– Уже не ПП, – отмела мои робкие попытки приблизить супруга к идеалу строгая, но справедливая судья Динуля.
– И, конечно, ПП должен иметь темное и трагичное прошлое, но благодаря судьбоносной встрече с вами, – продолжала декламировать я, – он обязательно раскается. После чего он всем все простит, подставит другую щеку, отпустит негодяя (уж не знаю только, где его взять) на все четыре стороны и больше никогда в жизни не посмотрит в сторону другой женщины. Так и будет всюду ходить за вами следом, не отрывая глаз и исходя слюной.
– Роскошно! – расхохотались мы обе.
Оставался только один вопрос: где нам такое чудо взять и как оно вообще выдержит наши суровые реалии. Ведь, как ни крути, а у ПП с психикой явно не все в порядке. Непонятно, насколько это чудо литературного вымысла вообще жизнеспособно.
Однако иногда меня вдруг начинает мучить совесть. Мне кажется, что я не такая уж и принцесса, чтобы ждать настоящего ПП. Во-первых, я уже пересекла тридцатилетний рубеж, а ППЖ (прекрасная принцесса – женщина, чтобы не путать с ПП) может быть только восемнадцатилетней. Не согласны? А вы откройте любовные романы в их классической реинкарнации (с розовыми слюнями и обилием сексуальных сцен), и сами увидите. В них действуют юные нежные (и, конечно, невинные) красотки. Что точно не про меня. А во-вторых, должна быть образцом нравственности. Она никогда ни при каких обстоятельствах не изменит своему ПП. Даже под дулом пистолета. Так что по этому пункту, как ни печально, я тоже не тянула на ППЖ.
– Ну, и на кого же тогда мы можем претендовать? – грустила Динка, подводя неутешительные итоги.
– Я лично и Кости не заслуживаю.
– Позор нам на седую голову, – строго помахала пальчиком Динка. И подлила мартини.
– А что, у меня уже седой волос видно? Вот черт, старею, – всплеснула я руками.
– Какой седой волос? – постучала пальцем по виску Динка. – У тебя волосы крашеные!
– Ах да!
– Склероз? – приподняла она бровь.
В общем, если честно, а особенно если честно, да под мартини, то приходится признать, что и мы не ППЖ. Поэтому нечего взывать к небесам и требовать каждой ППЖ по ПП.
Все было просто. Я не очень-то любила Дениса, а поскольку за полгода мне успели надоесть и его сильные руки, и синие глаза, и высокий рост, я попыталась понять, что он за человек и как я к нему отношусь. Оказалось, понять его очень сложно. Потому что он был очень закрытый человек.
– У нас с тобой столько общего! – повторял Денис практически на каждом свидании, словно боялся, что я перестану в это верить.
А на самом деле общее у нас с ним было только одно. Он изменял жене. Я изменяла мужу. Мы с Денисом больше не дружили. Не ходили по клубам и вечеринкам. Не посещали театры. И вообще не делали ничего того, из-за чего я, собственно, стала с ним общаться и чего мне так не хватало с мужем. Нет, ничего этого больше не было. Мы просто спали друг с другом. Иногда в гостиницах или подмосковных пансионатах. Чаще на квартирах у его друзей. Жаловались друг другу на непонимание в семье, но уже не особо вслушивались в слова собеседника. Слушали себя. Старательно рассказывали, почему мы ни в чем не виноваты. В последнее время больше он рассказывал, как во всем виновата его жена.
– Она совершенно не считается со мной. Она меня не уважает. Сколько ей ни дай, все мало. И чего она хочет? Конечно, у меня будет другая. Такая, как ты, которая сможет меня понять.
– А ты знаешь, я, кажется, сама во всем виновата. Не смогла достучаться до Костика, – призналась я.
– Да он же у тебя размазня?! – удивился Денис, лениво подрыгивая голой ногой, свисающей с дивана.
Вообще, мужчина перестает стараться выглядеть пристойно, если уверен, что женщину уже не надо больше завоевывать. Любой мужчина. Еще один аргумент в пользу того, что Денис был не ПП.
– Размазня? – переспросила я, заворачиваясь в простыню. – Вовсе нет. Он не любитель душевных разговоров и разных сложностей. Вот и все. А я обыкновенная стерва, которая ни о чем не думает.
– А зачем тебе о чем-то думать, если я рядом? – интимно прошептал Денис и притянул меня к себе.
Забавно, но мы, как самые настоящие преступники, ни о чем другом не могли говорить, только о том, какие плохие у нас вторые половины. Просто не свидания были, а поединки с чувством вины. Капля удовольствия в емкости с дегтем.
И все-таки человек довольно быстро привыкает к положению вещей вокруг него. Я уже привыкла к тому, что у меня есть выбор из двух неизвестных. К тому, что Костя сует голову в песок, а когда я начинаю особенно сильно задерживаться, выходит из себя и ворчит, нудит, скандалит. Но ни слова о том, что его действительно беспокоит. Только придирки, упреки – недостаточно выглажена рубашка, беспорядок в доме, отсутствие хлеба в хлебнице.
– Господи, какое это все имеет значение? – всплеснув руками, возмущалась я.
Мы все были такими искусными лицемерами, что, будь наша воля, все это продолжалось бы вечно. И даже моя воля, потому что добровольно что-то менять я не решалась. И могла еще не решиться очень долго. Однако, как известно, на все не наша воля. И это бог располагает, в то время как мы только и делаем, что предполагаем. Я предполагала, что мой левый роман еще продлится какое-то время, а потом как-нибудь сам собой затухнет, потому что я теперь точно знала, что Дениса я не люблю. Должна бы, но нет. Не люблю. Константин предполагал, что если вести политику невмешательства, проблемы рассосутся сами собой. Динка предполагала, что если все хорошо продумать, то результат совпадет с ожиданием. Также, кстати, полагал и НН. Денис, наверное, полагал, что я от него без ума. И все мы, что показательно, ошибались.
Когда у меня почти не осталось надежд на то, что наш роман затухнет сам собой, я решила действовать. На улице уже лежал снег, приближался Новый год. А потому мысль, что старые долги нужно отдать до наступления Нового года, никак не давала мне покоя. Она-то и сподвигла меня сделать то, на что мне не хватало смелости последние полгода.
– Ты знаешь, я на следующей неделе не смогу с тобой встретиться, – сказала я Денису, мечтая, чтобы через неделю он мне просто не позвонил. Для любовника Дениса было слишком много. Он поглощал собой и своими квартирными встречами слишком много времени и моих сил.
– Что случилось? – ласково посмотрел он на меня, натягивая рубашку.
Мы сидели на кровати в квартире одного его друга, которого я в глаза не видела, но который постоянно куда-то уезжал и оставлял Денису ключи. Раньше, когда наш роман был в самом разгаре, я шутила, что этого друга, наверное, зовут Купидон.
– Ничего, – сжала я зубы. Еще не хватало, чтобы я отчитывалась перед своим любовником, и притворилась, что хочу провести время с мужем. Хотя, наверное, Денис уже почувствовал, что речь идет не о простом перерыве.
– Ладно. Тогда когда? – легко согласился он. Слишком легко.
– Не знаю. Давай созвонимся, – буркнула я.
– Да что с тобой такое? – с небольшим раздражением спросил Денис.
– Все нормально. Просто много дел, – обернулась я.
Денис застыл с улыбкой на губах. Странно. Улыбка у него была какая-то неправильная. Не радостная.
– Каких дел? На неделю вперед? – улыбался он.
Меня передернуло. Что же делать? Неужели же все-таки придется говорить все впрямую. Какая это все-таки мука – расставаться.
– Практически. Ты ведь сам понимаешь, скоро Новый год, – пространно пояснила я.
На самом деле, глядя на его странное, буквально искаженное улыбкой лицо, я подавилась словами, что вообще больше не хочу приходить к нему, в это гнездо рафинированной любви.
– До Нового года еще почти целый месяц! – не отставал он. – Ты решила всю неделю подарки покупать?
– У нас с мужем много планов. – Я теребила цепочку на шее, стараясь не смотреть Денису в глаза. Мне все-таки было его жаль, ведь он искренне меня любил, а это такая редкость в наше время.
– Ты думаешь, я не вижу, что с тобой что-то не так? – прищурился он.
– Да, ты прав. Со мной что-то не так. Раз уж у нас зашел этот разговор, ты должен понять, – аккуратно начала я. Как это говорят? Нельзя вываливать на человека все плохие новость сразу? Надо его немного подготовить? Вот именно этим я и занималась.
– Я ничего тебе не должен! И никому ничего не должен! – вдруг вспылил Денис.
Я даже растерялась.
– Ты почему на меня орешь? – Я и не догадывалась, что он умеет орать.
– У тебя появился другой. У всех вас рано или поздно появляется другой! – Он вдруг закричал и замахал руками так, что я оторопела. Происходящее никак не вписывалось в воображаемый мной финал наших отношений. Отношения были красивыми. Почему бы и финалу не стать таким же?
– У ВСЕХ?! Ты о чем? – поразилась я.
Улыбка слетела с лица Дениса. Мне вдруг стало страшно.
– Ни о чем, – вдруг испуганно осекся он. И снова перешел на ласковую вариацию. – Тебе что, плохо со мной?
– Не плохо. И не хорошо. Я просто тебя не люблю, – призналась я.
– Я что, как-то не так себя веду по отношению к тебе?
– Не в этом дело, – устало вздохнула я. – Ты чудесный, прекрасный, чуткий, но не для меня. И ты еще будешь счастлив!
– Конечно! – снова заорал он, зло сверкая глазами. – И именно с тобой. Ты думала, я тебя так просто отпущу? Ты моя! И будешь со мной столько, сколько я повелю.
– Э, нет. Я в это не играю. – Я вдруг испытала приступ паники и бросилась к своей сумке.
– Стой! Я еще не закончил. – Денис схватал меня за руки и попытался швырнуть на диван.
Я засмеялась нервным, истеричным смехом.
– И чего ты хочешь добиться? Наши отношения изжили себя. – Меня трясло от его стремительно меняющихся и таких незнакомых жестов и гримас. Словно из знакомого любовника вдруг вылез чертик, которого я видела впервые.
– Изжили? Когда это? Я не заметил. По-моему, у нас все прекрасно, – выразительно и твердо сказал Денис.
Во мне словно проснулась невесть откуда взявшаяся гадюка. Что, в самом деле, происходит? Что ж нам теперь, красивым бабам, хороводов не водить? Не бывать такому. Не помню я, чтобы давала Денису права с меня отчет требовать. И вообще, нам уже давно было пора закрыть этот клуб!