я вниз.
— Но его ведь все равно бы наверняка нашли, даже там?
— О, да. Его должны были забрать оттуда… Но мы сейчас к этому подойдем. Вот это место на карте.
Люси наклонилась над картой и посмотрела туда, куда указывал палец мисс Марпл.
— Эта усадьба сейчас находится в пригороде Брэкхэмптона, — сказала та, — но раньше это был загородный дом с обширным парком и прилегающими землями, и он до сих пор стоит там, нетронутый, только теперь его окружают новостройки и маленькие пригородные домики. Он называется Ратерфорд-холл. Его построил человек по имени Крэкенторп, очень богатый промышленник, в тысяча восемьсот восемьдесят четвертом году. Сын того Крэкенторпа, пожилой человек, все еще живет там вместе с дочерью, как я поняла. Железнодорожный путь огибает половину его поместья.
— И вам надо, чтобы я сделала… что?
Мисс Марпл быстро ответила:
— Я хочу, чтобы вы устроились туда на работу. Все сейчас отчаянно хотят заполучить умелую помощницу по дому; не думаю, чтобы это было трудно.
— Да, я полагаю, это будет нетрудно.
— Насколько я поняла, мистер Крэкенторп пользуется у местных жителей репутацией скаредного человека. Если вы согласитесь на низкую оплату, я доплачу вам до нужной суммы, которая, думаю, должна быть несколько больше обычной.
— Из-за трудностей?
— Не столько из-за трудностей, сколько из-за опасности. Знаете, это может быть опасным. И справедливо будет предупредить вас об этом.
— Не знаю, — задумчиво произнесла Люси, — остановит ли меня мысль об опасности.
— Я думаю, не остановит, — сказала мисс Марпл. — Вы не тот человек.
— Смею сказать, вы решили, что это может меня даже привлечь? Я встречала в жизни мало опасностей. Но вы действительно думаете, что это может быть опасно?
— Кто-то совершил очень удачное преступление, — заметила мисс Марпл. — Ни шума, ни подозрений. Две старые дамы рассказали совершенно невероятную историю, полиция ее проверила и ничего не нашла. Так что все тихо и спокойно. Я не думаю, что этому человеку, кем бы он ни был, понравится, что в этом деле кто-то копается, — особенно если вы добьетесь успеха.
— Что именно мне искать?
— Любые следы вдоль насыпи — клочок одежды, сломанные кусты… Что-то в этом роде.
Люси кивнула.
— А потом?
— Я буду совсем рядом с вами, — сказала мисс Марпл. — Моя старая служанка, верная Флоренс, живет в Брэкхэмптоне. Она много лет ухаживала за своими престарелыми родителями. Теперь они оба умерли, и Флоренс сдает комнаты постояльцам — все они очень приличные люди. Она выделила мне комнату в своем доме и будет преданно ухаживать за мной, так что я предполагаю все время быть неподалеку от вас. Вы можете упомянуть, что у вас есть престарелая тетушка, живущая по соседству, и что вы хотите получить место недалеко от нее; также я предлагаю вам оговорить разумное количество свободного времени, чтобы часто навещать ее.
Люси опять кивнула.
— Я собиралась поехать в Таормину[3] послезавтра, — сказала она. — Но отпуск подождет. Однако могу обещать всего три недели. После этого я буду плотно занята.
— Трех недель более чем достаточно, — сказала мисс Марпл. — Если мы не сумеем ничего найти за три недели, то можно бросить все это дело, посчитав его выдумкой.
Она уехала, а Люси, подумав несколько минут, позвонила в контору по найму прислуги в Брэкхэмптоне, управляющую которой очень хорошо знала. Она объяснила свои поиски работы в этом районе желанием быть ближе к «тетушке». Отклонив с некоторым трудом и немалой изобретательностью несколько более привлекательных мест, Люси услышала упоминание о Ратерфорд-холле.
— Кажется, это именно то, что мне нужно, — твердо сказала она.
Из конторы позвонили мисс Крэкенторп, а та перезвонила Люси.
Два дня спустя мисс Айлзбэрроу выехала из Лондона в Ратерфорд-холл.
Сидя за рулем своей маленькой машины, Люси въехала во внушительных размеров железные ворота. Прямо за ними стоял маленький домик, когда-то служивший сторожкой, а теперь выглядевший совершенно заброшенным — то ли разрушенным войной, то ли просто запущенным, трудно было сказать точно. Длинная извилистая подъездная дорога вела через большие мрачные рощицы рододендронов к дому.
У Люси дух захватило, когда она увидела дом, представлявший собой миниатюрную копию Виндзорского замка. Однако каменная лестница перед входом требовала ухода, а гравиевая дорожка позеленела от сорняков.
Она позвонила в старомодный звонок из кованого железа, и его эхо разнеслось внутри дома. Неряшливая женщина, вытирая руки о передник, открыла дверь и с подозрением посмотрела на нее.
— Вас ждут, да? — спросила она. — Мисс Как-то-там-бэрроу, так она мне говорила.
— Совершенно верно, — подтвердила Люси.
В доме царил отчаянный холод.
Провожатая провела гостью через темный холл и открыла дверь направо. К большому удивлению Люси, это оказалась очень приятная гостиная, уставленная книгами и обитыми английским ситцем креслами.
— Я ей скажу, — произнесла женщина и ушла, закрыв за собой дверь и на прощание бросив на Люси крайне неприязненный взгляд.
Через несколько минут дверь опять открылась. С первого мгновения Люси решила, что Эмма Крэкенторп ей нравится.
Это была женщина средних лет, ничем особенно не отличающаяся, ни хорошенькая, ни уродливая, практично одетая в твидовую юбку и пуловер, с зачесанными назад темными волосами, спокойными светло-карими глазами и очень приятным голосом.
— Мисс Айлзбэрроу? — спросила она и протянула ей руку. Потом вдруг засомневалась: — Скажите, вы действительно ищете такую работу? Мне не нужна экономка, знаете ли, чтобы руководить. Мне нужен человек, который будет делать работу по дому.
Люси ответила, что в этом нуждается большинство людей.
Эмма Крэкенторп объяснила, извиняясь:
— Столько людей, знаете ли, считают, что нужно только слегка вытереть пыль, но я и сама могу вытереть пыль, это нетрудно.
— Я хорошо вас понимаю, — сказала Люси. — Нужно готовить и стирать, убирать дом и топить котел. Всё в порядке, именно этим я и занимаюсь. Я совсем не боюсь работы.
— Это большой дом и, боюсь, неудобный. Конечно, мы занимаем его лишь частично — то есть мы с отцом. Он почти инвалид. Мы живем очень скромно, готовим на обычной газовой плите. У меня есть несколько братьев, но они приезжают сюда нечасто. Приходят две женщины: миссис Киддер — по утрам, а миссис Харт — три раза в неделю, чтобы начистить медь и тому подобное. У вас своя машина?
— Да. Она может стоять под открытым небом, если ее некуда поставить. Она к этому привыкла.
— О, у нас полно старых конюшен, с этим всё в порядке… — Хозяйка на мгновение нахмурилась. — Айлзбэрроу — довольно необычная фамилия. Мои друзья рассказывали мне о какой-то Люси Айлзбэрроу… кажется, Кеннеди?
— Да. Я работала у них в Северном Девоне, когда у миссис Кеннеди родился ребенок.
Эмма Крэкенторп улыбнулась.
— Помню, они сказали, что никогда так хорошо не жили, как когда вы обо всем там заботились. Но у меня сложилось впечатление, что ваши услуги стоят ужасно дорого. Та сумма, которую я упоминала…
— С этим всё в порядке, — заверила ее Люси. — Видите ли, мне нужно быть недалеко от Брэкхэмптона. У меня есть престарелая тетушка, у которой плохое здоровье, и я хочу находиться поблизости от нее. Вот почему плата для меня на втором месте. Я не могу позволить себе ничего не делать. Могу ли я быть уверена, что у меня будет свободное время почти каждый день?
— Конечно. Каждый день после полудня, до шести часов, если хотите.
— Это будет идеально.
Мисс Крэкенторп на секунду заколебалась, потом сказала:
— Мой отец очень пожилой, и с ним бывает трудно. Он настаивает на экономии во всем и иногда говорит вещи, которые огорчают людей. Я бы хотела…
Люси быстро перебила ее:
— Я привыкла к старым людям, самым разным. Мне всегда удавалось с ними ладить.
Эмма Крэкенторп почувствовала облегчение.
«Беда с отцом, — поставила диагноз Люси. — Держу пари, он старый тиран».
Ей отвели большую мрачную спальню, которую напрасно изо всех сил пытался согреть маленький электрообогреватель, и провели по дому, обширному и неудобному особняку. Когда они проходили мимо двери в холл, чей-то голос взревел:
— Это ты, Эмма? Новая девица приехала? Веди ее сюда. Я хочу на нее посмотреть.
Эмма покраснела и взглядом попросила у Люси прощения.
Обе женщины вошли в комнату. Она была богато обита темным бархатом и тесно заставлена викторианской мебелью из красного дерева, узкие окна пропускали очень мало света.
Старый мистер Крэкенторп полулежал в инвалидном кресле, рядом стояла трость с серебряным набалдашником.
Это был крупный худой мужчина, плоть которого свисала складками, с лицом бульдога и с драчливо выпяченным подбородком. В густых темных волосах мелькала проседь, маленькие глазки смотрели подозрительно.
— Давайте-ка посмотрим на вас, юная леди.
Люси подошла к нему, спокойная и улыбающаяся.
— Есть одна вещь, которую вам лучше сразу усвоить. То, что мы живем в большом доме, не означает, что мы богаты. Мы не богаты. Мы живем просто — вы слышите? — просто! К нам нечего приезжать с претенциозными идеями. Треска ничем не уступает тюрбо, запомните это. Я не потерплю лишних расходов. Я здесь живу, потому что мой отец построил этот дом, и он мне нравится. После моей смерти они могут продать его, если захотят… А я думаю, они захотят. У них нет никакого чувства семьи. Этот дом хорошо построен — он прочный, и вокруг нас наша собственная земля. Это дает нам возможность уединиться. Если продать землю под застройку, она принесет много денег, но пока я жив, этого не будет. Меня отсюда вынесут только ногами вперед. — Он сердито уставился на Люси.
— Ваш дом — ваша крепость, — произнесла Люси.