Внутри каюты находился комод, два легких стула и две койки у стены, одна на другой. Свет фонарика ярко отражался от металлических деталей и тускло поблескивал на полированном дереве.
Гримс застыл перед верхней полкой. Над ней, запутавшиеся в белых простынях, висели два тела - мужское и женское. Командор не впервые встречался со смертью, но никогда еще люди не казались ему такими беззащитными перед ее лицом. Тела, похожие на мумий, за столетия пребывания в этом пустом пространстве высохли, хоть и не до степени обтянутых кожей скелетов.
В наушниках прозвучал голос Тодхантера:
- Разрешите их заснять, сэр?
- Конечно, доктор. Они тоже не будут возражать.
"Сколько же времени прошло, - думал Гримс, - с тех пор, как вы думали и возражали... Но что же с вами произошло? Погибли вы от резкого холода или в тот момент, когда воздух одним хлопком вырвался из каюты?"
Повернувшись, он увидел за шлемом скафандра бледное лицо Сони.
"Как мы должны быть благодарны за то, что мы живы! - подумал он. Как нам повезло, все-таки..." А вслух сказал:
- Мы немного выясним, роясь по другим каютам.
- Где же тогда? - глухо спросил Кэлхаун.
- В контрольной рубке. Раньше на таких кораблях ее называли рулевой.
Отталкиваясь руками от поручней, все двинулись вслед за ним вдоль трапов и коридоров. Время от времени им встречались такие же тела, как и в первой каюте. Наконец, пройдя через большой зал, где свет фонариков ярко играл в хрустальной люстре, они снова выбрались на палубу. С обоих сторон корабля здесь висели спасательные шлюпки. Огни "Искателя" походили отсюда на большую звезду, окруженную туманностями на темном небе.
При помощи поручней и перил они добрались до капитанского мостика. В центре рулевой рубки, перед широкими окнами, рядом с большим морским компасом на подставке, находился штурвал. Держась за его отполированные ручки, перед ним стоял вахтенный матрос, одетый по всей форме: бескозырка, широкий воротник, черные короткие ботинки. На его лице застыло выражение напряженного внимания, а глаза были устремлены на компас, стрелка которого за половину тысячелетия не сдвинулась и на градус.
Напротив штурвала находилась дверь в другое помещение, в котором еще два человека в белых формах склонились над столом. Для Гримса не представляло труда определить их звания.
- Прошу прощения, капитан, - пробормотал он и осторожно отодвинул в сторону высокое худое тело бородатого человека с четырьмя золотыми нашивками на рукаве. Затем он взглянул на расстеленную на столе карту:
- Именно то, что я и думал. Побережье Южной Африки.
- Что это, сэр? - спросил Кэлхаун.
- Это на Земле. Похоже, трагедия произошла в начале двадцатого столетия.
Соня прочитала запись в раскрытом судовом журнале:
"...Вахтенный рассказал о громе и необычайно ярких молниях; также он припомнил странное фосфоресцирование океана..."
- Но кто они были? - спросил Тодхантер. - И как они здесь оказались?
- Могу ответить только на первый вопрос, - сказал Гримс и указал на надпись вверху страницы судового журнала: "Варатах, Дурбан-Ливерпуль".
15
В этой же комнате на стенах висело несколько больших застекленных рамок, и в одной из них кто-то обнаружил подробный план корабля. Все с интересом принялись его изучать. Мак-Генри вдруг сказал:
- Я бы хотел взглянуть на их машинное отделение...
- Я и так могу сказать, как устроены их двигатели, - ответил Гримс. Паровой котел, поршни, шатуны, угольная топка. Если я не ошибаюсь, я читал, что судно заходило в Дурбан за углем на обратном пути из Австралии.
- Но я бы хотел взглянуть, как это выглядело, сэр, - Мак-Генри пальцем прочерчивал путь по плану в машинный зал.
- Нужно пройти вот так, через кочегарку и оттуда прямо в машинное отделение.
- Ладно, ступайте, - сказал Гримс, - но только не один.
- Я пойду с ним, - сказал Кэлхаун.
Тут Джонс заявил, что он хочет обследовать трюмы, а Тодхантеру потребовалось сделать еще несколько фотографий.
Гримс и Соня вышли за дверь рулевой рубки и наблюдали, как два инженера, второй помощник и врач спустились по трапу, пролетели над палубой и один за другим исчезли в темноте за открытой дверью.
Соня спросила:
- Джон, но как вы можете все это объяснить?
- В том-то и дело, что никак не могу. А если бы мог, то это помогло бы открыть иные тайны. Как вы знаете, я увлекался историей мореплавания и даже был авторитетом в определенных кругах ученых, занимавшихся этими вопросами. Знаете, даже в этом древнем двадцатом веке было невозможно забыть про полное исчезновение корабля. Тогда уже существовали довольно надежные способы ориентации по солнцу и звездам, звуковые эхолоты, и рождение радиосвязи относится к этому времени.
Но корабли все равно исчезали, причем не оставляя ни малейших следов. Вот как этот "Варатах", например. Это был новый корабль, построенный для грузопассажирских перевозок между Англией и Австралией. В этом рейсе он вез из Австралии в Ливерпуль мороженое мясо, кое-какие другие грузы и пассажиров. Он должен был зайти в Дурбан для пополнения запасов угля. Одной из особенностей данного рейса было то, что многие пассажиры после ярких предупреждающих снов сдали билеты.
Как бы то ни было, корабль прибыл в Дурбан, заправился углем и вышел в море, обменявшись световым сигналом с другим кораблем, направлявшимся в порт. Больше его никто не видел.
Конечно, множество кораблей до этого случая и после шло на дно, и многие из них со всей командой на борту. Поэтому исчезновение "Варатаха" было объяснено тем, что он был чрезвычайно неустойчив на плаву, попал в шторм, опрокинулся и затонул за несколько секунд. Но ведь это же было не посреди океана, а на относительно небольшой глубине и на оживленной морской трассе. Не было найдено ни одного тела или предмета с этот корабля. - И он указал на стоявший на палубе буй, раскрашенный в бело-оранжевые полосы и с четкой крупной надписью на борту: "Варатах, Ливерпуль".
- Даже если бы он действительно затонул за несколько секунд, что-то же должно было остаться на поверхности, хоть что-нибудь с названием корабля... Таким образом, "Варатах" пополнил список древних загадок моря, а затем и космоса. Вы, наверное, слышали о "Марии Целесте", которая до сих пор тревожит умы некоторых специалистов. Ее нашли дрейфующей в море в абсолютном порядке, и ни единой души на борту... Был еще "Англо-Автралиец", "Циклоп"... Что ж, теперь мы знаем, что произошло. Но как? И почему?
- Как офицер разведки, я бы хотела заняться этим вопросом, - сказала Соня. - Исчезают корабли в море, космические и воздушные суда... А все необъяснимые исчезновения людей - как в вашем случае с "Марией Целестой"... У нас ведь тоже исчезают корабли, как, например, "Дельта Эридана" два года назад. Космос бесконечен, а когда используются различные межзвездные навигационные системы, он становится просто необъятен. Когда пропадает корабль, любые поиски полностью бесполезны. А как часто на какой-нибудь отдаленной планете, целые экипажи становятся жертвой неизвестной до этого формы жизни! Исчезают целые корабли, не оставляя ни малейшего следа.
- Но кое-что все-таки находится.
- Естественно. Поиском пропавших занимается огромное подразделение в нашей Патрульной Службе.
Они снова вернулись в штурманскую рубку. Гримс, взглянув на склонившихся над картой капитана и вахтенного офицера, пожелал, чтобы они на мгновение ожили и узнали бы от него, что с ними случилось. В общем, это не так уж невозможно - достаточно вспомнить их спиритический сеанс. Но есть и другой способ. На самой заре космоплавания применялось замораживание членов экипажа. Но, во-первых, выход из состояния анабиоза требовал специальных навыков и приспособлений и мог занимать несколько месяцев, а во-вторых, часто, очень часто подобная временная смерть для многих становилась постоянной... Вряд ли доктор Тодхантер был бы способен на такой эксперимент.
Гримс снова склонился над корабельным журналом. Его страницы, высохшие и хрупкие, ломались при прикосновении, но все надписи были четко видны. Гром, молнии и неестественно фосфоресцирующий океан...
И что же?
- Может быть, - рассуждал Гримс, - на это повлияла гроза... Чудовищное совпадение в одной точке электрических разрядов, магнитной бури Земли и резонансной частоты самого металлического корпуса корабля...
- А может, - ответила Соня, - на борту самого корабля находилось что-то вроде катализатора. Почему многие люди перед путешествием видели сны и отказывались плыть? Может, это были именно те, которые непроизвольно во сне перескакивали в Альтернативную Вселенную? Ведь наши исследования подтверждают такую возможность. Помимо свидетельств о таинственных исчезновениях, у нас есть свидетельства о не менее таинственных появлениях. Что именно повлияло на наше собственное исчезновение из привычного мира? Аппарат мистера Рэнфрю? Ваша антигравитационная система? Спиритические способности мисс Кэрен Шмидт? Или все это вместе?
- Может, вы в чем-то и правы, - согласился Гримс. - Мне эта теория кажется притянутой за уши, но...
- За уши? - возмутилась она. - Сколько времени мы уже болтаемся в этой пустоте, и у вас хватает совести обвинять меня в изобретении бессмысленных теорий!
- Но ведь мы же не в абсолютной пустоте, - поправил он ее. - Похоже на то, что это что-то вроде магнитного поля, к которому стягиваются погибшие корабли.
- И погибшие люди. Те несчастные, кто пытался перебраться из одной Вселенной в другую, но не сумел. Как мы, и как "Варатах".
- Хорошо еще, что мы способны поддерживать собственное существование.
Гримс прервал разговор, потому что в его наушниках прозвучал вызов лейтенанта Суинтона из контрольной рубки "Искателя". Гримс вкратце рассказал ему, что они обнаружили. После этого Суинтон сказал:
- Не хочу вас торопить, сэр, но только что мистер Мэйхью сказал мне, что он получает какие-то сигналы. Он их едва слышит, так что или сигнал идет издалека, или же он очень слабый.