аем, в конце концов, и понадобилось лишь чуть коснуться Силы, чтобы отразить её попытки повлиять на него.
Он поднял голову — и обнаружил, что оказался на перекрестке: влево, вправо, вверх, вниз. Куда пойти? Он двинулся наугад, направившись вниз. Медленно спускаясь, он думал почему-то о Ларант Тарак.
Джедай-тви'лека покинула его команду нескольких месяцев назад, и, хотя он не впервые с тех пор думал о ней, это был первый раз, когда эти мысли были столь настойчивы. Он не видел ее с того дня, когда она ушла из команды, чтобы работать полностью с «Бичом» и его лидером, Таем Ксоном Йиммоном, харизматичным цереанином, который — как говорят его товарищи — обладал боевым мастерством обученного солдата и мудростью мастера-джедая.
Странно, думал Джакс. Раньше он не интересовался, почему Ларант оставила их группу. Он вспомнил, что она была нетерпелива с ним из-за чего-то, что он так и не понял, — и был момент, когда он навестил ее в медцентре после столкновения с охотницей за головами Оррой Синг, когда он задумался, не скользят ли их отношения к…
Он быстро остановил себя, вспоминая тот день: Ларант, лежащую на медкойке, перевязанную, обвитую трубками и бледную, и себя у её кровати, и бурю эмоций, рвущихся из него.
Неужели она тогда прочитала его и испугалась, что он слишком привязался к ней? Или она уже чувствовала притяжение личности Йиммона? Или всё вместе? Или ни то, ни другое?
Он оглянулся и понял, что ноги сами привели его на территорию «Бича». Фактически, он был всего в квартале или около того от благотворительного учреждения, в штабе которого группа иногда проводила тайные встречи. Это было одно из мест контакта между повстанческой организацией и теми, кто нуждался в ее помощи.
И тут его поразило, что прямо сейчас он больше всего хотел участия Ларант во всём этом деле… и её мнения о надежности Тудена Сала. В конце концов, они только со слов Сала знали, что он действительно — новый член «Бича» и что Ларант направила его к ним. Даже если и направила, это не было гарантией надежности его плана.
Джакс направил свои стопы к общественной кухне, которая служила одним из окон «Бича» на мир. Он был примерно в трех длинных шагах от двери, когда нечто невидимое резко и яростно остановило его, едва не развернув. Несколько секунд он чувствовал себя пером, борющимся с сильным ветром. Он вытянул руку и ухватился за фасад ближайшего здания, потянувшись чувствами, чтобы определить местонахождение источника волнения.
Вниз. Вниз и на запад. Вот где оно было.
А чем оно было, и так ясно.
Это была Сила.
ГЛАВА 5
Пробус Тесла вернулся на рынок «Плафтекаль», несмотря на то, что его цель изменилась. В конце концов, рассуждал он, дроид и джедай, которых он искал, конечно, находятся недалеко друг от друга. Дроид принадлежал Павану, или так сообщали отчеты.
Что заставило молодого инквизитора задаться вопросом: во-первых, почему его повелитель изменил цель. Найдешь одного, подсказала логика, и в конечном счете найдешь и другого. Уже несколько недель Сила говорила ему, что в окрестностях рынка находится сильное чувствительное существо. Вероятность того, что это окажется кто-то, кроме обученного в Храме джедая, была ничтожно мала. Собственная чувствительность Теслы к Силе была самым верным средством для обнаружения Джакса Павана, так почему Дарт Вейдер вместо этого отправил его на этот обход? Была ли это проверка, или повелитель просто вел его, чтобы по-другому использовать его ощущение Силы, не так, как он намеревался сделать?
Мысленный шепоток едва не остановил его. Возможно, Дарт Вейдер сомневается не в его способностях, а в его верности. Возможно, испытываются не его умения, но его повиновение.
Мысль вызвала укол стыда. Он усомнился в мудрости Вейдера, пусть даже только на секунду, и как раз когда он отправился на поиски протокольного дроида — расспрашивая свои контакты и просеивая ответы, он надеялся столкнуться с присутствием, к которому он подошел так близко буквально несколько дней назад.
Он стоял теперь в тени опоры, слушая рыночный говор, вдыхая его броню запахов, жадности, гнева, удовлетворения, пробуя нюансы этих эмоций, надеясь столкнуться с вибрацией Силы.
Так он испытывал Силу — как запах, вид, звук и вкус. Каждый её нюанс волновал его чувства, мрачно играя в его голове, взрываясь на его языке, ослепляя его глаза цветом и светом. Из-за абсолютной мощи всего этого он должен был научиться в раннем возрасте фильтровать и управлять импульсами, что вызывала в нем Сила. Это была пожизненная борьба — проникать сквозь могущество этих импульсов, и он часто интересовался: неужели так же ощущают её все чувствительные к Силе?
Подобные вопросы не стоило задавать другим кандидатам во время обучения на инквизитора. Он, конечно, говорил об этом своему наставнику, поскольку он должен был изучить дисциплину своего дара.
Мастер Кутара не прокомментировал, был ли его особый опыт Силы необычен или распространен. Он только сказал: «Сила течет через тебя, вокруг тебя. Ты должен учиться плыть в её потоках и использовать её ветра, не позволяя им затопить тебя или сбить с курса. Твоя дисциплина — корабль, а ты держишь руку на румпеле».
Ему было около четырнадцати, когда случилась эта беседа, и он заподозрил, что его учитель испытывал Силу именно таким способом — как поток, по которому нужно плыть. Он был тогда достаточно наивным, чтобы спросить: «Но у ветра и волн нет никакого повода, ведь так, учитель? Мы называем ветер плохим, но разве это не простые слова? Ветер и волны случайны».
«Ты так думаешь»? — спросил его наставник-фаллиин, чем странно озадачил.
Тесла привык, что мастер Кутара отвечал на его вопросы прежде, чем он успевал даже сформулировать их; неуверенность, выраженная таким образом, немного нервировала.
«Разве можно сказать о Силе, что у неё есть темная и светлая стороны? Ветра не темные и не светлые; потоки не темные и не светлые, они просто есть».
Время на секунду застыло, пока он ждал, что наставник одобрит его интуицию, накажет его за дерзость или просто изумит его ответом предельной простоты и глубины. Больше, чем наполовину, он ждал последнего. Таким образом, ответ, который он получил, ошеломил его.
«Ты разочаровываешь меня, Пробус», — сказал учитель. — «Это самое элементарное понятие — о дуальности Силы. Ты сам сказал это, очевидно, не понимая. Свет и тьма просто есть. Это так элементарно».
Импульсивно Тесла выпалил: «Но разве тьма — просто отсутствие света? Свет состоит из фотонных частиц. Тьма не состоит из антифотонов, не так ли?»
За этот вопрос ему велели взять световой меч и шесть часов практиковать шии-чо — самую основную из боевых форм.
Позже, когда он лег в кровать, разбитый от усталости и оцепеневший от скуки, к нему пришел наставник в странном настроении — готовый если не простить, то по крайней мере примириться.
«В свое время ты поймешь, Пробус», — сказал он, — «что Сила не так проста и не так сложна, как мы хотим сделать её. Она не попадает ни в сферу науки, ни мистики. Его использование — одновременно искусство и дисциплина».
«Как плавание», — предположил Тесла.
Учитель кивнул, кривая улыбка изогнула его тонкие губы. «Как плавание. Или как обучение разобраться и постигать мир чувств».
Теперь Тесла разбирался в своих чувствах: зрение, обоняние, вкус, слух и неотступная надежда, что он уловит…
Он поднял голову и повернулся, оглядывая рынок прищуренными глазами. Сквозь завесу разноцветного света он увидел вспышку сине-белого сияния, быстро перемещающегося. Затем пришел запах — слабый, сладкий и острый одновременно. Звук, почти музыкальный, танцевал и мерцал на грани его слуха.
Он улыбнулся в ожидании и бросился за чувствительным призраком. Толпа покупателей расступалась перед ним, когда люди узнавали униформу инквизитора — плащ и капюшон неописуемого оттенка, который, казалось, мерцал призрачным цветом, с имперским гребнем на одном плече.
Он отслеживал сквозь переполненную площадь яркую цель, не допуская даже мысли потерять её, потому что она тускнела. Он подозревал, что джедай, должно быть, как-то использовал Силу, чтобы выдать сейчас такую яркую маленькую вспышку.
Это озадачило его. Это озадачило его с тех пор, когда он впервые уловил этого адепта Силы. Обученный джедай, конечно, не был бы столь глуп, чтобы демонстрировать свою силу в столь многолюдном месте, и трудно было поверить, что ему это понадобится.
Это ненадолго остановило Теслу; было вполне возможно, если не вероятно, что Джакс Паван где-то преднамеренно дразнил его.
Он воздержался от мрачной усмешки. Это было бы бесполезно. Пробус Тесла знал без всякого эго — или почти так — что его способности исключительны. Он обучался одним из самых великих учителей в Колледже Инквизиции, и он заработал свое место в инквизиции, наголову разгромив этого учителя.
Прискорбно, конечно, и это вырвало у Теслы заявление, что однажды он сам займет место мастера Кутары в колледже, тренируя будущих инквизиторов. Он никогда, пообещал он себе, не откроет никому из них ничего такого о себе, что можно было бы использовать для его уничтожения. О да, он хорошо усвоил, почему было лучше не говорить с другими о собственных отношениях с Силой. Понять ощущение Силы другими означало понять, как их можно победить.
Он встревожился, осознав, что чувствительная цель еще больше потускнела — её запах почти исчез, её вкус превратился в пыль, её музыка стала глуше. Только свет её пульсировал на грани его понимания от белого к синему, бледнея на фоне приземлённой палитры рынка.
Он ускорил шаг, пробиваясь сквозь толпу, пока не оказался в длинном темном переулке с тусклым прямоугольником света в его дальнем конце. Выдолбленный в феррокритных стенах окружающих зданий, переулок, казалось, не вел никуда. И все же именно туда направилась его добыча.
Он двинулся в туннель, выпустив чувства перед собой. В очередной раз он заподозрил ловушку и в очередной раз отбросил эту мысль. В конце концов, он был эффективно огражден от обнаружения ожерельем из чешуек таозина.