— С целью поселиться в нем? Я совершенно определенно знаю, что никто. Но владение, дорогой мой инспектор, стоит больших денег, весьма больших денег. Земля нужна для постройки жилых домов и заводов, участок находится в самом центре Брэкхемптона. Да, наследство весьма значительное.
— Если умрет Лютер Крекенторп, то имение перейдет к Гедрику?
— Он имеет на него права как старший из живых сыновей.
— Мне дали понять, что Гедрик Крекенторп не интересуется деньгами.
Мистер Уимборн холодно взглянул на Крэддока.
— Правда? Сам бы я хотел сказать о нем, как о человеке с перчиком. Вы думаете, что в мире есть такие люди, которые бы отказывались от денег? Я, например, лично таких не встречал.
Мистеру Уимборну доставило удовольствие сделанное им замечание. Инспектор Крэддок поспешил воспользоваться таким оборотом.
— Очевидно, Гарольд и Альфред Крекенторп, — наугад назвал он имена, — сильно опечалились, когда пришло письмо?
— Очень может быть, — сказал мистер Уимборн, — очень может быть и так.
— Это уменьшает их долю наследства?
— Конечно. Сын Эдмунда Крекенторпа — будем предполагать, что он действительно существует, — унаследует пятую часть завещанного состояния.
— Но пятая часть ведь для них не очень большая потеря?
Мистер Уимборн взглянул на него с хитрецой.
— Это ни в коей мере не достаточное основание для убийства. Вы это хотите сказать?
— Но у них обоих очень запутаны денежные дела, — пробормотал Крэддок.
— О, полиция уже занялась наведением справок? Так вот, Альфред почти постоянно сидит на мели, иногда у него появляются деньги, но так же скоро исчезают. Гарольд, как вам стало уже известно, в настоящее время находится в рискованном положении.
— Несмотря на видимое финансовое благополучие?
— Видимость. Все это лишь видимость! Половина концернов Сити даже не знают, платежеспособны они или нет. Балансовые дела для непосвященных выглядят вполне благополучно. Но когда актив не является таковым, тогда все статьи находятся на грани банкротства. Так что же происходит?
— Происходит, очевидно, то, что сейчас случилось с Гарольдом Крекенторпом — невероятная нужда в деньгах.
— Да, но он не станет добывать их убийством вдовы своего умершего брата, — сказал мистер Уимборн. — Ведь никто не убивает Лютера Крекенторпа, хотя его смерть принесет выгоду семье. Поэтому, инспектор, я все же никак не могу понять, в каком направлении работают ваши мысли.
Самое худшее, думал инспектор Крэддок, что он и сам не очень хорошо знал, в каком направлении они работают.
Глава 15
Инспектор Крэддок условился о встрече с Гарольдом Крекенторпом в его конторе. В назначенное время Крэддок и сержант Уэтералл приехали туда. Контора помещалась на четвертом этаже здания, где размещались различные учреждения Сити. Внутри все говорило о процветании фирмы, о совершенстве современного делового вкуса.
Опрятная молодая женщина спросила их фамилии, что-то полушепотом проговорила в телефонную трубку, затем встала и провела их в кабинет Гарольда Крекенторпа.
Гарольд сидел за огромным обитым кожей столом и выглядел сосредоточенным. И даже если бы он находился на грани краха, он бы и вида не подал. Так, по крайней мере, подумал инспектор, зная уже подоплеку дел. Гарольд посмотрел на них приветливо, с явным интересом.
— Доброе утро, инспектор Крэддок. Я думаю, ваш приезд означает, что наконец вы можете сообщить нам что-то определенное.
— Боюсь, это не так, мистер Крекенторп. Просто мне нужно задать вам несколько вопросов.
— Еще вопросы? Уверен, что я уже ответил на все ваши вопросы.
— Так кажется только вам, мистер Крекенторп.
— Ну, так что же вас интересует? — он говорил несколько раздраженно.
— Что вы делали днем и вечером 20 декабря. Ну, скажем, с 3 часов дня и до полуночи.
Гнев исказил лицо Гарольда Крекенторпа, оно стало багрово-красным.
— Самый неуместный вопрос, какой мне только когда-нибудь приходилось слышать! Что это значит?
Крэддок спокойно улыбнулся.
— Всего лишь то, что я хочу знать, где вы были между 3 часами пополудни и полуночью в пятницу 20 декабря.
— Зачем?
— Это поможет свести дело к нескольким пунктам.
— Свести их на нет? Значит, у вас есть какие-то дополнительные сведения?
— Мы надеемся на них, сэр.
— Я не уверен, что обязан отвечать на ваш вопрос. Особенно, в отсутствии моего адвоката.
— Это ваше личное дело, — сказал Крэддок. — Вы не обязаны отвечать на мои вопросы без вашего адвоката.
— Вы не намерены как-то мне угрожать?
— О, нет, сэр, — инспектор Крэддок выразил удивление. — Никоим образом. Вопросы, которые я задал вам, я обычно задаю и всем другим. Ничего сугубо личного в них нет. Мне просто необходимо кое-что уточнить.
— Да, конечно. Я хотел бы вам помочь. Дайте подумать. На ваш вопрос без подготовки ответить нелегко, но я очень пунктуален. Надеюсь, мисс Элис подскажет все, что необходимо.
Он позвонил, и почти тотчас же в кабинет вошла молодая женщина в облегающем черном костюме с блокнотом в руке.
— Моя секретарша мисс Элис. Инспектор Крэддок, — он представил их друг другу. — Мисс Элис, инспектору хотелось бы знать, что я делал днем и вечером… какое это было число, инспектор?
— Пятница, 20 декабря.
— В пятницу, 20 декабря. Я надеюсь, что у вас записано.
— О, да. — Мисс Элис вышла из кабинета, затем тут же вернулась с календарем. — Утром 20 декабря вы находились в конторе. У вас походило совещание с мистером Голди по вопросу объединения торговых и промышленных предприятий с фирмой Комарти. Затем вы обедали с лордом Фортуиллом в ресторане «Беркли».
— Да, да, это было в тот день! Дальше?
— Вы вернулись в контору около трех и продиктовали с полдюжины писем. Затем вы уехали на аукцион Сотбис, где вас заинтересовали какие-то редкие рукописи. Больше вы уже в контору не возвращались, но здесь у меня стоит пометка напомнить вам, что вечером вы приглашены на прием в клуб «Катеринг». — Она выжидающе посмотрела на своего шефа.
— Спасибо, мисс Элис.
Мисс Элис выскользнула из кабинета.
— Да, теперь у меня в голове все ясно, — сказал Гарольд. — Я поехал на аукцион Сотбис после обеда, но те предметы, которые я хотел купить, шли по очень высокой цене. Я выпил чаю в каком-то небольшом кафе на улице Джермин-стрит. По-моему, оно называется «Руссельс». Я зашел на полчаса на биржу, а потом поехал домой. Я живу на Гардиан-Гарденс, 4. Прием в клубе «Катеринг» состоялся в половине восьмого. Затем я вернулся домой и лег спать. Вас удовлетворил мой ответ?
— Благодарю вас, мистер Крекенторп. В котором часу вы заезжали домой переодеваться?
— Точно я не помню, но что-то около шести часов.
— А когда вы вернулись домой после приема?
— Думаю, в половине двенадцатого.
— Дверь вам открыл слуга? Или сама леди Алиса Крекенторп?
— Моя жена, леди Алиса, сейчас за границей, на юге Франции, она уехала туда в начале декабря. Я вошел в дом сам, у меня есть свой ключ.
— Значит, никто не может подтвердить, что вы вернулись домой именно в то самое время, которое вы назвали.
Гарольд холодно уставился на него.
— Полагаю, слуги слышали, когда я вернулся. У меня живет слуга с женой. Но, право же, инспектор….
— Мистер Крекенторп, я знаю, что такие вопросы неприятны, но я уже почти закончил. У вас есть автомобиль?
— Да, «Хамбер-хок».
— Вы сами водите машину?
— Да. Но не очень много, лишь на уик-энд. Ездить в Лондоне стало совершенно невозможно.
— Я предполагаю, что, навещая своих отца и сестру в Брэкхемптоне, вы ездите туда на своей машине?
— Не всегда. Лишь в тех случаях, когда собираюсь остаться там на длительный срок. Если же еду на день, как, например, позавчера на следствие, всегда пользуюсь поездом. Поезда обслуживают прекрасно, и ехать поездом намного быстрее, чем машиной. На станции меня обычно встречает сестра.
— Где стоит ваша машина?
— В гаражах позади улицы Гардиан-Гаденс. У вас есть еще вопросы?
— Я думаю, пока на этом закончим, — заключил инспектор Крэддок, с улыбкой поднимаясь со своего места. — Я очень сожалею, что потревожил вас.
Когда вышли на улицу, сержант Уэтералл, который всегда подозревал всех и каждого, многозначительно произнес:
— Ему очень не понравились ваши вопросы, совершенно не понравились. Он прямо выходил из себя.
— Когда человек не совершил преступления, естественно, он раздражается, что его подозревают, — сказал мягко инспектор. — А для такого сверхреспектабельного человека, как Гарольд Крекенторп, они вдвойне неприятны. Теперь нужно узнать, видел ли кто-нибудь Гарольда Крекенторпа в тот день на аукционе. То же самое о том кафе, где он пил чай. Он легко мог ехать поездом в 4.33, выбросить женщину и сесть на обратный лондонский, успев вовремя на прием. Так же легко он мог той же ночью сесть в свою машину, поехать в Рутерфорд-холл, перетащить труп в саркофаг и вернуться обратно. Наведите справки в гараже.
— Слушаюсь, сэр. Вы думаете, он именно так поступил, как вы предположили?
— Откуда я могу знать? — вспылил инспектор Крэддок. — Он тоже высокий, тоже темноволосый. Он тоже мог оказаться в том поезде. И у него связи с Рутерфорд-холлом. Он человек, которого можно подозревать. А теперь займемся его братом Альфредом.
Альфред Крекенторп занимал квартиру в районе Вест-Хэмпстед, в большом современном доме, который казался наскоро построенным и непрочным. Дом был окружен большим дворам, где владельцы квартир оставляли свои машины.
Квартира Альфреда была оборудована по новейшему встроенному типу, и, очевидно, обставлена мебелью, взятой напрокат. У него были длинный фанерный стол, который опускался из стены, диван-кровать и различные стулья самых неправдоподобных размеров.
Альфред Крекенторп встретил их дружелюбно, но, как показалось инспектору, нервничал.
— Я заинтригован вашим приходом, — сказал он. — Что будете пить, инспектор Крэддок? — он вытащил несколько бутылок, предлагая напитки на выбор.