Что приготовить? Острое нельзя Сун Чану, да и А-Бэю по-хорошему тоже. А что ест Ло Кай? Цай Ян знает лишь, что он не ест – сладкое. Да сладкого и нет ничего. Если оно и появляется в этом доме, к вечеру от десертов или фруктов остаются одни воспоминания. Целый дом любителей сахара, шоколада, пирожных и моти[4]. Цай Ян так долго стоит, открыв холодильник, что тот начинает пищать, намекая, что пора бы его все же закрыть. Цай Ян еще крепче стискивает ручку. Да почему в мыслях такая каша?
Он слышит осторожные шаги и поворачивает голову, чтобы увидеть, как заходит Ло Кай. Он выглядит так… странно здесь. В этой маленькой коробочке, которую они все дружно привыкли называть громким словом «кухня», даже вдвоем негде особо развернуться, поэтому они на самом деле редко собираются за одним столом, чтобы поужинать. Хотя бы потому, что Цай Ян обычно приходит часа на три позже и падает спать. Еще везет, если хватает сил съесть хотя бы купленную в супермаркете и там же разогретую еду из контейнеров. Как же она ему надоела. Ее спасает только соус, которого Цай Ян туда выливает столько, чтобы утопить все содержимое.
Сун Чан очень старается готовить, но у него иногда так раскалывается голова, что он даже не встает к вечеру. А-Бэй, когда успевает, тоже готовит. Ему бы школой заниматься, гулять, а не торчать после уроков и курсов на кухне, чтобы накормить семью. И не вставать раньше всех, потому что «господин Цай, ты опять без завтрака, так нельзя».
– Цай Ян, – зовет его Ло Кай, отвлекая от потока мыслей.
– А? – продолжая зачем-то улыбаться, отзывается Цай Ян.
Ло Кай жестом указывает на холодильник, который так и не перестал пищать, как сирена. «Да-да, знаю, – думает Цай Ян, – я тут размышляю, что приготовить!»
Что можно приготовить, если за продуктами сегодня никто не ходил? Удивлять Ло Кая пустым рисом? Очень смешно.
Цай Ян решает взять из холодильника хоть что-то, чтобы все не выглядело так тупо, как, кажется, уже выглядит, но в этот воскресный день, который все никак не заканчивается, все против него. Когда он берет с полки два яйца, одно выскальзывает из пальцев и шмякается на пол.
– Бл… – Цай Ян вовремя проглатывает ругательство, потому что у него вообще-то в доме гость, который, черт побери, стоит у него за спиной и выглядит как кинозвезда, которую по ошибке привезли на фотосессию в глухую деревню. А у него все из рук валится! – Я сказал ребенку, что он катастрофа, но на самом деле здесь одна катастрофа, и это я.
– Цай Ян, – повторяет Ло Кай, подходя ближе и закрывая дверцу холодильника, отлепив его пальцы от ручки. Цай Ян так и продолжает смотреть на разбитое яйцо, держа в руке второе. Ло Кай забирает его и кладет на стойку. – Давай я приготовлю ужин?
Цай Ян моргает. Кажется, на фоне сегодняшнего волнения – честно признаться, он чуть рассудка не лишился, пока искал А-Бэя, не зная даже, куда бежать и что делать, – у него начались слуховые галлюцинации.
– Что?
Ло Кай, который в принципе не отличается особыми эмоциями – его лицо всегда спокойно, как будто он созерцает перед собой умиротворяющий горный пейзаж 24 на 7, – смотрит на него и повторяет:
– Давай я приготовлю ужин.
Цай Ян смеется. Что ему еще делать, когда человек, который пришел к нему в гости, к тому же помог этим вечером не сойти с ума прямо там, посреди улицы, хочет приготовить ужин? Должно быть наоборот.
Он качает головой и старательно сбрасывает с себя оцепенение.
– Так не пойдет. Ло Кай, садись, ты здесь гость.
– Ты устал.
– Вовсе нет! – напустив на себя серьезный вид, возражает Цай Ян и для убедительности идет к другому концу стойки, чтобы вытащить целую охапку бумажных салфеток из коробки – нужно убрать с пола устроенное безобразие. – У меня все прекрасно.
Ло Кай смотрит, как он поднимает скорлупу. И пробует снова:
– Мне не сложно. Я люблю готовить.
Цай Ян выдыхает и поднимает на него взгляд, сидя на корточках со скорлупой в одной руке и салфетками в другой. Ло Кай смотрит на него в ответ.
Вот ведь какой упорный. А с виду и не скажешь.
– Компромисс, – говорит Цай Ян, подняв вверх указательный палец, сжав остальными салфетки. – Готовим вместе.
Ло Кай со всей серьезностью кивает.
– Хорошо.
Пока Цай Ян занимается полом, Ло Кай отступает к холодильнику и открывает его. Цай Ян смеется, когда это чудо техники начинает опять пищать так же, как до этого. Значит, не у него одного содержимое полок вызывает такой ступор.
– Нужно купить продукты, – заключает Ло Кай таким тоном, каким присяжные в кино выносят вердикт «виновен».
– Сходить в магазин? – слышится сзади, и Цай Ян поворачивается, поднявшись на ноги.
Сун Чан, стоя за приоткрытой кухонной дверью, робко улыбается, просунув в щель только голову.
– Ну уж нет! – восклицает Цай Ян, наставив на него указательный палец. – Только через мой труп еще хоть кто-нибудь в этот вечер выйдет из дома! – Он осекается, поняв, что только что сказал, и косится на Ло Кая. – То есть… Ло Кай, конечно, может пойти к себе, когда захочет.
Сун Чан делает круглые глаза, но, опомнившись, кивает и закрывает дверь, едва не прищемив хвост успевшему просочиться на кухню коту. Жучок недовольно дергает короткой задней лапой, словно выражая все свое презрение к роду человеческому.
– Тебя еще тут не хватало, – вздыхает Цай Ян, когда он подходит к влажному пятну на полу, которое осталось от разбитого яйца.
– Как его зовут? – спрашивает Ло Кай, рассматривая кота. Подняв взгляд, Цай Ян с удивлением видит на его лице подобие заинтересованности и даже умиления. Вот, оказывается, как еще бывает!
– Я зову его крокодилом. Но прекрасный ребенок за стенкой не разделяет моего мнения относительно этой живности, – говорит Цай Ян, мягко отгоняя кота от пятна, потому что тот уже собрался вылизать пол.
Ло Кай наклоняется и берет Жучка на руки. Тот с удивлением смотрит на него круглыми, как плошки, глазами, а потом трется о подставленную ладонь. Цай Ян вскидывает брови. Ничего себе, какая любвеобильность. А как кусать его за ноги по утрам, так мы первые.
– Ты ему понравился. И его зовут Жучок.
– Жучок? – переспрашивает Ло Кай, хмуря брови.
– Жучок! – веско повторяет Цай Ян. – Но ты можешь звать его крокодилом, как я.
Ло Кай качает головой и чешет кота между ушей. Тот растопыривает короткие лапы и закрывает глаза, подставляясь под ласку. Цай Ян вздыхает, глядя на это все.
– Итак, магазин.
– Я схожу.
– Нет! Пошли вместе! – Цай Ян оглядывает себя и понимает, что он так и не переоделся после работы в баре и даже обувь не снял во всей этой суматохе. – В целом… – медленно произносит он, – я готов.
Ло Кай кивает и шествует вместе с Жучком в коридор, опуская его там на пол. Кот дергает ушами и жалобно смотрит на него. Цай Ян, выходя следом, мстительно улыбается ему. Что, понравилось, когда тебя носят на ручках мужчины на миллион?
Они выходят на улицу, где, к счастью, уже намного прохладнее, чем было. Токийская жара окончательно отступила под натиском темноты и приятного ветерка. Цай Ян прикрывает глаза и подставляет лицо под этот бриз, неизменно пахнущий нагретым за день асфальтом и влажной горечью. Это бесконечный день, но сейчас, кажется, все уже хорошо. Так всегда происходит после каких-то резких встрясок. Когда «хорошо» становится каким-то особенным, хотя на деле все так, как и было, просто из-за пережитого выглядит словно настоящий подарок. К тому же… Цай Ян поворачивает голову и смотрит на идущего рядом Ло Кая, который даже поздним вечером сохраняет идеальную осанку, будто только что встал с постели бодрый и довольный жизнью, как в рекламе апельсинового сока.
Хорошо, что он сегодня оказался рядом.
– Ло Кай, ты живешь здесь? – спрашивает он.
– Временно, – отзывается Ло Кай. – Когда закончится проект, я вернусь обратно в Китай.
– Вот как, – выдыхает Цай Ян. – Так странно, что мы вот так случайно пересекаемся уже третий раз за неделю.
– Мой отель совсем рядом.
– Понятно. – Цай Ян прикусывает губу и отводит взгляд от его лица, рассматривая людей вокруг. Все уже перестали бегать как угорелые и спокойно гуляют, смеются, разговаривают. Токио никогда не спит. – А ты… ты еще долго будешь работать над проектом?
– Полагаю, что да, – отзывается Ло Кай. – Месяц. Может, два.
– Здорово. У тебя интересная работа. Расскажешь поподробнее, когда мы вернемся?
– Если ты хочешь.
Цай Ян кивает. Да, он хочет. По какой-то причине ему интересно узнать не столько о проекте, сколько о том, как живет Ло Кай. Он такой сдержанный и спокойный, даже правильный. У него явно совсем другая жизнь. Интересно, каким он был в детстве.
Он не успевает это спросить, потому что Ло Кай сворачивает в супермаркет, так что разговор откладывается.
Ходить с Ло Каем за продуктами – то еще занятие. Это Цай Ян обычно забегает в 7-Eleven, берет с полок все, что привык, или, что чаще, на что хватает денег, и несется домой. Ло Кай выбирает все так тщательно, что уснуть можно, пока он решает, какая морковка свежее. Или зачем еще он так долго на нее смотрит? Какая разница между вон той, которую он только что отложил обратно в ящик, и вот этой в его руке? Цай Ян только посмеивается, наблюдая за всем этим. И пошли они не в 7-Eleven, а в крупный супермаркет, где есть свежие овощи и фрукты.
Хотя это забавно. Давно Цай Ян так не смеялся, просто до колик в животе, когда Ло Кай забраковал выбранную им курицу, на полном серьезе сказав, что она выглядит так, будто умерла своей смертью. Нормальная курица, думает Цай Ян, продолжая посмеиваться, пока Ло Кай копается в огромном холодильнике с птичьими тушками с таким видом, с каким, по мнению Цай Яна, люди выбирают как минимум автомобиль. На кассе же он так быстро расплачивается, что Цай Ян даже пикнуть не успевает, чтобы предложить хотя бы разделить чек.
Проведя в магазине минут сорок, по самым скромным подсчетам, они снова выходят на улицу. Многие разгуливавшие по ней до этого люди уже утолкались в бары и раменные. От запаха еды у Цай Яна начинает громко возмущаться живот, так что, как бы ему ни хотелось неспешно прогуляться до дома, приходится ускорить шаг.