– Директор Мао? – неверяще прошептал Цай Ян, проведя пальцем по снимку.
Директор Мао на этой фотографии тоже выглядел совсем молодым, хоть и был старше мамы, – Цай Ян едва узнал его. Они стояли рядом друг с другом около какого-то здания. Он перевернул фотокарточку и прочел на обратной стороне: «Киото, 1986 год».
Мама была в Японии?
– А-Сяо.
Цай Ян вздрогнул от неожиданности, едва не выронив снимок. Он поднял глаза и увидел стоявшую перед ним Мао Янлин. С кончиков ее волос капала вода – с самого утра шел дождь, – и она мяла в руках шарфик из легкой розовой ткани.
Он так давно ее не видел.
– Я присяду? – спросила Мао Янлин, и Цай Ян нашел в себе силы только кивнуть.
Сев рядом, она пару мгновений молчала, потом улыбнулась и ласково посмотрела на него.
– Я очень надеялась, что застану тебя здесь. Адвокат Гао сказал, что связывался с тобой вчера. Хорошо, что ты задержался, я боялась не успеть.
Цай Ян кивнул и убрал подрагивающими руками снимок в конверт, отложив его обратно к остальным бумагам.
– А-Сяо, мы очень скучаем по тебе, – сказала Мао Янлин и, протянув руку, накрыла его ладонь своей.
– Мы? – выдавил из себя Цай Ян.
Мао Янлин усмехнулась и погладила его руку большим пальцем.
– А-Линь тогда в больнице много тебе наговорил, но я вижу, как ему тебя не хватает. Вы же как братья. У него нет никого настолько близкого, как ты.
Цай Ян прикрыл глаза, которые начало жечь. Он тоже безумно скучал по ним обоим. Ему не хватало их дружеских споров с Мао Линем, тихих и уютных посиделок на кухне с Мао Янлин, общих шуток, которые понимали только они и больше никто. Но как после всего случившегося ему смотреть им в глаза? Почему они хотят, чтобы он остался в их жизни после того, как лишил их отца? Еще и эти деньги… Цай Ян был благодарен директору Мао за такую заботу, ведь он не знал, что, когда Цай Ян получит их, его самого уже не будет в живых.
По его вине. Что бы ни говорила Сун Цин, он и только он отвечает за случившееся.
– Ты… Ты можешь сходить со мной, чтобы я мог… – Цай Ян проглотил вставший в горле ком и продолжил: – Чтобы я мог вернуть вам деньги?
Мао Янлин опешила. Она убрала ладонь с его руки, и он сразу почувствовал, как стало холодно, едва ее теплое прикосновение исчезло. Снова сжав пальцами свой шарф, она спросила:
– Вернуть деньги? Но ведь папа оставил их тебе, чтобы ты получил хорошее образование.
– Мао Янлин, я не могу, – сказал Цай Ян, подавшись вперед и упираясь локтями в колени. – Пойми, я не могу их принять. Кем я буду после этого?
Он услышал, как она тяжело вздохнула.
– А-Сяо, ты не станешь кем-то плохим, приняв их. Кем ты будешь? Любимым воспитанником моего отца. Другом А-Линя. Моим другом. Всегда был и останешься. Ты наша семья.
Цай Ян покачал головой и поднес прижатые друг к другу ладони ко лбу. Это был запрещенный прием.
– Я не могу. Пойми, – тихо сказал он.
– А-Сяо. – Мао Янлин придвинулась ближе и взяла его за запястье, заставив поднять голову и повернуться к себе. От ее улыбки все внутри стянуло в один ком, который болел и пульсировал, и Цай Ян не знал, что с ним делать, куда деться от этого чувства. – Ты так быстро тогда убежал, я даже не успела с тобой поговорить. – Она коснулась пальцами его лица, и Цай Ян, прикрыв глаза, прижался щекой к ее ладони. – Отец очень любил тебя. Какие бы причины он в это ни вкладывал, что бы ни говорила тебе мама, это было искренне. Прошу, не отказывай себе в будущем из-за того, что ты поступил так, как считал правильным. И прими помощь отца, это его посмертная воля. Я точно знаю – так ему будет спокойнее, что он сделал для тебя все, что хотел, что это было не зря. Не надо себя наказывать. Ты не виноват. И, пожалуйста, не закрывайся от меня, я очень скучаю по тебе.
Цай Ян не мог произнести ни слова – боялся, что, если попытается, просто разрыдается в голос. Он успел только кивнуть, прежде чем Мао Янлин сдвинула к спинке дивана лежавшие между ними бумаги и крепко обняла его.
Окончив школу, Цай Ян поступил в университет на факультет искусств и дизайна, решив сделать все, чтобы оправдать надежды директора Мао.
– Это мой племянник. Правда он милый? – спросила однажды Сун Цин, которая пришла в кафе встретиться с Цай Яном за ручку с маленьким ребенком.
Цай Ян отставил на стол чашку с кофе, едва не поперхнувшись им.
– Спасибо, что объяснила сразу и я не успел ничего подумать.
Малыш нахмурился и посмотрел на него. Ему было всего два года, но он уже ходил и даже сумел сказать что-то похожее на «привет», когда вдруг отпустил руку Сун Цин и подбежал к Цай Яну. Тот хотел посадить его к себе на колени, но мальчик обхватил его ногу и прижался к ней щекой. Цай Ян поднял на Сун Цин удивленный взгляд.
– Он всегда так делает с теми, кто ему понравился, – махнула рукой та и села напротив, сразу притянув к себе меню. – Хочу что-нибудь съесть, пара закончилась час назад, и я успела только забрать А-Бэя. С ним некому было посидеть.
– Давно мечтал с ним познакомиться, – сказал Цай Ян, все же усадив мальчика на колени. – А-Бэй, ты больше, чем на фотках!
Он знал, что у Сун Цин и Сун Чана появился племянник, но ему ни разу не удавалось посмотреть на него, потому что он был еще маленьким и жил с родителями. Их бабушка души в Цай Яне не чаяла, так что он часто заходил к ней, даже если брата и сестры Сун не было дома. Она много рассказывала ему о своем внуке.
– Совсем скоро у кого-то появится сестричка! – проговорила Сун Цин, глядя на Сун Бэя. – Да-да, у тебя. Жаль, я не смогу ее увидеть.
– Что? Почему? – нахмурился Цай Ян, сделав глоток своего кофе.
Сун Цин закрыла меню и положила его перед собой, устроив обе ладони на обложке. Она неуверенно улыбнулась.
– Меня пригласили учиться в Японию.
Цай Ян снова порадовался, что успел проглотить кофе и поставить чашку на стол. Он поудобнее перехватил Сун Бэя, который начал крутиться и сползать с коленей, и уставился на Сун Цин.
– В Японию?
Она кивнула и бесцельно подцепила пальцем уголок меню.
– Да. На прошлой неделе мне прислали все бумаги. Так что… я уезжаю в Токио.
– Когда? – только и сумел спросить Цай Ян.
– Через месяц. Нужно кое-что закончить здесь, но дождаться рождения племянницы я уже не смогу. И… Сун Чан едет со мной. Там живут друзья отца, они обещали помочь с обустройством. О, серьезно? Цай Ян, не делай такое лицо! – воскликнула Сун Цин.
Цай Ян не знал, какое именно у него лицо, но, наверное, оно было не слишком радостным. Нет, конечно, он был рад, что Сун Цин пригласили учиться в университет в Токио, она этого более чем заслуживала, но ему будет не хватать ее и Сун Чана.
– А-Чану как раз нужно поступать, и я хочу, чтобы он сразу сдавал экзамены туда, – добавила Сун Цин. – Уверена, у него получится.
Сун Чан заканчивал школу и тоже собирался посвятить себя медицине, но в отличие от сестры планировал заниматься психологией.
– Я рад за вас, – сказал Цай Ян и, заметив язвительный взгляд Сун Цин, поспешил заверить ее в этом:. – Правда! Просто мне грустно, что вы уезжаете!
– Прекрати немедленно! Ты как А-Чан, который даже расплакаться уже успел от этой новости! «А как же Цай Ян? А как же А-Бэй?» Будете к нам приезжать! Не зря же вы в школе учили японский! – затараторила Сун Цин, что было на нее совсем не похоже. Она всегда говорила четко и размеренно. – И вообще, есть видеозвонки, забыл?
Цай Ян засмеялся и устроил подбородок на мягких и торчащих в стороны волосах на макушке Сун Бэя. Ребенок бормотал что-то неразборчивое и тянул за шнурки от капюшона его толстовки.
– Конечно. Все хорошо. Я приду вас проводить.
– Будешь рыдать в аэропорту, я сменю номер и не скажу тебе его! – пригрозила Сун Цин, наставив на него указательный палец.
– Еще посмотрим, кто из нас будет рыдать!
Сун Цин набрала в грудь воздуха, но не успела выдать очередную гневную тираду, потому что к их столику подошел официант. Она заказала кофе и сладкий суп для Сун Бэя.
– Ты же хотела поесть? – нахмурился Цай Ян.
– У меня пропал аппетит от твоей кислой рожи, – буркнула Сун Цин, скрестив руки на груди. Она вздохнула. – Ладно, рассказывай, как тебе зимняя сессия второго курса? Ад, правда?
Цай Ян засмеялся и пожал плечами, вызвав негодование Сун Бэя, который уже успел наплести целую серию узлов на завязках его капюшона.
– Вовсе нет. Я уже почти все сдал. Осталась только история искусств. Преподаватель меня ненавидит.
– Тебя все преподаватели ненавидят, это не новость!
Цай Ян надулся.
– Неправда! Я единственный сдал с первого раза основы дизайна!
Они проговорили до вечера, пока Сун Бэй не начал засыпать и клевать носом, пригревшись у Цай Яна на руках. Сун Цин предлагала оставить племянника ему, раз уж они так замечательно поладили. Прежде чем разойтись, они наделали кучу фотографий на память. Одна из них Цай Яну особенно нравилась – на ней Сун Цин сидела с А-Бэем на коленях и они очень забавно смотрели друг на друга. Он сразу поставил этот снимок на ее контакт в своем телефоне.
Когда Цай Ян через месяц приехал провожать их в аэропорт, плакал только Сун Чан, обнимая его и обещая писать и звонить каждый день. Сун Цин, прощаясь с ним, протянула руку, и Цай Ян подумал, что она собирается его обнять, но она лишь усмехнулась и щелкнула его пальцами по лбу.
– Пока! Заходи почаще к А-Бэю, он спрашивает без конца, где его драгоценный «Цай-гэгэ».
Цай Ян засмеялся.
– Обязательно. Передай привет Японии! Всегда хотел там побывать.
– Вот и приедешь, – кивнула Сун Цин, махнув рукой, взяла хлюпающего носом брата за руку и потащила к стойкам регистрации на рейс.
Бабушка Сун была похожа на добрую старушку из сказок. В ее квартире всегда пахло вкусной едой и домашним печеньем, было чисто, несмотря на множество всяких вещей, аккуратно расставленных на полках, семейных фотографий и баночек-корзиночек. Это был уютный дом. И в нем просто обожали Цай Яна, хотя он понятия не имел за что.