Она не должна быть угрозой или помехой. Она должна быть местом, где только мы сможем выжить. Некоторые из инструкторов знали многих курсантов довольно давно и от всей души хотели, чтобы все прошли тест. Но малейший признак слабости, и они бы не стали рисковать жизнями товарищей.
Те, кто остался после теста в бассейне, перешли в третью фазу. Вместе с несколькими курсантами, пришедшими повторно, теперь нас было двадцать один. В Северном полушарии наступила зима. В начале февраля мы готовились к тяжелому курсу наземных сражений. Здесь из нас делали настоящий спецотряд морского флота.
Официальное название фазы – «Взрывчатые вещества и тактическая подготовка». Этот тренинг настолько же строгий и безжалостный, как и все, что мы проходили до сих пор. Вот вам широко известный факт: инструкторы третьей фазы – самые физически подготовленные в Коронадо, и мы очень скоро поняли почему. Даже приветственная речь нашего нового проктора была наполнена зловещими предсказаниями.
Его звали Эрик Холл, он был ветераном шести боевых операций SEAL и, прежде чем мы начали занятия в пятницу днем, он произнес речь, в которой поставил вопрос ребром. «Мы не миримся с парнями, которые себя жалеют. Любые проблемы с наркотиками или алкоголем – вы выбываете. Тут есть четыре бара, которые иногда посещают парни из роты. Держитесь от них подальше, все услышали? Кто-нибудь солжет, сжульничает или украдет что-то – с вами покончено, потому что здесь подобное поведение недопустимо. Это просто для того, чтобы было понятнее ваше положение, джентльмены». Он напомнил нам, что это был десятинедельный курс и что до выпуска осталось совсем немного. Потом инструктор Холл рассказал нам, где будут проходить тренировки. Пять недель мы проведем здесь, в центре, изредка выезжая на тренировочную базу для ориентирования на местности. Потом на пять дней мы уедем в лагерь «Пендлтон» на стрельбища. Это военная база морской пехоты протяженностью 125 000 акров между Лос-Анджелесом и Сан-Диего. Закончим обучение мы на острове Сан-Клементе, известном всем «морским котикам» как «Скала». Это главный пункт для проведения более обширных и развернутых полевых тренировок, а также упражнений по стрельбе и тактической подготовке.
Эрик Холл закончил кратким советом. «Выкладывайтесь на сто десять процентов каждый раз – и не вздумайте все испортить какой-нибудь глупостью».
Снова начались усиленные тренировки, которые растянутся еще на два с половиной месяца. Сначала мы отправились в первоклассный тренировочный центр обучения боевым действиям в горах и ориентированию на местности, расположенный на высоте в тысячу метров над уровнем моря в суровых скалистых горах Лагуна Маунтинс, в Ла-Поста, в ста тридцати километрах к востоку от Сан-Диего. Там нас научили прятаться, маскироваться и проводить разведку местности – то есть основным полевым навыкам спецотряда. Местность здесь была труднопроходимая, приходилось постоянно взбираться на крутые склоны гор. Иногда мы не успевали возвращаться в казармы до ночи, и нам приходилось спать под открытым небом в условиях дикой природы.
Нас научили находить направление с помощью карт и компаса. К концу недели мы прошли базовый курс, совершив четырехкилометровые переходы по горам в парах. Потом весь класс вернулся обратно в центр, чтобы подготовиться к отправке в лагерь в Пендлтоне, где будет проходить первый интенсивный курс огневой подготовки.
Времени мы не теряли и приехали туда уже с пулеметами, винтовками и пистолетами. Мы усиленно тренировались для тех дней, когда вступим в бой с автоматами «М4» наперевес – главным боевым оружием «морских котиков».
Важнее всего здесь была безопасность. Всем и каждому пришлось наизусть выучить четыре основных правила:
1. По умолчанию считайте, что оружие заряжено.
2. Никогда не наводите оружие на цель, в которую вы не собираетесь стрелять.
3. Никогда не ставьте палец на курок до тех пор, пока не примете решение стрелять.
4. Знайте, какова ваша цель и что находится позади нее.
На стрельбищах нас держали по несколько часов. В промежутках между стрельбой мы собирали и разбирали автоматы «М4» под пристальными взглядами инструкторов, которые засекали время с помощью секундомеров. Конечно, жесткий режим физических нагрузок никуда не делся. Теперь упражнения были даже сложнее, чем на второй фазе, потому что тут нам уже приходилось бежать с полным походным снаряжением, экипировкой и оружием.
Пару недель ушло также на изучение взрывчатых веществ и разных видов устройств подрыва. В основном это были тротил и пластид с различными детонаторами. Практическая часть работы проводилась только на острове Сан-Клементе. Но прежде чем мы уехали туда, пришлось выполнить еще одно тяжелое задание, а именно забег на двадцать два километра вдоль пляжа, туда и обратно.
Впервые за весь курс мы бежали без воды и песка во всех щелях. Только представьте себе: сухие шорты и беговые кроссовки. Мы побежали с огромным воодушевлением, и казалось, что нам море по колено.
Была уже середина марта. Мы перебрались на остров Сан-Клементе еще на четыре недели, где тренировались по многу часов совсем без выходных до конца курса. Остров с труднопроходимым ландшафтом располагался недалеко от побережья Калифорнии, лежал всего в ста километрах от Сан-Диего, через пролив Санта-Каталина.
Вот уже почти пятьдесят лет морской флот США заправлял этим местом и использовал остров как обширный тренировочный полигон. Там нет гражданских, но некоторые части острова являются важными природными заповедниками. Здесь водятся многие виды редких птиц и калифорнийские морские львы, которым, казалось, не мешали ни взрывы мин, ни оглушающие выстрелы, ни шум авиации ВМС. В северо-восточной части острова, прямо на побережье, располагается полигон SEAL.
Здесь мы отточили навыки точной стрельбы и быстрой смены магазинов в боевых условиях. Нас обучили грамотно атаковать позиции врага, а также обеспечивать своим товарищам прикрытие огнем. Сначала мы действовали медленно, потом быстрее, сначала тренировались при свете дня, а потом и ночью. Нас посвятили во все аспекты современного вооруженного столкновения, которые однажды понадобятся нам в Ираке и Афганистане – засады, обыск зданий, передача заключенных, планирование вооруженных атак. Именно здесь изучаются все серьезные техники разведки.
Мы продолжали двигаться дальше и изучали на практике технические характеристики взрывчатки, подрывая разные виды устройств: сначала ручные гранаты, потом ракеты, чем вызывали сильные разрушения. Мы тренировались до тех пор, пока не научились грамотно обращаться с любой взрывчаткой.
Полевые тренировочные задания в основном представляли собой реконструкцию настоящих военных операций. Мы подходили на лодках на расстояние около сотни метров от берега и бросали якорь. Из этой зоны ожидания экипажи посылали разведчиков, которые самостоятельно доплывали до пляжа, проверяли местность и подавали лодкам сигнал причаливать. Такого вида высадки производились только на побережье, и как только лодки врезались в песок, мы со всей силы бежали в укрытия за отметкой прилива. Именно там «морские котики» традиционно наиболее уязвимы. Инструкторы, словно ястребы, наблюдали за нашими ошибками, огрехами и неточностями, которые могут подвести всю команду.
Мы оттачивали эти высадки на пляж целыми ночами, выходя на берег в полном боевом снаряжении с оружием. К концу четвертой недели все прошли итоговый тест, каждый из двадцати курсантов, прибывших на остров. Мы все окончим BUD/S. Я спросил одного из инструкторов, было ли это в какой-либо степени необычно. Его ответ был прост. «Маркус, – ответил он, – когда тренируешь лучших из лучших, не бывает чего-то необычного. И все инструкторы BUD/S хотят, чтобы вы были самыми лучшими».
После окончания курса нам предоставили двухнедельный отпуск, а меня впереди ждал очень плотный график обучения. Сначала парашютная школа в Форт Беннинге, штат Джорджия, где я проходил десантную подготовку. В течение трех недель я прыгал с башен, а потом из «C-130», из которого каждому из курсантов предстояло сделать по пять прыжков.
Этот самолет – очень шумное устройство, и первый прыжок может быть немного волнительным. Но передо мной прыгала девушка из военной академии «Вест-Пойнт», и она грациозно вынырнула из этой двери, словно женщина-кошка. Помню, я подумал: «Боже! Ну уж если она смогла, то я определенно прыгну», – и шагнул в чистое небо над Форт Бенингом.
Следующим пунктом была медицинская программа подразделения Дельта, проводившаяся в Форт Брэгге, Северная Каролина. Там я стал полевым врачом. Я предполагаю, это было больше похоже на курсы для младшего медперсонала, но обширность обучения была огромной: препараты, уколы, отработка внутривенного введения лекарств и обезболивающих, установка дренажных трубок, первая помощь при боевых травмах, ранах, ожогах, наложение швов. Сюда входило все, что в боевых условиях может понадобиться раненому солдату. В первый же день я должен был запомнить 315 медицинских терминов. Но жесткую военную дисциплину никто не отменял. Я учил материал целый день и полночи, но в то же время у меня был инструктор, который отдавал приказ искупаться в воде и песке во время тренировочных пробежек.
Из Северной Каролины я поехал прямо на квалификационный тренинг SEAL и еще три месяца провел в Коронадо, усиленно работая над собой. Я долго повторял и отрабатывал то, что уже знал и умел: погружение и работу с аквалангом, стрельбу, работу со взрывчатыми веществами и все остальное. Сразу после этого меня направили в школу SDV, в Панама-Сити, штат Флорида. Я был как раз там 11 сентября и тогда еще не понимал, какое огромное влияние эти ужасные события в Нью-Йорке окажут на мою жизнь.
Я помню то чистое чувство негодования, которое все мы ощутили. Только что была совершена атака на Соединенные Штаты Америки, на любимую страну, которую мы поклялись защищать. Все солдаты смотрели телевизор, и в душах их клокотала ярость. Ярость молодых, неопытных, но невероятно сильных и натренированных боевых единиц, которые дождаться не могли ответить за это врагу. Как мы хотели скорее добраться до банды Усамы бен Ладена, до «Аль-Каиды» в Ираке, Иране, Афганистане или в какой там еще глуши жили эти сумасшедшие. Стоит быть осторожнее со своими желаниями. Ведь они имеют свойство исполняться.