— Не все, — ответил Аллейн.
Как же она умела широко распахивать глаза! Как будто она знала нечто важное, признавалась в этом и таким образом подавала сигнал. Аллейн прочел в ее глазах что-то похожее на распутство хорошего тона.
«Этим трюком она заявляет о себе, — подумал он. — Эта женщина — хищница, и у нее прекрасный аппетит».
Он очень хорошо понял, несмотря на все ее неопределенные жесты, что она подавала ему незаметные, но не раз проверенные на практике сигналы, и теперь спрашивал себя, следует ли дать ей понять, что он распознал эти сигналы.
Он наклонился вперед и намеренно посмотрел ей в глаза.
— Есть еще два вопроса, — сказал он.
— Еще два? Итак?
— Знаете ли вы, чей револьвер выстрелил мисс Кампанула между глаз?
Она сидела совершенно неподвижно. Уголки ее тонких губ немного поникли. Короткие подкрашенные черным ресницы опустились на светлые глаза.
— Это был револьвер Джоуслина Джернигэма, не так ли? — сказала она.
— Да. Тот самый кольт, что показывал вам господин Генри Джернигэм в пятницу вечером.
— Это ужасно. — Она посмотрела на него. — Означает ли это, что вы подозреваете одного из нас?
— Само по себе это не факт. Но именно его кольт выстрелил в нее.
— Джернигэм никогда бы этого не сделал, — пренебрежительно сказала она.
— Вы не ставили ящик снаружи под одним из окон ратуши после половины третьего в пятницу? — спросил Аллейн.
— Нет. А почему вы спрашиваете?
— Это не важно.
Аллейн вынул из нагрудного кармана пальто свою записную книжку.
— Боже! — произнесла Селия Росс. — Что еще?
Его длинные пальцы извлекли из записной книжки сложенную бумажку. Пожалуй, этот ее трюк с глазами происходил бессознательно. Она искоса посмотрела на бумагу и строчки заглавных букв, старательно выполненные инспектором Фоксом. Затем взяла ее из рук Аллейна, в удивлении вскинула брови и протянула обратно.
— Вы можете сказать мне что-нибудь об этом? — спросил Аллейн.
— Нет.
— Я думаю, мне следует вам сообщить, что мы рассматриваем это как важную улику.
— Я никогда не видела этого раньше. Где вы это нашли?
— Это появилось совершенно неожиданно, — сказал Аллейн.
Кто-то вошел в смежную комнату, и было слышно, как этот кто-то споткнулся о неровные ступеньки. Дверь распахнулась. Аллейн подумал: «Проклятый Батгейт!» — и с гневом посмотрел на вошедшего.
Перед ними стоял доктор Темплетт.
Глава 19Заявление доктора Темплетта
1
— Селия, — произнес доктор Темплетт и резко замолчал.
Аллейн держал в руке лист бумаги.
— Привет, старший инспектор, — сказал Темплетт, переводя дыхание. — Я подумал, что смогу найти вас здесь. Я только что закончил вскрытие.
— Да? — сказал Аллейн. — Что-нибудь неожиданное?
— Ничего.
Аллейн протянул ему листок бумаги.
— Это не ваше письмо?
Темплетт стоял совершенно неподвижно. Затем он отрицательно покачал головой, но казалось, что этим жестом он скорее отрицал свою вовлеченность, чем само утверждение.
— А не его ли вы искали сегодня утром в нагрудном кармане пиджака?
— Это твое, Билли? — произнесла миссис Росс. — Кто пишет тебе такие странные письма?
Казалось, что кожа у него на лице стянулась. От ноздрей до уголков губ четко обозначились две маленькие полоски морщинок. Темплетт повернулся к камину и наклонился, как будто хотел согреть руки. Было видно, как они дрожат, и доктор стал заталкивать их в карманы. Его лицо было совершенно бледным, но от отблесков огня казалось ярко-красным.
Аллейн ждал.
Миссис Росс закурила.
— Я хотел бы поговорить с господином Аллейном наедине, — сказал наконец доктор Темплетт.
— Вы можете вернуться вместе со мной в Чиппинг, — предложил Аллейн.
— Что? Да. Да, я так и сделаю.
Аллейн повернулся к миссис Росс и поклонился.
— Всего хорошего, миссис Росс.
— Что, уже уходите? До свидания. Билли, что-нибудь случилось?
Аллейн заметил, что доктор посмотрел на нее с некоторым изумлением. Затем покачал головой и вышел. Аллейн последовал за ним.
Найджел сидел в машине Биггинсов. Аллейн быстро подал ему знак и пошел с Темплеттом к его «моррису».
— Я поеду с вами, если можно, — сказал он Темплетту.
Доктор кивнул. Они сели в машину. Темплетт развернулся и резко взял с места. За две минуты они пересекли вершину холма. Уже наступили сумерки, и в домах на Вэйл-роуд зажгли свет. Холодная дымка висела над холмами.
— Черт побери, — проговорил Темплетт. — Не надо на меня так смотреть! Я не собираюсь глотать цианид.
— Уверен в этом.
Когда они притормозили за углом Пен-Куко, Темплетт сказал:
— Я этого не делал.
— Хорошо.
На повороте у церкви машина пропрыгала двадцать ярдов по грязной дороге и проехала на двух колесах. Аллейн сохранял спокойствие и мысленно нажимал на тормоза. Они опять тронулись, и хотя на этот раз доктор Темплетт проявил больше благоразумия, они въехали в Чиппинг на скорости сорок миль в час.
— Вы не остановитесь на минутку у гостиницы? — спросил Аллейн.
Темплетт не снизил скорость до тех пор, пока до гостиницы не осталось всего двести метров. Они пулей пересекли дорогу и остановились. Тормоза взвизгнули. Коридорный выбежал на улицу.
— Господин Фокс здесь? Попроси его выйти, хорошо? — весело крикнул Аллейн мальчику. — А когда приедет господин Батгейт, пошли его в полицейский участок в Грейт-Чиппинг. Попроси его привезти с собой мой чемодан.
Фокс вышел с непокрытой головой.
— Садитесь сзади, Фокс, — сказал Аллейн. — Мы едем в Грейт-Чиппинг. Доктор Темплетт отвезет нас.
— Добрый вечер, доктор, — кивнул Фокс и сел в машину.
Доктор Темплетт опять схватился за руль, и машина сорвалась с места до того, как Фокс закрыл дверь. Рука Аллейна свесилась за спинку сиденья. Он красноречиво помахал своими длинными пальцами.
Через десять минут они уже ехали по предместьям Грейт-Чиппинга. Казалось, что доктор Темплетт наконец-то пришел в себя. Он проехал на довольно приемлемой скорости по узким провинциальным улочкам и остановился около полицейского участка.
Блэндиш был на месте. Констебль провел их к нему и остался стоять в комнате.
— Добрый вечер, джентльмены, — сказал суперинтендант, который, казалось, был бодр и весел. — Я надеюсь, у вас есть для меня хорошие новости? Рад сообщить, господин Аллейн, что мы неплохо продвигаемся с нашим небольшим дельцем. Я буду удивлен, если мы завтра не дадим городу новой информации. Скоро птица попадет в капкан. В общем, результаты очень удовлетворительные. Так, теперь садитесь, все садитесь. Смит! Стул к двери.
Он гостеприимно засуетился, бросил взгляд на выражение лица Темплетта и резко замолчал.
— Я сделаю заявление, — сказал Темплетт.
— Я думаю, пожалуй, мне следует предупредить вас… — начал Аллейн.
— Я все это знаю. Я буду делать заявление.
Фокс придвинулся к столу. Суперинтендант Блэндиш, очень изумленный, раскрыл свой блокнот.
2
— В пятницу после полудня, — сказал доктор Темплетт, — когда я вернулся с охоты, мне в руки попало анонимное письмо. Я думаю, что это письмо сейчас в полиции. Инспектор Аллейн показал мне его. Я слишком мало значения придавал ему. Не зная, кто написал его, я положил его в свой бумажник, чтобы потом уничтожить. В пять часов в пятницу я пошел на репетицию в Пен-Куко, а когда вернулся домой, меня тут же вызвали к тяжелобольному. Вернувшись домой поздно вечером, я абсолютно забыл про письмо. Вчера, в субботу, в том же самом пиджаке я ушел из дома примерно в восемь тридцать. Я взял кое-что из мебели в Дак-коттедже, заехал в Пен-Куко и отправился в ратушу, где оставил мебель. Записка была со мной. Остаток субботы я навещал своих больных и был занят как никогда. Пообедал в больнице. Днем зашел в ратушу и пробыл там всего лишь полчаса. Я не подходил к роялю и не вспомнил про письмо. Я все время был в ратуше не один. Я пришел туда на вечернее представление в половине восьмого или, может быть, позже. Я сразу прошел в мою уборную, переоделся и повесил пиджак на крючок на стене. Вошел Генри Джернигэм и стал мне помогать. После трагедии я ушел домой, не переодевшись. И ни разу не вспомнил про письмо. А сегодня мне показал его инспектор Аллейн. Это все. Фокс поднял глаза от блокнота.
— Смит, сделайте полную копию записей инспектора Фокса, — попросил Блэндиш.
Смит вышел с бумагами в руке. Аллейн произнес:
— Прежде чем идти дальше, доктор Темплетт, я должен вам сказать, что письмо, которое я вам показал, было копией оригинала и сделано на идентичной бумаге. Оригинал сейчас находится в моей сумке. Фокс, посмотрите, не приехал ли Батгейт?
Фокс вышел и через минуту вернулся с портфелем Аллейна.
— Сказали ли вы нам, — спросил Аллейн доктора Темплетта, — всю правду в сделанном вами только что заявлении?
— Я сказал вам все, что относится к делу.
— Мне нужно задать вам несколько вопросов. Вы хотели бы подождать вашего адвоката?
— Мне не нужен адвокат. Я невиновен.
— Ваши ответы будут записаны и…
— …и могут быть использованы в качестве улики. Я знаю.
— И могут быть использованы в качестве улики, — повторил Аллейн.
— Итак? — спросил Темплетт.
— Вы показывали это письмо еще кому-нибудь?
— Нет.
— Вы получили его по почте?
— Да.
Аллейн кивнул Фоксу, который открыл портфель и вынул оригинал письма, положенный между двумя стеклышками.
— Вот оно, — сказал Аллейн. — Видите ли, мы проявили отпечатки. Их три вида: ваши, покойной и еще одни. Я должен вам сказать, что неизвестные отпечатки будут сравнены с теми, что мы найдем на копии письма, которую миссис Росс держала в руках. Вы можете увидеть, если посмотрите на оригинал, что отпечатки одного человека накладываются на отпечатки двоих других. Вон те ваши собственные. Отпечатки покойной самые нижние.