Наше продвижение приостановилось. Опять же бездорожье. Нам недоставало боеприпасов, чтобы, отбив контратаки, тут же развернуть и наступление. Контратаки были отбиты. Противник нес в этих контратаках неисчислимые потери. Но и у нас недоставало силы еще одним ударом достичь берега Днепра и замкнуть дугу окружения. Наша авиаразведка докладывала, что солдаты противника потоком уходят из окружения, бросая технику и тяжелое оружие на дорогах и в плавнях, что это уже не отход, а беспорядочное бегство.
8 февраля нам стало известно, что войска 66-го стрелкового корпуса 6-й армии генерала И. Т. Шлемина и 32-го стрелкового корпуса 3-й гвардейской армии генерала Д. Д. Лелюшенко вошли в Никополь.
Я полагаю, что освобождение этого города было великолепной демонстрацией взаимодействия всех родов войск, в составе нескольких армий и даже фронтов. Никополь был освобожден войсками 6-й и 3-й гвардейских армий. Но освобождение Никополя было предрешено не в меньшей степени действиями 8-й гвардейской и 46-й армий. После падения Апостолово и Большой Костромки противник начал стремительный отход из Никополя, покидая марганцевые рудники, за которые держался с фанатическим упорством.
Казалось, с освобождением Никополя операция могла бы и закончиться. Но это далеко не так. Переправив несколько дивизий с левого, восточного берега Днепра, противник сосредоточил части для контрудара на Апостолово. Для этой цели он южнее Большой Костромки собрал в кулак 10–12 дивизий. Гитлеровское командование намеревалось повторить контрудар, который был нанесен им по войскам 2-го Украинского фронта в октябре 1943 года к северу от Кривого Рога. Этим своим контрударом он намеревался сорвать наступление наших войск на Криворожский район.
Все решалось на дорогах. Через разлившуюся Каменку почти невозможно было переправлять транспорты с боеприпасами и продовольствием. Военный совет армии специальным решением организовал переброску боеприпасов и продовольствия на самолетах По-2. На северной окраине Каменки был сооружен специальный аэродром и создана погрузочная база, а в поселке Запорожское выставлена разгрузочная команда возле посадочной площадки. Эти пятнадцать километров между Каменкой и Запорожским были превращены в воздушный мост. Летчики совершали по шесть-десять рейсов в сутки с грузом в сто — сто двадцать килограммов. За сутки переправлялось до шести тонн грузов. Хотя это было очень мало, но в той обстановке и это было подспорьем. Однако воздушный мост работал только два или три дня. Опять полил дождь, пошел мокрый снег, повисли туманы, погрузочные и посадочные площадки вышли из строя. Боеприпасов не хватало.
Тяжелая артиллерия под командованием генерала А. И. Ратова отставала от войск и вязла в грязи. Полковая и дивизионная артиллерия простаивала из-за отсутствия боеприпасов.
Пользуясь этим, противник 8 и 9 февраля усилил свои контратаки. Он ввел танки и подошедшие с левого берега Днепра пехотные части. Ему удалось подойти к окраине Большой Костромки.
А тут еще нарушилось взаимодействие 46-й армии с 8-й гвардейской.
Полное бездорожье, туманы, непрестанные из-за этого нарушения связи, расползающаяся линия фронта, конфигурация которой диктовалась необходимостью преследовать отступающего противника, — все это, возможно, и привело к тому, что В. В. Глаголев растянул свой левый фланг и сильно выдвинулся в направлении на Широкую, подставив свой фланг под удар. Противник группой танков незамедлительно нанес удар по флангу 46-й армии, занял поселок Червоный и усилил нажим с юга на Апостолово.
Пришлось провести перегруппировку войск в районе Апостолово, создать ударный кулак в составе трех-четырех стрелковых дивизий и механизированного корпуса.
10 февраля можно считать днем окончательного разгрома никопольской группировки противника, против которой 8-я гвардейская армия вела бои, начиная с ноября 1943 года.
Перегруппировкой войск в районе Апостолово, с выдвижением их западнее этого железнодорожного узла начиналась новая полоса сражений.
Попытка гитлеровского командования вывести свои войска к Кривому Рогу была сорвана. Около десяти дивизий противника были скованы нашей армией южнее Апостолово. В это время на правом крыле фронта шли бои за Кривой Рог, который был освобожден войсками 37-й, 46-й и 17-й воздушной армий к славной годовщине создания Красной Армии — к 23 февраля.
С осени 1941 по февраль 1944 года фашистская Германия владела рудными богатствами Никополя и Криворожья. Другое дело, насколько германская промышленность могла воспользоваться ими из-за действий украинских партизан и подпольщиков.
В результате Никопольско-Криворожской операции советские войска нанесли огромный урон гитлеровским войскам в живой силе и технике. Были захвачены десятки тысяч автомашин, сотни танков, тысячи орудий и минометов. Трупы гитлеровских вояк устилали поля Днепропетровской области.
Никопольско-Криворожская операция завершилась.
Перед фронтом и 8-й гвардейской армией вставали новые задачи.
Ингулецкий парадокс
Командование фронта поставило перед армией задачу: в течение 1 и 2 марта захватить плацдармы на западном берегу реки Ингулец и выйти на рубеж Зеленая — Андреевка — Зеленый Гай — Горохватка. С этого рубежа войска 8-й гвардейской армии в соответствии с директивой фронта должны были 3 марта начать общее решительное наступление в направлении на Троицко-Сафоново — Новый Буг. В директиве фронта ставилась задача перед армией подготовить переправы в районе Широкое — Андреевка для ввода в прорыв 4-го гвардейского механизированного корпуса и 4-го гвардейского кавалерийского корпуса, объединенных под командованием генерал-лейтенанта Иссы Александровича Плиева.
Получив эту задачу, Военный совет армии на заседании в Апостолово 27 февраля утвердил разработанную штабом операцию и дал указания командирам и политработникам довести до каждого солдата приказы Верховного Главнокомандующего о взятии Апостолово и Никополя. Одновременно мобилизовать личный состав частей на выполнение дальнейших задач.
Разведка, а также и рекогносцировка показали, что правый берег Ингульца сильно укреплен: окопы полного профиля, артиллерийские и минометные позиции с наблюдательными пунктами, минные поля. Одним словом, противник опять стоял на укрепленных рубежах, защищенный разлившейся рекой Ингулец. Для прорыва такой укрепленной полосы требовалась, конечно, тщательная подготовка. А главное, требовалось много снарядов и мин, чтобы разрушить огневые позиции противника. У нас опять недоставало боеприпасов, ибо подвезти их было очень трудно. Выручала железнодорожная насыпь, но она была тонкой ниточкой, всего лишь артерией, пропускная способность которой не могла полностью обеспечить нужды армии. Но война являет нам частенько неожиданности, вовремя воспользовавшись которыми, можно решить задачи, кажущиеся порой и неразрешимыми.
На войне иной раз приходилось слышать, что такому-то командиру «везет». Говаривали, что такой-то командир знает «петушиное слово», что родился он, дескать, в рубашке. Все это, конечно, выдумки. Именно таким вот «везением» объясняли и блистательные победы Александра Васильевича Суворова. Это побудило его однажды воскликнуть: «Везение и везение, а когда-то и умение!» Везение — это действительно умение. Надо уметь воспользоваться оплошностью противника, не прозевать минуты, когда он раскрылся, и точно нанести удар. Исход боя не всегда решается массой, но всегда мастерством, умением вести бой.
Что такое «везение» и «умение», поясню на блестящем примере действий командира разведывательной роты 88-й гвардейской дивизии старшего лейтенанта Федора Леонтьевича Каткова. Комсомольцы-разведчики. Всего одна рота. В общей массе армейских соединений единица невелика. А она сыграла большую, исключительную роль в прорыве обороны противника на реке Ингулец на участке 28-го гвардейского стрелкового корпуса.
Катков получил задание разведать русло реки Ингулец, подыскать места для форсирования, для переправ, установить, какие силы врага обороняют поселок Зеленое и Широкую Дачу. Старший лейтенант тщательно проанализировал обстановку. Он решил, что лучше всего удастся разведать силы противника, если всей ротой переправиться на другой берег.
Но не с боем же его роте пробиваться сквозь оборонительную линию!
Катков вызвал к себе на наблюдательный пункт, на крышу хаты, на южной окраине поселка Ингулец, своих боевых товарищей и помощников: старшину Корша, старшего сержанта Примака, ефрейтора Лопахина и рядового Самойленко.
Полдня, не отрываясь, просматривали разведчики местность и изучали обстановку в поселке Зеленое. Ни одного здания, ни одной улицы, ни одного рва не было оставлено без внимания. В поле их наблюдения попал участок железной дороги, идущей через поселок Зеленое на станцию Ингулец, и берег реки с густыми зарослями неубранного прошлогоднего подсолнечника и кукурузы, и излучина, вдающаяся к поселку Ингулец от Зеленого и станционного поселка Ингулец.
Разведчики засекли, что вражеские парные патрули изредка проходят по железнодорожной насыпи между поселками Зеленое и Станционное. Появление патрулей подсказало, что в самой излучине войск противника нет.
На основании всех этих данных разведчики составили свой план действий, который они сообщили командиру 3-го батальона 226-го полка гвардии майору Черняеву и парторгу 2-го батальона 269-го полка гвардии младшему лейтенанту Галимову. Фланги этих полков 88-й гвардейской стрелковой дивизии смыкались в поселке Ингулец.
План был прост.
Под покровом темноты разведывательная рота во главе со старшим лейтенантом Катковым должна была бесшумно переправиться через Ингулец в его излучине, преодолеть пространство от реки до полотна железной дороги по зарослям кукурузы и подсолнечника, снять патрулей, пересечь железную дорогу и подползти к поселку Зеленое и к станционным зданиям на станции Ингулец. Достигнув поселка Зеленое и станции, они должны будут дать сигнал 3-му и 2-му батальонам 226-го и 269-го гвардейских стрелковых полков. Эти батальоны должны переправиться через Ингулец. 2-й батальон нацеливался на поселок Зеленое, 3-й батальон — на станционный поселок. В случае неудачи батальоны откроют заградительный ружейно-пулеметный огонь по южной окраине поселка Зеленое. Прибывший к разведчикам командир дивизии генерал-майор Б. Н. Панков утвердил этот план.