– Вот засада! – воскликнул Виталий. – Теперь что?
– Эх, блин, – лаконично проговорил Вовчик.
Делать нечего, придется искать объезд. Не возвращаться же.
«Ничего, – подумал Виталий, – доберемся. Бензин есть, слава богу».
Однако через два часа, когда они так и не вырулили на трассу, бодрый настрой стал испаряться. Автомобиль плутал по дорогам, навигатор безбожно врал, точно издевался: советовал ехать то в одном направлении, то в противоположном, а потом сигнал и вовсе исчез. И ни одного поселка или деревушки поблизости, никто не подскажет, куда ехать.
– Место прямо заколдованное, и жилья никакого, и спросить не у кого!
Виталий угрюмо кивнул. В довершение всего стало потихоньку темнеть.
– Девятый час. Где ночевать будем? – Вовчик спросил вроде в шутку, но слишком уж эта шутка напоминала правду.
– В Волгограде, – коротко ответил Виталий, но через час бесполезного кружения стало ясно: это несбыточная мечта.
Солнце село, желательно решить, где преклонить голову. Поиски выезда к цивилизации разумнее всего было отложить до утра.
– Попали мы, – пробормотал Вовчик и попросил остановить машину: очень уж в туалет хотелось.
Виталий притормозил, Вовчик удалился в кусты, и тут неожиданно очнулся навигатор, выстроив направление движения. Если ему верить, до выезда на трассу было около семидесяти километров. Как они умудрились так сильно заблудиться, забраться так далеко в глушь?
– Я деревню нашел! – закричал Вовчик, вылезая на дорогу откуда-то сбоку. – Слева дорога, деревня в двух шагах. Можем заночевать!
– Навигатор включился. Через пару часов будем на трассе, – сказал Виталий, хотя понимал, что ехать в темноте по незнакомой плохой дороге вряд ли стоит.
– А если навигатор опять забарахлит? Будет ли еще какое-то село на пути? Не факт, это первое, что попалось. А даже если выберемся к полуночи на трассу, где ночевать? Всю ночь без отдыха ехать?
– Там должны быть придорожные мотели, – слабо возразил Виталий.
– Есть ли они? И есть ли свободные места? Вопрос. А тут деревня.
В словах Вовчика был смысл. Ночевать где-то надо, так почему не здесь? А рано утром снова в путь, чтобы к завтрашнему вечеру добраться до места.
– Ладно, где твоя деревня? Показывай!
Вовчик залез в машину, мягко захлопнув дверцу.
Деревня вынырнула из-за поворота неожиданно, точно играла с ними в прятки: только что ничего не было, кроме темнеющего леса, – а вот уже и она. Поселение оказалось небольшое, с десяток домов, и пустое: ни огней в окнах, ни людей на улице. Свет автомобильных фар выхватывал из мрака покосившиеся сараи, повалившиеся на бок заборы, разросшиеся кусты сирени, кривую сливу. Серые кособокие дома с безглазыми окнами были нежилыми.
– Тут нет никого! – возмутился Виталий. – Только время потеряли!
– Я тоже сначала подумал, что никого нет, а туда глянь! – торжествующе проговорил Вовчик. – Видишь?
Виталий теперь и сам видел: в последнем доме, возле леса, горел свет. Автомобиль притормозил, осветив местность фарами, и перед путниками предстал крепкий добротный дом.
Обнесенный невысоким забором, он был ухоженным, с аккуратными плодовыми деревьями в саду, узорными ставнями на окнах. Ворота для въезда во двор, калитка, дорожка, ведущая к дверям дома, лавочка у стены, светящиеся приветливым светом окошки – все кругом дышало уютом.
– Как вышло, что в деревне всего один дом обитаемый? – пробормотал Виталий, но Вовчик его не услышал.
Он выбрался из салона машины, открыл заднюю дверцу и вытащил свой непомерно большой рюкзак. Виталий глазом моргнуть не успел, как парень подошел к калитке, открыл ее и зашагал по дорожке к дому, на ходу окликая хозяев.
Дверь открылась.
Прежде чем кто-то показался, у Виталия в голове сверкнуло: «Не надо туда ходить!» Развернуться и рвануть обратно, пока не стало слишком поздно, вот что нужно сделать! Не оставаться в покинутой людьми деревне, где по какой-то причине обитает лишь один житель. Виталий не понимал, откуда взялись эти мысли, что стало причиной тягучего страха, который обуял его, заструился холодом по жилам.
Он хотел позвать Вовчика, но не успел: тот уже скрылся за открывшейся дверью, а вместо него на пороге возникла женщина, одетая в светлое платье и вязаную кофту. Виталий хорошо видел ее, она была статная, крепкая, молодая еще – не старше пятидесяти, с гладко зачесанными назад темными волосами и улыбкой на круглом приятном лице.
Женщина махнула рукой, то ли приветствуя Виталия, то ли подзывая его, и он почувствовал себя глупо: кого испугался? Этой милой женщины?
– Вечер добрый, – радушно сказала она, глядя на приближающегося Виталия. – Друг ваш в доме, а вы что-то медлите.
Спустя примерно полчаса Виталий и Вовчик сидели за столом, а хозяйка хлопотала возле них. Звали ее Анной, она в самом деле жила тут одна. По словам Анны, соседи перебрались в город, а она решила остаться. Готовила в печи, электричества с той поры, как люди отсюда уехали, не было, но это ничего, и при свечах люди жили в былые времена, не жаловались.
Они втроем сидели в большой комнате, которая служила одновременно столовой и гостиной. Из нее можно было попасть еще в две комнаты. Двери туда были закрыты, но Анна пояснила, что в одной спит она, а в другой смогут расположиться гости. Деньги за постой она брать отказалась: как можно? Важно ведь помогать друг другу.
Все в Анне было хорошо: доброжелательные слова, приятная внешность, хлебосольство, готовность помочь, но… Виталий чувствовал: ему все больше становится не по себе. Хотя очевидных причин тому не было, вон и Вовчик ничего не чувствует, весело болтает с Анной, уписывает за обе щеки предложенное угощение.
– А вы отчего же не кушаете? – спросила женщина. – Все свое, свежее!
Она не впервые предлагала ему еду, но чем настойчивее делала это, тем меньше Виталию хотелось есть. Он жевал кусочек свежеиспеченного домашнего хлеба (действительно очень вкусного и ароматного), но больше ничего пробовать не стал. Хотя стол ломился от еды и питья: наваристый суп, картошка, хрусткие соленые огурцы, огромные куски мяса в большой плоской тарелке, кисель и молоко, а в высоком кувшине – ягодный морс.
– Как же вы в город ездите? – неожиданно спросил Виталий.
Хозяйка умолкла на полуслове, быстро глянула на него из-за плеча.
– Чего мне в городе-то? – заулыбалась она. – Мне и тут хорошо.
Вовчика этот ответ устроил, а Виталия – нет. Откуда она берет соль, спички, сахар, свечи, дрожжи? Тоже в огороде выращивает? Что за странная идея: жить одной, без телефона, Интернета, телевидения? Зачем ей это?
Между тем Вовчика стало клонить в сон. Он осоловело улыбался, отвечал невпопад и подпирал рукой ставшую слишком тяжелой голову. Виталий тоже ощутил усталость, она навалилась резко, будто его по затылку ударили.
– Сморило вас, гляжу? – засмеялась Анна. – Пойдемте, я все приготовила.
Вовчик, покачнувшись, безропотно поднялся и дал себя увести. В гостевой комнате обнаружилась широкая кровать, на которую он рухнул, едва успев разуться.
– А вы что же? – спросила Анна.
– Кровать одна, пусть он там, а я, с вашего позволения, тут устроюсь, на диванчике, – отговорился Виталий, чувствуя, что язык с трудом ворочается во рту. Надо же, он и не подозревал, что так сильно вымотался.
Анна не возражала, задула свечи и ушла в свою спальню. Виталий подумал, что тревога его никуда не делась, желание спать лишь притупило ее. Лучше всего было бы не смыкать глаз или уйти ночевать в машину, но сопротивляться воле уставшего организма сил не осталось. Через минуту он крепко спал, накрывшись курткой.
Когда проснулся, первой мыслью было: «Почему так холодно?»
Нога затекла, лежать было неудобно. Скверно пахло, точно рядом с диваном стояло открытое помойное ведро.
Виталий поморщился и открыл глаза. Кругом была плотная тьма, и в этой темноте слышались звуки – глухое урчание и чавканье.
Собака забежала? Вроде не было никаких собак. Послышался топоток, кто-то перебежал с места на место, и чавканье возобновилось. Виталий понял: звук шел со стороны гостевой спальни. Неужто Вовчик не насытился и решил ночью перекусить?
Виталий осторожно пошевелился, вытаскивая из кармана сотовый. Включил, надеясь, что аппарат не разрядился. Ему повезло, на экране высветились цифры. Два часа ночи. Спать и спать бы, но Виталий знал, что уже не заснет. Беспокойство вернулось, вспыхнув с новой силой.
Вонючая тьма, источающая непонятные звуки, таила угрозу. Виталий выпростал руку из-под куртки и посветил вокруг телефонным фонариком.
«Что за черт? Как я сюда попал?»
Это было совсем не то место, где он заснул. Вместо обжитого, чистого помещения перед Виталием была убогая сырая комната с отвалившимися обоями и полуразрушенной мебелью. Истлевший ковер висел на стене грязной тряпкой. А на столе… Виталий понял теперь, что так смердело! Там лежали гниющие куски мяса и еще что-то, покрытое пятнами плесени.
Он вскочил, не подумав, что стоит двигаться тише. Раздался скрип дивана, чавканье в соседней комнате прекратилось. Виталий направил в ту сторону луч (таиться теперь было бессмысленно) и завопил от ужаса.
Никакой кровати в комнате не было, в спальне царила та же разруха, что и здесь. Прямо посреди комнаты, на голом полу, раскинув в стороны руки, лежал Вовчик. Не было никаких сомнений: парень мертв. Грудь и живот его были распороты, пол залит кровью. А над телом несчастного, скорчившись, сидела Анна и пожирала плоть.
Увидев направленный на нее луч света, она вскинула голову и уставилась на Виталия, а потом раздвинула окровавленный рот в широкой улыбке.
– Твой друг очень вкусный! Не волнуйся, сейчас и до тебя очередь дойдет.
Произнося это, Анна принялась вставать, одновременно меняя облик, превращаясь в кого-то другого. Конечности ее удлинялись, тело вытягивалось. Рот стал огромным, челюсть, полная острых зубов-игл, выдвинулась вперед.
Чудовище бросилось на Виталия, и позже он сам не мог понять, как не растерялся и сделал то единственное, что спасло ему жизнь: отступив назад, захлопнул дверь прямо перед носом твари. Создание, прикидывавшееся миловидной женщиной, врезалось в дверь с той стороны и злобно заверещало. Виталий рывком придвинул к двери стол: не бог весть какая преграда, но немного задержит монстра. А после не стал терять времени и бросился вон из дома.