Наша концепция говорит о том, что основной фактор – это изменение формы коридора. Известный историк древнего мира Мозес Финли, комментируя влиятельную книгу Стэнли Энгермана и Роберта Фогеля «Время на кресте», посвященную американскому рабству, съязвил:
В контексте всеобщей истории свободный труд, наемный труд – это весьма непривычный институт.
Массивная рабовладельческая экономика Древнего Египта, крепостное право в средневековой Европе, рабство в Новом Свете и разнообразные типы принудительного труда в других колониях, включая африканские, – все это в большинстве цивилизаций играло основополагающую роль. Принудительные методы не были такими уж необычными и для ранних этапов индустриализации; в Великобритании они исчезли лишь после того, как в 1889 году были отменены различные законы о «хозяевах и слугах». Но за последнее полстолетия принудительные методы в большинстве экономик понемногу исчезали, за исключением некоторых уголков мира с одиозными режимами, вроде Северной Кореи и, в недавнее время, Узбекистана и Непала. Основным проводником этих перемен, как и в ЮАР, стало расширение промышленного производства, в котором принудительный труд всегда был менее распространен, чем в сельском хозяйстве и в горном промысле. Это в большой степени обусловлено тем, что, как мы уже подчеркивали, промышленное производство делает принуждение менее выгодным и оправданным, потому что более сложные производственные структуры сокращают доходы от принуждения, а также оттого, что работники получают больше возможностей для организации и тем самым увеличивают расходы на поддержание принуждения. (Другая причина снижения принудительного труда – эффект Красной королевы, начинающий действовать при вхождении общества в коридор; в главе 6, например, рассматривалось, как принудительные феодальные отношения пусть и медленно, но исчезли у некоторых европейских наций, двигавшихся по коридору.) В результате коридор становится шире, и это увеличивает вероятность перехода в него и достижения демократии со свободой.
Уменьшение принудительного труда – не единственный фактор, трансформирующий коридор. Другой важный экономический тренд – глобализация, но он имеет более сложные, многогранные последствия для свободы.
Коридор, который создает глобализация
Экономическая логика глобализации ведет к специализации. По мере усиления международных связей некоторые страны наращивают выпуск промышленной продукции и его экспорт, тогда как другие специализируются на сельском хозяйстве и добыче ископаемых. Как это влияет на форму коридора?
Для стран, специализирующихся на сельском хозяйстве, коридор может сузиться. Даже если в XXI веке землевладельцы не такие откровенно жестокие, как раньше, сельское хозяйство все равно менее благоприятно для мобилизации по уже указанным причинам. Работники в нем менее организованы и менее способны состязаться за власть в преимущественно сельскохозяйственной экономике. Организовывать коллективные действия в сельском хозяйстве труднее и по другим причинам. Например, координировать гражданское общество, проводить протесты и даже создавать политические партии легче в городских условиях.
И наоборот, специализация на промышленном производстве, а также на услугах и высокотехнологичной продукции, делает коридор шире и повышает шансы для Обузданного Левиафана. Один из примеров этого – Южная Корея. После разделения Кореи на две части по 38-й параллели в 1948 году страна начинала свой путь как благоволящий рыночным отношениям, но все более автократический режим под руководством президента Ли Сын Мана. Угроза его существованию, исходящая от коммунистической Северной Кореи и поддержка со стороны США способствовали проведению ряда реформ, в частности радикальному перераспределению земли и последующему мощному толчку к индустриализации. Упор на индустриализацию усилился после прихода к власти генерала Пак Чон Хи, изначально в ходе переворота 1961 года, а потом в ходе выборов 1972 года, когда он объявил военное положение. В экономическом развитии Южной Кореи того периода ключевую роль сыграли международная торговля и промышленный экспорт. Рост по большей части обеспечивали государственное планирование и сотрудничество с крупными промышленными конгломератами чеболь, среди которых были такие знаменитые компании, как Samsung и Hyundai. Значительные инвестиции делались также в образование, отчасти чтобы удовлетворить спрос корейской промышленности. Но такое развитие происходило в той среде, в которой, несмотря на систематические подавления, продолжало существоать процветавшее в 1950-х годах гражданское общество, а профсоюзы в ходе индустриализации становились все более организованными. Эти перемены подготовили почву для массовых протестов против военного режима в 1970-х годах. Критической стала утрата военным режимом поддержки как внутри страны, так и за рубежом, что произошло после того, как он жестоко подавил студенческие протесты и профсоюзы. Смене курса способствовал и тот факт, что при индустриальной экономике репрессии более разрушительны и дорогостоящи, чем при экономике, полагающейся на сельское хозяйство или добычу природных ресурсов. Таким образом специализация на промышленном производстве, возникшая в Южной Корее благодаря экономической глобализации, расширила коридор и ввела в него страну.
Но последствия экономической специализации критически зависят и от существующего баланса сил между государством и обществом. Это очевидно при сравнении Южной Кореи с Китаем, пережившим еще более стремительную индустриализацию, обусловленную глобализацией. Там из-за гораздо более слабого общества и более деспотичного правительства перемены не породили стабильного движения к коридору. Даже несмотря на расширение коридора, в него не так-то легко попасть странам, находящимся слишком далеко от него.
Итак, мы видим, что экономическая глобализация приводит к неоднозначным последствиям. Некоторые страны начинают специализироваться на добыче природных ресурсов или на сельскохозяйственной продукции, что позволяет сохранять различные принудительные методы и затрудняет мобилизацию общества; в результате коридор становится у́же. Другие же страны специализируются на промышленном производстве, на услугах и в некоторых случаях на высоких технологиях, что облегчает переход в коридор. Когда речь заходит о влиянии экономической глобализации, то дьявол кроется в деталях специализации.
Экономическая глобализация – не единственный фактор, меняющий схему специализации. Во многих странах люди переходят из сельского хозяйства в промышленное производство и сферу услуг, как только эти страны достигают определенной степени экономического роста (отчасти потом, у что по мере обогащения потребителей спрос на промышленное производство и услуги растет гораздо быстрее, чем спрос на сельскохозяйственную продукцию). Кроме того, внедряемые в более развитых странах новые и более эффективные технологии распространяются на весь мир и порождают очередной скачок промышленного производства. Пусть эти долгосрочные тенденции действуют медленно и неравномерно между разными странами, но они, как правило, смещают баланс от сельского хозяйства и добычи природных ресурсов и помогают расширять коридор, как совместно с глобализацией, так и отдельно от нее.
Форма коридора зависит не только от экономических факторов. На коридор влияют также международные отношения и перспективы политической свободы. Но, как и в случае с глобализацией, их влияние неоднозначно; с одной стороны, они способствуют расширению коридора, с другой, помогают деспотам. Закончим главу рассуждением о роли этих международных факторов.
Все мы теперь гоббсианцы
Настоящим победителем на Берлинской конференции 1884 года, когда Африканский континент был поделен между европейскими державами, стал король Бельгии Леопольд II. Он убедил участников конференции и других глав государств, включая президента США Честера Артура, в своем желании контролировать бассейн реки Конго при участии Свободного государства Конго ради гуманитарной и благотворительной деятельности в этом регионе. В действительности же это государство вовсе не было свободным, а цели короля были далеки от гуманитарных. Леопольд управлял им как своим личным владением и безжалостно эксплуатировал его ресурсы, преимущественно каучук, который пользовался огромным спросом до того, как в 1930-х годах ему на смену пришла синтетическая резина. Частные войска Леопольда, «Общественные силы» (Force Publique), насильственным образом принуждали местных работников выполнять нормы по добыче каучука – в том числи пороли их плетьми, сжигали поселения, отрубали руки провинившимся и устраивали массовые казни. По некоторым оценкам, численность населения в этих владениях за время правления Леопольда сократилась с 20 до 10 миллионов.
Сведения об этой огромной гуманитарной трагедии породили международное движение за права человека, основанное на более ранней компании за отмену рабства. В начале 1890-х годов американский журналист Джордж Вашингтон Уильямс, путешествовавший по Конго, первым описал ужасное обращение с местным населением, хотя сначала реакция международного сообщества на его откровения была прохладной. В 1899 году была опубликована повесть «Сердце тьмы» Джозефа Конрада, основанная на его впечатлениях того времени, когда он служил капитаном на пароходе на реке Конго. Это произведение привлекло внимание к творившимся в колонии зверствам. Два других пионера международного движения за права человека, Эдмунд Морель и Роджер Кейсмент, близко к сердцу приняли страдания жителей Свободного государства Конго и основали Общество по проведению реформ в Конго с ясно обозначенной целью положить конец владычеству Леопольда в Конго.
Морел узнал о чудовищной трагедии и проводимой режимом короля Леопольда нещадной эксплуатации, работая клерком в ливерпульской фирме «Элдер Демпстер», занимавшейся морскими перевозками. Его статьи способствовали тому, что британская Палата общин предприняла расследование под руководством консула Роджера Кейсмента (позже британские власти казнили его из-за связи с борцами за независимость Ирландии). Кейсмент раскрыл множество из известных нам ныне фактов о ситуации в колонии. В своем дневнике он описывал наблюдаемые им зверства. Так, записи, сделанные с 5 июня по 9 сентября, повествуют о следующем: