«медленного» и «быстрого» сна повторяются, чередуясь, 4–5 раз.
Если разбудить людей в фазе «медленного» сна и спросить, видели ли они сон, то восемь из десяти человек ответят «нет». Остальные два человека скажут, что «размышляли» во сне. Эти размышления непосредственно связаны с реальными событиями прошедшего дня и напоминают обдумывание ситуации.
Еще в I веке до нашей эры римский философ и поэт Лукреций Кар в трактате «О природе вещей» писал: «Если же кто-нибудь занят каким-либо делом прилежно или отдавался чему-нибудь долгое время, и увлекло наш ум постоянно занятие это, то и во сне представляется нам, что делаем то же». Известно множество случаев завершения во сне начатой работы. Химик Ф.А. Кекуле (1829–1896) увидел во сне структуру бензольного кольца в виде огненной змеи, держащей саму себя за хвост; Г.Р. Державин (1743–1816) завершил во сне оду «Бог»; Д.И. Менделеев (1834–1907) открыл во сне периодический закон химических элементов.
После фазы «медленного» сна наступает фаза «быстрого». Сон становится все глубже, человек все больше «отгораживается» от внешнего мира. И в то же время усиливается активность мозга, учащаются пульс и дыхание, поднимается давление, активно двигаются глаза под закрытыми веками. Человек видит сны.
Во время «быстрого» сна человек приспосабливается к необычной, эмоционально значимой для него ситуации. Сновидения охраняют наше здоровье, разряжая очаги возбуждения, которые возникли из-за неоконченных дел и тревожных мыслей.
В одном из экспериментов людям в течение восьми часов не давали ни пить, ни есть. Когда они после этого явились в лабораторию, им предложили ужин из острых блюд. В последующую ночь по меньшей мере одно сновидение у каждого участника эксперимента было связано с темой жажды. На протяжении следующей ночи магнитофон бесконечно повторял над спящими фразу: «Ни с чем не сравнимый освежающий глоток холодной воды». Это отразилось в сновидениях, а число снов, связанных с жидкостью, возросло. Некоторые участники опыта во сне утоляли свою жажду и утром пили меньше, чем остальные.
Включение в сновидение различных воздействий реальных физических раздражителей
Пример реализации в сновидениях желания, не исполнимого наяву
При недосыпании промежуточная память страдает. Мы помним старую информацию, но с трудом вспоминаем то, что узнали за последний день. Так что если человек хочет меньше беспокоиться и больше помнить, он должен хорошенько высыпаться.
Сказка по случаю
«Страшен и могуч Ветер. Тих и слаб Сон. Однажды Ветер и Сон встретились. Любил прихвастнуть Ветер и сказал он Сну:
– Эй, Сон, открой свои сонные глаза и взгляни на меня. Нет никого сильнее меня. Я засыпаю кишлаки песком, высушиваю реки, с корнем вырываю из земли вековые деревья.
А Сон лениво отвечает Ветру:
– Не шуми! Не хвастай! Я сильнее тебя.
Долго они спорили. Наконец надоело Сну пререкаться с Ветром и сказал он:
– Что ты расхвастался? Зачем нам попусту ссориться? Давай лучше испытаем свою силу. Смотри, вон по дороге идет маленький мальчик и ест лепешку. Пусть каждый из нас попробует вырвать у него лепешку из рук. Так мы проверим, кто сильнее.
Стал проверять свою силу Ветер. Кинулся он на мальчика, завыл, загудел, принялся бросать его из стороны в сторону. Не испугался мальчик, не выпустил из рук лепешки. Так и отпустил Ветер мальчика, ничего не добившись.
Пришел черед Сна показать свою силу. Тихонько приблизился он к мальчику, погладил его по головке и дал ему кусок сахару, а Ветер только усмехнулся и подумал: «Ну, если мальчишка не дал мне вырвать из рук лепешку, то кусок сахара и подавно не отдаст».
Пососал мальчик сахар, сладко зевнул и…заснул. Опустились у него руки, разжались пальцы, и он выронил хлеб и сахар на землю.
– Кто же из нас сильнее? – спросил у Ветра Сон.
Склонил буйный Ветер голову и проговорил только:
– Друг мой, вижу, ты сильнее меня.
Загудел, зашумел и умчался прочь.
Так слабый Сон одержал верх над могучим Ветром».
(Узбекская сказка «Ветер и Сон»)
Ступеньки памяти
Мы уже говорили, что на любое психическое явление можно смотреть с разных точек зрения. Вот теперь подошло время посмотреть на память как на процесс, то есть выяснить, каков ее ход.
Психологи выделяют в памяти три этапа: запоминание, во время которого информация вводится в память, сохранение, то есть удержание информации, и воспроизведение – выдача информации.
Запоминание, как и внимание, разделяют на произвольное и непроизвольное. Долго считалось, что непроизвольное запоминание не так важно для человека, как произвольное. Однако выдающийся российский психолог П.И. Зинченко (1903–1969) доказал иное. Чтобы выяснить роль непроизвольного запоминания в деятельности человека, он проводил вот такие опыты.
Для доказательства зависимости непроизвольного запоминания от деятельности человека ученый провел опыт с пятнадцатью карточками. Двенадцать из них можно было разделить на четыре группы. В первую входили изображения примуса, чайника, кастрюли; во вторую – изображения барабана, мяча, игрушечного медвежонка; в третью – карточки с изображением яблока, груши, малины; в четвертую – рисунки лошади, собаки, петуха. Еще на трех карточках были нарисованы ботинки, ружье и жук. Кроме рисунков на карточках были написаны числа: 1, 7, 10, 11, 16, 19, 23, 28, 34, 35, 39, 40, 42, 47, 50.
Было проведено два опыта. В первом опыте, сначала с дошкольниками, на столе обозначили пространство для кухни, детской комнаты, сада и двора. Детям предложили разложить карточки по таким местам на столе, к которым они, по их мнению, больше всего подходили. Не подходящие к этим местам карточки дети должны были отложить как лишние. Взрослых и школьников просили разложить карточки на группы по содержанию изображенных на них предметов, а лишние отложить.
Затем карточки убирали, а участников опыта просили вспомнить изображенные на них предметы и числа.
Во втором опыте надо было раскладывать карточки так, чтобы двенадцать из них образовали рамку, а три – столбик. При этом числа в этих фигурах располагались в порядке возрастания. После того, как задание было выполнено, каждому участнику опыта предлагали сложить в уме три последних числа, расположенных в столбик, и сравнить их сумму с названной до опыта суммой этих чисел. А потом карточки снова убирали, а участников опыта просили припомнить изображенные на них предметы.
Представь удивление и даже возмущение детей. «Я имел дело с картинками, на числа внимания не обращал», «Я был занят числами, мне не было дела до картинок», – обычно отвечали они. Однако еще больше удивлялись они, когда оказывалось, что припомнить кое-что можно.
А теперь вообрази, что ты сам участвуешь в опыте. Сначала тебе дают решить пять простых арифметических задач в одно действие с числами в пределах 100. Потом тебе предлагают самому придумать пять задач в одно действие с числами в пределах 100. Наконец, тебя просят придумать пять задач на заданные выражения (например, 78 – 14). После того, как ты выполнишь все задания, с тобой полторы-две минуты разговаривают на посторонние темы, а потом просят воспроизвести все пятнадцать задач. Как ты думаешь, какие задачи ты воспроизведешь лучше: те, которые надо было только решать; те, которые надо было придумывать полностью самому; или те, которые надо было придумывать не полностью?
Опыты и жизнь показывают, что лучше всего запоминается то, что придумываешь сам, на втором месте оказывается то, что придумано с посторонней помощью. А почему плохо запоминаются числа из готовых примеров? Да потому, что ты уже научился хорошо складывать и вычитать числа в пределах 100, и это стало для тебя прочно закрепленным навыком. Ты не обращал внимания на сами числа, ты решал задачи. А вот когда ты придумывал задачи сам, одной из твоих целей было придумывание чисел. Поэтому-то они и запомнились так хорошо.
Как известно, одну и ту же работу можно выполнить разными способами. И владеть этими способами можно по-разному: кто-то хорошо владеет, кто-то плохо (или сегодня человек этого способа работы не знает, а завтра он ему научится). Так вот, чем лучше мы владеем способами работы, тем лучше срабатывает наше непроизвольное запоминание. Кроме того, важно, чтобы способ деятельности был связан с ее целью. И чем больше самостоятельности проявляем мы в выборе способа действия, тем скорее он превратится в целенаправленное действие, а значит – активнее станет непроизвольное запоминание. Эти закономерности подтверждаются вот такими опытами.
Ученикам вторых и пятых классов предлагали 15 слов, обозначающих знакомые для них предметы, и просили придумать к каждому заданному слову свое. В первом опыте придуманное слово должно было находиться в какой-нибудь смысловой связи с заданным словом, например: «шкаф – книги». В другом опыте оно должно было обозначать какое-нибудь свойство, состояние или действие предмета, например: «шкаф – деревянный». В третьем опыте придуманное слово могло быть любое, но оно должно было начинаться с той же буквы, что и заданное, например: «шкаф – шайба». После выполнения заданий участникам опыта надо было припомнить заданные и придуманные к ним слова.
Оказалось, что хуже всего запомнились слова из третьего опыта. А лучше всего – из первого, при этом пятиклассники запомнили больше слов, чем второклассники. Когда те же опыты провели с дошкольниками, выяснилось, что второклассники припоминали больше слов, чем малыши, но и у дошкольников самый лучший результат оказался в первом опыте.
То, что делают участники опыта, называется их задачей. То, ради чего они эту задачу выполняют, называется мотивом их деятельности. Чтобы выяснить, как влияет мотив на качество выполнения задачи, психологи использовали те же самые опыты с составлением пар слов по смыслу, по свойствам и по начальной букве. Только участникам опыта не просто объясняли, что они должны делать, но и говорили, зачем это надо. В одном случае психолог говорил: «Вы будете придумывать слова, а я посмотрю, умеете ли вы правильно, без ошибок это делать». В другом опыте детям предлагали поиграть в интересную игру со словами. Выиграет тот, кто допустит меньше ошибок в придумывании слов. Как всегда, после окончания работы детям предлагали припомнить заданные и придуманные ими слова.