Егор чувствовал, что этим дело не закончится, и был начеку.
Дело шло к ночи. Устроив Полину спать, он прилёг рядом и вскоре тоже уснул.
Примерно за полночь дверь в купе неожиданно распахнулась, и внутрь с шумом зашли два пассажира, которых привёл проводник. Егор начал было снова засыпать, как вдруг насторожился. Скрипучий голос и наглые шутки одного из пассажиров отдаленно напомнили ему одного из тех веселых вояк, которые ограбили пассажиров в первую поездку Егора в Балашов. Но он мог и ошибиться, мало ли похожих голосов.
Однако после этого Егор уже не спал. Бороться со сном ему не пришлось, так как огромный опыт, приобретённый в разведке, помогал ему. Он тихонько достал табельный пистолет и приготовился к любым неожиданностям.
Пассажиры о чём-то поговорили, а затем улеглись по местам на верхних полках. Один даже сразу захрапел.
Так прошло около часа или двух. Затем полка сверху слегка скрипнула, и оттуда тихо спустился пассажир.
Мужчина посмотрел на спящую девочку, затем медленно склонился над Егором. В руках он держал то ли верёвку, то ли ремень. Убедившись, что Егор спит, он начал заводить верёвку ему за голову.
Егор левой рукой схватил попутчика за шиворот, а правой, в которой был зажат пистолет, упёрся ему в живот.
– Слушай, ты, гнида! Чтоб через несколько секунд вас с подельником в вагоне не было, иначе пристрелю как собак, – тихо, но внятно произнёс Егор. – Считаю до двух. Раз…
– Верзила, Верзила, быстро валим отсюда. Иначе дяденька продырявит нас, у него пушка, – хрипя, завопил попутчик.
Верзила не заставил себя долго ждать. Прекратив громко храпеть, он пулей вылетел из купе, а следом за ним и его подельник, отпущенный Егором. Егор закрыл за ними дверь на щеколду.
Остаток ночи он просидел на соседней полке, не смыкая глаз. К утру в дверь постучал проводник.
– Товарищ майор, через час большая станция, и я буду вынужден заявить в милицию, что у вас на руках находится чужой ребёнок, на которого у вас нет билета и документов…
– Слушай, ты, урод, – Егор втащил испуганного проводника в купе. – Очень даже замечательно, что ты вызовешь милицию. И им ты расскажешь о пособничестве бандитам, ворам и жуликам, которые обосновались в твоём вагоне. Насчёт меня и свидетелей ты можешь не беспокоиться.
Зрачки у проводника забегали, и он растерянно и виновато начал лебезить:
– Ну что вы, что вы, товарищ майор, уж и пошутить нельзя. И вообще, ваша дочка вылитая вы.
И видя, что Егор его не отпускает, зашептал:
– А что я могу сделать? Тут во всех вагонах такой беспредел послевоенный. Если им не подчинишься – убьют. А вообще я буду нем как рыба.
Егор отпустил проводника.
– До станции чтоб никого ко мне не подселял в купе.
– Как скажете, товарищ майор, как скажете.
Кланяясь, проводник прошмыгнул в дверь, не забыв закрыть её.
У Егора было огромное желание разобраться с этими негодяями и подонками, пригласив милицию либо самому. Но он сознавал, что на руках у него теперь ребёнок, за которого он уже в ответе. И Егор решил не связываться с этой падалью.
Глава 8
Майор решил сойти перед станцией на полустанке, где поезд останавливался всего на одну минуту. От этого полустанка до его части было рукой подать. А уж после он доберётся и до города в свою квартиру, где его ждала жена Зоя.
Недолго раздумывая, он разбудил Полину. Затем, быстро собрав свои вещи, покинул купе.
До полустанка оставалось минут пятнадцать. Было раннее утро, все пассажиры ещё спали. Протиснувшись по узкому коридору в тамбур, Егор закурил в ожидании остановки поезда. Колеса мерно стучали, вагон раскачивало из стороны в сторону. Полина часто зевала и посматривала на Егора. В глазах у неё светилась радость. Она крепко сжимала его руку, боясь потерять своего папу. Егор подмигнул ей.
– Сейчас зайдём к моему командиру и отпросимся в небольшой семейный отпуск. А тогда мы устроимся и погуляем. Да, Полина?
– Да, дядя папа.
– Никаких дядь. Говори просто папа.
– Да, папа.
– Ну вот, другое дело. И тётю Зою тоже мамой называй. Хорошо?
– Хорошо, папа.
– Ну и славно. Вот и заживём, думаю, тебе понравится.
Девочка впервые улыбнулась, и Егор увидел на её миленьком личике очертания Анастасии, той Анастасии, которую он видел ещё до бомбёжки. Пока они стояли в ожидании остановки, мимо них в другой вагон прошли мужчина и женщина, отчаянно ругаясь меж собой.
Егор вгляделся в тамбурное окно, узнавая местность, и уже мысленно готовился к прибытию в часть. Он не заметил, как открылась тамбурная дверь, и в тамбур вошли двое мужчин – ночных попутчиков.
Вскрикнула Полина, Егор резко обернулся, и вовремя, поскольку металлический предмет, предназначавшийся для удара по голове, с силой опустился ему на плечо. Егор застонал, но удержался на ногах.
Завязалась драка. Пока один из мужчин пытался вывести Егора из строя, обрушивая на него свои кулаки, другой, поменьше, быстро открыл внешнюю вагонную дверь и стоял в ожидании, когда его друг Верзила выбросит свою жертву из вагона на набегающую с большой скоростью насыпь. И только улыбаясь покрикивал:
– Давай, давай, Верзила, ещё немножко, ещё чуть-чуть. Не задерживай пассажира на выходе.
Несмотря на отчаянный натиск Верзилы, Егор сумел вытащить пистолет и намеревался выстрелить в Верзилу, но промахнулся и дважды попал в смеющегося человечка. Тот, застонав, схватился руками за живот и, согнувшись пополам, выпал из вагона.
Егор и Верзила продолжали бороться уже на полу тамбура. Пистолет выпал из рук и валялся рядом с окаменевшей Полиной, забившейся в угол.
Егор терял силы и уже кое-как сопротивлялся Верзиле, при этом он почти задыхался и с трудом превозмогал боль от наносимых ему ударов.
Тот воспользовался этим и, обхватив Егора под руки, поволок к открытой двери. Верзила тоже выдохся. Из последних сил он приподнял Егора с пола и вознамерился выпихнуть его из вагона в набегающее пространство.
В самый последний момент Егор тоже из последних сил уцепился за расстёгнутый ворот гимнастёрки Верзилы и увлёк его вместе с собой из вагона.
Когда тамбур опустел, туда, крадучись, вошёл Яшка. Увидев Полину, он схватил её за руку и потащил в вагон. Девочка упиралась, не проронив ни слова. На что Яшка отвечал ей подзатыльниками и яростно ругался:
– Мерзавка! Ишь, чего надумала, сбежать от меня, от своего кормильца. Папу она, видите ли, нашла. Я тебе покажу папу. Ты у меня всю ночь просидишь в подвале голодная и холодная. Тогда быстро во мне признаешь и папу, и маму. Тварь паршивая!
Но всё же Полине удалось вырваться, и она побежала обратно в тамбур. Яшка бросился за ней.
В тамбуре Полина подобрала пистолет и, резко обернувшись, наставила его на появившегося Яшу. Тот сразу осёкся и не рискнул подходить к девочке, призывая её бросить оружие.
– Полинушка! Доченька! Не убивай дядю Яшу, не делай моих детушек сиротками, пожалей несчастных. Прости дядю Яшу. Я сегодня же куплю тебе банку сгущёнки… Брось пистолет, зараза!
Надо отметить, что для детей послевоенного времени оружие было не в новинку. Многие мальчишки и девчонки прекрасно разбирались с некоторыми видами стрелкового оружия и хорошо владели им. Яша отчётливо представлял, что Полина запросто может выстрелить, поэтому трусливо стоял в пролёте двери, высунув только голову.
Неожиданно позади Полины открылась дверь между вагонами, и в проёме появился проводник, шедший из соседнего вагона. Полина даже не оглянулась. Яша же крикнул ему:
– Отбери у неё пистолет! Дурень!
Только тогда проводник увидел в руках девочки пистолет, направленный в сторону Яши. И он уже вознамерился выбить его из рук Полины, но в это время случайный свидетель стрельбы и драки в тамбуре сорвал стоп-кран..
От резкого толчка девочка упала на колени и случайно нажала на курок. Не имея опоры, пистолет при выстреле прокрутился в слабых ручонках ребёнка, чуть не убив самого стрелка.
Пуля попала в проводника. Схватившись за грудь, с вытаращенными глазами и открытым ртом он быстро-быстро пошёл на негнущихся ногах в сторону оторопевшего Яши. Затем уткнулся головой в его живот, повалив того на пол.
Противно скрипя тормозами, поезд остановился. Полина соскочила со ступеньки вагона и побежала в сторону выпавших мужчин.
Егору опять повезло. Видно, хороший у него был ангел-хранитель. Дай бог иметь такого каждому хорошему человеку. Несколько раз перевернувшись в воздухе, Егор упал на массивное тело Верзилы, а затем долго кувыркался и подпрыгивал, раздирая тело в кровь о гравий насыпи. Остановившись, он в горячке попытался встать, но от боли потерял сознание, так как у него были сломаны рука и нога.
Верзила лежал неподалёку. Боли он не ощущал, у него был перебит позвоночник в нескольких местах. Широко открытыми глазами он смотрел в небо и понимал, что его песенка в этой жизни уже спета и что суровые мужские игры для него закончились навсегда.
Егор очнулся оттого, что ему кто-то туго перетягивал руку выше локтя. Открыв глаза, он увидел Полину, которая ловко забинтовывала рану, из которой сочилась кровь. Забинтовав рану оторванным рукавом своего платья, девочка проворно отыскала какую-то мешковину и подложила под спину Егора, а затем попыталась тащить его.
Егору требовалась срочная помощь, так как переломы на руке и ноге не сулили ничего хорошего, и вскоре всё могло окончиться трагично для него. Всё, чем ей мог помочь Егор, это отталкиваться правой ногой, которая не пострадала при падении.
Сбросив драное пальтишко и со всей силы упираясь ногами, метр за метром тащила Полина тяжёлого мужчину. И откуда только брались силы у этой хрупкой худенькой девочки? Трава была мокрой от утренней росы, и это облегчало старания Полины.
Так, шаг за шагом, в течение часа или более того Полина тащила Егора к дороге, где их через некоторое время заприметил шофёр на проезжающей машине из воинской части.