Но сейчас – она почти знает. Если она станет мне другом, это будет куда больнее любви. К моей неразделённой боли добавится её боль. Боль сердца, которое никогда не сможет забиться в полную силу.
Я поднимаю голову. Ход чёрного солнца ещё можно изменить. Я уже уходил в своё личное прошлое на неделю, а здесь на весах всего лишь часы.
Сжимаю сердце в ладони левой руки, оно согревается от боли, и напитанный кровью воздух – сохнет, а время послушно тянется назад, порождая и во мне сосущую, тянущую тоску.
Но солнце подпрыгивает от горизонта. Красное. А моя Вторая оглядывается и переминается с ноги на ногу у моего подъезда. И мы ещё успеваем в обещанное ей кино.
Мне плохо. Это слишком для одного долгого дня.
Да, я опять усну в кино, моя малая. Да, я сам не знаю, где я опять устал.
Город? Живой? Ну, да ты что?
Как ты смешно целуешься.
Ну, ладно, я покажу тебе его с изнанки. Я верю, что ты у меня ничего не боишься.
Не знаю, прав ли я, доверяясь тебе. Не знаю, будешь ли ты счастливой в своём ведении. Но ты хотя бы не заточишь себя в клетку снов о жизни, как наша милая старенькая верстальщица. Ты знаешь, ведь если она вдруг сделает шаг из своей темницы – то просто ослепнет от солнца. Такова сила тюрьмы, в которую загоняешь себя сам.
А ты – будешь свободной. Это я сумею дать тебе и с той частью сердца, что осталась у меня в груди.
"Stat rosa pristina nomine, nomina nuda tenemus"[1].
1"Роза при имени прежнем – с нагими мы впредь именами" (лат.). Фраза, завершающая роман Умберто Эко "Имя розы".
[1]
Алёна Васильева. Короткий контракт
Страница автора: https://author.today/u/alenashah
День с самого начала выходил каким-то сумбурным и раздражающим. Сначала оказалось, что заначенная на завтрак ароматная булочка с корицей покрылась плесенью. Потом двери автобуса закрылись перед самым носом. Завершая картину, отсыревшие от нудной весенней мороси туфли до крови стерли обе пятки, попутно разорвав тонкий капрон и пустив по нему сложносочиненные стрелки.
Прихрамывая одновременно на обе ноги, Марина доковыляла до офиса. Тяжело выдохнув, вытянулась в кресле. Почти не опоздала.
Вообще-то можно было не мчаться изо всех сил пешком, а подождать другой транспорт. Руководство в компании понимающее, а девушка у них на хорошем счету: клиентам не хамит, на больничный не ходит, работает на совесть.
Но привитая с детства патологическая ответственность уже не в первый раз играла с ней злую шутку. Именно она делала Марину незаменимым работником. И именно она сулила покупку новых колготок и стратегического запаса пластырей.
Выведенная на панель задач оповещалка почты уже настойчиво мигала новыми сообщениями. Целых шестнадцать. Брр.
Клиентам, заказывающим цветокоррекцию сделанных на телефон свадебных фото или ретушь второго подбородка любимой свекрови, невдомек, что рабочий день начинается в девять и заканчивается в семь. Они присылают правки и в полночь, и в пять утра, искренне возмущаясь, когда не получают моментального ответа.
Многие, конечно, живут в других часовых поясах. Но сайт ведь работает по Москве! И это написано большими буквами на главной странице.
Впрочем, Марина сама была частично виновата в избалованности заказчиков. Чтобы избежать вала утренних правок, она нередко продолжала работу и за домашним компом, так что постоянники привыкли видеть ее в сети почти круглосуточно.
Похоже, у них день тоже не задался. Сегодня общее фоновое настроение можно было описать как хамовато-раздраженное. Даже лапочка Олег, который всегда пел длинные дифирамбы ее виртуозному владению фотошопом, прислал длинную «простыню», которую коротко можно было описать как «я недоволен, вы сегодня совсем не старались».
Абсолютное вранье, кстати. Старалась, да еще как, убирая с лица модели свежевыдавленные угри и зеленые паразитные оттенки яркой листвы.
Конечно же, все хотели правки незамедлительно, так что подняться из-за монитора Марина смогла только часа в четыре. К тому времени наворачивающиеся на глаза слезы обиды чередовались с приступами бессильной ярости. Даже то, что Олег написал многословное извинение (видите ли, не в той программе открыл фотки), не спасло ситуацию. Тем более, две трети его заказа уже были переделаны почти с нуля.
Вообще-то девушке очень нравилась эта работа. Но в такие неудачные дни хотелось лезть на стены. Да еще дождь тоскливо вымачивал улицы вторую неделю без перерыва. Питер, что поделать…
Сбросив под столом туфли, ретушер вдохнула малиновый аромат любимого чая. Раз-другой. Кажется, жизнь начала налаживаться.
В этот момент резко пиликнула почта, и девушка, вздрогнув от неожиданности, плеснула на руку кипятком. Кое-как пристроив чашку подальше от края, она опустила голову на руки. Очень хотелось поплакать, но глаза так и оставались сухими.
Безысходность. Безнадега. Тоска.
Как хотелось бы не зависеть настолько сильно от зарплаты и заказчиков! Иметь возможность сесть на поезд в первом понравившемся направлении и уехать, не таща с собой ничего из прошлой жизни!!! На время или навсегда. Как захочется.
В такие моменты Марина начинала самозабвенно играть в лотерею. Не то чтобы она спускала на это много денег: лишних попросту не было. Но два, три, а то и четыре билета дарили временную надежду. И долгое разочарование.
«Как выиграть? Как выиграть наверняка?» – вертелось у нее в голове. – «Купить, что ли, хрустальный шар и попробовать увидеть заветные числа в нём?»
Хрустальный шар…
Как-то сами собой мысли потекли в русло эзотерики и добрались до вызова тёмных сущностей. Девушка невесело усмехнулась: «докатилась». Но терять, казалось, было уже нечего. Возможно, ситуацию помог бы разрешить отпуск. Но зарплата зависела только от количества выполненных заказов. Так что отдых оставался почти такой же абстракцией, как выигрыш большой суммы денег.
Кое-как разобравшись с текущими правками, жертва рутины принялась гуглить тематические форумы. Уже к концу рабочего дня с популярного китайского сайта ехало все необходимое, кроме кошачьей шерсти и волос девственницы. Впрочем, и то, и другое можно было достать ближе к делу.
***
Лето неуверенно вступало в свои права. Почти просохли парки, запахло тополями. Начало появляться солнце, и от апрельской депрессии осталась только смутная саднящая тень где-то на грани сознания.
Марина уже почти забыла о своем интересе к потустороннему, когда, выгребая из почтового ящика накопившуюся за месяц макулатуру, обнаружила аж четыре уведомления. Нужные ингредиенты для вызова демона пришли удивительно слажено и были готовы к выдаче.
Пару недель коробочки так и лежали на комоде нераспечатанными. В сквериках вовсю цвели одуванчики, а окна уже не приходилось закрывать на ночь, чтобы не замерзнуть.
Приехала погостить подруга из Череповца.
Анна была постарше: зимой ей исполнилось тридцать восемь. В погожие июньские деньки она решила вывезти свою дочь-выпускницу посмотреть Петербург и исподволь – его многочисленные университеты.
– Тёть Марин, постриги меня, а? Ты же хорошо умеешь! – попросила малявка. Вымахавшая, впрочем, уже во вполне привлекательную девушку.
«Волосы девственницы», – невзначай всплыло в голове у хозяйки дома. Отказывать не стала. Ну чего бы уже и не попробовать, раз всё так складывается?
***
В июле снова зарядили дожди. Серая пелена нагоняла тоску и подходящее вдохновение для мрачного ритуала.
Выбрав самое темное время в ночь с субботы на воскресенье, Марина нарисовала на кальке магическую фигуру, зажгла свечи и разложила сомнительные прибамбасы китайского производства согласно инструкции. Над крышами домов бушевала гроза. Деревья сгибало чуть ли не пополам. Кот забился под кровать и неодобрительно зыркал оттуда на непривычный антураж.
Посмеиваясь над собой, девушка развернула длинную распечатку с заклинанием, еще раз пробежалась по ней глазами, чтобы не сбиться, и приступила к чтению.
Когда со звучанием последнего слова пламя свечей дёрнулось и вытянулось до потолка, она в первый момент даже не осознала происходящего. Пришедшее в следующую секунду озарение заставило ее заледенеть. Ноги подкосились, по ладоням побежали мурашки. Девушка дернулась, собираясь нарушить сложную схему, но замерла. Она не знала, остановит ли это ритуал или вообще выведет его из под контроля.
Читая про вызов, она настолько мало верила в реальный результат, что как-то не предусмотрела путей отступления.
А в центре намалеванной шариковой ручкой многолучевой звезды уже клубилась темнота.
Обливаясь холодным потом и еле дыша, Марина пыталась собраться с мыслями. В принципе, демона можно отправить обратно, ни о чем с ним не договариваясь. Эта часть в распечатке присутствовала.
Да, точно. Так и надо поступить.
Извиниться за беспокойство, отправить тварь домой, а потом срочно откопать в шкатулке свой освященный детский крестик, сбегать в церковь, рассовать ладан по всем углам дома…
Тьма рассеялась, как по щелчку пальцев, и глазам Марины предстал молодой мужчина приятной наружности, в джинсах и белых кроссовках. Из демонического на нем была только футболка с небольшой пентаграммой на нагрудном кармане. Как логотип у какого-нибудь интернет-настройщика.
– Здравствуйте, – он обаятельно улыбнулся. – Чем могу помочь?
– Н-ничем, – кое-как выдавила Марина. – Всё уже в порядке. Извините за беспокойство.
Демон пробежался глазами по комнате, скептически хмыкнул. Его улыбка из дежурной стала снисходительной, и он присел на корточки, почти сравнявшись по росту с так и оставшейся на полу девушкой. Доверительно заглянул ей в глаза.
– Слушайте, – проникновенно начал он. – Я знаю, что про нас рассказывают всякие страсти. Но мы всегда совершенно искренне пытаемся помочь людям, попавшим в беду. Даже вопреки дремучим средневековым суевериям.
– В обмен на душу? – подозрительно спросила та. Перебивать вежливого «менеджера» было неудобно, но она совершенно ясно помнила совет: не вступать в длительный диалог.