— Мне неприятно уличать вас во лжи, но вы обманываете меня. Крестьяне, убившие так называемых «демонов», говорили, что те очень не хотели умирать.
— Но, с другой стороны, и не относились к смерти так, как к ней относятся ваши соотечественники — как к неповторимой трагедии, не так ли? — переспросил я. — Ответ на ваше замечание очень простой. Умирать здесь для нас больно — это во-первых. За каждую смерть, принятую здесь, нас лишают некоторых благ там, в нашем родном мире. И пусть со мной случится все самое страшное, если я вру!
— Хм… — протянул Якша. — А почему я должен вам верить? Я за свою жизнь не встречал ни одного человека, который не боялся бы смерти. Да что там люди — даже дикие звери всеми силами стараются избежать гибели. Разве что глупые насекомые летят в огонь — но они безмозглые. Вы на безмозглых не похожи. У вас есть какие-нибудь доказательства, что смерть в нашем мире ничего для вас не значит?
Я уже открыл было рот, но тут вскочил Андрюшка. Судя по его сияющим глазам, ему в голову пришла какая-то идея.
— У нас говорят: «Чем сто раз услышать, лучше один раз увидеть». Смотрите!
Он отбежал в сторону от нас и встал к стволу дерева.
— Плюха, убей меня. Ну быстрее, считаю до трех! Раз! Два!
Третьего слога не прозвучало. Тарасик пожал плечами и метнул в тренера огненный шар. Андрюшка улетел на респаунд, а его тело мешком свалилось к подножию дерева.
— Он мертв? — поинтересовался охотник, невозмутимо, хотя и с видимым интересом, наблюдавший за происходящим.
— Посмотрите сами, — предложила Семеновна.
Якша отошел к дереву, внимательнейшим образом осмотрел тело Андрюшки, и, наконец, резюмировал:
— Мертвее не бывает. Немного же вам надо. Вы все такие хилые?
— У всех по разному… — несколько туманно ответил я, не желая раскрывать все козыри.
— Наверное, надо позаботиться о теле? — предложил абориген. — Похоронить или сжечь?
— Зачем? — искренне удивился я. — Он уже ожил в нашем мире и, наверное, сейчас идет беседовать и погибшими ранее членами нашей команды. А это просто пустая никому не нужная оболочка.
— Спорное суждение, — пробормотал мой собеседник.
— Что, простите? — переспросил я.
— Да нет, ничего. Случившееся впечатляет, да. — признался охотник. — Но как вы докажете, что это не было жертвенной гибелью ради спасения остальных?
Я пожал плечами:
— Ну, давайте сейчас наш колдун убьет меня. Или лучше пусть вон та красивая девушка, — я кивнул на зардевшуюся Татьяну, — зарубит меня мечом, ради разнообразия впечатлений. Потом еще кого-нибудь. И будем так поступать, пока вы, наконец, не поверите — гибель в вашем мире это неприятная, но не фатальная для нас вещь.
Охотник молчал. Молчал долго, явно что-то решая. Потом опять улыбнулся своей неотразимой улыбкой.
— Ну допустим. О чем вы в таком случае хотели меня попросить?
— Мы уже говорили — ответила Семеновна. — Все, что мы хотим — это отправиться порталом домой. Из той деревни, в которую мы попали в вашем мире или любым другим порталом — без разницы. Не слышали ли вы, где находится то самое «ниоткуда», через которое в ваш мир попадают демоны?
Охотник на вопрос не ответил, и сам в свою очередь спросил:
— Где находится эта ваша злосчастная деревня?
— Это не очень просто объяснить, — ответил я, — Мы не так хорошо ориентируемся в джунглях (и мысленно добавил — а карту в интерфейсе тебе не покажешь). Совершенно точно могу сказать только, что это за рекой.
— Тогда этот вариант отпадает, за рекой меня никто не знает, я за реку не хожу. Попробуем второй вариант. Опишите подробно — как выглядит этот ваш «портал»?
Портал описывала Семеновна, признанный специалист по части словестных и прочих портретов. Охотник очень внимательно выслушал и резюмировал:
— Да, я это видел. Но это далеко, мы сегодня не успеем дойти. Через час стемнеет, до моей усадьбы далеко, но у меня здесь неподалеку есть хижина, где я ночую, когда охочусь в этих местах. Предлагаю заночевать там, а утром я отведу вас к вашему порталу. Согласны?
Конечно же, мы были согласны.
До хижины мы дошли минут за сорок. Могли бы и быстрее, но по дороге Якша встретил того самого тигра, которого выслеживал, и покончил с вором, как говорят комментаторы, «при подавляющем превосходстве одного бойца». Воинские умения нашего провожатого впечатляли, да, хотя Якша был всего лишь пятого уровня.
Хижина оказалась вовсе не хижиной — охотник явно поскромничал. Это было вовсе не бунгало, крытое пальмовыми листьями, а скорее изба с крепкими стенами и дверьми.
Когда мы вошли внутрь, наш хозяин заложил засов, скинул тушу тигра в угол и подошел к очагу.
— Надо бы огонь развести, ужинать пора — деловито промолвил он.
— А что у нас на ужин? — поинтересовался толстый Петька, глотая слюнки. — Тигрятина? А она вкусная?
— Да нет, не тигрятина, ответил хозяин. — Думаю, жаркое из твоего мяса, толстый паренек, будет гораздо вкуснее.
— В смысле? — не понял я.
— В прямом, — ответил Якша. — Я верю, что вы не демоны. Но почему-то никто из вас даже не поинтересовался, не демон ли я.
И он улыбнулся своей неотразимой улыбкой Алена Делона[70].
Глава 6
Мы на несколько секунд онемели, а демон меж тем изменился, или, точнее, принял свой истинный облик. Лицо и руки Якши стали черными. Не шоколадными, как у негров, а именно что черными, антрацито-угольного цвета. На лице цвета «черный бархат» горели глаза: радужка стала оранжевой, а зрачки — звериными, вертикальными. И только улыбка осталась прежней — обаятельно-умиротворяющей и даже прорезавшиеся клыки ее не портили.
— Вы нас что, съесть хотите? — заикаясь, поинтересовался Петька.
Ты очень догадлив, невоздержанный в еде паренек, — съязвил демон. — Для нас, демонов, человеческое мясо — непревзойденный деликатес. Ничто с ним по вкусу даже близко не сравнится. А тут полугодовой, считай, запас сам ко мне домой явился. Добровольно и своим ходом, мне даже нести ничего не потребовалось.
Лекция о подвигах хозяина на ниве гастрономии была прервана громким хохотом. Это смеялась Семеновна:
— То есть ты, придурок… — у нее даже лицо покраснело от хохота — нас сюда на мясо, что ли, привел?! Вот уж точно, «дебилы бешенные», как говорил один министр.
— Что ты хочешь сказать, женщина? — даже не проговорил, а скорее прорычал хозяин.
— Да только то, что наши тела в этом мире исчезают через несколько минут после смерти. Если бы ты, дебил демонический, обернулся, уходя, то мог своими глазами увидеть, как тело Андрюшки растворилось в воздухе.
— Ты не врешь, старуха! Да, я вижу истинную сущность всех существ и истинную суть сказанных слов — таково мое проклятие! И ты, мать твою, да переродишься ты плевком на базаре, не врешь! — черное лицо хозяина пошло кровавыми прожилками, он явно был готов взорваться.
В сердцах демон воткнул свой меч в стол, и тот затрепетал, вибрируя.
— Что ж, если еды не будет, придется ограничиться удовольствием. Вам не повезло, исчезающие ничтожества — вы будете умирать долго и мучительно. А начну я с тебя, старуха, — и демон сделал пару шагов, намереваясь сцапать Семеновну за шиворот.
Петька звучно икнул и сделал шаг назад. Принцессы побледнели, лицо Тарасика так и осталось невозмутимым. А Патрик вдруг рыжей молнией ринулась вперед, и плечом врезалась в демона как в регби или каком-нибудь американском футболе. Несмотря на свое несовершеннолетие, все наши девчонки уже вымахали изрядными кобылками, и удар почти семидесяти килограмм, с ускорением врезавшихся ему в живот, демон не выдержал. Якша с грохотом отлетел к стенке.
— Гасим гада! — абсолютно спокойным голосом подал неуставную команду Плюха, и запустил фаерболом в поднимающегося хозяина.
Надо сказать, что именно начало боя Митрич отрабатывал с нашими студентами чаще всего и дольше всего, поэтому все сработали четко, как на тренировке. Не успел Якша подняться, как его уже пластали мечами с трех сторон. Девчонки сработали четко, блокировав все возможности прорваться как к мечу, так и к Петьке с Тарасом, отступившими на несколько шагов. Мы с Семеновной давно уже лежали на полу, стараясь сжаться в комок и не мешать.
Отсутствие меча, на которое я возлагал основные надежды, демон отыграл практически сразу. С нехорошей улыбкой любитель человечинки откуда-то извлек кинжал, которым и принялся умело отбиваться от наших мечников, успевая не только парировать их удары, но и наносить свои. Разница в уровнях и опыте быстро дала себя знать, и индикаторы HP девчонок быстро поползли по направлению к красной зоне.
— Петька, не спи! — закричал Тарас, ни на секунду не прерывавший «шаровую бомбардировку». Ведущуюся, надо сказать, с весьма неплохим результатом — именно маг наносил демону максимальный урон.
— Да лечу я! — заорал в ответ Петька. — У него дамаг охрененный, он по десять процентов с удара сносит!
— Девки, зелья пьем! — тут же скомандовал Тарас, — Все, что выдали, пьем, не жмемся! Экономить некуда!
Забившись в угол, я наблюдал за дракой. Конечно же, противник нам достался «не по росту», но, к моему удивлению, и заведомо неравным бой тоже не выглядел. Митрич не врал, когда говорил, что работа в группе не складывает, а умножает потенциал каждого участника. Танковали в этом бою, по сути, трое сразу, и каждый из них заведомо уступал своему противнику. Вот только их было трое, а он — один. Поэтому пока он убивал одного, минимум двое убивали его.
Демон был не дурак и что общий счет складывается не в его пользу, понял довольно быстро. Он трижды делал попытку вырваться из «полукольца» трех девушек, притиснувших его к стене, и зарубить Петьку, а при удаче — и Тарасика. Но не дали — это Митрич тоже успел отработать. Девушка, оказавшаяся «на острие главного удара» уходила в глухую оборону, а две оставшиеся рубили с удвоенным усердием. Так продолжалось до тех пор, пока здоровье демона не ушло в красную зону.