ный кран и ушел, захлопнув дверь.
— Но вода не могла перелиться за край, там есть вполне приличный слив…
— Возможно, после его ухода Диана на какое то время пришла в себя, или просто неудачно пошевелилась, но длинный носик крана был повернут не в сторону ванны, а в сторону пола, вода лилась прямо туда… Соседи, как только у них закапало, начали трезвонить в дверь, а видя, что никто не открывает, вызвали охрану, у них есть ключи ото всех квартир… Ну, дальше понятно. — Я кивнула.
— А мне не все понятно. — Подала голос Юля. — Почему Дина не сопротивлялась? Она что, так просто лежала в ванне и ждала, когда ей перережут вены? Может, ей по голове предварительно стукнули? Так следы же должны остаться. А если ее ударили, то говорить о самоубийстве уже нельзя… Правда ведь?
— Так то оно так… — Задумчиво протянул Петр. — Я, когда вы вошли, как раз заключение экспертов читал… Диана не сопротивлялась, потому что спала, у нее в крови обнаружена лошадиная доза снотворного.
— А это что, не то же самое? — Удивилась Юля. — Не сама же она его напилась, если уже решила вены резать.
— А самоубийцы часто так делают. — Со вздохом ответила я. — На всякий случай подстраховываются, или, чтобы не так страшно было. Мне это сегодня в больнице доктор Тихомиров объяснил.
— Тем более, что и пузырек из-под таблеток рядом с ванной валялся, а на нем Дианины отпечатки.
— Ну вот, а ты говоришь, что убийца дилетант, а он вон как все продумал, придраться совершенно не к чему, а от случайностей никто не застрахован. — В голосе Юли особой уверенности не наблюдалось.
— Я не слишком правильно выразился. — Согласно кивнул Ивакин. — Не то что совершенный дилетант, скорее неврастеник. Он очень хорошо и детально продумывал преступление, но довести дело до конца у него все время не хватало то ли выдержки, то ли чего то еще…
— А может, ее вообще не собирались по настоящему убивать? Пугали, например? Или хотели, чтобы все вокруг принимали ее за ненормальную. Ты заметил, как настойчиво хотят скрыть факт постороннего присутствия в этом деле? Если смотреть со стороны, мы видим всего лишь неосторожность с феном, и три попытки самоубийства, селитрой, газом и сегодняшний случай…
— Я уже думал об этом, Лиз. — Признался Петр. — Но, честно сказать, сомневаюсь. В каждом из этих случаев Диане помог просто случай. Преступник никак не мог заранее знать, что подруга домработницы родит, и она придет к Диане раньше, чтобы успеть в роддом. Что у Дины сильнейшая аллергия на все, что попало, она начнет зверски кашлять от запаха газа и от этого проснется, вместо того, чтобы уснуть навеки, да и дверь он сегодня тщательно запер перед уходом, а вскрыть ее, сама знаешь, совсем не просто, если бы не охранники с ключами… Да и то они бы не успели, если бы дочка соседей не пошла под утро в туалет, то они обнаружили бы протечку намного позднее… Нет, я считаю Диану реально четыре раза пытались убить. Вполне по настоящему.
— Ну, тогда после выздоровления Диане нужно посоветовать сходить в церковь и поставить здоровенную свечку своему расторопному ангелу-хранителю. Не всем хорошим людям везет с таким завидным постоянством. Что ты намерен делать для поисков преступника?
Петя задумчиво посмотрел на меня и потянулся за сигаретой.
— Об этом пока еще рано говорить, времени собраться с мыслями почти не было… Я дал ребятам задания, они отправились выполнять, результатов ожидаю не раньше вечера, тогда и выводы хотя бы приблизительные делать можно будет…
— Ребят… — нерешительно вклинилась в наш разговор Юля, я вообще уже успела отметить про себя, что обычно довольно бойкая подруга заметно робела в присутствии молодого супруга, — может, к нам поедем, отметим встречу… шутка ли, больше трех лет не виделись… там и поговорите спокойно.
— Юль, я же тебе сто раз говорил, что дом это дом, а работа, это работа, не стоит смешивать эти два понятия. Конечно же, мы посидим, отметим встречу, но не сейчас. Ради бога, не обижайся, но ты ведь и сама понимаешь, у нас сейчас целая куча более важных и не отложных дел. Я хочу, чтобы Лиза рассказала нам все, что знает о Диане. Я так понял, что ты знаешь ее чуть ли не всю жизнь… — Петя вопросительно посмотрел на меня, я молча кивнула — Ну вот, а для меня сейчас важна любая, даже самая незначительная подробность…
— Тогда я, может быть, поеду домой, насчет ужина дам Дарье распоряжения? — Поднялась с дивана Юля.
— Хорошо, а мы, как только закончим дела, сразу же подъедем.
Петя проводил жену до двери, поцеловал в щеку и снова вернулся за стол.
Мельком просмотрев стопку бумаг на столе, он вынул одну из них .
— Значит, на чем мы остановились…
— На поисках преступника. — Подала с дивана голос я.
— Прежде, чем начинать его искать, нужно в первую очередь определиться в главном. Ты вообще уверена, что мы, действительно, имеем дело с попыткой убийства?
— Ты что, Петь, с дуба рухнул? — удивилась я. — А что это по-твоему еще может быть, шутка, розыгрыш неудачный?
— Но ведь в милицейском отчете ясно сказано — попытка САМОубийства, а в таком случае искать преступника смысла нет…
— Я, конечно, понимаю, что ты должен рассмотреть все возможные варианты. Но знаешь, Петь, этот можешь сразу выбросить из головы. У Дианы совершенно не было повода для того, чтобы добровольно уйти из жизни… Понимаешь, не было. Для того, чтобы принять такое решение нужен очень сильный мотив, а она, разговаривая вчера утром со мной по телефону, была совершенно спокойна. Единственное, что ее тревожило, это постоянные покушения на ее жизнь… Кстати, и их нельзя со счетов сбрасывать…
— С того момента, пока ты разговаривала с ней по телефону, до того, когда произошла трагедия, прошло более двенадцати часов, а это не мало…
— Не представляю, что могло случиться такого, что она даже моего приезда дождаться не смогла…
— Например, вот что… — Петя показал мне листок, который до этого лежал перед ним на столе. — Это допрос домработницы Дианы.
— Гали? Что она может знать о вчерашнем дне, когда Дина ее три дня назад по моему совету от греха подальше отправила в отпуск…
— Совершенно точно, отправила. — Кивнул Ивакин. — Мои ребята чуть успели ее сегодня на железнодорожном вокзале перехватить, она к матери в Ростов уезжала…
— Ну, вот…
— Ты не дослушала. — Спокойно продолжал Петя. — Вчера около восьми вечера Галя заходила в квартиру Дианы. Она не смогла достать билет до Ростова, и хозяйка пообещала ей помочь . Утром позвонила и сказала, что билет ей принесли, Галя может прийти и его забрать… Так вот в тот момент, когда она пришла, в квартире стоял жуткий скандал. Диана велела ей подождать на кухне, поэтому женщина невольно услышала часть разговора, тем более, что гостья Дианы разговаривала более чем на повышенных тонах…
— Гостья? — Изумилась я. — Интересно, кто это из подруг мог себе позволить кричать на Диану в ее же собственном доме?
— С чего ты взяла, что это была подруга? — Усмехнулся Ивакин. — Галя утверждает, что это была соперница…
— В чем?! — Еще больше изумилась я.
— В любви. Она кричала, что ее муж никогда не будет Дианиным, всячески ее оскорбляла, называла старухой и разными другими обидными словами… Если вспомнить, что Дина отказалась от моей помощи, потому что ждала мужчину, который, судя по всему, так и не пришел, то чем это не повод?
— Что именно? — Не поняла я. — Я повода не вижу.
— Ну, как же, оскорбленные чувства, и все такое прочее…
— Не смеши. Во первых, скандал этой дамочки обозначает как раз то, что большего успеха с кавалером добилась все таки Диана. Да и потом, даже если бы ее бросили все любовники разом, и не осталось больше ни одного стоящего мужика на свете, то и тогда она не стала бы вскрывать себе вены по столь ничтожному поводу.
— Кто знает…
— Я знаю. — Твердо сказала я. — Забудь о самоубийстве… По крайней мере, на почве любви.
— Ну что же. Тебе виднее. — Кивнул Ивакин. — Я, честно говоря, и сам был в этом уверен, но хотелось послушать твое мнение на этот счет. Значит, будем исходить из того, что речь все-таки идет о попытке убийства. — Я, молча, согласно кивнула. — В пользу этого свидетельствуют три предыдущих случая, а так же несколько косвенных фактов, отмеченных экспертом — синяки на запястьях, содранная кожа на спине, огромная доза снотворного в крови. На этом мы остановимся позднее, а сейчас нам с тобой нужно уделить основное внимание поискам мотива этого преступления. По своему опыту знаю, если мы сумеем вычислить, зачем все это могло быть проделано, то найти убийцу будет не так уж и сложно. Как ты считаешь, кому может быть выгодна смерть или хотя бы временное устранение твоей подруги?
— Не знаю… — растерялась я. — Она ведь совсем одинокая…
— Она очень богатая женщина. — Перебил меня Петр. — А деньги всегда привлекают преступников. Это аксиома. Кому достанется ее состояние, если Диана погибнет?
— Дочери. — Сразу же ответила я. — Или детской областной больнице.
— Как это? — Не понял Ивакин. — Ну, дочери ясно… а больница тут при чем?
— Она уже несколько лет назад составила завещание, в котором просит распорядиться после ее смерти состоянием именно так…
— А в каком случае все отойдет больнице?
— Если Натали откажется от наследства. — Спокойно ответила я.
— А разве такое может быть? — Изумился Петр. — Какая девушка может устоять перед миллионами долларов…
— Отношения Дианы с дочерью совсем не простые… Вернее сказать, никакие. Никто из нас не знает, что можно ожидать от этой совершенно незнакомой девочки… вернее, теперь уже девушки. Ей, кажется, уже около восемнадцати лет…
— Сейчас посмотрю, — Ивакин торопливо начал рыться в бумагах на столе, — мне тут справочку составили биографическую, не слишком подробную, к сожалению… Так… Городецкая Диана Ярославовна. В девичестве Покровская. Тридцать восемь лет. Не замужем. Дважды состояла в браке. Первый раз побывала в ЗАГСе в возрасте восемнадцати лет с Давидом Линдером сорока семи лет, подданным твоей любимой Франции. Прожила с мужем в Руане в течении двух лет и четырех месяцев, затем вернулась в Россию, через восемь месяцев оформила развод. От этого брака остался ребенок, дево