– У дедушки было так же? – Эллен с тревогой посмотрела на Алекса.
– Возможно, – ответил он. – Бабушка говорила, что он превращался в другого человека, но, кто знает, было это осознанно или нет.
– После того, что я видел в столовой, – Роберт нахмурился, – думаю, Эллен плохо понимает, что с ней происходит в момент срыва. Скажи, когда поглощение срабатывает, ты просто не можешь с ним справиться или вообще теряешь себя? Может, что-то меняется? Твои мысли, отношение к людям? Ты остаешься собой?
Эллен задумалась. Конечно, удобно свалить вину на какое-то второе я, которое затуманивает разум, толкает на отвратительные поступки, но Эллен не хотела никого обманывать. И в первую очередь себя.
Она мысленно вернулась в столовую и попыталась вспомнить свои мысли, чувства после того, как сорвалась. Что было в ее сердце в те минуты?
– Я была зла. На всех, кто пытался меня остановить. Я не подумала, что Алекс может пораниться, не вспомнила, что Дима после операции. Вика своими криками взбесила меня еще больше. Мне было плевать на нее в те минуты. Мне было на всех плевать. Я знала, что я сильнее вас всех вместе взятых и наслаждалась этим, – с горечью призналась Эллен. – Нет. Это была не я.
В глазах мужчин отразилась обреченность.
Им было страшно. Ей тоже.
– Ничего, мы со всем разберемся, – утешил ее Роберт. – Все решаемо. Просто нужно терпение и время.
– Больше времени, чем мы думали, – вздохнул Георгий Маркович. – Думаю, нужно отложить поездку. Эллен должна научиться контролировать поглощение. Без него соваться в самое сердце «Элиты» опасно. Если появятся новости насчет Тимура, мы непременно рискнем. Что-то придумаем. Все вместе. Жизни Джиллиан ничего не угрожает. У нас есть время подготовиться.
Роберт с Алексом его поддержали. Эллен не стала спорить.
«Мама жива и ждет моей помощи», – отдавалось в сердце болью и счастьем одновременно.
***
Когда в комнате остался только Алекс, Эллен задумчиво спросила:
– Тебе верится, что ты снова ее увидишь?
Лежащий рядом брат тепло улыбнулся.
– Я видел ее несколько недель назад.
Эллен удивленно уставилась на него.
– В тот день, когда она сообщила, что за тобой идут элитовцы, я возвращался из Питера. Если бы я знал, что такое случится, я бы сам за тобой приехал.
Алекс сморщился – видимо, начало проходить действие обезболивающего. Вина вновь ущипнула Эллен.
– Знаешь, хоть это и неприятно признавать, – загадочно ухмыльнулся Алекс, – но, наверное, я не смог бы сделать того, что сделал Дима. Без внушения. Я рад, что именно он поехал за тобой. Он вернул мне тебя.
Эллен отвернула голову и скрестила руки на груди, чтобы унять вмиг затрепыхавшееся сердце.
– И, если тебе вдруг интересно мое мнение, я считаю, что ты… – Алекс помедлил, Эллен заинтересованно взглянула на него, – …погорячилась.
– Что?! – вспыхнула она. – Это что, мужская солидарность?
– Нет. Это… ну… твой ультиматум – это было жестко. Просто я понимаю Диму, не просто избавиться от чувств, с которыми ты живешь много лет.
Эллен нервно рассмеялась, вскочила с кровати и подошла к столу.
– Теперь ты его защищаешь? – Она взяла графин и начала наливать воду в стакан. – Решил, что будет скучно без вашей вражды?
– Да нет же. Мне и самому надоело его поведение. – Алекс осторожно перевернулся с живота на бок.
– Ага, вижу, – съязвила Эллен, кивнув на порванную футболку с пятнышками крови. Она сделала глоток воды.
– Это за тебя, – довольно улыбнулся брат, – думал, внушение – его заслуга. Ошибся, бывает. Зато теперь это была честная драка, мы оба подбиты. Ты просто не все понимаешь, – продолжил Алекс. – Это правда сильное чувство.
– Не заметила, чтобы ты так же сильно его ненавидел, – пробурчала Эллен и плюхнулась обратно на кровать.
– А это не мой приоритет. Ты знаешь, что у нас – сенсеров – все ярче, чем у обычных людей. У некоторых определяется главенствующая эмоция – та, которая намного сильнее остальных. Обычно это происходит после чего-то очень значимого в жизни, и чаще – плохого, потому что отрицательные эмоции по своей сути сильнее.
– Хочешь сказать, что для нас приоритет – это не то, что мы сами определяем, как более важное, а что-то неконтролируемое?
– Да, так и есть. Мы как бы застреваем в определенном эмоциональном состоянии. Дима застрял в ненависти, потому что в тот день, когда мы встретились, у него был жуткий стресс. Он ненавидел элитовцев, ненавидел меня и ненавидел себя. Понимаешь? Слишком сильное чувство, которое всосалось в него и никак не отпустит. То же самое происходит с Нелли. После расставания с Димой ее переклинило. Теперь ее любовь смахивает на сумасшествие. Понимаешь, о чем я?
– Кажется, да. Рита как-то упоминала о приоритетах, но я решила, что речь идет о простом человеческом выборе.
– К сожалению, нет. Вечно у нас все не как у обычных людей.
– А какой у тебя приоритет? – настороженно спросила Эллен.
Алекс тяжело вздохнул, ответил не сразу.
– Думаю, я застрял в нем очень давно. Шестнадцать лет назад. Когда начал винить себя в том, что не уберег тебя. Мой приоритет – ты.
Он протянул руку и легонько стукнул Эллен по носу. Она улыбнулась, а Алекс опять сморщился от боли.
– Ощущение, что меня только начали латать. Наверное, пойду я страдать к твоей соседке.
Когда Алекс был уже у двери, Эллен окликнула его и сказала:
– Прости за то, что было в столовой.
– Ерунда, забудь. Это сделала не моя сестренка, а с ее темной половиной мы еще разберемся. Ты отдохни. Если что-то захочешь, просто крикни громче, я буду рядом, – улыбнувшись, он скрылся за дверью.
«Мой приоритет – ты».
– Да уж, – вслух сказала Эллен, – застрял, так застрял.
Она укрылась и обняла подушку, на которой обычно спал Дима. Эллен знала, что мысли о брате недолго будут главенствовать в ее сознании. Как бы она ни хотела, заглушить крик сердца, лишившегося своей половинки, не получится.
Да и был ли Дима ее половинкой, если так просто отказался от нее?
Или это она его оттолкнула?
Эллен запуталась.
Глава 10
До самого ужина Эллен провалялась в постели. Тоска по Диме скребла изнутри когтями. Казалось, в разлуке прошли не часы, а годы. Слыша звук шагов по коридору, Эллен замирала. Она хоть и понимала, что синеглазый упрямец не уступит первый, но не могла не надеяться на чудо.
Поскольку от обеда Эллен отказалась, то к вечеру безумно проголодалась. Заботливый брат принес ей ужин в комнату. Она не хотела показываться в столовой после такого бурного завтрака. Когда жители косились на нее, как на хищника, свободно разгуливающего по зоопарку, Эллен начинала верить, что превращается в монстра.
«А может, я уже монстр?»
Даже Вика после утреннего происшествия не переступила порог ее комнаты.
«Дождусь, – с досадой подумала Эллен, – скоро за дверью выстроится очередь из желающих вернуть меня дядюшке».
«Не только вам есть, что попросить у Виктора Романовича». Слова Генриетты прочно засели в ее голове. Кто-то всерьез об этом думает!
Эллен поудобнее устроилась на кровати, закрыла глаза, включила слышание.
«Я делаю это не из любопытства кто и чем живет, а чтобы не упустить врага», – оправдалась она перед собой и ухватилась за ближайший звук, чтобы поймать картинку.
Комната Вики. Тихий, ровный гул двух голосов: низкого бархатистого и высокого мелодичного.
Алекс и Вика лежали на кровати. Заметив полуобнаженную подругу, Эллен собралась выпорхнуть из ее владений. Подглядывать за интимными отношениями других не в ее правилах.
– Может, мне поговорить с Димой? – промурлыкала девушка.
Услышав любимое имя, невидимая шпионка задержалась. Алекс поглаживал Вике спину. Легкий массаж. Эллен решила, раз разговор идет о Диме, то ничего из того, что ей не хотелось бы видеть, в ближайшие минуты не намечается. Можно и подглядеть.
– Пусть сами разбираются, папа запретил лезть в отношения сестры.
– Все-таки Димка не прав. Ему давно пора оставить прошлое и начать жить настоящим. Я отлично понимаю Эллен. Ей хочется быть для него главной, – с долей обиды произнесла подруга.
На лице брата отразилась вина, которую Вика не могла увидеть. Эллен только сейчас осознала, что у них схожая проблема в отношениях. Приоритет Алекса – она, а не возлюбленная. Какой же девушке понравится быть второй?
– Может, хватит о них? – Алекс протопал двумя пальцами от лопаток к пояснице и запустил руку под Викины шортики. – Нам что, нечем заняться?
Перевернувшись, Вика сверкнула обнаженной грудью и бесстыдной ухмылкой. Алекс с хищностью льва напал на податливую добычу. Эллен вмиг отключила способности.
Выкинув из головы образ игривой парочки, она продолжила тайный обзор.
***
Тихий голос Риты утянул призрачную Эллен в комнату Генриетты. Девочка лежала под одеялом. Рита сидела рядом, легко поглаживала малышку по укрытым ногам.
– Ну, если не хочешь, можешь не надевать, – продолжился непонятный разговор. – Думала, тебе понравится, яркий такой…
Гера как всегда молчала, но в ее взгляде Эллен заметила нежность. Хоть и не без привычной для девочки настороженности, но нежность. Казалось, малышка хочет улыбнуться, но не разрешает себе этого сделать.
– Краски ты тоже не тронула, – с досадой произнесла Рита, посмотрев на стол, где лежали предметы для рисования. – Ты же сама просила купить. Тебя что-то беспокоит? Что-то не так?
Девочка не спеша отвернулась. Заботливая мамочка вздохнула.
– Ну ладно, отдыхай. Завтра, если захочешь, позанимаемся еще. К сентябрю все равно придется что-то придумать со школой. Мы могли бы будни проводить в городе, а на выходные приезжать сюда. У нас большая квартира, там у тебя тоже была бы своя комната. Друзей нашла бы, – с вдохновением говорила Рита, но девочка все больше сжималась в комочек.
Заметив это, женщина остановила мечты о будущем. Она пожелала Генриетте спокойной ночи и вышла из комнаты. Эллен упорхнула вместе с ней. Рита понуро пошла к лестнице, а она сосредоточила слух на других звуках женского этажа.