Раздался звонок в дверь.
— Это доктор, мисс. Вы ему откроете или мне открыть?
— Я открою, — сказала Люси.
Но это оказался не доктор. На пороге стояла высокая элегантная женщина в норковом манто. На подъездной дороге мягко ворчал мотор «Роллс-Ройса» с шофером за рулем.
— Могу я видеть мисс Эмму Крэкенторп?
У нее был красивый голос, со слегка смазанным звуком «р». Женщина тоже была красивой: лет тридцати пяти, с темными волосами, с дорогим и красивым макияжем.
— Прошу прощения, — ответила Люси. — Мисс Крэкенторп больна, лежит в постели и никого не может принять.
— Я знаю, что она болеет, да, но мне очень важно повидать ее.
— Боюсь... — начала Люси.
Гостья перебила ее:
— Думаю, вы — мисс Айлзбэрроу, не так ли? — Она улыбнулась приятной улыбкой. — Мой сын рассказывал о вас, поэтому я знаю. Я — леди Стоддарт-Уэст, и Александр сейчас живет у меня.
— О, понимаю, — ответила Люси.
— И мне очень важно повидать мисс Крэкенторп, — продолжала посетительница. — Я все знаю о ее болезни и заверяю вас, это не просто светский визит. Я приехала из-за того, что сказали мне мальчики, — мой сын сказал. Я считаю, что это очень важно, и хотела бы поговорить об этом с мисс Крэкенторп. Пожалуйста, спросите у нее.
— Войдите. — Люси впустила гостью в холл и проводила в гостиную. Потом она сказала:— Я спрошу мисс Крэкенторп.
Она поднялась по лестнице, постучала в дверь Эммы, вошла и сказала:
— Приехала леди Стоддарт-Уэст. Она настаивает на встрече с вами.
— Леди Стоддарт-Уэст? — удивленно переспросила Эмма, на ее лице отразилась тревога. — С мальчиками, с Александром, ничего не случилось?
— Нет, нет, — заверила ее Люси. — Я уверена, с мальчиками все в порядке. По-видимому, дело в том, что ей рассказали Мальчики.
— Вот как. Ну... — Эмма колебалась. — Наверное, мне следует повидать ее. Я нормально выгляжу, Люси?
— Вы очень хорошо выглядите, — ответила та.
Эмма сидела на кровати, кутая плечи в мягкую розовую шаль, которая бросала слабые розоватые отсветы на ее щеки. Сиделка тщательно расчесала и уложила ее темные волосы.
Накануне Люси поставила вазу осенних листьев на ее туалетный столик. Комната выглядела красивой, совсем непохожей на комнату больного человека.
— Я чувствую себя достаточно хорошо, чтобы встать, — сказала Эмма. — Доктор Куимпер разрешил мне встать завтра.
— Вы действительно выглядите совсем как раньше, — сказала Люси. — Пригласить леди Стоддарт-Уэст наверх?
— Да, пожалуйста.
Люси спустилась вниз.
— Прошу вас пройти в комнату мисс Крэкенторп.
Она проводила гостью наверх, открыла ей дверь, потом закрыла ее за ней.
Леди Стоддарт-Уэст подошла к кровати, протягивая руку.
— Мисс Крэкенторп? Я прошу у вас прощения за то, что вот так врываюсь к вам. По-моему, я видела вас в школе, на спортивных соревнованиях.
— Да, — ответила Эмма. — Я вас хорошо помню. Садитесь, пожалуйста.
Леди Стоддарт-Уэст села в кресло, удобно придвинутое к кровати. Она тихо и спокойно сказала:
— Вы, должно быть, считаете очень странным, что я вот так приехала сюда, но у меня есть причина. Думаю, это важная причина. Понимаете, мальчики мне кое-что рассказывали. Они были очень взволнованы произошедшим здесь убийством. Признаюсь, мне тогда это не понравилось. Я нервничала и хотела сразу же забрать Джеймса домой. Но мой муж посмеялся. Он сказал, что убийство явно не имеет отношения к дому и к семье, и еще сказал, что, насколько он помнит свое детство и судя по письмам Джеймса, они с Александром получают такое удовольствие, что было бы очень жестоко увезти их. Поэтому я сдалась и согласилась, чтобы они остались до назначенного времени приезда Джеймса домой вместе с Александром.
— Вы считаете, что мы обязаны были отослать вашего сына домой раньше?
— Нет-нет, я вовсе не это имела в виду... О, для меня это так трудно! Но я должна сказать то, что должно быть сказано. Мне сказали, что эта женщина — убитая женщина... Что полицейские считают ее француженкой, которую ваш старший брат, который погиб на войне, знал во Франции. Это правда?
— Эту возможность, — ответила Эмма, и голос ее слегка дрогнул, — мы вынуждены рассматривать. Это могла быть она.
— Есть какие-то основания считать, что это труп той девушки, Мартины?
— Я вам уже сказала, это возможно.
— Но почему... почему они думают, что она и есть Мартина? При ней были письма, документы?
— Нет. Ничего такого. Но понимаете, я получила письмо от этой Мартины.
— Вы получили письмо от Мартины?
— Да. В письме она мне сообщила, что находится в Англии и хотела бы приехать и повидать меня. Я пригласила ее к нам, но позднее получила телеграмму, в которой было сказано, что она возвращается во Францию. Возможно, Мартина действительно вернулась обратно во Францию, мы не знаем. Но недавно здесь нашли конверт, на котором стоял ее адрес. По-видимому, это доказывает, что она приезжала сюда. Однако я не понимаю... — Она замолчала.
Леди Стоддарт-Уэст быстро заговорила:
— Вы не понимаете, какое мне до этого дело? Это совершенно справедливо. На вашем месте я бы не поняла. Но когда я это услышала, — или, скорее, искаженный рассказ об этом, — я должна была приехать, чтобы убедиться, что это действительно так, потому что в этом случае...
— Да? — спросила Эмма.
— Тогда я должна сказать вам то, о чем никогда не собиралась вам рассказывать. Понимаете, я — Мартина Дюбуа.
Эмма уставилась на гостью так, словно почти не поняла смысла ее слов.
— Вы! — воскликнула она. — Вы — Мартина?
Гостья энергично кивнула:
— Ну, да. Это вас удивляет, я уверена, но это правда. Я познакомилась с вашим братом Эдмундом в первые дни войны. Он действительно квартировал в нашем доме. Ну, остальное вы знаете. Мы полюбили друг друга. Собирались пожениться, а потом было отступление из Дюнкерка, и Эдмунд пропал без вести. Позднее сообщили, что он погиб. Я не стану говорить с вами о том времени. Это было давно, и все осталось в прошлом. Но я скажу вам, что очень любила вашего брата...
Потом началась суровая реальность войны. Немцы оккупировали Францию. Я начала участвовать в Сопротивлении и стала одной из тех, кому поручили переправлять англичан через Францию в Англию. Вот как я познакомилась с моим теперешним мужем. Он был офицером ВВС, его сбросили на парашюте во Францию со специальным заданием. Когда война закончилась, мы поженились. Пару раз я думала о том, следует ли написать вам, или поехать и навестить вас, но потом решила, что не надо. Нет ничего хорошего в том, чтобы ворошить старые воспоминания. Я жила новой жизнью и не имела желания вспоминать прошлое. — Она помолчала, потом сказала: — Но мне доставило странное удовольствие, скажу вам, когда я узнала, что лучший друг моего сына Джеймса по школе — племянник Эдмунда, Александр. Он, могу вам сказать, очень похож на Эдмунда, как вы сами уже поняли, наверное. Мне кажется очень удачным обстоятельством, что Джеймс и Александр так подружились.
Она придвинулась ближе и положила ладонь на руку Эммы.
— Но вы ведь понимаете, дорогая Эмма, что когда я услышала эту историю об убийстве, о том, что эту мертвую женщину считают Мартиной, которую когда-то знал Эдмунд, я обязана была приехать и рассказать вам правду. Вы — или я — должны поставить полицию в известность об этом факте. Кем бы ни была мертвая женщина, она — не Мартина.
— У меня просто не укладывается в голове, — сказала Эмма, — что вы, вы — та самая Мартина, о которой мне писал дорогой Эдмунд... — Она вздохнула, качая головой, потом озадаченно нахмурилась. — Но я не понимаю... Значит, это вы мне писали?
Леди Стоддарт-Уэст энергично затрясла головой:
— Нет-нет, конечно, я вам не писала.
— Тогда... — Эмма осеклась.
— Тогда кто-то притворился Мартиной. Возможно, у вас хотели выманить деньги? Вот, должно быть, в чем было дело. Но кто это мог быть?
Эмма медленно произнесла:
— Наверное, в то время были люди, которые знали о вас?
Гостья пожала плечами.
— Вероятно, да. Но у меня не было близких людей и близких подруг. Я никогда об этом не говорила с тех пор, как приехала в Англию. И зачем ждать столько времени? Это любопытно, очень любопытно...
— Я этого не понимаю, — сказала Эмма. — Нам придется посмотреть, что скажет инспектор Крэддок. — Она с внезапной нежностью посмотрела на гостью. — Я так рада, что наконец-то с вами познакомилась, моя дорогая.
— И я рада... Эдмунд часто говорил о вас. Он очень любил вас. Я счастлива в своей новой жизни, но все равно я ничего не забыла.
Эмма откинулась на подушки и глубоко вздохнула.
— Это огромное облегчение, — сказала она. — Пока мы боялись, что убитая женщина может оказаться Мартиной, эта история казалась связанной с семьей. Но теперь — ох, какой груз свалился с моих плеч! Не знаю, кто та бедняжка, но она не могла иметь к нам никакого отношения!
Глава 23
Стройная секретарша принесла Гарольду Крэкенторпу его обычную вечернюю чашку чая.
— Спасибо, мисс Эллис, я сегодня уйду домой рано.
— Я уверена, что вам совсем не следовало приходить сегодня, мистер Крэкенторп, — сказала мисс Эллис. — Вы еще выглядите слабым.
— Со мною все в порядке, — ответил Гарольд Крэкенторп.
Но он действительно чувствовал себя слабым. Нет сомнения, он был очень серьезно болен... А, ладно, все это позади.
Поразительно, мрачно подумал он, что Альфред умер, а старик выздоровел. В конце концов, сколько ему — семьдесят три, семьдесят четыре? И болел он уже много лет... Если бы можно было предположить, что кто-то должен умереть, так это именно старик. Но нет, умер Альфред... Альфред, который, насколько известно Гарольду, был здоровым, выносливым парнем и почти никогда не болел.
Гарольд откинулся на спинку кресла и вздохнул. Эта девушка права. Он еще не чувствует себя настолько хорошо, чтобы заниматься делами, но ему хотелось приехать в офис. Хотелось узнать, как идут дела... Все висит на волоске, вот как они идут. На волоске от гибели... Вся эта (он огляделся вокруг) богатая обстановка, светлое полированное дерево, дорогие современные кресла, — все это говорило о процветании, и это хорошо!