы? — спросил Илья.
— Увидел что-то похожее на тутовник, — немного нехотя признался он. — Из него можно сделать хорошую дудочку. Глупо, да?
— Нет.
— Но почему ты не позвал на помощь? — воскликнула Анна. — Ты мог умереть.
— Гордость. Пришлось бы этим сказать, зачем пошёл, а я не хотел.
— А вот это глупость. Пусть думают что хотят, — подметил Илья.
— Знаете, что… — задумчиво добавил Вова. — Я не уверен…но, мне кажется, меня толкнули.
Глава 45Взрыв
Когда они вернулись в лагерь, Вова выглядел как человек, вернувшийся с того света. Его одежды задеревенели от болотной жижи. Волосы повисли сухими паклями. А неприкрытый ныне синяк в половину лица выглядел просто ужасающе. Новости об утренней драке разлетелись, и теперь каждый взгляд в их сторону, был не просто любопытством. Никто ничего не спрашивал, но всеобщее напряжение практически ощущалось кожей. Лили, увидев Вову, сразу бросилась к ним:
— Что случилось? — Она потребовала ответов.
— Что и следовало ожидать, — усмехнулся Ринат. — Провалился в трясину.
И тут Анну прорвало:
— Неправда! Это он его столкнул, — выкрикнула она и указала на Айги.
— Что? — искренне удивился тот.
— А кто, если не ты? Вы даже не пошевелились, чтобы пойти его искать. Ты же просто ненавидишь всех, кто слабее тебя! Ты хуже опасного животного. Всегда носишь с собой пистолет, чтобы никто в здравом уме не посмел возразить?
Айги обернулся. Его лицо, всегда холодное и контролируемое, на мгновение исказилось:
— Вот именно! Кто⁈ Ты повредилась умом? — прорычал он. Его руки сжались в кулаки. Разжались, и он одним рывком схватил её за грудки: — Да меня выворачивает каждое утро, как вижу тебя! Вы попали сюда, ничего не делая для этого. Ничем не жертвуя. Ничего не умея. Ни на что не способные ничтожества! А мы… Нас тренировали, ломали и учили выживать. Ради чего? Чтобы вы пришли и заняли их места?
Илья и Ринат уцепились за его руки, пытаясь оторвать Айги от неё, но безрезультатно. Он не замечал их.
— Да, если бы мне нужно было избавиться от него, я мог свернуть ему шею в любое время. Но он должен научиться выживать, чтобы позаботиться о Лили, — прохрипел он, дрожа от напряжения всем телом. — Знаешь, сколько нас было? Триста! Их всех убили. Их вычеркивали одного за другим из-за малейших проступков. Никто и не думал нам помогать. А тут пришли вы… Как будто имеете право на это место. На эту жизнь. На их места в этом мире. Это нечестно так поступить с нами! Так подло… — на последнем слове его голос сорвался, а из глаз хлынули слёзы.
Он сдавленно всхлипнул и резко отпустил её. Она не удержалась на ногах и рухнула на землю, а Айги оттолкнув парней, зашагал прочь из лагеря, по пути скинув с плеч корзину с глиной. Произошедшее было неожиданным. Этот крик души, пронзительный и разорванный, шокировал всех. Анна сидела на земле, чувствуя то, что по идее не должна: ей было отчаянно жаль Айги. Она больше не видела в нём монстра. Она видела человека, сломленного системой, которую он считал справедливой, пока не понял, что и он — всего лишь пешка. И впервые задумалась о том, что совершенно ничего не знает об этих «особенных» людях.