ии, крайне важно не позволять им «менять место жительства по своему усмотрению» и наказывать за любые другие виды экономической деятельности. Один из способов добиться этого – структурировать (точнее, разрушить) рынок так, чтобы сделать более привлекательным земледелие. Шан Ян предлагает:
Если удастся сократить число купцов и ремесленников, хитрых и коварных людей, то обогатить страну получится, даже не желая этого. Поэтому и говорят: «Тот, кто стремится обогатить страну, развивая земледелие, должен обязательно установить внутри страны высокие цены на зерно, должен увеличить налоги с лиц, не занятых в земледелии, должен взимать двойные пошлины с тех, кто наживается на рыночной торговле».
Те, кто не занимается земледелием, – «хитрые и коварные». Такое мнение возымеет для будущего китайской экономики глубокие последствия, поскольку легалистская мысль определила подход государства к бизнесу, заставила купцов, производителей и крестьян бояться государства и удерживала их от объединения против него.
Легалистская модель порядка считалась приоритетом, и, стремясь к ней, всемогущий правитель должен был сокрушать общество всем весом государства и его законов. Но даже если конфуцианская модель и не соглашалась с легализмом относительно суровости, предлагая поступать согласно моральным нормам и завоевывать «доверие народа», вместе эти два направления мысли соглашались с основной концепцией деспотизма – в том, что простолюдинам не следует предоставлять слово в политике, и уж конечно же, не следует делать из них противовес власти государства и императора. Принимать во внимание благосостояние своих подданных – это лишь моральная обязанность правителя. Как выразился Конфуций,
простолюдины не обсуждают дела правительства.
Подъем, и падение, и снова подъем колодезной системы полей
Достижения Шан Яна послужили моделью строительства деспотического государства, позволившей царству Цинь в течение столетия покорить остальные шесть соперничавших между собою царств, положить конец эпохе хаоса и основать империю Цинь. С течением столетий детали такой модели правления менялись, и различные сменяющие друг друга династии экспериментировали с различными ее версиями. Причиной тому был тот факт, что, хотя модель Шан Яна и позволила успешно истребить конкурентов, она не предоставляла эффективного шаблона для управления объединенными землями.
Та версия, которую выбрали первый император Цинь Шихуанди и его главный советник Ли Сы, подразумевала очень строгий контроль. Империя была поделена на тридцать шесть (впоследствии на сорок два) округов, во главе которых назначались губернатор, военный командир и управляющий. Под этими назначенцами располагалась изощренная иерархия чиновников, держащая цепкой хваткой общество, как и советовал Шан Ян.
Характер такого контроля иллюстрирует административный документ, опубликованный историком Энно Гиле. Его составил управляющий уездом, обращаясь к главе округа с просьбой одобрить назначение новых старосты и почтового служащего в местной деревне. Через четыре дня после подачи прошения ему пришел отказ. В просьбе было отказано, потому что в деревне насчитывалось только двадцать семь хозяйств и она считалась слишком маленькой для таких чиновников. Такие документы свидетельствуют о сложной сети назначаемых из центра чиновниках и об эффективности обработки запросов, не говоря уже о степени владения необходимой информацией (точное количество дворов – двадцать семь).
Государство Цинь также ввело единую систему мер и весов, единую денежную систему, календарь и стандартизированную систему китайской письменности. Оно же построило разветвленную сеть дорог, расходящихся из столицы Сяньяна по всей империи. Одной из самых важных и долговечных инноваций стала «колодезная система полей», названная так по китайскому иероглифу, обозначающему «колодец» и похожему на девять полей, образованных пересекающимися двумя горизонтальными и двумя вертикальными линиями. Считалось, что именно девять земельных участков должны содержать одного солдата-воина. Такая система подчеркивала равный принцип распределения земли, а также распределения налогового бремени и военных обязанностей. Впервые ее упоминание встречается в сочинениях Мэн-цзы, который утверждал, что
добродетельный правитель должен начинать с осмотра и распределения земель. Когда границы не проведены должным образом, ни распределение земель согласно колодезной системе, ни подати в виде зерна для осуществляемых правителем вознаграждений не будут справедливыми.
На этом этапе стали очевидными недостатки модели Шан Яна. Для содержания такой глубоко проникающей во все сферы жизни системы недостаточно было иметь только «богатое государство», необходимо было также иметь плотно облагаемое налогами общество. В конце концов кто-то же должен был предоставлять материальные и трудовые ресурсы для сооружения 8000 терракотовых воинов в натуральную величину, которых Цинь Шихуанди заказал для своей усыпальницы. Одним из следствий повышения налогообложения стал всплеск народных восстаний вскоре после смерти Цинь Шихуанди, приведших к падению династии Цинь всего лишь через пятнадцать лет существования, на протяжении которых правили всего лишь два императора. Победителем в последующей политической нестабильности в конечном итоге стал крестьянин из завоеванного царства Чу. Он основал новую династию Хань и провозгласил себя императором под именем Гао-цзу. Приостановив поначалу сбор налогов, он впоследствии сократил их до одной пятнадцатой доли урожая. Он также сократил количество обязательных трудовых повинностей, налагаемых государством Цинь.
Действия Гао-цзу были попыткой направить государство в более конфуцианском направлении. Он исходил из легалистских предписаний, но интерпретировал их согласно конфуцианским идеям. Последующие китайские системы управления и законов, вплоть до настоящих, можно осмыслить как колебание между двумя этими философиями и слияние их постулатов; каждая из систем находилась в какой-либо точке между Шан Яном и Конфуцием. Несмотря на широкий спектр, они сходились в некоторых основных принципах. Наиболее критична концепция Деспотического Левиафана – идея монархического правления всемогущего императора, не предоставляющего народу право голоса или участия в управлении. Император всегда находился над законом. Затем идет идея о том, что государством должны управлять талантливые люди, что необходимо, если император желает править обществом так, как пожелает. Она тоже коренится в философии конфуцианства, утверждающей, что необходимо «поощрять достойных и талантливых». Последний ключевой принцип заключается в том, что император должен беспокоиться о благосостоянии народа и ограничивать себя моральными соображениями. Этот же принцип включает в себя идею о том, что император должен повышать экономическое благосостояние своих подданных, или, если использовать выражение более поздних династий, «накапливать богатство среди народа». Эти три принципа образовывали своего рода социальный договор, придающий государству некоторую легитимность. Если они нарушались, народ мог восстать.
Потребовалось некоторое время, чтобы китайские императоры разработали рабочую институциональную модель, удовлетворяющую этим трем принципам. Поворотным пунктом было осознание того, что трудно заниматься микроуправлением так, как это представляли себе Шан Ян и императоры династии Цинь. Это слишком дорого. Для такого тщательного контроля необходимо взимать высокие подати, как в денежном виде, так и в виде трудовых повинностей, а это не согласуется с последним принципом. Без привлечения народа к управлению и обсуждения расхода поступлений, высокое налогообложение вызывает недовольство и в конечном счете ведет к восстанию. Как мы увидим, восстания возникали довольно часто, но последующие императоры пытались снижать недовольство, сокращая налоги, даже если это означало меньшую способность государства предоставлять общественные услуги и следить за исполнением законов.
Организация власти согласно этим трем принципам – дело непростое, и она никогда не была идеальной. По сути, наблюдалась постоянная борьба между моделью микроуправления и принуждения Шан Яна и более мягкой конфуцианской стратегией отдаления от общества, полагавшейся на то, чтобы задавать пример добродетельного правления. Императоры династии Хань, хотя они и сократили налоги с трудовыми повинностями, изначально во многом придерживались курса династии Цинь. Династия Цинь непосредственно контролировала наиболее важные активы – шахты, крепости и даже такие производства, как литейные мастерские. Так же поступали и представители династии Хань. Но при меньших налоговых поступлениях им приходилось смирять контроль над обществом и постепенно отходить от модели Цинь.
Со временем начала разрушаться и колодезная система полей, в результате чего в сельской местности появились крупные землевладельцы. Но при отсутствии каких бы то ни было ограничений власти всемогущего правителя такие процессы всегда можно было повернуть вспять. На протяжении последующих 2000 лет Китай сотрясали различные попытки восстановить модель Шан Яна, последняя из которых представляет собой приход к власти коммунистов, внедривших после 1949 года свою версию колодезной системы в виде коллективных сельских хозяйств. Современную версию конфуцианской модели представляет собой то, что мы наблюдаем после 1978 года, когда под руководством Дэн Сяопина коллективизация пошла вспять и китайское руководство начало бороться с коррупцией, поскольку она нарушала конфуцианские принципы добродетельного правления. Для того чтобы примерно представлять будущее Китая, важно понимать это историческое колебание между легализмом и конфуцианством.
Первую попытку восстановить жесткий государственный контроль над экономикой после падения династии Цинь предпринял император У-ди из династии Хань, правивший пятьдесят четыре года с 141 по 87 год до н. э. У-ди установил императорскую монополию на производство железа и соли, а также контроль над большинством видов производства и коммерческой деятельности. Его современник, историк Сыма Цянь, писал, что «на удовлетворение правителя было потрачено богатство всего мира, но все же он оставался недоволен». Реформы У-ди долго не продлились.