водить самые изуверские акции устрашения".
Слушая бодрый треп комментатора, Хаскин лишь улыбнулся, услышав про сотни морских пехотинцев. Расквартированный на борту трех кораблей батальон морской пехоты со штатной техникой, в том числе и танками, мог за считанные часы раскатать в тонкий блин армию той же Грузии, но журналист явно этого не понимал. А в конечном итоге, ребята Мастерса, как решил техасец, постарались на славу, возродив традиции "холодной войны". Для обывателей репортажи с Черного моря станут отличным шоу, которого так не хватало последние месяцы. Еще несколько дней, решил Хаскин, и толпы налогоплательщиков пойдут к Белому Дому, требуя более решительных действия правительства.
– Какого дьявола наши парни делают в этой дыре? – Митчелл досадливо поморщился, помотав головой, словно отгоняя невеселые мысли. – Все знают, что грузины с самого начала помогали чеченцам, чем только могли, и русские в праве наказать их за это. Наш президент, верно, рехнулся, если посылает туда морскую пехоту! – возмущенно, с явным неодобрением, воскликнул конгрессмен. – Неужели в Белом Доме не нашлось здравомыслящих людей, способных отговорить Мердока от этой блажи?
– Думаю, Эдвард, такие люди нашлись, – усмехнулся Литтл, – но желание подобраться поближе к непонятному, а потому опасному для нас Ирану, к Каспию с его запасами нефти, и взять под свой контроль территорию, по которой в Европу собираются тянуть из Казахстана новый газопровод, оказалось сильнее голоса разума. В конце концов, мы же знаем, что саудовцы переводят на счета, принадлежащие террористам в Афганистане и еще кое-где миллионы долларов, но это не мешает нам поддерживать их, защищая, когда нужно, от полоумных маньяков в роде Хусейна.
– Это ошибка, – твердо возразил Митчелл. – Авантюра, которая может обойтись нам очень дорого, если не одуматься вовремя. Русские не потерпят вмешательства в их дела, тем более, на словах мы их союзники, борющиеся с терроризмом во всем мире. А грузины, кстати, так и не доказали, что их деревню разбомбили русские. Более того, они до сих пор никуда не обратились, хотя могли бы поднять на уши ООН и всякие комиссии по правам человека. Согласись, Боб, это весьма странно. Они допустили на место происшествия телевизионщиков, но так и не предъявили обвинение официальной Москве, ограничившись заявлениями перед телекамерами. И я не думаю, что интересам нашей национальной безопасности отвечает поддержка Тбилиси.
– Интересам нашей безопасности отвечает контроль над потоками азиатской нефти и газа, – усмехнулся Литтл. – И если ситуация того требует, значит, можно задействовать и морскую пехоту.
– Верно, – кивнул Хаскин, уже понявший, что Роберт Литтл, сам того не ведая, принял сторону "Иерихона". – Более того, мне известно, что президент намерен обратиться к Конгрессу, с предложением разместить в Грузии армейские подразделения для защиты от возможной агрессии со стороны русских. Грузинский лидер сам обратился к нам с такой просьбой, и президент Мердок не смог отказать ему. И я полагаю, Эдвард, нам всем стоит поддержать инициативу нашего президента. Вы имеете влияние на многих коллег, мой друг, и ваше слово может стать решающим.
– Это исключено, – вскинул руки Митчелл. – Одно дело – пара кораблей, другое – постоянные гарнизоны. Русские не потерпят возле своих границ наши войска, и будут правы. Я не знаю, чем ответит Швецов, но сам сделаю все, чтобы такое решение не было принято. И я уверен, что большинство конгрессменов проголосует против. Обострение отношений с Москвой никому не нужно.
– Вы сделаете ошибку, Эдвард, если решите пойти против воли президента, – вкрадчиво произнес сенатор из Техаса, пристально взглянув на Митчелла.
Джонатан Хаскин знал, что Митчелла уважают многие конгрессмены, и только из-за этого они пойдут за ним. Следовало переубедить старого лиса, нажившего седину из-за политических игр, не раз ставивших в былые годы мир на грань большой войны. Митчелл стал осторожен с годами, и сейчас эта осторожность могла сыграть дурную шутку.
– Я поступлю так, как велят мне интересы безопасности страны, – поджав губы, процедил Митчелл. – Я понимаю, Джонатан, вам тоже небезразлична судьба азербайджанской нефти и казахского газа, на который очень многие хотят наложить руки. Признайтесь, вас щедро спонсируют фирмы, получившие контракт на прокладку трубопровода? Думаю, они хотят максимально обезопасить свой бизнес, а кто обеспечит лучшую защиту, чем Армия США? Конечно, ради этого можно потратить немного долларов, ведь потом, когда трубу заполнит газ, эти расходы окупятся сторицей. Полагаю, у вас тоже есть сторонники, но этот фокус не пройдет.
– Еще раз прошу вас не горячиться, друг мой, – Хаскин успокаивающе положил руку на плечо Митчеллу. – Вы правы, идея с газопроводом принесет немалый доход, но вовсе не какой-то фирме, а стране. Именно интересами национальной безопасности и руководствуется президент, принимая решение направить в Грузию войска. Русские могут перерезать транзитные пути и взять в заложники наших европейских союзников, а это означает распад Североатлантического Альянса и потерю европейского плацдарма.
– Не смейте говорить мне о национальной безопасности, – Митчелл брезгливо сбросил руку Хаскина. – Вами движет жажда наживы, но вы не осознаете всех возможных последствий такого шага.
Раздраженно передернув плечами, конгрессмен направился прочь, но, отойдя на несколько шагов, обернулся:
– Хаскин, вы любите играть в покер? – вопрос был неожиданным, и Джонатан Хаски не нашел, что ответить. – Там тоже можно блефовать, идти на риск, повышая ставки, но ни в чем нельзя быть уверенным, пока партнер не откроет карты. Русские еще не сделали этого, и пока не поздно, вы должны остановиться. Россия нам не враг, у них слишком много внутренних проблем, чтобы думать о шантаже европейцев и подобных глупостях. Ведь это мы возьмем за горло итальянцев, французов, немцев и прочих, если оседлаем кавказские газопроводы. Вы это понимаете, и добиваетесь этого всеми силами, но у вас ничего не выйдет. Я разрушу ваши планы, ваши и тех, кто дергает вас за ниточки, как марионетку, пока не поздно. – Митчелл резко развернулся и пошел к своей машине, возле которой стоял, вытянувшись в струнку, его шофер.
– Лет десять назад он бы первым высказался в поддержку того, чтобы в Грузии появились наши базы, – прищурившись, заметил Литтл, глядя в спину удалявшемуся коллеге. – А двадцать лет назад он бы требовал, чтобы на этих базах готовили тех же чеченцев для диверсий в России. – Роберт ухмыльнулся: – Как же возраст меняет людей! Вот мне, почему-то вполне по нраву ваша затея, Хаскин. Должно быть, я еще не так стар, как наш не в меру боязливый друг, и поэтому понимаю, что присоединившихся к вам ждет щедрая награда, ведь обычно к таким средствам прибегают только ради стоящей цели.
– Простите, Роберт, мне нужно позвонить, – Джонатан отошел от оставшегося в одиночестве Литтла и вытащил из кармана телефон. Набрав номер Бейкерса, он дождался, когда гудки сменятся слабым шорохом помех, и, не тратя время на ненужное вступление, произнес: – Литтл на нашей стороне. Он полагает, что американские нефтяные компании добиваются появления на Кавказе наших войск для охраны трубопроводов, и надеется, что за поддержку нашей идеи получит неплохой барыш.
– Пусть так и думает, – согласился Бейкерс. – Думаю, мы изыщем средства, чтобы укрепить его преданность, и сделать его поддержку еще более надежной, – убежденно произнес шеф Агентства национальной безопасности. – А что Митчелл?
– Сопротивляется, – коротко ответил Джонатан. – Грозит зарубить решение президента. И я боюсь, что он сможет этого добиться. Многие в Конгрессе примут его сторону, и нам может не хватить голосов.
– Да, ты прав Джонатан, – подтвердил глава АНБ. – Митчелл может создать для нас проблему. Но я думаю, он вскоре сменит свое мнение. Созвонись с ним через пару часов и просто объясни, что ему нужно делать, когда начнется обсуждение предложения президента в Конгрессе. Остальное я беру на себя.
В трубке зазвучали короткие гудки – Реджинальд Бейкерс не любил тратить время на пустые слова.
Спустя чуть менее часа "Крайслер" Митчелла со скоростью не менее ста миль в час мчал по пустому шоссе в сторону Чикаго. Эдвард, расположившись на заднем сидении и отгородившись от водителя стеклянной перегородкой, расслабленно смотрел в окно, на стремительно проносившиеся мимо деревья и редкие автомобили, двигавшиеся по встречной полосе.
Конгрессмен уже забыл о разговоре в гольф-клубе, не считая его достойным хоть малейшего беспокойства. Митчелл знал, как делается большой бизнес, и понимал, что многие политики могут польститься на щедрые посулы не ведающих меры дельцов. Но, как правило, здравый смысл и обычная осторожность брали верх, и горячие головы быстро остывали. Так должно было произойти и на этот раз.
Патрульная машина, появившаяся на дороге словно из пустоты, заставила конгрессмена встряхнуться. Взвыв сиреной и отчаянно мигая проблесковыми маячками, полицейский автомобиль быстро поравнялся с лимузином, затем обогнал его и занял позицию точно перед автомобилем Митчелла. За миг до того, как дорога оказалась блокирована, из окна патрульной машины высунулся офицер, сделавший жест рукой в сторону обочины.
– Сэр, – водитель обратился к Митчеллу по системе внутренней связи, поскольку через перегородку из толстого затемненного стекла не проникали никакие звуки. – Они требуют, чтобы мы остановились. Мне подчиниться?
– Разумеется, – ответил конгрессмен, нажав кнопку интеркома. – Мы же законопослушные люди.
"Крайслер" мягко остановился, патрульная машина тоже замерла в нескольких футах перед шикарным лимузином. Оба полицейских, выбравшись из своего "Шевроле", неторопливо направились к машине Митчелла, шагая уверенно и держа руки на кобурах, в которых покоились мощные "Смит-Вессоны".
– Выйдите из машины, – процедил сквозь зубы один из офицеров, плечистый англосакс, остановившись возле дверцы водителя.