.
– Цай Ян?
– Т-там! – с дрожью в голосе произносит Цай Ян, указывая на главный храм.
Присмотревшись, Ло Кай видит дремлющую в большой коробке, лежащей на боку, собаку породы акита. Щенок еще совсем маленький, и он облизывает розовым языком нос, когда на него капает вода с куста акации, что растет рядом.
– Что такое?
– Я… Я боюсь собак! – не помня себя, отвечает Цай Ян. – Ты иди, я тут подожду.
Ло Кай не успевает ответить, когда он, перепрыгивая через ступени, оказывается у распахнутой раздвижной двери помещения, откуда они только что вышли. Настоятельница с удивленной улыбкой вскидывает брови, когда он проносится мимо нее со словами:
– Я все же что-нибудь напишу в вашей книге!
– Это будет радость для нас, господин, – вежливо отзывается женщина. – Ох, подождите, я принесу для вас полотенце, вы совсем промокли!
Сказав это, она спускается по ступенькам и удаляется в сторону сада, в глубине которого Ло Кай замечает еще одну постройку, которая выглядит как самый обычный деревенский домик.
Пока Цай Ян занят изучением книги, он решает пройти к храму. У входа располагается очень простой алтарь. В песке тлеют три курительные палочки, вокруг которых лежат уже остывшие хлопья пепла. Ло Кай берет новую из подставки и зажигает от свечи в вытянутой нише, наблюдая за тем, как сизый дым взвивается над кончиком и растворяется в воздухе. Он ставит палочку в песок, звонит в колокольчик, дернув за пропитанную влагой веревку, из которой торчат размокшие нити, и хлопает в ладоши, склонив голову. В мыслях нет совершенно ничего, как при самой глубокой медитации. Это место словно останавливает бег времени.
Закончив, Ло Кай осторожно поднимается по ступеням, ведущим ко входу. Дверь приоткрыта, и он неслышно проскальзывает внутрь. В помещении очень тихо, как и везде на этой горе, а за широким, почти во всю стену окном, прячется небольшой сад камней под тяжелым свинцовым небом. У вытянутого вдоль окна стола на подушке сидит женщина, которая внимательно смотрит на Ло Кая блестящими темными глазами. Она одета в простое льняное платье с широкими рукавами, из которых выглядывают тонкие хрупкие запястья и худощавые кисти.
Ло Кай извиняется за вторжение и кланяется. Женщина отвечает кивком головы. Когда она чуть подается вперед, он обращает внимание на заколку в виде расправившей крылья золотой птицы в ее волосах. В стороне от стола есть еще одно небольшое окно, через которое Ло Кай может видеть склонившего голову над книгой Цай Яна в соседнем здании. Он ничего не пишет, просто читает, глубоко погрузившись в это занятие.
– Вы кого-то ищете? – раздается спокойный голос, и Ло Кай снова переводит взгляд на сидящую перед ним женщину.
– Вы Киришима-сан?
Она отвечает улыбкой и слегка склоняет голову набок.
– В одном из мирских вариантов.
Ло Кай позволяет себе выдох облегчения. Женщина кивает на подушку перед собой, от которой ее отделяет только стол, предлагая ему присесть напротив. Когда он делает это, она касается рукой маленького фарфорового чайничка у своего правого локтя и вопросительно поднимает на него глаза.
– Спасибо. Мое имя Ло Кай. Я хотел поговорить с вами.
Киришима кивает и разливает чай по маленьким чашам из оникса. Это единственная роскошь в этом храме, в остальном – только строгий минимализм и безмолвное дерево.
– О моей поездке в Таиланд, верно? – спрашивает она, ставя чашку перед ним и поднося к губам свою. От едва различимого в приглушенном пасмурном свете пара пахнет травами.
Ло Кай никак не показывает своего удивления столь точным ее вопросом.
Женщина снова улыбается так, словно ей стало понятно все и сразу.
– Господин Ло, я уже говорила, что это бесполезно. Цель, с которой я покидала этот храм, заключалась в духовном просвещении. Есть вещи, которые нельзя раскрывать. Хотя, учитывая, как мне вас описывали, я думала, что вы придете сюда под покровом ночи и будете угрожать мне кровавой расправой.
Она приняла его за Хао Ки?
Ло Кай пробует чай, и он оказывается приятным на вкус и согревающим. Он думает о том, что и Цай Яну не помешало бы согреться, но при нем этот разговор вести просто нельзя.
– Я не собираюсь вам угрожать, госпожа, – говорит он. – Но вы поможете мне, если расскажете о том, что видели во время своего путешествия. Киришима-сан, я…
– Акира. Зовите меня Акира.
Ло Кай кивает, обнимая руками маленькую чашку. Акира бросает взгляд на его пальцы, но ничего не говорит.
– Восемь лет назад в Таиланде близ поселения племени Хмонг случилось стихийное бедствие. Там работали люди, врачи-волонтеры из Японии. Я ищу девушку, которая пропала в тот год.
Акира никак не показывает своего отношения к его словам, только еле заметно вскидывает густую бровь и подливает им чай.
– Вам что-нибудь известно об этом? – не дождавшись ответа, спрашивает Ло Кай, словно обращаясь к повисшей между ними тишине.
– Может быть, – отвечает Акира. – Но, как я уже сказала, мне нечем вам помочь.
– Акира-сан, пропал человек.
– Господин Ло, вам известно, что люди не всегда пропадают случайно? Иногда они уходят. Понимаете, о чем я? – подняв на него спокойный и глубокий взгляд, спрашивает она.
Ло Кай качает головой.
– Это не тот случай.
– Вы так уверены? Вы знали пропавшую девушку лично?
Нет. Ответ – «нет». Ло Кай никогда не знал Сун Цин, не общался с ней, он даже не в курсе, как она выглядит. Он видел лишь ее фотографию на телефоне Цай Яна в тот день, когда они познакомились. На контакте Сун Бэя стоит снимок юной девушки, которая держит его на руках. Мальчику там года два. Вряд ли Сун Цин сейчас такая же.
Сейчас… Если она жива.
Но ему бы хотелось с ней познакомиться.
– Нет, Акира-сан.
Акира продолжает смотреть на него, будто он ничего не произнес.
– Ее зовут Сун Цин, – добавляет Ло Кай твердо.
– Это не имеет никакого значения, – отзывается она.
Ло Кай кидает взгляд на маленькое окно. Даже отсюда он видит, как Цай Ян хмурит брови и прикусывает нижнюю губу, приподняв исписанный лист бумаги и вчитываясь в строки, сидя на подушке у стола.
– Имеет.
– Что?
– Это имеет значение, – повторяет он, повернувшись к Акире. – Вы знаете, где она?
– Разумеется, нет. Знай я это, я бы дала вам эту информацию. Но то, о чем вы просите, я сделать не могу.
Ло Кай хмурится.
– Я еще не просил ни о чем другом.
Акира еле слышно вздыхает и расправляет плечи, отставляя в сторону свою чашку, но не убирая от нее руки. Ее тонкий жилистый палец с очень коротко подстриженным ногтем поглаживает ее светло-зеленый гладкий бок.
– Просили те, кто рассказал вам обо мне.
– Буду с вами честен: я не знаю, почему именно вы, – говорит Ло Кай.
Этот разговор все больше напоминает ему попытки найти что-то в темной комнате. При этом не факт, что в ней вообще что-то есть. Он выдыхает и снова смотрит на Цай Яна. Боковым зрением он замечает, что Акира тоже повернула голову к окну.
– Ваш спутник?
Ло Кай кивает, не глядя на нее.
– Акира-сан, у Сун Цин здесь семья. Она бы не ушла сама. Только не от этих людей.
– У всех разное восприятие белого и черного, господин Ло.
– Как тогда вообще понять, что белое, а что – черное? – спрашивает он, все же повернувшись к ней.
Акира довольно улыбается, слегка прищурив глаза.
– Вам бы тоже не мешало съездить в Таиланд. Вы очень держитесь за то, что чувствуете, – говорит она.
– Вы когда-нибудь теряли того, кого любите?
– Я свободна от мирских привязанностей, господин Ло.
– Потому что сбежали от них, – отвечает Ло Кай, глядя ей в глаза. – Порой они бывают невыносимы. Но я готов встретить любые последствия решений и деяний человека, в которого верю.
Акира выдерживает его взгляд с невозмутимым достоинством, только уголки ее рта на мгновение вздрагивают, словно она хочет улыбнуться или же недовольно скривить бледные губы.
– Вы верите, я это вижу, – произносит она. – Наверное, именно поэтому я, как вы выразились, сбежала. Мы перестаем быть теми, кто мы есть, когда теряемся в другом человеке.
– Откуда вы знаете, что другой человек не помогает, наоборот, стать теми, кто мы есть? Это то же самое, что восприятие белого и черного, о котором вы говорили раньше.
С чужих губ срывается еле слышный смешок. Звук словно тяжелая дождевая капля упала на маленький колокольчик.
– Вы умеете играть в слова, господин Ло, – говорит Акира. – Я время от времени путешествую в различные буддийские школы, по большей части закрытые. Так было и в этот раз. Я не могу раскрыть вам их местоположение или учение, но могу сказать то, что, надеюсь, окажется для вас полезным. Монахи упоминали племя, на которое наткнулись случайно. Оно постоянно кочует, так что никто вам не скажет, где оно сейчас. Но в последний раз этих людей видели километрах в сорока к востоку от поселения Пай на севере страны. Моих братьев удивило то, что с ними была женщина, которая выделялась внешне среди других. Возможно, это девушка, которую вы ищете.
Ло Кай почтительно кланяется, прижав ладони одну к другой.
– Спасибо, Акира-сан.
Когда он уже собирается выходить из храма, Акира окликает его, и Ло Кай оборачивается.
– Вы горите изнутри. Это красиво, – с улыбкой произносит она и опускает взгляд, вновь поднося к губам чашку с чаем.
Собака по-прежнему спит на своем месте, так что Ло Кай решает не приглашать Цай Яна посмотреть храм. Он возвращается в помещение с террасой над обрывом и какое-то время просто наблюдает за тем, как Цай Ян медленно водит ручкой в книге для гостей, второй рукой вытирая маленьким белым полотенцем кончики волос. Заметив его, он вскидывает голову и улыбается.
– Ло Кай, я уж думал, ты ушел без меня!
– Нет, – только и отвечает Ло Кай, подходя ближе и присаживаясь на подушку рядом с ним.
Цай Ян, усмехнувшись, поворачивает к нему книгу. Ло Кай чувствует, как кровь приливает к ушам, когда смотрит на собственный портрет, нарисованный легкими штрихами простой шариковой ручки, но даже так весьма узнаваемый.