– Он успокоит их, – шепнул Лассе, – у него особенная магия…
– Ага! Он промывает мозги, – съязвила Атлин. – А что у вас?
– А у нас куча дохлого воронья. Нет, ну чего бы гусям не залететь? Всё вкуснее мясо, – Рольф отпинывал в сторону непонятно от чего погибшую птицу.
– Ты шутишь, брат? – Атлин подалась вперёд. – Какая гадость! Это нужно закопать.
Поёжившись, я потянулась и обняла Лассе за шею, удобно устраивая голову на его плече.
– Всё хорошо, – шепнул он и легонько коснулся губами моих волос. – Мы разберёмся со всем.
В углу комнаты послышался шорох. Хаук, подошедший ближе, двинулся туда, но Рольф грубо остановил его, чуть ли не толкнув.
– Ты чего?
– А вот и он! – провидец просиял. – Да. Здравствуй, малыш.
Откинув в сторону мёртвую ворону, Рольф поднял крупного птенца.
– Добей его, а, – Хаук подался вперёд, но Атлин его опередила.
– Какой хорошенький, – она отобрала малыша у брата и поднесла к себе. – У него так быстро бьётся сердце. А глазки – бусинки! Я оставлю его!
– Сдурела! – Хаук потянулся к птенцу. – Непонятно что он такое!
– Он ворон! Что тебе неясно? – Атлин отступила и прижала взлохмаченного воронёнка к груди.
– Ты не заметила, что весь пол усеян его дохлыми сородичами? Атлин?
– Лассе? – она перевела взгляд на нас.
– Рольф? – муж обернулся на провидца.
Как ни странно, но эта их перебранка помогла мне прийти в себя. Я старалась не рассмеяться, а ещё меня прямо подмывало вставить своё имя.
– Ну вот! Сонья уже улыбается, по-настоящему, и без этого лихорадочного блеска в глазах, – Рольф мне подмигнул, то ли поддев, то ли похвалив.
– Так что с вороном? – напомнил о возникшей проблеме мой северянин.
– Он принадлежит Атлин, а я теперь могу спокойно отсюда съезжать вниз. Мне там будет лучше, к алтарю поближе, – радостно хлопнув в ладони, провидец скрылся в своей комнате.
Воспользовавшись заминкой, исчезла и Атлин, утащив с собой птицу.
– Я с ними когда-нибудь свихнусь! – малодушно пожаловался Лассе.
– И всё же я думаю, что ворона нужно убрать, – Хаук недовольно поджал губы.
– Он останется у Атлин. Пусть учится нести ответственность хоть за кого-то, – взгляд мужа стал просто убийственным. – К тому же будет что сожрать в дороге с голоду, – хмыкнул он. – Очистите тут всё.
Этой ночью больше не спал никто, кроме девочек.
А наутро я заселилась в противоположную комнату.
Рольф же перетащил свой лежак на первый ярус.
Глава 46
Тепло. Повернувшись набок, я придвинулась к его источнику, уткнувшись в него лбом. Хорошо так стало, спокойно. Меня обняли и притянули ближе.
Ощутив запах шиповника – улыбнулась.
– Проснулась, малышка моя? – раздалось рядом.
Распахнув глаза, я уставилась на широкую мускулистую грудь.
– Ты всё пугаешься, – прохрипел со сна Лассе. – Каждое утро – как в первый раз. Я ощущаю твой страх.
– Я не привыкла к… – замявшись, не могла подобрать нужного слова.
– Близости с кем-либо? – подсказал мой северянин.
– Да, это странно.
Лассе тяжело вздохнул и, обхватив меня за талию, повернулся на спину. Обвив ногами мощные бёдра мужчины, я приподнялась и немного нерешительно сложила руки на его груди.
– Ветер ещё не успокоился, – Лассе осторожно прошёлся подушками пальцев вдоль моего позвоночника, вызывая возбуждающие мурашки. – Мне кажется, он становится только сильнее. Три дня без продыха. Хоть охотники наши вернуться успели. Меньше всего мне бы сейчас хотелось их искать.
– А они пришли с добычей?
Мысль о настоящем красном мясе пробудила меня окончательно.
Живот предательски заурчал.
Лассе улыбнулся.
– А ты не чувствуешь запаха? Принюхайся.
Прикрыв глаза, я повела носом.
– Слышу, он сладковатый, – прошептала я довольно.
– Да, они вернулись с косулями. Не ахти какая добыча, но на хорошую похлёбку всем хватит. Главное, чтобы этот ураган наконец улёгся. У меня большой отряд, парой коз его не прокормишь.
В голосе Лассе я легко расслышала тревогу, которая тут же передалась и мне.
– А что если ветер не успокоится? Что если есть будет нечего? Что вы будете делать?
Мне стало не по себе. Я знала, что такое голод и как он порой меняет людей. Аромат варёного мяса, как нарочно, усиливался.
– Пошлю на охоту Снежных, – задумчиво ответил муж. – Река рядом – порыбачат.
– Почему именно их? – я тут же вспомнила сереброволосого Дарака и его воинов.
– Потому как в тумане они лучшие охотники. Заморозят всё вокруг: что было живое, то и их добыча. Но всё же в такой ветер лучше держать людей за стенами. Я не люблю рисковать чужими жизнями.
Мы снова замолчали. Я ощущала его руки на своём теле. Лассе поглаживал меня вдоль спины, словно успокаивая. Только действовала его близость наоборот. Через ткань мягкой туники я чувствовала жар, идущий от тела мужчины. Его запах будоражил сознание.
В соседней комнате громко захихикали девочки. Это слегка привело меня в чувства.
– Там Хаук с ними, – Лассе вальяжно потянулся, – он умеет общаться с детворой.
– Он странный, – пробормотала я, – то добрый, то мрачный…
– Не заблуждайся, Сонья. Нет среди вардов Бессон добрых. Хаук ведёт себя с ними так, как того требует ситуация. Они напуганы, поэтому он развлекает их смешными историями. Это не от доброты душевной, а потому что рыдающая ребятня нам ни к чему.
– Я вижу его иначе. Что бы ты сейчас ни говорил, Лассе, но я чувствую добро. Поверь, я знаю, как выглядит истинное зло.
– И как же?
– У него лицо жриц этого храма.
– Возможно, – он согласно качнул головой.
Повернувшись, Лассе уложил меня рядом на спину и прижал к себе. А после и вовсе навис сверху. Подняв ладонь, он приласкал костяшками пальцев мою скулу и спустился ниже к губам.
– Ты очень красивая, моя сияющая, – его голос дрожал. Словно боясь спугнуть, он провёл подушечками пальцев по моей нижней губе. – Мне всё сложнее засыпать с тобою рядом. Твоё тело манит и наводит на совсем недобрые мысли.
Склонившись, он слегка сжал моё горло и откинул голову назад, получая доступ к шее.
Рвано выдохнув, я ощутила его губы. Влажные и нежные. Вытянувшись в струнку, старалась и вовсе не дышать. Это было так волнительно страшно и совсем не походило на то, что делали пленники с послушницами на алтаре.
– Тебе страшно, когда я касаюсь тебя, Сонья? – шёпот Лассе взволновал меня ещё больше.
– Нет, но это так…
– Непривычно? – он коварно улыбнулся и провёл губами по моему виску.
– Да, однажды я видела, как пленник совершал обряд с одной из девушек. Она плакала, а он, находясь под действием алтаря…
– Хватит! – его голос стал жёстче. – Это не то, о чём ты должна думать и вспоминать. Это совсем не то.
– Я не буду плакать? – зачем-то прошептала я.
– Нет, никогда… – Он коснулся ладонью моей щеки. – Ты больше не проронишь ни слезинки. Не будет ни алтаря, ни пленников.
– Ты предлагаешь мне спрятаться за твоей спиной обрести покой и тепло?
– Не только, – его дыхание разбилось о мою шею. – Мне нужна опора. Вартеса Сарскота должна быть смелой и стойкой. Когда я увидел тебя… Понял, кто ты для меня – ощутил такое облегчение. Ты сильная! Такая не станет слабостью мужчины.
– Тогда почему ты пытаешься сломить меня?
– Я привык, что мне подчиняются даже в мелочах. А тут такая мощь с невинными карими глазками. Я боюсь, что сам свернусь в крендель, Сонья.
Поджав губы, я смекнула, что он лукавит. Пытается меня успокоить и расположить к себе.
– Вардиган Лассе, как можно так врать, не краснея? – я, смеясь, покачала головой. – Я прошу тебя, не поступай как они. Дай мне дышать свободно.
– Я предельно честен, – в его глазах появились смешинки. – Никаких больше приказов.
– А ты сможешь сдержать обещание?
– Я буду стараться, но тогда и ты пойди мне навстречу, – он прижал мощным бедром мои ноги. – Пощади меня. Я должен знать, что небезразличен тебе.
– Будет сложно, – пробормотала я. – Это нелегко открыться. От нас всегда требовали обратного.
– Это всё поправимо, Сонья. Время залечит твою душу. А я помогу ему.
– Ты увезёшь меня отсюда?
– Да, – он кивнул. – И очень скоро…
Порыв ветра распахнул ставни.
Вспомнив ночное происшествие, я вздрогнула.
– Не бойся, – поднявшись, Лассе подошёл к окну и тут же отпрянул.
Мелькнула огромная чёрная тень. Резким пасом руки мой северянин призвал свою тьму и буквально развеял непрошеную жуткую гостью.
Подскочив, я прижалась к своему мужчине и онемела от ужаса.
Вокруг храма буквально стеной кружились тёмные.
Тени с перекошенными лицами.
– То вороньё, то грязные, – спокойно протянул Лассе, закрывая ставни. – Что им нужно?
– Эта жрица, – шепнула я. – Это она!
– В таком случае надо увозить тебя отсюда побыстрее. А всё остальное подождёт.
Склонившись, он впился в мои губы грубым требовательным поцелуем.
Глава 47
Новость о том, что воины северян собираются вывести нас из тумана, как только закончится эта буря, разнеслась по храму словно пожар. Но вместе с радостью в наших сердцах появилась и тревога.
Сидя за столом и черпая ложкой золотистый восхитительно пахнущий бульон, я ловила на себе пристальные взгляды женщин.
«Скажи, это правда?» – шептали они губами.
Послушницам снимали печати безмолвия, но большинство из них были немы от рождения и просто не умели говорить. Так что для них мало что изменилось.
Но сама мысль, что они покинут эти стены, выйдут к людям, преображала их лица. Послушницы светились радостью.
«Мы уйдём?»
«Будем жить там… за туманом?»
«Они не оставят нас?»
Они все спрашивали об одном и том же.
Кивая, я и сама ощущала эту робость, страх поверить и не быть обманутой.
Варды обсуждали погоду, строили догадки о причине урагана. Жриц в подземелье проверили. Ничего подозрительного не заметили.