– Роб! – Круз нацепил свою улыбку «Я на коне» из рекламы «Олд Спайс» и, выскользнув из машины, направился к Робу.
Двое мужчин обнялись и засмеялись, кружа друг вокруг друга и отодвигаясь, пока разговоривали. Я не знала, чего ожидать, но точно не этого.
Во время круиза Круз не говорил о Робе с нежностью – или вообще не говорил. Через некоторое время я, естественно, решила, что он на стороне Теннесси.
– О, дядя Круз дружит с этим гадом.
Мишка вывел меня из задумчивости, открыв мне пассажирскую дверь и помогая выйти.
Меня затошнило.
Я не могла поверить, что Круз оказал Робу такой теплый прием после всего, что мы пережили за последние десять дней.
– Пожалуйста, перестань называть его дядей Крузом. Он тебе не дядя.
– Так вот что сейчас важно, да? – Мишка рассерженно покатил оба наших чемодана к двери.
– Давай поговорим обо всем, когда окажемся дома, – сказала я ему.
– Почему? Он и со мной поступил как придурок, помнишь?
– Поверь мне, я помню, но это нужно уладить деликатно.
– Мама, ты и деликатность не могут сосуществовать в одной вселенной.
Мой желудок словно кто-то набил камнями еще до того, как я переступила порог своего дома.
Мишка был рядом, и когда Роб впервые увидел его – эту копию самого себя тринадцати лет, – то попятился назад, как от удара. Как будто одно только лицо Мишки ранило его.
– Господи Иисусе.
Он закрыл рот рукой. Его глаза были двумя ярко-зелеными лунами.
– Агась. – Мишка выделил «с», совершенно не обращая внимания на мою просьбу помолчать. – Это называется генетика, папа. Погугли.
– Извини, что я позвонил, Мишка. Я просто… – Роб пытался найти нужные слова.
Да, удачи.
Мишка холодно хмыкнул.
– Лучше бы извинился за то, что тебя не было здесь тринадцать лет, придурок. Увидимся на обратной стороне. Я буду внутри, если понадоблюсь, мам.
С этими словами Мишка поцеловал меня в щеку, толкнул дверь и ввалился внутрь с нашими чемоданами.
Я никогда не любила этого ребенка так сильно, как в тот момент.
Я хмуро повернулась к Робу.
– Не могу поверить, что ты ему позвонил.
Хотя, на самом деле, могу. Что еще я могла ожидать от самовлюбленного нарциссичного убл… дурака?
– Ты не оставила мне выбора, – мягко сказал Роб, его плечи поникли. – Ты не отвечала на мои звонки.
– Я должна подать на тебя в суд.
Засудить, задушить, застрелить, что угодно.
– У меня есть право видеться с ним, – рассудительно напомнил Роб.
Круз стоял рядом с Робом как бесполезное, хотя и красивое комнатное растение.
– Как прошел ваш круиз? – Роб попробовал отвлечь мое внимания.
Отлично, я каталась на твоем лучшем друге.
– Не твое дело, – я стиснула зубы. – Это последний твой визит без предупреждения, ты понял, Гассман?
– Я убрал твой двор, пока тебя не было. И выписал чек. С этого момента я буду платить алименты. Вот.
Роб полез в карман и достал скомканный листок бумаги.
Я взяла его, разорвала у него на глазах и сделала вид, что бросаю клочки в воздух, как конфетти, думая, что это не так уж приятно, как это выглядит в кино, поскольку мне действительно нужны были деньги, а еще теперь придется убирать за собой.
– Ты будешь платить мне алименты. Но суд решит, какую сумму, и все это будет официально. Мы не будем притворяться, что ты делаешь мне одолжение. – И, поскольку я ненавидела, что Круз наблюдает за всем этим представлением, то повернулась к своей милой интрижке. – Ну, достаточно шоу на сегодня. Спасибо за поездку. Почему бы вам теперь не отправиться в свою клинику, доктор Костелло?
Глаза Круза потемнели. Я понимала, что зря веду себя так грубо, но у меня не было выбора.
Я не могла показать слабость и не была готова показать нашу… чем бы ни была или собиралась быть эта связь. Не раньше, чем мы разберемся в этом получше.
– Увидимся позже, Роб. – Круз похлопал моего бывшего парня по плечу, прежде чем сойти с крыльца, игнорируя мое существование.
Остались только Роб и я.
– Я не собираюсь сдаваться, Несси.
Мне хотелось физически отшатнуться от этого прозвища. Поднять его, как неодушевленный предмет, и швырнуть ему обратно.
– Я не прошу тебя об этом, и теперь я Теннесси.
Или, по крайней мере, я хотела, чтобы это было так.
Мне нравилось, как Круз произносил мое имя.
– Позволь мне поговорить с ним. И никогда больше не делай ничего за моей спиной. Я серьезно, Роб. Ты все испортил. Теперь ты будешь играть по нашим правилам.
– Справедливо, – сказал он. – Еще раз, мне жаль. Это была плохая ночь. Я не знал, что вы все уехали в круиз. Узнал только после того, как позвонил. Я думал, что ты… что ты просто забрала его и сбежала.
Я вздрогнула.
– Я бы никогда так не поступила.
Если бы только не выиграла в лотерею, но ему не обязательно это знать. И я понимала, как это могло выглядеть – окей, выглядело – со стороны.
– Да. Теперь знаю. Мама рассказала мне о круизе Костелло – Тернеров. Мишка симпатичный парень. Похож на меня, когда я был в его возрасте.
– Какое высокомерие с твоей стороны думать, что ты был такой же красивый или невинный.
– Да ладно, ты же знаешь, что это правда.
Но как бы мне ни хотелось зарезать Роба до смерти, мне было бы трудно это сделать, потому что в конце концов он сделал мне лучший подарок – моего ребенка – и, казалось, теперь искренне хочет познакомиться с Мишкой поближе.
И он убрал двор… демонстрируя готовность приложить больше усилий, чем просто выписать чек.
Кроме того, я не могла допустить, чтобы моя личная история повлияла на желание Мишки познакомиться с его семьей – возможно, даже с бабушкой и дедушкой со стороны отца – и обрести больше близких людей в долгосрочной перспективе.
– Я попробую поговорить с Мишкой. Подтолкну его к идее узнать о тебе побольше, но предупреждаю тебя прямо сейчас, Роберт, я не собираюсь давить на него. Если он не готов, тебе придется оставить его в покое, пока он не передумает.
Я погрозила ему пальцем.
Роб кивнул.
– Есть ли что-нибудь, что я могу ему купить? Что-нибудь, что он особенно хочет?
Я подумала об игре «Ассассин Крид». Но покачала головой.
– Мишку нельзя подкупить.
– Хороший ребенок.
– Да, не благодаря тебе. Не гордись.
– Могу я спросить тебя кое о чем другом? – Роб почесал челюсть – жест, вызвавший дорогие сердцу воспоминания, отчего меня чуть не стошнило.
Мне было интересно, сколько людей уже знают, что он вернулся в город, и кто та женщина, с которой он решил встречаться.
– Нет, – сказала я категорично. – Единственная наша тема для обсуждения – Мишка.
Но Роб все равно спросил:
– Между тобой и Костелло что-то есть?
Я рассмеялась, покачала головой, отвернулась и захлопнула дверь у него перед носом.
Хотелось бы.
Позже тем же вечером мы с Мишкой развалились на диване, по телевизору шло реалити-шоу, где застрявшие на острове знаменитости ели червей и недоваренный рис, пили капли дождя, чтобы выжить, и при этом спорили друг с другом о таких обыденных вещах, как наращивание волос, или выясняли, у кого на самом деле есть имплантаты в попе.
– Может дашь отцу шанс объясниться? – небрежно спросила я, передавая Мишке миску со свежеприготовленным попкорном.
Мишка зарыл руку в миску и бросил горсть в рот.
– Я думаю, этого никогда не случится.
– Никогда – это сильное слово.
– И точное.
Я задумалась на мгновение.
Меня разрывало от чувств.
Часть меня хотела защитить Мишку любой ценой, убедиться, что он не будет разочарован, если Роб решит снова уехать в ближайшие несколько месяцев или даже лет. В конце концов, этот человек не отличался способностью принимать правильные решения.
С другой стороны, я не могла смириться с тем, что лишу сына образца мужчины в жизни – родного отца. Я не хотела лишать его чего-либо. Он заслуживал иметь двух любящих родителей, и Роб утверждал, что изменился.
– Знаешь, – сказала я, раздавливая между пальцев кусочек попкорна. – Когда мы с твоим отцом впервые встретились, все думали, что он станет профессиональным футболистом. Он был бешеным фанатом «Пантер». У него был футбольный мяч с подписями всех игроков. Всех. И он хранил его в холодном, сухом месте в гараже, чтобы подписи не потускнели. Однажды он сказал мне, что хочет подарить этот футбольный мяч своему сыну. Я подумала, что это мило.
Мишка посмотрел на меня так, будто я написала в миску с попкорном, а потом закатил глаза.
– Я даже не люблю футбол. – Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но не успела, он встал и покачал головой. – И придурков я тоже не люблю. Так что ему не сулит ничего хорошего. Когда подпускаешь людей слишком близко, они могут причинить тебе боль. Хорошая новость в том, что, несмотря на дружбу с отцом, доктор Костелло хотя бы крутой, но только потому, что я очень сильно хочу поиграть в «Ассассин Крид». Спокойной ночи, мам.
СемнадцатьТеннесси
На следующий день я написала Робу во время утренней смены в «Джерри и сыновьях» и сообщила ему, что Мишке нужно больше времени.
Роб:
Спасибо, что сказала.
Будешь держать меня в курсе?
Я:
Да.
Роб:
Вчера я встретил твоего отца в центре.
У него лопнула шина. Я помог ему все починить.
Я:
Удивлена, что он не убил тебя.
Роб:
Он хотел. Помогло то, что вокруг были люди.
Я:
Жаль.
Роб:
Что бы ты сказала, если бы я предложил тебе поужинать со мной?
Я:
Я бы сказала, что ты не в себе и тебе лучше отказаться от наркотиков.
Роб:
Понял. Попробую еще раз на следующей неделе.
С Крузом, однако, выходила другая история.