Эллен отлепилась от подушки и взглянула на него. Он подпирал опущенную голову руками, запустив пальцы в волосы.
– Ты говорил, что ради меня готов на все, – не спеша произнесла Эллен. – Говорил, что важнее меня нет никого на свете. Что я – твое будущее, я – твое всё. Это были твои слова?
Дима медленно повернул голову. Во взгляде горел костер из боли и печали.
– Мои. Это правда, – прошептал он.
– Ты чуть не умер ради меня. – Эллен посмотрела на бок, где скрывалось напоминание о его жертве. – Так почему ты не можешь избавиться от ненависти к моему брату? Ради меня. Ради нас. Почему?
Дима поднял вверх голову, словно к небесам, и выдохнул полные щеки воздуха.
– Это не просто, Эллен. Не просто.
– Он не убивал твою маму. Он спас тебе жизнь, – Эллен подсела к Диме, обхватила его руку и прислонилась щекой к плечу. – Ты ведь понимаешь это, – полувопросительно сказала она.
– Я з… зн… – Он глухо зарычал. – Это не просто! Когда я его вижу, все мои мысли только о маме в луже крови! Я до сих пор вижу ее во сне. Слышу удар, который… боже, Эллен, это не просто! Если бы он не вмешался…
Дима прижался щекой к затылку Эллен. Она дышала с ним в такт. Тяжело и глубоко.
– Это прошлое, отпусти его. Ради нашего будущего, потому что я так не могу. Я не смогу жить в вашей ненависти. Вокруг и так слишком много отвратительных эмоций.
– Элле-е-н, – с мольбой протянул Дима. – Я не могу просто взять и выключиться. Это чувство… оно настолько сильное.
Эллен подняла голову и посмотрела ему в глаза.
– Сильнее твоих чувств ко мне?
Дима замер, чуть приоткрыв рот. Слова остались непроизнесенными. Эллен пыталась разобраться в смерче эмоций, что закрутился в синем море. Однажды ведь Дима отказался от нее из-за Алекса. Сердце тревожно стучало в груди.
«Нет, это слишком длинная пауза!»
Эллен словно пронзило молнией. Она отползла назад, и тогда Дима очнулся.
– Нет, не сильнее! Я люблю тебя!
– Ты задумался! – Эллен стукнула его ладошкой. – Ты выбирал!
– Что? Ничего я не выбирал! – возмутился Дима и грубо придвинул ее к себе.
– А придется! – Вырвавшись, она отпрянула назад. – Выбирай! Прямо здесь и сейчас. Не вижу ничего сложного: или любить меня, или ненавидеть моего брата. Все просто.
– Это не просто!!! – крикнул Дима так, что Эллен вздрогнула. – Почему ты не можешь меня понять? Я не могу все изменить по щелчку пальцев. Это мои чувства! Они вот здесь, – Дима ударил себя в грудь, – я не могу их взять и вырвать!
– Может, там недостаточно любви, чтобы вытеснить ненависть? Зачем тогда ты кричал, что любишь меня? Что готов на все?
Эллен сорвалась, слезы градом посыпались из глаз.
Она не могла смириться с тем, что Дима цепляется за вражду с Алексом. Ей казалось, если бы он любил ее так же сильно, как она его, то сделал бы выбор без труда.
Дима вскочил с кровати и, запустив пальцы в волосы, словно собираясь их рвать от злости, заметался по комнате.
– Почему ты вообще ставишь меня перед выбором? Где в таком случае твоя любовь? Ты даже не пытаешься меня услышать. Мне нужно время! А ты плюешь какое-то «выбирай», совершенно не задумываясь о моих чувствах!
– Я давала тебе время, – всхлипнула Эллен, – я две недели ждала…
– Две недели?! – Дима засмеялся. – Спасибо за понимание.
Эллен разозлилась в секунду. Она хотела швырнуть в него энергию, чтобы та пригвоздила его к шкафу, но вовремя сдержалась. Вместо этого Эллен схватила подушку и запустила в Диму. Он отбил ее рукой в сторону.
– Выбирай! Сейчас же! Что для тебя важнее?!
– Не надо, Эллен, – вмиг посерьезнев, сказал Дима. – Это по-детски… что за выбор еще? Я давно выбрал тебя. Я с тобой!
– Выбирай, – твердо повторила Эллен.
– Ты вообще меня слышишь?! То есть мои чувства – полное дерьмо, считаться нужно только с твоими? Тебе вообще на меня наплевать? Главное – добиться своего? Взрослей, Эллен! Хватит капризничать, как маленькая девочка, и топать ножкой.
– Капризничать?! – Эллен резво смахнула слезы. – Это моя жизнь! И я пытаюсь навести в ней порядок, расставить все по полочкам!
– Я не игрушка, чтобы определить мне место на полочке. Но ты, видимо, считаешь иначе. Знаешь, что? Остынь! Поговорим позже.
Дима прошел к двери.
– Выйдешь, и можешь больше не возвращаться! – крикнула Эллен ему в спину.
Дима замер. Медленно обернулся.
– Ты заигралась, Эллен. Выйдешь – не возвращайся? Что это? – он вопросительно развел руками, скривился в язвительной ухмылке. – Я для тебя совсем ничего не значу?
– Ты не можешь выбрать, – захлебываясь слезами и обидой, сказала Эллен. – Разве это не доказательство того, что я для тебя ничего не значу?
– Это не просто, – с болью протянул Дима.
– Тогда проваливай! Пошел вон! – Эллен указала на дверь.
Ее любви предпочли ненависть – осознание этого разъедало ее сердце, словно кислота. Эллен так хотелось, чтобы Дима кинулся к ней и сказал: «Это простой выбор, ведь я так тебя люблю! Нет ничего важнее нас!», но он произнес другие слова:
– Наверное, я слишком поторопился влюбиться в такую эгоистку, как ты, Эллен.
Мир рухнул. Рассыпался, как карточный домик. Один неверный выдох, и конструкция сломана.
Хлопок двери, и любовь растоптана.
***
Эллен упала лицом в подушку, чтобы никто не слышал ее рыданий. Душу разрывало от боли, сердце было на грани разлома.
Тело охватило жаром. На секунду Эллен показалось, что она горит не внутри, а снаружи. Она сжалась, стараясь не выпускать своего вмиг оголодавшего зверя на волю.
«Отстань от меня! Я не хочу!»
Хищник не утихал. Эллен обожгло еще раз. Она распахнула глаза и задохнулась от ужаса. Комната пылала в огне. Эллен показалось, что она и сама вот-вот полыхнет. Она вытянула руки, в которых усиливался жар, и неожиданно вспыхнула. Вся. Она закричала, почувствовав, как обожгло плечо, попыталась смахнуть это ощущение.
В следующую секунду все тело пронзило болью. Ее кожа закипела.
Визжа и брыкаясь, Эллен пыталась потушить огонь.
Кто-то забежал в комнату.
– Что? Что случилось?!
Это был Алекс. Он схватил ее за плечи. Эллен еще сильнее задергалась, боясь, что как только замрет, то рассыплется пеплом.
– Эллен, посмотри на меня! – крикнул брат. – Что случилось?!
«Он не горит»,– промелькнуло в сознании, и это привлекло ее внимание. Эллен перестала вырываться и наконец взглянула в глаза Алексу. Он был напуган.
«Огня нет, – поняла Эллен, оглядевшись, – он больше не жжет».
Она посмотрела на руки и паника мигом вернулась. Покрасневшая кожа покрылась отвратительными пузырями, не оставив и следа от гладкого тела.
– Боже, Алекс!
Уродливые руки затряслись. Из груди вырвался затяжной крик, больше похожий на скрип.
– Что, Эллен? Что?!
– Мои руки. Посмотри на них! Помоги мне! – Эллен с мольбой взглянула на брата.
В глазах Алекса читалось лишь недоумение.
– С ними все хорошо. Ничего нет. Обычные руки. Я ничего не вижу.
В комнату буквально влетели Георгий Маркович и Роберт. Отец сразу кинулся к Эллен и обнял.
– Что случилось, доченька?
– Мои руки. – Эллен показала их мужчине.
Ничего. Она обсмотрела руки со всех сторон, но никаких ожоговых пузырей там не оказалось.
Роберт обошел кровать и присел рядом.
– Расскажи, что случилось, – попросил он.
– Огонь. Все было в огне, и я тоже… а потом эти пузыри… – Она опять осмотрела руки.
– Внушение? – озадаченно спросил Роб, переглянувшись с остальными.
– Внушение?! – взревел Алекс. – Но кто… – он не договорил, изменился в лице. – Я убью его!
Он ринулся прочь из комнаты. Вика промелькнула в открытых дверях, побежала за ним со словами:
– Саш, Дима не сделал бы этого!
– Я выясню. – Роберт торопливо покинул комнату.
Георгий Маркович поднял отброшенную в угол подушку и вернул ее на кровать. Посоветовал Эллен отдыхать и ни о чем не думать.
– Я не только его видела, но и чувствовала, он жег по-настоящему, – спохватилась она.
– И видела, и чувствовала? – переспросил встревоженный отец. – Полежи, успокойся, я сейчас вернусь.
Запрокинув край покрывала, он укрыл ноги Эллен и вышел.
Она вздохнула. Из-за нее в Доме опять кипели страсти.
Ей не верилось, что все произошло на самом деле. Нет, Дима не мог с ней так поступить. Он бы не внушил ей такой ужас даже после ссоры. Было же и чувствование.
«Внушение и чувствование… кто? Нелли и Олег?» – на ум пришла только эта пара.
***
Вскоре в комнату вернулись Георгий Маркович, Роберт и слегка потрепанный Алекс. На футболке последнего были небольшие пятна крови. Эллен оглядела брата, с виду он был цел и невредим. Тревога за Диму на мгновение стала сильнее обиды, что громыхала в сердце.
– Эллен, с чего все началось? – спросил Роберт. – Вы поссорились, Дима ушел, а дальше, что?
Как она и предположила, ссора с Димой не осталась без внимания. Еще бы – так орать друг на друга! Эллен подробно рассказала о своем состоянии после разлада с Димой.
Выслушав, Роберт поделился выводом:
– Эллен, никто из ребят не использовал дар. Это сделала ты. Ты сдержала поглощение, но потеряла контроль над способностями. Ты сама внушила себе огонь и заставила его чувствовать. Считай это местью поглощения.
– Оно что, живое? С мозгами? – испугалась Эллен.
Трое мужчин переглянулись.
– Оно очень даже живое, потому что поглощение – это ты. Точнее вторая ты, – настороженно пояснил Роберт.
– У меня… – Эллен не сразу решилась задать вопрос полностью, – …раздвоение личности?
– Ну, в каком-то смысле – да. – Роберт пригладил усы. – Есть Эллен, которая пытается бороться с поглощением, а есть Эллен, которая не прочь стать с ним одним целым. До этого ты – хорошая светлая девочка – боролась с плохой темной Эллен. Видимо, теперь она решила начать борьбу с тобой. Твоя темная сторона пытается одержать верх. Знаю, звучит бредово, как из фантастических триллеров, но это так.