Лайфхак для детей: если ты хочешь принести домой собачку с улицы, не надо упрашивать родителей; просто принеси собачку с улицы. Тут была примерно та же история.
Иронично, что днем ранее мы сидели на кухне с отцом, он ко мне заехал в гости и говорит: «Если вдруг вас обяжут помогать в больницах, скажи, у тебя много пожилых родственников, отмазывайся как можешь».
Звоню отцу, говорю, что только из «Коммунарки» вернулась. Он: «Замечательно, я сегодня первый день адресную помощь развожу. Почему нет?» Звоню маме, а она: «Я теперь бомжей кормлю централизовано». Ну ладно, так и договорились. Последней до упора била себя в грудь бабушка 70-летняя, единственная врач в семье: «Я тоже сейчас пойду в „Коммунарку“!» В общем, какие-то мелочи ее остановили, добираться далеко, а так она бы пошла.
Вот так я появилась в «Коммунарке», и ни о чем не жалею, надо заметить. Справедливости ради я нахожу в этом больше какого-то эгоистичного, потому что это, конечно, с медицинской точки зрения колоссальный опыт, я не знаю, где мы еще наберемся такого, это возможность впервые поработать в трех парах перчаток, в костюме XXL, в маске, когда тебя узнают только по накрашенным ресницам. Нет, это то, чего нельзя было пропустить.
У нас есть локальный мем «кто, если не мы». И эта фраза такая пафосная, такая противная, что мы каждый раз, выступая перед журналистами, давая интервью, ее обходим. Хотя по-другому о нас и не скажешь. Действительно, кто, если не мы?»
Катя Еремина. «Я студентка четвертого курса Сеченовского университета. Волонтерю еще со школы.
В университете объявили, что нужна помощь, я откликнулась. Меня спросили, когда я хочу выйти. Я ответила — завтра. И всё. В 7:30 утра была уже в «Коммунарке» и с тех пор помогаю в «красной зоне».
У нас есть в «Коммунарке» такое понятие — «Коммунарка-team»: мы все вместе — волонтеры, врачи, медицинские сестры, весь медперсонал, все в одной команде работаем на одну цель. Сначала я помогала медсестрам, потом количество пациентов увеличилось, и врачи не успевали, они забрали меня к себе. К сожалению, двое врачей в моем отделении заболели, и сейчас я лечу, как ни странно, тех людей, которые научили меня всему, помогали мне. К счастью, с ними все хорошо.
Я помогаю врачам, и это большая ответственность, а врачи работают день и ночь. Сейчас уже полегче стало. Для нас, молодых, работа в больнице еще не рутина, и, заходя к пациенту на обходе, я не только измеряю какие-то жизненно важные показатели, но говорю ему еще жизненно важные слова, потому что для них, для пациентов, которые находятся чаще всего в палатах одни, это необходимо услышать.
Слова о том, что все будет хорошо — это очень сильное лекарство. Вот мы и оказываем такую психологическую помощь.
Инструктажа по оказанию такой помощи нам никто не давал, это наша волонтерская инициатива. Медикаментозное лечение быстрее принесет результат, если пациент психологически настроен на выздоровление. Кстати, те заболевшие врачи тоже просят нас посидеть с ними у их кровати минут пять, поговорить, сказать, что все будет хорошо. Это люди с высшим медицинским образованием».
Дмитрий. «Я адвокат, работаю в юридической фирме и преподаю юридические дисциплины в вузах. В отличие от ребят-студентов сказать «Я не могу по-другому» я не могу, потому что я бы сидел эти два месяца, писал докторскую диссертацию. Да, у меня есть внутренняя потребность помогать, но там, где не просят. Такая у меня потребность. А тут попросили, для меня это как-то нетипично.
И заявить, что какая-то энергия у меня, которую надо было куда-то приложить, — тоже не могу: я очень сдержанный человек. Я терпеть не могу ходить по магазинам, я себе ничего не покупаю, я не знаю эти виды круп, которые всем нужны, я не пью молоко и не ем молочное.
Это все, конечно, ужас — несмотря на то, что я юрист, я тяжело общаюсь с людьми, и несмотря на то что я, в общем, взрослый мужчина, все равно боялся, как приду в организацию «Волонтеры-медики», как я буду со всеми разговаривать. Но благодаря волонтерам страх прошел.
Как в таком случае я все же стал волонтером? По «Первому каналу» передавали, что нужна помощь. Это было еще до карантина, я еще работал на основной работе. Все очень спонтанно произошло. Я думаю, что это сложный момент, и его надо отдельно осмыслить. Какие-то силы повлекли меня, когда я услышал о необходимости помощи, и тут же, наверное, не думая, я эту заявку и сформировал.
Я выполняю адресную помощь, доставляю продукты, лекарства».
Это такое маленькое дело, что даже и неловко об этом говорить — почему, да что, да как. Делаю что делаю. Утешает только то, что это нужно.
Виктория. «Добавлю, бабушки и дедушки запоминают, кто им принес заказ, и прямо пишут на нашу социальную почту именные письма на Диму: спасибо большое, поговорили и так далее. Я слышала, как Дима разговаривает, это не «здрасте — заберите — до свидания», он действительно говорит с людьми.
Да и 30–40 килограммов еды донести до заявителя — тоже труд».
Света Бушуева. «На самом деле нужно понимать, что задача — не просто купить тупо по списку продукты, лекарства и привезти, а пообщаться с человеком так, чтобы у него сложилось полное впечатление, что в его жизни ничего не поменялось, что будто это он сходил в магазин, ты его глаза, его уши, ты постоянно уточняешь все эти марки, мы знаем уже десять видов молока, просто суперэксперты.
Это не просто выполнение заказа по списку, а именно поддержка.
Они тебя называют «доченька», «сынок», ты заменяешь им этих близких людей, и тебе это тоже важно.
Так как у меня родственники живут все в Екатеринбурге, не могу я своим бабуле с дедулей помочь, хоть убейся, но здесь получаешь такую возможность помочь, пусть и не своим родным, но какая разница! И потом эти старики звонят, поздравляют с праздником. Меня на Пасху столько людей поздравило!»
Наталья Бодрова. «Я ювелир-дизайнер, у меня свои бренды. Хобби у меня спортивное: пять лет я занимаюсь таким тяжелым видом спорта, как триатлон, который теперь стал популярен. У меня есть особенность: когда я участвую в гонках, приходится много чего преодолевать, бывают различные условия, и я всегда себя ощущаю таким солдатом, которому если дают приказ выиграть гонку, то я включаю все свои способности и выигрываю. И я всегда говорила, что да, это какой-то мой внутренний солдат, который мобилизуется в критической ситуации, и, если когда-то случится война, я первая пойду на фронт защищать Родину, родных. И еще я неплохо стреляю.
Помимо всего, я еще попечитель фонда «Больше, чем можешь» — это ребята с инклюзией в спорте, в основном все с ДЦП. Мы занимаемся тем, что организуем для них возможность участия в больших российских соревнованиях — «Бегущие сердца».
Не могу сказать, что во мне есть слово «помогать», наверное, нет. Просто я могу это делать, если я вижу, что у меня это получается. Я пришла в штаб, мне дали заявки, и я поехала».
Дмитрий Баженов. «В «Коммунарку» я попал случайно. 15 марта вернулся из командировки в Австралию и попал на двухнедельную принудительную изоляцию. За эти две недели я понял, что мой внутренний маятник меня просто раскачивает, чтобы я выскочил из квартиры, потому что это очень тяжело — находиться две недели в замкнутом пространстве, несмотря на то, что и родственники помогали, службы доставки привозили еду и так далее. И правдами и неправдами я в итоге попал в «Коммунарку». Почему правдами и неправдами?
У нас одна коллега там тоже была, координировала волонтеров. Я ей пишу — так и так, готов мчаться в «Коммунарку»; она говорит: «Отлично, с собой ты должен взять медкнижку, диплом о медицинском образовании». Я думаю: дело пахнет жареным. Но меня спасло, что второе образование химическое, и я пишу ей, что в моем активе еще химический факультет МГУ, и она такая: «Отлично, будешь в лаборатории работать».
И ты понимаешь, что в первую очередь, конечно, нужно помогать медикам, потому что ты не имеешь профильного образования, но готов. Нужно в лаборатории — ты в лаборатории, завтра надо организовать питание — ты питанием занимаешься, потом в аптеку. И в морге волонтерили.
Но самое классное — это, естественно, та команда, которая успела сформироваться, со многими тесно, близко знаком.
Не в обиду другим волонтерам, но посмотрите в глаза волонтерам, тем, кто в «Коммунарке»: у них просто из глаз счастье, нацеленность оказать помощь.
Некоторые из них выходили на реальные дежурства по работе, до этого два дня волонтерили сутками, столько ночей в лаборатории провели и потом выходили на смены и после смен оставались как волонтеры.
Хочется сказать, что у нас в стране точно есть супергерои, которым небезразлично происходящее. Я уже давно занимаюсь проектом помощи детям в школе-интернате для детей с ограниченным развитием в городе Вязники. К сожалению, ввиду определенных ограничений они никогда не станут физиками, медиками и так далее, но подготовить их к выходу в жизнь, чтобы банально их не обманули или они смогли определиться с профессией, — этому надо уделять время.
Если мы берем Московскую область — помощи гораздо больше оказывается со стороны государства, частных компаний, а здесь, на удалении от Москвы, ребята не получают помощи в необходимой мере.
Я надеюсь, что совместными усилиями с «Волонтерами-медиками» тоже смогу внести свой вклад в борьбу с пандемией и спасение здоровья и жизней».
Анастасия. «Я на данный момент координатор в «Коммунарке». Случайно стала координатором именно этой больницы. Тоже, как и всё, начиная с марта достаточно сумбурно было, и так получилось, что 26 марта, через несколько дней после того, как мы появились в больнице, я туда приехала и уже два месяца там.
Моя задача — чтобы ребята успевали отдыхать. Кто-то ведь сутки проводит в больнице. Клянусь, мне приходилось заходить в «красную зону», чтобы вывести их. А ты еще попробуй забери их оттуда.