Конечно, это же базовый курс эконом теории. Все-таки в универе я не только трахался, но еще и учился. Становишься монополистом с кучей подставных однодневок.
— Гениальный бизнес, — съязвил я.
— Самая ирония, — отозвался Сэл, — что все это придумал я. Но пришлось оставить патент бывшему работодателю…
Разговор внезапно оборвался. Теперь Сэл куда-то внимательно смотрел. Повернув голову, я без особого труда заметил в толпе Би, говорящую с мальчишкой лет четырнадцати на вид. Казалось, младше здесь никого не было. Что, какая-нибудь сетевая звезда? Кумир школьников?.. Мимо них прошел официант с подносом, и, не отрываясь от разговора, Би легко подхватила бокал. Хрустальная ножка оказалась между ее пальцев — и не исчезла.
— А это как? — не понял я.
— А это еще одно доказательство, что они не всесильны, — отозвался Сэл, глядя на странную парочку так, словно ревновал к этому пацану. — Сколько ни пытались лишить ее благословения, не получается. Потому что оно у нее не от них.
Озадаченный, я осторожно показал пальцем вниз. Сэл покачал головой.
— Благословение создают не там и не там, — его палец ткнул вверх и вниз. — Оно зависит от вас. Она свое получает от всех людей, которые верят в самих себя, а таких не так уж и мало… Ну а тем, кому повезло меньше, приходят сюда и берут его за процент. Где этим заниматься, как не у Мами в гостях.
— И кто эта Мами?
— Во-первых, потише, ты тоже у нее в гостях. А во-вторых, что правда не знаешь? — он усмехнулся. — Впервые встречаю такого не любопытного фамильяра…
Вытянув руку над столом, Сэл легко касался бокалов, как бы играя с ними, заставляя исчезать — словно лопал мыльные пузыри.
— Мами, — продолжил он, — одна из пяти высших суккубов. Богиня Благополучия, как она сама себя называет, видимо, по старой памяти. Для остальных же она — Демон Алчности или Корысти. И любой, кто до беспамятства любит деньги, хоть раз слышал в голове ее голос…
Немного повертев головой, я нашел в толпе стильный деловой костюм и пепельные волосы — максимально далеко от Би. Они будто намеренно разошлись в стороны, чтобы лишний раз не пересечься.
— А они правда сестры?
— Как ни странно, но да, — очередной бокал играючи исчез под его пальцами.
— И что у них вообще случилось? — спросил я, заметив совсем не родственные взгляды, которыми демоницы время от времени обменивались. На пару они и правда могли спалить этот отель.
— Много чего, — загадочно отозвался Сэл. — Но это было настолько давно, что уже стало просто легендой. Когда-то они вместе, скажем так, вдохновляли одну цивилизацию. А потом на пару же ее и угробили. Хотя это только моя версия. Их, думаю, будет отличаться. По крайней мере, в том, кто виноват, — с иронией закончил он.
Мимо степенно прошествовали две блондинки, с которыми я бы не отказался обменяться номерами — ровно до того момента, как они, скривившись, покосились в мою сторону, а затем демонстративно отвернулись.
— Заметил, как на тебя все смотрят? — спросил Сэл.
А то! От этих взглядов уже хотелось отмыться.
— Как на мусор, — отозвался я.
— С опаской, — поправил он.
Ага, как на радиоактивный мусор.
— Ну и как тебе подарок? — он кивнул на анимешный значок на моей груди. — Осваиваешься?
— А вы знаете, чей он?
— Ты же неглупый парень, наверняка и сам уже догадался чей…
Я промолчал. В принципе, была версия — но я предпочитал о ней не думать. Чертик привычно скалился — возможно, даже чуточку довольнее, чем обычно.
— Отличная вещица, — заметил Сэл. — Снимает логические запреты на бесконечные возможности. С ним тебе можно все. С чего начнешь, когда можно все?
С легкой досадой я перевел глаза со значка на него. Ну вообще-то не все. Кое-что точно нельзя — причем как раз из-за него. Портит кое-кому жизнь своими запретами.
— А правило рая зачем для Алгон ввели? Меня приколоть?
Сэл ухмыльнулся.
— Знаешь, как я с ней познакомился? С крыши снял. Или лучше было там оставить?
Я на миг растерялся.
— Общается с тобой, — продолжал он, — а могла бы с тротуаром. Согласись, такие красивые мозги на асфальте смотрелись бы хуже, чем в голове. Я же дал ей шанс распорядиться ими гораздо лучше. Все еще считаешь, что я порчу ей жизнь?
Переваривая это, я просто не находил слов.
— Вот и теперь я знаю, как для нее будет лучше, — подытожил он. — Воздержание полезно, хоть головой думать начнет… Я же не Би, мне такой подарок для нее выбить не удастся, — палец ткнул на мой значок. — Ну ладно, наслаждайся вечером. Даже интересно, на что ты теперь способен.
Он развернулся и направился в сторону Би, все еще говорящей с тем школьником. Мой же взгляд скользнул по толпе, ища Леру. Однако там, где еще недавно стояла моя спутница, сейчас, переливаясь в свете зала как чешуя змеи, сверкало изумрудное платье — с таким глубоким вырезом на спине, что его обладательница казалась скорее раздетой, чем одетой. Невольно хотелось взять ее за плечи и развернуть, чтобы проверить глубину выреза и на груди. Белоснежные локоны ласкали талию, заставляя гадать, какова ее кожа на ощупь. Сексуальнее девушки тут не было, возможно, сексуальнее не было в целом мире — потому что она была создана, чтобы обольщать.
Занимаясь любимым делом, Лилит откровенно флиртовала со всеми, кто оказывался рядом. Одни жадно пожирали ее глазами, а другие испуганно шарахались — видимо, ангелы или их фамильяры. Ее же это еще больше забавляло, словно бросало вызов дразнить их еще сильнее. То и дело доносился ее чарующий смех. Даже бегающие по залу официанты завороженно засматривались на нее, рискуя врезаться подносами в гостей.
Ища, с кем бы еще позаигрывать, Лилит повернула голову, и мы встретились взглядами. Я приветливо кивнул, а она в ответ скользнула по мне глазами и отвернулась, как от случайного лица в толпе. Это было что-то новенькое — обычно ее внимание мне обходилось дорого. Видя такое явное, даже показное равнодушие, мне вдруг стало интересно почему. Обиделась за прошлую встречу? Но с учетом, как та закончилась, скорее я был вправе обижаться. Заинтригованный, я направился к ней.
— Привет! — начал я.
Так уж повелось, что я общался с Демоном Порока как с обычной девчонкой.
— Привет, — бросила она и снова отвернулась.
Стало еще интереснее.
— И что, — спросил я, приставая к ней примерно так же, как она приставала ко всем вокруг, — больше не будешь меня соблазнять?
Хмыкнув, она медленно повернулась. Пронзительные зеленые глаза впились в мои, но выдержать их взгляд оказалось на удивление легко.
— Дерзкий, но все такой же сладкий, — изящный пальчик скользнул по моему значку. — Тебя больше неинтересно соблазнять… Ты теперь взрослый мальчик, — пальчик плавно рисовал круги на моей груди, раз за разом обводя контур значка. — Решишь поразвлечься, сам позовешь… Буду ждать.
От ее поглаживаний, таких нежных и ритмичных, голову внезапно начал заволакивать туман. Стараясь от него избавиться, я опустил глаза на ухмыляющегося анимешного чертика.
— Это же не твой значок?
Звонкий околдовывающий смех на миг обволок все вокруг, стерев и музыку, и разговоры, и звон бокалов. Убрав руку, Лилит ушла, не переставая заливисто смеяться. Пару мгновений, пытаясь привести голову в порядок, я рассеянно смотрел ей вслед. И что это вообще было — “да” или “нет”? Вне зависимости от продолжительности разговора она умела вынести мозг. Сочные созданные для наслаждений бедра словно заставляли жалеть, что я позволял им уйти. Оторваться от них помогла лишь одна простая мысль. Каждый третий сходит с ума… Если бы точно знать, что я не стану третьим, я бы ее уже позвал.
Будто требуя внимания, медальон под рубашкой стал бить раскаленными волнами — истерично и как-то даже … ревниво, показывая как компас, куда поворачивать голову. Еще до того как обернуться, я уже догадался, кого увижу. В глаза сразу бросились отливающая медью челка и хмурый пристальный взгляд. Джи, стоявшая в одиночестве неподалеку, мрачно отвернулась и опрокинула в себя бокал, а затем, не делая передышки, поднесла к губам еще один. Столик около нее был густо заставлен алкоголем, словно она отобрала у официанта поднос — возможно, уже даже не первый. За одними стенками краснело вино, за другими — искрилось шампанское. Не делая особой разницы, она поочередно вливала в себя то одно, то другое. Интересно, а ангелы могут опьянеть? Эта явно пыталась.
Строгая блузка заманчиво растягивалась на груди — бестия привычно изображала офисного работника. Хотя с таким темпераментом бумажная работа ей противопоказана. Немного подумав, я направился к ней. С этим значком я уже точно знал, что она меня не придушит. Оставалось вопросом, что могу сделать я. Пора бы проверить, насколько все можно.
— Салют!
Не отреагировав, она залила в себя еще один бокал — с таким видом, будто ей было тошно здесь находиться.
— Свали! — раздался в моей голове ее въедливый голос. — Тут и без тебя погано!
Хрустальная ножка приземлилась на стол, и следом в воздух взлетела еще одна. Без малейшей паузы Джи влила в себя очередную порцию шампанского и тут же подхватила вино. Сколько же в ней места? Она что бездонная? Сам я не прикасался ни к одному бокалу, уже прекрасно зная, чем все закончится. Не особо хотелось, чтобы язвила еще и эта бестия. Бокалы были прямо как она — дразня, но при этом наказывая за прикосновение — словно вбивая в голову, что нельзя. Или все-таки можно?
— Что ты на меня пялишься? — буркнула Джи.
Однако, как и прежде, разговор продолжался только в моей голове — рта она не открывала, кроме тех моментов, когда заливала в себя алкоголь. Для остальных мы будто и не беседовали, и эта интимность — то, что в заполненном зале происходило только между нами — приятно заводила.
— А как ты относишься к ролевым играм? — спросил я, но тоже мысленно.
Светлая блузка туго очерчивала аппетитные округлости, сама подсказывая образ — этакая учительница, строгая, но сексуальная, которая вполне может научить плохому. Соблазнительные полушария так и просили себя потискать. За последнее время я уже видел их столько — сначала в одежде, а потом и без, — что по одному виду мог понять, какие они на ощупь. К тому же эти я однажды щупал… Опустевший бокал с резким звоном опустился на стол, и в воздух сразу же взмыл другой.