– Что вы хотели мне сказать?
– Я хотел поинтересоваться, отчего в Европе столько несчастных случаев? Ну просто какая-то напасть. Вот я тут вывел статистику, очень интересную: в последние три года количество несчастных случаев в домах и на улицах в Европе выросло на сорок четыре процента, а в отдельных странах даже больше! Представляете? Отчего-то европейцы стали крайне пренебрежительно относиться к своей жизни, уходя из жизни чуть ли не каждый день. Причем рост несчастий зафиксирован не в среде бедняков, как можно было бы предположить, а среди самых благополучных категорий населения. Например, среди банкиров или глав корпораций…
И пару примеров про смерть на престижном курорте или в собственном гараже, которые имели место в… Не забирает? Масштабов не хватает? Ну да, чем выше о себе мнит человек, тем большую дозу ему надо отмерить.
– Скажите, вы любите разгадывать кроссворды?
– Допустим.
– Тогда предлагаю сыграть со мной в угадайку: я называю адрес, а вы говорите знаком ли он вам. И если не знаком, я рассказываю историю о том, что там произошло. Попробуем? Вечный город Рим, десятое августа прошлого года, солнечный день и вдруг автомобиль, угнанный накануне вечером, въезжает на тротуар, где прогуливается одинокий джентльмен… Или Осло, очень милый, мирный и ухоженный городок и вдруг – лужа масла. Прохожий поскользнулся и головой об урну. Виском. Известный, между прочим, журналист, борец за экологию и чистоту окружающей среды, расследовавший деятельность известных корпораций. Несчастный случай. Как решили все. Слышали? Нет. Тогда могу добавить подробности. И еще про одного журналиста в Швеции… Вы знаете, с журналистами отчего-то чаще других случаются несчастья. Просто какой-то злой рок их преследует: напишет один какую-нибудь статью, а потом застрелится из охотничьего ружья, с дороги съедет в пропасть на скорости двести километров в час, или в ванну с кипятком залезет и сварится. Не везет им. Хотите примеры? Нет? Тогда еще проще – вы ткнете пальцем в карту наугад, в любой понравившийся регион Европы, а я расскажу про несчастные случаи, которые там произошли. Я их много знаю и готов с вами поделиться. Вернее, хочу. Ну или не с вами, а с кем-то еще, это вам решать. Не с вами? Тогда передайте, что я ищу благодарного слушателя, который сможет поддержать со мной беседу на тему несчастий, обрушившихся в последнее время на жителей Европы. Очень интересная тема. Неоднозначная во всех отношениях. Я бы даже сказал, сенсационная. Да, подожду…
Еще ступенька.
Укольчик… И чернота… Машина… А может, и самолет – откуда ему знать. Он в очередном транспорте не пассажир, он багаж. Пока – одушевленный.
– У нас небольшое происшествие.
– Какое именно?
– Имеется человек, который много знает про деятельность фирмы.
– Что значит «много»?
– Очень много и подробно.
– Кто он такой?
– Точно не известно.
– Где теперь находится? Вы установили наблюдение?
– Он у нас. Сам пришел.
– Что значит «сам»?! Как он мог нас найти?
– Оформил и проплатил заказ на самого себя. Мы его изъяли и переправили в «клинику». А там он стал говорить…
– Интересно… И что же он хочет?
– Не вполне ясно. Но судя по всему, желает встретиться с кем-то из руководства.
– Ну, хорошо… Я приму к сведению. Я передам…
Гараж… Ступени… Комната…
– Садитесь.
Стул – под зад, руки в наручниках на колени, мешок – с головы и можно не оглядываться, и так всё ясно и ожидаемо: окно с бронированным стеклом, койка, столик, пара стульев, санузел. Однотипная планировка, как в сетевом отеле, просто скулы сводит от однообразия. Могли бы привести куда-нибудь в средневековый замок со сводчатыми потолками и бойницами вместо окон, коли Европа. А здесь один сплошной бронированный хай-тек. Из этого можно сделать вывод, что у них имеются собственные благоустроенные тюрьмы, под таких вот, отданных на перевоспитание, «питомцев», как он.
Человек. Похожий на предыдущих. Разрез глаз, их цвет, глаза, лоб, подбородок, жесты… Еще одна ступенька, по которой он будет карабкаться вверх. Всё вверх и вверх, пока либо не доберётся, либо не расшибётся вдребезги.
Ну что, ждать вопросов или брать инициативу на себя? Вообще-то их вопросы уже слегка утомили, потому что все они про одно и то же, как по трафарету. Всё у них по трафарету без какого-либо импровиза и творчества. Но эти трафареты, надо признать, работают! Не будем тянуть кота за хвост.
– Значит, так. Кто я – неважно, важно, что могу рассказать про несчастные случае в Брюсселе, Копенгагене, Хельсинки. О пострадавших, которые свалились с крыши, куда не залазили, о поскользнувшихся на ровном месте и сломавших себе шеи прохожих, об отравившихся лошадиными дозами алкоголя законопослушных европейцах, бывших при жизни убежденными трезвенниками, о зооненавистниках, которые ни с того ни с сего запустили себе в штаны горсть ядовитых скорпионов… О многом я могу рассказать, хотя о некоторых моментах вам лучше не знать.
– Почему?
– Потому что тот, кто меньше знает, меньше рискует… сесть голым задом на клубок ядовитых змей.
– Продолжайте.
– Что?
– Пугать меня.
– Я вас не пугаю, а предупреждаю. Вряд ли вашим боссам понравится, что вы узнаете подробности происшествия в горах Чехии, где один добропорядочный немецкий бюргер в костюме спелеолога заблудился и помер от переохлаждения в карстовой пещере, хотя до того даже в метро не спускался, будучи подвержен приступам клаустрофобии.
– Очень интересно. А отчего в пещеру полез?
– Наверное, чтобы умереть.
– Интересный случай. Жаль несчастный. Есть еще?
– Есть. Про господина, который дразнил в Красном море акул и был съеден ими без остатка. От него только нашли кусок откушенной ноги с тапочкой.
– А в чем здесь криминал?
– В том, что он не умел плавать и панически боялся воды. Он даже к бассейну не подходил и ванну не принимал, под душем мылся. Или про миллионера, который вдруг на старости лет пристрастился к тяжелым наркотикам и переборщил с дозировкой. И про его жену, которая была прямой его наследницей, но сразу после похорон повесилась, отчего-то переписав всё имущество и все капиталы на бывших партнеров мужа.
– Суицид?
– Ну да. Только интересно, как она, со сведенными артритом пальцами, которыми ложку удержать не могла, умудрилась на веревке морской узел связать?
– Вы рассказываете очень занимательные истории. Писать не пробовали?
– Пока нет, это у меня в планах. Большой труд задумал. Многостраничный. По моим прикидкам от подобных случайностей только в этом году и только в Центральной Европе отправились в мир иной сто девяносто семь человек. Это не считая самоубийств и явного криминала. А год еще не закончен!
– Мне кажется, у вас какая-то болезненная тяга к трупам. Знаете, есть люди, которые обожают рассматривать жертвы аварий или преступлений. На мертвецов глазеть. Наверное, вы относитесь к их числу.
– Нет, у меня другие пристрастия. Я коллекционер. Собираю описания несчастных случаев в быту, на транспорте или на производстве. Чтобы предупредить людей о грозящей им опасности. Люди должны знать, что с ними в любой момент может случиться несчастье. Особенно с теми, кому есть что терять.
– Один коллекционируете или в компании соавторов?
– Ну что вы, одному с таким объемом информации не справится, тут помощники нужны. Это я к тому, что информация находится не только в моей голове, на которую фонарный столб может упасть.
– Что вы хотите от меня?
– Для начала понять, уполномочены ли вы принимать ответственные решения.
– А потом?
– Предложить свое партнерство. Мне кажется, в вашей схеме существуют серьезные изъяны. Согласитесь, если я смог вычислить масштабы вашей деятельности, то и кто-нибудь другой…
– Я не понимаю, о чем вы.
– Об утилизации домашних питомцев, которые о двух ногах, двух руках, с квартирами, виллами и счетами в банках. Очень благополучное и зажиточное зверье. Которое, тем не менее, дохнет.
Собеседник задумался.
– Рассказ ваш очень интересен… как материал для фантастического романа. Звери, кирпичи, акулы… Я даже готов субсидировать его издание. Мне кажется, он будет иметь успех у читателя. Какой гонорар вас устроит? Миллион, два? Согласитесь, это очень хорошие условия для начинающего автора.
Вот оно! Клюнула, клюнула акула! Капитализма. Которая может принимать решения. Вот к кому пришлось так долго топтать ступени!
– Роман? Ну, пусть будет роман. А какой тираж?
– Один экземпляр. И весь собранный материал, согласно договора, будет принадлежать издателю и передан ему в полном объеме. Это достойный тираж, потому что его получит очень благодарный читатель, который сможет по достоинству оценить ваш писательский талант. Вряд ли кто-нибудь предложит вам больше.
– Но – один экземпляр! А как же слава: телевизионные интервью, встречи с читателями и политиками, премии наконец? Вы ведь знаете как мы, писатели, тщеславны.
– А славы не будет, вы не Шекспир, не Сервантес и не Толстой, а фантастика – легкий жанр, на котором имя не сделаешь.
– Тут я бы поспорил. Ну, хорошо. А если жанр – журналистское расследование?
– Не смешите меня – какое расследование? Три десятка надерганных из криминальной хроники случаев, которые вы попытались склепать вместе, чтобы потешить свое самолюбие? Это называется «притянуть осла за уши». У вас нет ничего, кроме догадок, домыслов и предположений. Да, наверное, падали кирпичи, так они и сто лет назад падали. И кто-то прыгал из окон и тонул в бассейнах, но следствие, заметьте, проведенное компетентными органами, установило, что это были несчастные случаи. Вы будете оспаривать выводы прокуратуры, ссылаясь на фантастические сценарии из вашего романа? Вас просто засмеют. Журналистское расследование – это когда факты в руках.
Тут он прав, для журналистского расследования, если оно всерьез, нужны сканы документов, интервью, показания свидетелей, иначе можно нарваться на обвинения в клевете. Логические выкладки, даже самые убедительные, к делу не пришпилишь. И миллион для обычных догадок, верно, хорошая цена. Как доказать, что несчастный случай вовсе «не случайный»? Тем более, когда нет прямых доказательств? И как убедить, что сотни, а может быть, тысячи случайных смертей, имевших место в разных странах и на разных континентах, – это одно-единственное преступление?! Потому что это точно звучит, как фантастика, причем ненаучная. И даже сделанные лично им заказы здесь роли не сыграют, потому что фирма очень профессионально дробит цепочку причинно-следственных связей на множество со