– Пошли в дом, молодой человек.
Город Кватна
Идя за Клунгом по прихожей, Керин заметил сквозь приоткрытую дверь просторную комнату, заполненную разными приборами из стали, бронзы и меди, которые приглушенно поблескивали в полумраке. Клунг зашел в комнату поменьше и жестом пригласил гостя разместиться на разложенных на полу подушках, а сам уселся за невысокий ярко-красный лаковый столик, возвышавшийся над полом не более чем на фут. Устроившись поудобнее на подушках, дородный колдун произнес на вполне уверенном, хотя и старомодном новарском:
– Ну-с, молодой человек, чего тебе нужно?
– Сударь, – осторожно начал Керин, – прежде всего мне не хотелось бы по незнанию показаться невежливым в чужой стране. Поэтому объясни мне, пожалуйста, разницу между павангом и балинпавангом.
Колдун сложил пальцы домиком:
– «Паванг» на нашем языке значит просто «колдун» или «чародей». У нас есть и Гильдии колдунов, а «балинпаванг» – это избранный глава такой Гильдии специалистов по сверхъестественным явлениям.
– А ты руководитель Гильдии колдунов Кватны?
– Да, и всего Салимора в придачу. На деле это относится прежде всего к Амбоку: паванги других островов просто-напросто невежественные колдуны-целители, даже не подозревающие о существовании сложных дисциплин магической науки.
– Тогда, пожалуйста, рассей мое недоумение. Ты знаешь колдуна Пвану?
Клунг зарычал:
– Знаю ли я этого негодяя? Еще бы! И что дальше?
– Я тоже его знаю. Когда я с ним познакомился – это случилось примерно месяц назад, – он назвал себя балинпавангом.
– Вот как! – Раскосые глаза Клунга округлились от злости. – Так, стало быть, ты и помог этому негодяю вернуться на Амбок! Уж лучше бы ты оставил его влачить жалкое существование на заброшенном острове, пока крабы не обглодали бы его труп! А теперь он снова принялся за свои старые проделки – восстановил культ космического бриллианта, и легковерная толпа стекается в его храм!
– Я ничего такого не хотел, – объяснил Керин. – Но это он помог мне и еще одной пленнице победить пиратов Мальго.
– Об этом я кое-что слышал. Как-нибудь в другой раз ты мне расскажешь эту историю в подробностях. – Клунг помолчал. – То, что ты спас этого злодея, в моих глазах тебе чести не делает, но я постараюсь отнестись ко всему беспристрастно.
– Но объясните, пожалуйста, про звание главного колдуна…
– Гм… После того как злодеяния Пваны обнаружились и ему пришлось бежать, гильдия провела внеочередные выборы, и подавляющим большинством голосов я был избран на его место. Потом все шло хорошо, пока этот проходимец не явился снова и не начал утверждать, что он-де никогда не отказывался от своего поста, на котором ему положено оставаться еще два года, – и, значит, он-то и есть законный балинпаванг! Едва члены гильдии договорятся о дате, будут проведены еще одни выборы, чтобы окончательно решить этот вопрос. К тому времени я доведу свое великое изобретение до рабочего состояния – так что результаты выборов меня не страшат. Однако я не могу потратить весь рабочий день на бесплодную болтовню. Склонность к разговорам – одна из моих вредных привычек. Кто ты такой и чего ты желаешь?
Керин кратко рассказал о себе, а потом прибавил:
– Сейчас мне очень хочется узнать, что случилось с принцессой Ноджири. В последний раз я видел ее, когда она входила в дом владыки Вунамбая, но Белинка, которую я послал разузнать, что с ней произошло, сообщила, что нигде не могла обнаружить принцессу. По тому, как странно ее дядя обошелся со мной, я опасаюсь, что он мог замыслить недоброе…
– А почему эта девица тебя интересует? Ты ее любовник?
– Нет, – ответил Керин. – Во-первых, она уже обручена, во-вторых, после того как пираты так жестоко с ней обошлись, она отнеслась бы с отвращением к столь близким отношениям. Но она была мне надежным товарищем…
– И тебе хотелось бы узнать, куда она делась? А заплатить ты сможешь?
– В разумных пределах… сколько?
Клунг задумался:
– Боюсь, у моих духов-служителей сил на такую задачу не хватит. Мне придется самому отправиться на поиски – в астральном плане. Это займет не меньше часа, а тебе обойдется в сотню салиморских крон – по курсу в иностранной монете.
Они поторговались относительно обменного курса и в конце концов пришли к соглашению. Керин все меньше стеснялся торговаться. Из пояса он выудил несколько золотых монет.
– Можешь осмотреть дом, пока мой дух будет отсутствовать, – разрешил Клунг, – но ни к чему не прикасайся, а не то превратишься в крокодила или рассыплешься в прах. Ну вперед!
Маг откинулся назад, закрыл глаза и забормотал заклинание – все время одно и то же. Через некоторое время он умолк, затем все его тело вздрогнуло и застыло неподвижно.
Чтобы ждать было не так скучно, Керин встал, потянулся и отправился бродить по дому. У двери в рабочую комнату волшебника он наткнулся на привратника, тот сказал ему:
– Смотреть смотри, а заходить туда и не думай!
Через плечо привратника Керин заглянул в полутемную комнату. Среди разных устройств и приспособлений ему бросилось в глаза нечто, напоминавшее клетку, в которой мог поместиться человек. Эта штука стояла посреди комнаты и была снабжена множеством шестеренок и колес.
– Что это? – спросил юноша, указывая пальцем на загадочный предмет.
Привратник только пожал плечами:
– Балинпаванг называет эту штуку своим транспортировщиком. Когда он однажды транспортировал моего ручного мангуста за город, несчастная тварь перепугалась до полусмерти. – Привратник помолчал. – А это правда, мастер Керин, что ты приехал из таинственных западных стран?
– Правда, – ответил тот, – хотя для меня в них ничего таинственного нет. С другой стороны, любая страна кажется загадочной, пока не привыкнешь к местным обычаям.
– Гм… никогда об этом не думал. Я только читал о западных странах в книгах, – с гордостью сказал привратник и ударил себя в грудь. – Я умею читать! А этим немногие из моего сословия могут похвастать.
– Молодец! В жизни чем больше умеешь, тем лучше.
Вернувшись в приемную, Керин увидел, что Клунг по-прежнему находится в трансе. После томительного ожидания он наконец вздрогнул и открыл глаза. Сначала он жадно втягивал в себя воздух, как будто только что бежал со всех ног, а потом заговорил:
– Нашел я твою принцессу, мастер Керин, но пришлось-таки поискать!
– Где она?
– Она сидит в тюрьме храма Баутонга.
– Но как же… – начал было Керин. Голос его задрожал от волнения, но он справился с собой.
– Ее дядя продал принцессу Пване, который хочет бедняжку использовать для какого-то ритуала с человеческим жертвоприношением.
– Ради всех богов, зачем ему это?
Клунг развел пухлыми руками:
– Кто знает… И так мне пришлось немало порыскать по углам, подслушивая обрывки разговоров и во дворце Вунамбая, и в храме, чтобы понять, что произошло. Когда Вунамбай выслушал рассказ принцессы и узнал, что она утратила девственность… дело в том, что для невест ее класса девственность имеет первостепенное значение. Даже если бы с ней ничего такого и не случилось, ее жених никогда бы этому не поверил: раз уж она была в плену у пиратов и одна, без свиты, путешествовала с тобой на обратном пути… Когда дядя задал ей прямой вопрос, она по глупости правдиво рассказала о групповом изнасиловании. По-моему, эта женщина слишком честна, чтобы преуспеть в жизни.
– А Вунамбай осведомился, каковы намерения жениха?
– Не знаю. Учитывая ее социальное положение, я просто не сомневаюсь, что молодой человек откажется от брака – теперь товар некачественный. Она ведь не девица из простонародья – это там вопросам генеалогии и родственным связям не придают большого значения.
– Но мне кажется, что Ноджири ни в чем не виновата, разве что отправилась на этот пикник… И с салиморской точки зрения с ней поступают справедливо?
– Нет, но вельможи поступают, как им заблагорассудится. Когда знатный юноша достигает совершеннолетия, его отец вручает ему разукрашенный драгоценными камнями крис, а за ношение такого оружия виновный из низшей касты получает сто ударов бича. Затем добрый молодец отправляется прогуляться на воле и частенько пробует остроту своего меча на первом попавшемся простолюдине, причем совершенно безнаказанно. Кроме того, из всей этой компании Вунамбай самый щепетильный в вопросах знатности и этикета. Если бы он тебя принял, а ты не оказал бы должного почтения, он запросто приказал бы отрубить тебе голову.
– Может, оно и к лучшему, что я с ним не познакомился, – задумчиво произнес Керин. – Я думаю, что должен попытаться освободить принцессу. В какой части храма она заперта? В подземном склепе?
– Нет, в помещении на верхушке башни. Но твой план невыполним, молодой человек. Башня очень высока, а храм бдительно охраняется. Ты и так выполнил свой долг, доставив ее в Кватну.
– Но я все равно чувствую ответственность за ее судьбу, да и дружба нас связывает.
– Но ты ничего не сможешь сделать, разве что добьешься того, что тебя бросят на съедение крокодилам, которых Софи разводит во рву, окружающем его дворец!
– Все равно. Стыдно мне будет, если я ничего не попытаюсь предпринять. Меня так воспитали, что бросить товарища на произвол судьбы я не могу.
Клунг пожал плечами:
– Ну уж не знаю, как тебя образумить… Мне жаль, что молодая женщина погибнет, но это, в общем, меня не касается – и не хотелось бы мне видеть, как способный юноша вроде тебя обрекает себя на преждевременную смерть в этой безнадежной авантюре.
Но Керина это не убедило.
– А что это такое смертоносное заклятие Пваны?
Клунг хитро ухмыльнулся:
– Мне известно лишь то, о чем говорит народ и что удается разведать духам, которые мне служат. Суть дела в том, что наш Софи – да не подведет его мужская сила! – страдает от того, что его эта самая мужская сила не справляется с поставленной перед ней задачей…
– Он содержит гарем?