ез хотя бы мало-мальской снаряги в данже нас сожрут.
Андрюшка, как в школе, поднял руку
— Да, — повернулся к нему Митрич.
— Это… Короче, когда я хантера качать бросил, и на рыцаря переключился, я лук и все такое продал, а кожаную куртку, штаны и сапоги оставил. Они, ну это… красивые, короче — с разноцветными вставками, и бахромой, как у индейцев. Я их надевал иногда в городе потусить, пока на принудительные работы не отправили. Так и лежат в банке. Они как раз на 5-10 уровень. Не сетовые[79], конечно, но с плюсами.
— Ты ж наш пикапер запасливый!!! — восхитилась Семеновна. — То есть Митрич у нас практически экипирован? Дай я тебя поцелую! А от мага у тебя случаем ничего не осталось?
— От мага ничего, я его еще на третьем уровне качать бросил, да там ничего красивого и не было, только роба эта дурацкая, реально как в женском платье ходишь. А зачем нам маг? У нас же его нету.
— Да, нет, — вздохнула Сергеевна. — И это плохо, маг бы вам в данже ой как не помешал. Особенно хил. Ладно, Сережа, иди, забирай лук и завтра с утра начинайте прокачку. Предлагаю тянуть до последнего, и в данж пойти за сутки до падения защиты. Все, ребята, расходимся, завтра трудный день, надо выспаться.
Когда мы вылезли из капсулы, Митрич сиял, как медный пятак.
— Все-таки дожил, Митя, повоюю еще. Не ждал, не гадал, что на старости лет… Пусть в игрушке, но все равно — за правду ведь! Как знал, не зря мануал по прокачке воина-лучника чуть не наизусть выучил. И не верил ведь, что пригодится, а изучал. Я ведь, честно говоря, когда охотника брал, наверное, все-таки в глубине души на что-то такое и надеялся. Теперь то… Повоюю, а там и помирать не страшно. Вот и пригодилась профессия, посмотрим, как руки работу помнят.
Старик был настолько неприкрыто счастлив, что я только улыбнулся в ответ.
— Кстати, Мить, а ведь так и не знаю — ты-то кто у нас по профессии будешь?
— Таксистом работал, — почти не соврал я.
— Ну, это точно не пригодится, разве что телегой с Сивкой управлять… — хохотнул Митрич и колобком покатился к себе.
Уже почти выйдя из комнаты, я что-то почувствовал, и резко повернулся.
Вышедшая из-за ширмы Сергеевна пристально смотрела на меня.
Я молча повернулся и пошаркал по коридору.
Следующую неделю меня не покидало ощущение, что меня высадили на обочину, и все интересное в этой жизни происходит без меня. Где-то люди качаются, дерутся с чудовищами, в конце концов, просто ежедневно смотрят на разные пейзажи, и только я проживаю бесконечный день сурка, причем это явно четверг — рыбный день[80]. Каждый день топчусь на том же пятачке возле нашей «временной хатынки», как ее обозвал Митрич и ловлю рыбу. Но деваться некуда — мы с Сергеевной стали главными добытчиками денег.
Митрич не просто радовался новоприобретенным способностям — он буквально вгрызся в боевую науку, едва не загнав Андрюшку, как лошадь. Сам же бодрый старикан казался неутомимым. В первый же день «группового кача», пока Андрей добирал недостающие крохи до девятого, военный пенсионер апнулся дважды — перескочил с нулевого на первый и с первого на второй уровень. Что, впрочем, немудрено. — Тортик был еще совсем слабым, и Андрюшка только и делал, что отлечивал худосочного пета, вмешиваясь в схватку только в опасные моменты. Таким образом, практически весь урон засчитывался Митричу. Да еще и с прибавкой за большой разрыв в уровнях — валили-то они десятых мобов. Одна беда — каждая схватка из-за невысокого урона Митрича затягивалась чуть не на десять минут. Сергеевна, у которой объем работы упал в разы, бурчала почти безостановочно, и, если бы не возможность в ожидании добычи шариться по аукциону, наверное, просто выела бы Митричу мозг.
Нет худа без добра — получив возможность почти безвылазно торчать на аукционе, она успела первой выкупить выставленные по дешевке латные сапоги и новый шлем на 10–20. Но нет и добра без худа — на эти «андрюшины обновки» ушло больше половины наших денег, и возможности для аукционных спекуляций резко снизились — оборотного капитала отчаянно не хватало. Лута с мобов тоже не было, и все это настроения Семеновне не прибавляло. В результате к концу недели она «просто стала ходячим доннерветером», как жаловался мне Митрич. Вот и приходилось нам со Светой работать весь световой день, чтобы хоть как-то компенсировать финансовые потери.
У меня же за это время произошло одно-единственное примечательное событие — я поймал вторую золотую рыбку. Произошло это в конце дня, когда я, умотавшись, уже мало что соображал. Поэтому действовал я на автомате — просто выбросил рыбку обратно в реку, повторив про потребность в полном аккаунте. Ничего не произошло, лишь единичка в статусе выполнения квеста сменилась двойкой, да достижение переименовали в «УПРЯМЫЙ МЕЧТАТЕЛЬ». На форуме я, естественно, ничего писать не стал.
Во всем этом яростном фарме был только один приятный момент — и я, и Света вплотную подошли к тому, чтобы взять четвертый уровень мастерства. Мне, правда, изрядно помогла вторая рыбка, за которую дали сразу 2500 очков. На чем прогрессировала травница — понятия не имею, но факт остается фактом — мы с ней шли ноздря в ноздрю. Даже пари заключили — кто первый апнется.
Меж тем наш сектор Пограничья потихоньку заселялся — почти вся карта светилась зеленым, и лишь в низкоуровневых локациях вроде нашей зияли проплешины. Света уверяла всех, что наш данж перестанет быть секретом в ближайшие дни.
Предчувствия ее не обманули.
В тот день я проиграл пари — после обеда мне на почту упало сообщение: «У меня четвертый». Я скривился, но честно отписал: «У меня еще 10 баллов не хватает». И тут же вытащил щуку, после которой получил поздравление с четвертым уровнем мастерства и предложение выбрать новый навык. Не удержался и отбил сообщение: «Разрыв — 90 секунд». В ответ получил: «За это время можно добежать до канадской границы. Но ты не беги. Данж вскрыли, предлагают встречу пять на пять, возвращаемся за тобой. Скоро будем».
Судя по всему, фармили они где-то недалеко, поскольку прискакали на Сивке довольно скоро. Митрич, едва спрыгнув с телеги, заорал:
— Братан, я пятый уровень взял!!! Могу теперь андрюшкины пикаперские шмотки носить. Все, побежал переодеваться! Щас вернусь!
И немедленно убежал. Верный Тортик прогрохотал следом. Меж тем Сергеевна по-быстрому ввела меня в курс дела.
— Ну, в общем, как я и говорила — вскрыли нас. Я, пока ехали, информацию пробить успела. Вычислили наш данж люди одного из главных претендентов на победу в этой локации. Довольно известная личность, кстати — владелец крупной украинской айтишной компании. Практически наш ровесник, немногим младше. Не мажор, начинал обычным кодером[81], поднялся сам, правит в компании железной рукой, но подчиненные его вроде как любят. Компания активно растет, только за последний год сожрала несколько весомых конкурентов, владелец близок к своему первому миллиарду, поэтому решил не отставать от тренда и создать собственное представительство в «Альтернативном мире». По неистребимой привычке украинских олигархов в последнее время полез в политику, поэтому что он представляет собой как человек — не понять. Там белый и черный пиар схлестнулись в бескомпромиссной схватке, дерьмо льется не ведрами даже, а бассейнами, и чтобы выудить что-то достоверное из этой клоаки статей, блогов, рекламных материалов и негативных сливов, надо неделю разбираться. Меня другое интересует — чего ради он с нами лично встретиться решил? Мог бы и человечка послать, не по чину ему это.
— Ну, зацените! — прервал ее спич появившийся Митрич.
Андрюшка не соврал, костюм и впрямь выглядел шикарно, а Митрич в нем был похож не то на Следопыта, не то на Зверобоя — в общем, на героя американского писателя Фенимора Купера[82]. Впечатление портила только розовая панамка, которую наш охотник и не подумал снять.
— Шляпу сними![83] — голосом Этуша посоветовала Семеновна. — И Мите отдай — он с нами едет.
— Ква-а-а, — поддержал ее Тортик.
Черепашонок на пятом уровне уже мало напоминал то умильное создание, которое неделю назад нам демонстрировал Митрич. Тяготы боевой службы не прошли бесследно: Тортик вымахал до размеров крупной овчарки (если, конечно, ее мысленно запихать в цветастый черепаший панцирь), его взгляд стал уже не умильным, а суровым. Тортик обзавелся солидными клыками, когти на передних и задних лапах внушали невольное уважение, а на панцире над головой наметилось солидное утолщение. Как мне пояснил Митрич, к седьмому уровню у нашего «танкопета» вырастет горизонтальный роговой «козырек» и появится абилка «Таранный удар».
— Красавчик, что тут еще сказать. Где ж ты был 50 лет назад? — хихикнула Света, но тут же перешла на деловой тон. — Все, поехали, опаздываем уже. Митрич, пета спрячь, незачем его светить лишний раз.
— Перед деревней отзову, — заспорил Митрич. — Пусть пока за телегой бежит, скорость и выносливость прокачивает.
Света спорить не стала.
По дороге я с любопытством вертел головой — в своем невольном затворничестве я совершенно не знал окрестностей, моя личная карта нашего участка ограничивалась небольшим отрезком реки возле дома. Что уж говорить про граничащую с нами деревню неписей. Андрейка с Семеновной периодически выбирались туда — сдать нереализованную через аукцион добычу, но выжать из них что-нибудь кроме «деревня как деревня, неписи как неписи» мне так и не удалось.
Так оно и оказалось — деревня была самой обычной, разве что очень чистенькой, с деревянными строениями, небольшой центральной площадью, главным украшением которой служил колодец с «журавлем». Жители тоже не отличались оригинальностью, внешне копируя русских крестьян доиндустриальной эпохи. В общем, так себе туристический объект оказался.