Охранник со шрамом был на месте. Открывая железную дверь, он бросил на Эллен взгляд исподлобья.
– Сергей, что-то случилось? Откуда злость? – спросил Виктор.
– Здесь все спокойно, Виктор Романович. Это личное.
Теперь Эллен была уверена: Сергей понял все, что она пыталась до него донести.
Войдя в коридор, пропахший сыростью, она занервничала. Пряником наверняка должна была стать Нелли. Если Виктор предложит пощадить ее в обмен на согласие пройти очищение, у Эллен не останется выбора.
«А может, это Тимур?»
«А вдруг это папа? – испугалась Эллен. – Или Георгий Маркович? Он мог вернуться в лес от врача и попасть прямо в лапы элитовцам».
Эллен с боязнью шла за мамой и дядей. Первое, что она увидела, когда глаза привыкли к полутьме – это вытянутую руку Нелли из-за решетки. Она словно хотела что-то достать, но так и не дотянулась.
Виктор остановился у ее камеры.
– Милая, простудишься. Пол холодный, – заботливо сказал он. – Встань.
Приказ загремел в голосе, и Нелли, не смея противиться, поднялась.
– Кто это тебя так? – Виктор протянул руку между прутьями и приподнял посиневшее лицо Нелли за подбородок. Повернул в разные стороны, словно голову послушной куклы.
– Эти бестолковые мальчишки никак не запомнят, что нельзя поднимать руку на женщин.
Нелли избегала прямого взгляда Виктора и, казалось, боялась даже дышать.
– Особенно на таких красивых, – задумчиво сказал дядя, и Эллен вздрогнула, уловив знакомые нотки. Ральф обращался к Нелли с таким же болезненным оттенком обожания.
Виктор отпустил Нелли, но не сразу отвел взгляд. Он оценивал ее, словно товар в магазине. Эллен стало страшно.
«Нет, нет, не может же дядя быть больным извращенцем?!»
– Сергей! – позвал Виктор, и парень мгновенно показался в открытых дверях. – Пусть выделят ей комнату и охрану. И пусть Карина о ней позаботится.
– Понял. Сейчас отдам распоряжение.
– Что-то не так, Джил? – Виктор не отрывал взгляд от Нелли.
Эллен показалось, что мама смотрит на него с осуждением. Значит, ее отношение к нему не изменилось.
– Поступай, как знаешь, – с презрением ответила Джиллиан. – Только давай закончим поскорее, я устала.
Она пошла в конец коридора.
«Значит, мой пряник не Нелли», – поняла Эллен, и ее заколотило от страха. Она вдруг осознала, что не важно, кто им окажется, важно, что он вообще есть.
«Я обречена на поражение».
Глава 19
Джиллиан и Виктор остановились у последней камеры. Эллен никак не могла решиться подойти ближе. Слезы бежали по щекам, время для нее замерло.
Эллен прислушалась. Тихо.
– Зачем теперь-то его было мучить? – возмутилась Джиллиан.
Виктор лишь мерзко усмехнулся.
Его…
Эллен глубоко вдохнула и заставила себя ступить вперед. Несколько шагов, и она напротив клетки, рядом с чудовищами, что зовутся ее семьей.
На досках скрючился заключенный. Эллен надеялась увидеть Тимура, но, глядя узнику в спину, сомневалась: он ли это – слишком худой.
«Не могли же его довести до такого состояния? Или могли?» Эллен с опаской взглянула на дядю, потом на мать. У обоих каменные лица, холодные глаза.
– Просыпайся! – крикнул Виктор. – К тебе гости.
Приказные нотки загремели в голосе, а это значило, что узнику придется подчиниться.
Зашевелившись, он закашлялся. Хрипло, болезненно.
Заключенный привстал и развернулся. Не переставая кашлять, он опустил босые ноги на землю и поднял голову. Эллен чуть не задохнулась от ужаса. Она прикрыла рот ладошками. Это действительно был Тимур. Истощенный, обессиленный, изуродованный. Тело избороздили порезы и царапины – казалось, с него пытались содрать кожу. Оборванные в шорты джинсы были в крови.
Тимур откашлялся и посмотрел Эллен прямо в глаза, но не удивился, не испугался, не обрадовался. Ничего, кроме злости, в его взгляде она не увидела.
«Что с ним сделали? Неужели он прошел очищение?! Но ведь Артур говорил, что Тимур закрылся приоритетом!»
– Как видишь, Эллен здесь, – сказал Виктор. – Твои мучения окончены.
Тимур посмотрел на него, а потом снова впился взглядом в Эллен. Она дрожала и никак не могла оторвать руки от лица.
– Думаете, я поверил, что это она?
Теперь его безразличие стало понятно. Он думал, что она – внушение.
– Дорогая, поздоровайся с другом. Пусть услышит твой голос, – велел Виктор.
Эллен наконец вышла из оцепенения. Она подошла к клетке и схватилась за прутья, чтобы не упасть от бессилия.
– Тим, это правда я.
Он встал и, прихрамывая, подошел ближе. Опустился на пол, прислонился спиной к стене. До него можно было дотянуться. Эллен тоже села и просунула руку между прутьями, но Тимур отполз подальше.
– Вам меня не достать, я ничего не скажу, что бы вы мне ни внушили.
– Тимур, – Эллен всхлипнула, – я настоящая, не внушенная. Я здесь. Потрогай, – она вытянула руку насколько могла, прилипнув к решетке.
Хотя какой в этом смысл? Кто угодно мог коснуться его под внушением.
– Вам меня не достать, я ничего не скажу. Не скажу, не скажу…
Эллен испугалась, когда Тимур начал почесывать руки. Так же делал Олег. Отключался, а потом начинал себя царапать. Движения Тимура становились напористей. Отросшие ногти, под которыми виднелась то ли грязь, то ли кровь, с силой впивались в кожу.
Эллен тревожно задышала, крепче вцепилась в решетку.
– Что вы с ним делаете? – крикнула она, обернувшись к жестокой родне.
Тимур не останавливался. Кровь сочилась из заживших, но потревоженных вновь ранок. Парень кусал губы, корчился от боли, но не прекращал сдирать с себя кожу.
– Прекратите это! – крикнула Эллен, вскочив.
Она кинулась к дяде и стукнула его, что было сил, в грудь. В ладони легко ударила родственная энергия. Даже не покачнувшись, Виктор оттолкнул Эллен, и она врезалась спиной в клетку.
– Мама! Пожалуйста, пожалуйста, – разрыдалась Эллен.
Она встала на колени перед матерью, обхватила ее за ноги – небывалой силы разряд прошиб все тело. Такого взрыва энергии Эллен не чувствовала ни с отцом, ни с братом. Мама всегда была рядом, все четырнадцать лет, они не расставались ни на день. Видимо, двухлетняя разлука для привыкших друг к другу энергий оказалась неимоверно мучительной. Но сплетение потоков было недолгим.
Джиллиан отцепила руки Эллен и отошла.
– Прекрати, истерику! – Словно лезвием, ее голос полоснул по сердцу. – Никто ничего с ним не делает. Он сам. Пытается снять внушение через боль.
Руки безжизненно висели по бокам. Эллен смотрела на мать снизу вверх, и ей становилось отвратительно, что она опустилась перед ней на колени. Эта бессердечная женщина – не ее мама. Она чужая. Она ей никто.
Эллен встала и, одарив Джиллиан ненавистным взглядом, бросилась к другу.
– Тимур, пожалуйста, перестань это делать. – Она пыталась до него дотянуться.
– Я ничего не скажу, – раздирая в кровь лицо, ответил он, – ничего не скажу!
– Я настоящая, я здесь, и Нелли здесь. Ты видел ее?
– Тима! – донеслось с начала коридора. Виктор бросил в ту сторону недовольный взгляд, и больше Нелли не произнесла ни слова.
– Перестань, прошу тебя. Ты мучаешь не только себя, но и Олега, он все чувствует.
Тимур нахмурился и замедлил движения.
– Это я, тебе больше не надо сдерживаться. Это я. Я!
Он завертел головой и впился в виски ногтями с еще большей силой.
Эллен поняла, что уговоры не помогут. Ему наверняка не раз внушали ее появление – уж ее фотографии достать не проблема. Возможно, и «Олега» он видел часто, поэтому не верил и боролся. Вот только в этот раз Тимур не прогонит внушение болью.
– Послушай меня, пожалуйста. Я докажу тебе. Элитовцы не могут знать того, что знаю я. – Эллен заметалась по просторам памяти, выискивая что-то подходящее. – На вечеринке в честь моего прихода у тебя был оранжевый галстук, как и платье у Алисы.
Тимур вздрогнул, услышав ее имя, и замер.
Эллен воодушевленно продолжила:
– Еще ты любишь шашлык и запеченную картошку на костре. В тот вечер, когда прошла «революция», тебе пришлось жарить шашлык, потому что Димка отлынивал, – Эллен улыбнулась сквозь слезы, – а когда мы поехали в Ростов, ты был за рулем… э-э, не помню марку, но ты давно мечтал прокатиться на той машине. В гараже ты обнимал ее за капот, а Олег назвал тебя идиотом. Он всегда так говорит. А еще он расстроился, когда ты сделал Алисе предложение. А она сказала тебе миллионы «да»…
Тимур наконец посмотрел на Эллен и убрал руки от лица.
– Ты здесь. Я проговорился, где Дом?
– Нет, – Эллен облегченно выдохнула. – Ты не виноват.
– Тогда как ты тут оказалась? – Он подполз ближе. От него повеяло сыростью и металлическим запахом крови.
Эллен обомлела. Что ему сказать? Как сообщить, что многие жители Дома убиты? Тимур с Нелли были друзьями. Ее предательство станет для него мучительным.
– Виктор Романович! – раздался громкий женский голос. У камеры Нелли стояла темноволосая девушка с короткой стрижкой, на ней был строгий брючный костюм.
– Какие-то конкретные указания будут?
– А, Кариночка. Ты проследи, чтобы наша гостья привела себя в порядок. Я скоро зайду к ней познакомиться.
– Хорошо.
Девушка открыла камеру.
– Тимур! – крикнула Нелли, выйдя в коридор. Она ринулась вперед, но Виктор махнул, и Карина остановила ее. – Прости меня, Тим, прости!
– Нелли! – Он вцепился в решетку, попытался заглянуть в начало коридора.
– Уведи! – приказал Виктор.
– Сволочи! – Тимур ударил по решетке. – Только посмейте ее тронуть!
– О, ну не стоит так переживать, – съехидничал Виктор, – она оказала нам большую услугу: сообщила, где находится Эллен. Поверь, я буду с ней очень ласков.
В глазах Тимура отразилось неверие и ужас. Эллен отвела взгляд. Она не могла смотреть на его посиневшее от побоев лицо, впалые щеки, кровоточащие раны, костлявые пальцы.