Необходимо отметить, что эти нападения начали повторяться ежедневно и что, кроме того, различные банды постоянно тревожили тыл моей армии.
Ввиду всего этого я обратился 7 октября к латышскому правительству с требованием принять срочные меры для обеспечения моего тыла, ибо часть моей армии уходила на большевистский фронт. В ответ на это мое требование латыши на следующий день утром перешли в наступление и сбили мои передовые части, но подоспевшими резервами положение было восстановлено. В тот же день мной был отдан приказ немедленно перейти в контрнаступление, отбросить противника за реку Двину и, таким образом, обезопасить свой тыл.
В упорных боях 8 и 9 октября войска Западной армии очищают правый берег реки Двины от латышей и я 10 октября снова обратился к правительству Латвии, предлагая перемирие и не предпринимая более никаких активных действий в ожидании ответа. Захваченные документы и опрос пленных подтвердили, что латышская армия деятельно готовилась к нападению на русские и германские войска, и столкновения с нашими передовыми частями имели целью установить группировку наших сил. Отправленное мной ультимативное требование гарантий по обеспечению тыла послужило поводом для генерала Симансона отдать приказ о нападении уже 8 октября.
По занятии Торенсберга (предместье Риги) я имел определенные сведения, что военная миссия союзников вместе с латышским правительством склонны были капитулировать, если бы наступление продолжало развиваться.
На военном совещании в Митаве по этому поводу я вполне определенно высказался за продолжение наступления и за занятие гор. Риги. Я предполагал, по занятии Риги, образовать новое правительство, которое должно было идти рука об руку с русским национальным движением и тем самым вполне обеспечить тыл Западной армии. При правительстве же Ульманиса совместная работа не являлась возможной, и в нем мы видели противника всех наших начинаний. Это правительство недалеко ушло по своим воззрениям от большевиков, и разница была лишь в их окраске. Латышские войска, которые сражались против моих добровольцев, были в большинстве составлены из тех солдат и офицеров, которые лишь недавно вернулись из России, где ими была выполнена та каинова работа, которая надолго останется в памяти каждого русского человека.
И вот это-то большевиствующее правительство и его разбойничьи войска поддерживали англичане. Я понимал, что надо идти без остановки дальше и не останавливаться перед разгромом этих скороспелых республик, которые, будучи поддержаны «союзниками», сделались нашими злейшими врагами и мешали нам развернуть свою деятельность в необходимых размерах.
Мой взгляд не был поддержан совещанием. Члены совещания единогласно высказались, что факт занятия Риги будет истолкован латышами и другими народностями Прибалтийского края как угроза их политическому состоянию и тем самым вредно отразится на ходе мирных переговоров. Обратно заключение перемирия до заняли Риги, как предлагали участники а совещания, должно было убедить всех, что наше контрнаступление было направлено исключительно для обеспечения тыла и чуждо завоевательных тенденций. На совещании мне также возразили, что Ригу будет трудно удержать. Я ответил, что, не взявши Риги, я не смогу удержать и Торенсберга.
Я уступил – и это была самая крупная ошибка. Я принимаю ответственность за нее на себя, ибо я должен был настоять на взятии Риги; надо было нанести латышам решительный удар, не останавливаясь на полпути, и заставить их подчиниться требованиям русской национальной политики. Этого сделано не было, и скоро пришлось вспомнить истину, высказанную Суворовым – «недорубленный лес скоро отрастает».
Затишье на фронте с 10 по 15 октября было использовано противником для приведения своих войск в порядок, в котором они очень нуждались после боев с нами. Затем латыши, предполагая в нашей пассивности нашу слабость, пытаются переправиться ниже Риги на левый берег Двины, однако первые попытки потерпели полную неудачу, и только благодаря содействию огня союзнической судовой артиллерии им удается к 20 октября закрепиться в Усть-Двинске и Больдере. Дальнейшие операции противника были направлены к расширению плацдарма вдоль взморья под прикрытием огня той же союзнической эскадры.
Когда я убедился, что переговоры с литовцами и латышами не приводят ни к чему, а, напротив, латыши проявляют уже крайнюю непримиримость, я решил снова прибегнуть к оружию, и армии были поставлены следующие задачи:
а) удержание линии реки Западная Двина – Фридрихштадт – Торенсберг;
б) обеспечение железнодорожной линии Пошеруны – Митава со стороны литовцев;
в) занятие участка на большевистском фронте в районе Якобштадта;
г) занятие тыловой области Курляндии.
Во исполнение приведенных выше задач было приказано:
1) немецкому легиону и «Железной дивизии» оставаться на своих местах, отбивая попытки противника перейти реку Двину;
2) корпусу имени графа Келлера выслать на большевистский фронт отряд в составе одного батальона пехоты, одной батареи, отдельной пулеметной команды Крафта и минометного взвода. Остальным частям очистить от латышей Тальсенсюй и Гольдингенский округа;
3) отряду полковника Вырголича с германскими добровольцами, расположенными в районе Шавлей, занять станции Радзивилишки и охранять железную дорогу Шавли – Митава;
4) отряду Плеве предоставляется полная свобода действий в отношении Либавы.
К 1 ноября армия заняла следующее положение: немецкий легион и «Железная дивизия» занимали линию реки Зап. Двина, ликвидируя все попытки противника переправиться на наш берег у острова Далена.
Части корпуса имени графа Келлера, действовавшие в приморском направлении, под давлением противника отошли за реку Аа Курляндскую и заняли позицию по линии этой реки. Попытки противника переправиться через реку Аа успеха не имели.
Отряд полковника Адамовича, высланный на большевистский фронт в якобштадтском направлении, выбил латышей из ст. Даудзевас, так как последние не хотели пропускать отряд.
2-й пластунский полк, усиленный одним германским батальоном и 2 орудиями, занял Тальсен и очистил Тальсенский уезд от латышских банд.
Отряд Вырголича с приданными ему германскими частями занял Радзивилишки, обеспечив, таким образом, линию железной дороги Пошеруны – Митава. Литовцы сохраняли выжидательное положение.
Отряд Плеве готовился к занятию Либавы.
В дальнейшем операции армии были направлены к очищению приморской полосы Курляндии, для чего частям корпуса имени графа Келлера была поставлена задача занять к 11 ноября гор. Виндаву, а отряду Плеве – крепость Либаву, куда он и отправился. Прикрываясь огнем судовой артиллерии, латышские банды отбивались от наступающего отряда храброго гауптмана Плеве, который вскоре ворвался в крепость. Здесь он был встречен английскими штыками. Из этого ясно видно, что «союзники», не давая для борьбы с большевиками ни одного своего солдата, в борьба за свои интересы (создание балтийских республик), не задумываясь, высылали их в бой.
Противник, пользуясь нашей пассивностью на Рижском фронте, к 10 ноября сосредоточил значительные силы на левом берегу Двины в районе Букульт – Беббербек – Стрейле. По имевшимся сведениям, здесь были собраны 6, 7, 8 и 9-й пехотные полки при 2 броневиках и 2 аэропланах. Прикрываясь огнем судовой артиллерии и рекой Аа, латыши стали постепенно нажимать на левый фланг «Железной дивизии», как раз в стыке частей корпуса имени графа Келлера и «Железной дивизии». Огонь судовой артиллерии из устья реки Двины не давал возможности ликвидировать надвигавшуюся опасность левому флангу. «Союзники» методически обстреливали наши позиции у Торенсберга, причиняя значительные потери, и мы ничего не могли поделать, так как наша даже тяжелая артиллерия не в состоянии была состязаться с судовой. Ввиду этого я, чтобы дать армии более сосредоточенное расположение, необходимое мне для перехода в наступление на Рижском фронте, 11 ноября отдал приказ: «Частям армии оставить Торенсберг и сосредоточиться в районе Митавы, имея впереди себя крепко занятую передовую позицию Бурновил – Крук – Олай – Бирзоль – Бракер.
Для этого армия должна была занять следующее положение:
а) корпусу имени графа Келлера занять район Шлок – Туккум – Рудул. Сюда должны были быть подтянуты: батальон Люткенгаузена – редкой, храбрости и энергии офицера, находившегося под Виндавой, и отряд полковника Адамовича, бывший в это время в Митаве; 2-й пластунский полк с приданными ему частями был оставлен в Тальсене. На корпус была возложена задача удерживать участок по реке Аа от Шлока до Рудул (стык с «Железной дивизией»);
б) «Железной дивизии» сосредоточиться в районе Плаканен – Олай – Грюнгоф – Паульсгнаде – Бранденбург. Задача – удерживать направление Рига – Митава, заняв укрепленную позицию Плаканен – Олай – Крук (ту позицию, которую армия занимала перед контрнаступлением);
в) Немецкому легиону, без группы Брандеса, сосредоточиться в районе Нейгут – Баллод – Гросс-Эккау – Бауск. По сосредоточении быть готовыми, в случае наступления противника на Митаву, атаковать его левый фланг.
Группе Брандеса, оставаясь в подчинении командиру Немецкого легиона, удерживать направление Шадов – Радзивилишки и принять на себя охрану железной дороги Мелкучины – Тауроген;
г) отряду Вырголича сосредоточиться в районе станций Тауэркаль – Шмиде – Барберы – Шенберг. Задача – прикрывать фридрихсштадтское направление;
д) отряду Плеве, оставаясь в занимаемом районе, прикрыть тыл армии, имея гарнизоны в Поланген, Гольдинген, Митме, Шкуде, Прекульн, Гробин, Газенпот и в районе непосредственно восточнее Виндавы.
Сосредоточение закончить не позднее 15 ноября.
К этому отходу, помимо причин, изложенных в официальной версии, вынуждало меня закрытие германской границы, наблюдение за которой было чрезвычайно строгое благодаря пребыванию в Тильзите комиссии генерала Нисселя, явившейся туда с целью ускорения эвакуации Прибалтийского края германскими и русскими войсками