Изуродованное лицо было вылеплено с фантастическим мастерством. Взять хотя бы эти отверстия — как точно они повторяли бесчисленные раны, каким-то непостижимым образом нанесенные той несчастной собаке! Но все же что-то здесь было не так. На левой щеке жертвы имелось какое-то слабое отклонение от общей схемы — как будто скульптор пытался скрыть некий первоначальный дефект своей работы. И чем дольше приглядывался Джонс, тем ему становилось страшнее. А затем он вдруг вспомнил одно обстоятельство, которое повергло его в совершенно неописуемый ужас: ведь та страшная ночная схватка закончилась именно тем, что он заметил у связанного Роджерса длинную и глубокую царапину на левой щеке настоящего Роджерса…
Рука Джонса, державшаяся за поручень, медленно разжалась, и он потерял сознание.
Орабона разразился сатанинским хохотом.