– Как хорошо, что с ней все в порядке, – говорит она и все же отдает телефон А-Бэю.
Новая порция слез начинается, когда звонит Мао Янлин. Поговорив с ней всего несколько минут, чтобы подготовить к новостям, Цай Ян отдает свой планшет Сун Цин. Ему хочется зажать ладонями уши, чтобы не слышать, как обе плачут и бессвязно, не заканчивая половину предложений, говорят друг другу о том, как скучали. Он готов воздать хвалу небесам, когда слышит стук в дверь. Кто бы это ни был, он только что спас его от разрыва сердца.
Впрочем, этот человек всегда спасает его. Абсолютно всегда.
– Ло Кай, – выдыхает Цай Ян, распахнув дверь.
– Здравствуй, – говорит Ло Кай.
Цай Ян так рад его видеть, что не сразу находит слова. Вчера, когда он ушел, Цай Яну стало по-настоящему холодно и страшно. Когда Ло Кай был рядом, даже если он молчал, ему было проще держать себя в руках. Он и не помнит, как они попрощались. Все было словно в тумане. Это он его позвал?
– Утром позвонил Сун Чан, – отвечает Ло Кай на так и не заданный вслух вопрос. – Ты уверен, что я не помешаю?
Цай Ян может только покачать головой. Он пропускает Ло Кая в квартиру и снова застывает, глядя на него, пока тот не протягивает ему длинную коробочку в красной матовой обертке.
– Что это? – вскидывает брови Цай Ян, проводя пальцами по атласной ленте, которой перехвачен уголок.
– Это тебе.
– Ло Кай, ты меня балуешь. Самый большой подарок ты мне уже подарил.
Ло Кай чуть хмурится в ответ, и Цай Ян вздыхает, слегка покачивая коробочкой в руке.
– Вчера ты был рядом. Мне это очень помогло.
– Да.
Цай Ян улыбается. Он хочет открыть подарок, но в ноги Ло Каю с протяжным мурчанием бросается Жучок, почти с разбегу утыкаясь ему лбом в лодыжку.
– Ты долго будешь держать человека на пороге? – кричит с кухни Сун Цин.
– А что, вы уже нарыдались там? – надувшись, отзывается Цай Ян.
– Сейчас в лоб получишь!
Ло Кай подарил ему новые кисти. Цай Ян старается не думать о том, сколько они стоят, но это все равно сложно выбросить из головы – он видел такие в магазине, но старался даже не подходить к тем полкам. Какой смысл смотреть на то, что никогда не сможешь себе позволить? А теперь это у него в руках, и он долго рассматривает каждую кисть под пристальным взглядом темных глаз.
– Спасибо, Ло Кай. Я и не мечтал о таком, – искренне говорит он, повернувшись к гостю.
Ло Кай, кажется, облегченно выдыхает. Неужели он хотя бы допускал мысль о том, что ему может не понравиться?
– Господин Ло, мы вчера так нормально и не познакомились. Я Сун Цин, – вежливо представляется Сун Цин. – Подруга Цай Яна. Ну и… его сестра и его тетя, – она кивает на брата и племянника.
– Рад познакомиться лично, – отвечает Ло Кай. – Я Ло Кай…
– Господин Ло столько сделал для нас, сестра. Вы всегда желанный гость в этом доме, – говорит Сун Чан, широко улыбаясь.
Неловкость ситуации спасает Жучок, запрыгнувший Ло Каю на колени. Лицо Сун Цин приобретает странное выражение, которое Цай Ян иначе, как умиление, и назвать не может. Кто бы мог подумать. Ло Кай, несмотря на остающуюся на его брюках шерсть, приобнимает кота одной рукой, почесывая пушистую щеку. Тот ластится к его пальцам и едва не сваливается на пол, потянувшись за его ладонью.
– Крокодил, – фыркает Цай Ян и возвращается к картошке.
На кухне очень тесно, но это никого не смущает. Пока Сун Чан и А-Бэй готовят, Сун Цин не сразу, постепенно рассказывает какие-то подробности из своей жизни в Таиланде. Она говорит мало, не всегда охотно, но никто не переводит тему, будто понимая, что ей все же необходимо хоть что-то произнести вслух.
Цай Ян замечает, что и Сун Чан чувствует себя лучше. Его руки дрожат не так сильно, как обычно, и это дарит надежду на то, что врач все же был прав. Если исчезнет причина, по которой все эти годы продолжались его кошмары, пройдет и все остальное. Со временем, конечно, но это уже хоть что-то.
Ло Кай внимательно слушает, не перебивая и практически ничего не говоря, если к нему не обращаются напрямую. Сун Цин интересуется его работой, даже задает вопрос о том, как они познакомились. Цай Ян чувствует, как по какой-то причине начинают гореть щеки, когда коротко рассказывает об их встрече в кофейне. А-Бэй подсказывает, что впервые они увиделись еще раньше – когда господин Ло зашел в магазинчик с открытками, чтобы купить ручку. Кажется, что это было целую жизнь назад.
Разговор становится все более веселым и непринужденным. Цай Ян только рад тому, что никто больше не плачет и не поднимает темы, на которые сложно говорить. Хотя бы на один день всем им лучше забыть о том, что их гнетет. Тем более сейчас, когда на одну весомую причину грустить стало меньше.
– Не налегай на вино, – строго говорит Сун Цин, когда Цай Ян наливает себе всего лишь второй бокал.
– Эй, у нас же сегодня праздник! – возмущается он, отставляя бутылку и делая глоток.
Цай Ян показывает ей язык и уворачивается от полетевшей в него виноградины.
– Не бросайся едой, госпожа Сун!
В этот момент в дверь снова стучат, и Цай Ян, удивленно вскинув брови, отправляется открывать. На пороге стоят улыбающийся, как всегда, Хао Ки и Фа Цаймин с каким-то большим пакетом наперевес.
– Ого, – только и произносит Цай Ян, глядя на них.
Столько гостей эта квартира еще не видела. И куда им всем теперь деваться? На кухне можно сидеть разве что у кого-нибудь на голове.
– Впустишь или выпьем прямо на пороге? – спрашивает Хао Ки, демонстративно накручивая на палец прядь длинной челки.
– Ты можешь и на пороге, – огрызается Цай Ян, но, разумеется, отходит, чтобы гости могли войти.
– Как Сун Цин? Она позвонила утром и попросила навестить, я думал, вам нужно время, чтобы прийти в себя, – говорит Фа Цаймин, передавая Цай Яну пакет. Мельком взглянув на содержимое, Цай Ян понимает, что голодным сегодня никто точно не останется.
– Она держится молодцом. Ничего другого я от нее и не ожидал, – отвечает он.
Фа Цаймин кротко улыбается и кладет руку ему на плечо, легонько сжимая пальцы.
– А ты как, Цай Ян?
Хао Ки, скинув обувь, открывает дверь на кухню и громко вопрошает:
– Шалость или гадость?
Цай Ян кивает Фа Цаймину, говоря тем самым, что с ним все в порядке, что ему, в конце концов, сделается, и пихает вставшего на дороге Хао Ки.
– Ты ничего не перепутал? Хотя чего от тебя ожидать, кроме гадостей?
Сун Чан и А-Бэй вежливо здороваются с гостями. Сун Цин нерешительно окидывает взглядом кухню и заставленный стол, пока Фа Цаймин обеими руками пожимает ладонь Ло Кая.
– Эм… Я что-то на радостях не рассчитала количество людей. Где бы нам уместиться? – задумчиво произносит она.
– Цай Ян, а может… – начинает Сун Чан и многозначительно кивает в сторону своей комнаты.
Цай Ян вздыхает и улыбается. Хорошо, что он успел все закончить, осталось только купить новую кровать, но сейчас ее отсутствие только кстати. Можно составить пару столов, и тогда все прекрасно смогут усесться в комнате с красивым, свежим ремонтом.
– Мне понадобится небольшая помощь, – говорит он и тихо смеется, когда со своего места сразу же поднимается Ло Кай.
Сун Чан нарушает постулат «сегодня больше никаких слез», который Цай Ян сам установил, но забыл объявить так, чтобы все слышали. Он кусает губы, заламывает руки и шмыгает носом, обходя комнату по периметру уже в четвертый раз.
– Здесь так красиво! Цай Ян, спасибо. Спасибо тебе, – причитает он, касаясь пальцами рисунка на стене, над которым Цай Ян работал последнюю неделю.
От пола и до потолка поверх светло-персиковой краски раскидывает тонкие ветви клен момидзи с коралловыми листьями. Цай Яну очень хотелось сделать яркий акцент в этом интерьере, и он знал, как Сун Чан любит эти осенние японские клены. Дерево, хоть и высокое, нарисовано небольшими, тонкими мазками, чтобы не сильно бросаться в глаза и не испугать Сун Чана ночью, когда и здоровому человеку всякое может померещиться в темноте.
– Ну хватит, – одергивает его Цай Ян, но потом, увидев, как Сун Чан судорожно размазывает слезы по щекам, со вздохом обнимает его за плечи. – Чего ты раскис? Смотри, какой шкаф тебе Ло Кай собрал!
– Спасибо! Спасибо, господин Ло! – продолжает рассыпаться в благодарностях Сун Чан.
Ло Кай только кивает, явно не зная, что ответить. Цай Ян улыбается ему, когда их взгляды встречаются. Сун Чан тихо всхлипывает и трет рукой нос, отходя к окну, чтобы посмотреть новый подоконник, который шире предыдущего, старого, раза в два.
Цай Ян делает шаг к Ло Каю.
– Цай Ян… Я…
– Тут определенно лучше! – заявляет Хао Ки, распахивая дверь, как к себе домой. – Второй стол откуда взять?
Цай Ян морщится.
– Из моей комнаты. Сейчас принесу, посади уже куда-нибудь свою ядовитую задницу.
Хао Ки изгибает бровь и лукаво улыбается. Подошедший к нему Фа Цаймин берет его за локоть и качает головой. Потом протягивает ему бутылку вина, которую принес с собой.
– Ладно, уговорил, – бурчит тот, делая глоток прямо из горла.
Это еще что у них за телепатия такая? Цай Ян вздыхает и, ободряюще улыбнувшись Ло Каю, выходит в коридор, едва не сталкиваясь с Сун Цин. Та делает шаг назад и слегка пошатывается. Цай Ян берет ее за плечи.
– Ты как? Может, не стоило сегодня все это затевать? Ты еще слаба, – говорит он, заглядывая в ее лицо.
Она только упрямо вскидывает подбородок и высвобождается из его хватки.
– Я в порядке. Я столько пропустила, что не собираюсь тратить день на то, чтобы лежать в постели. Я и не такое переживала!
Цай Ян поднимает руки в обезоруживающем жесте.
– Даже спорить не буду. Я принесу все с кухни, сядь, пожалуйста.
Только через полчаса, когда все наконец рассаживаются, а на столе почти не оказывается свободного места от еды, что приготовили Сун Чан и А-Бэй и принес Фа Цаймин, удается нормально поговорить. Сначала все придерживаются светских бесед, но разговор неумолимо кренится в сторону главной темы.