Адэйр выплеснула воду в раковину, обкатывая в голове увиденное или неувиденное.
– Нет, не так. Когда я пытаюсь заглянуть в субботу, все просто черное. – Она медленными движениями вытирала сковороду полотенцем.
– Что это значит? – Звучало как какая-то хрень. – Ты надо мной прикалываешься? Ты ведь думала о Дики и гонке, когда заглядывала в будущее, так?
Адэйр обернулась на звук приближающихся голосов тети Вайолет и Джо.
– Я знаю, как смотреть в будущее, Уэзерли, – резким шепотом сказала она.
– Я не говорю, что не знаешь, я просто уточняю, ты видела Дики? Он разобьет машину и умрет? – Я прошла следом за ней к дивану.
– Нет, я не видела смерть Дики. Но я не видела ничего в субботу. Типа совсем. Но есть ключ.
– Ключ? В смысле ключ от машины? Если Дики потеряет ключи от машины, он потребует вернуть деньги.
– Нет, это другое. Помоги-ка. – Она пристроилась плечом к дивану в коричневую полоску, собираясь подвинуть его.
Богом клянусь, эта развалюха была тяжелее грузовоза. Но мы умудрились подвинуть его достаточно, чтобы Адэйр нашла то, что искала.
– Ма прятала здесь выпивку, пока батя был жив. – Она вытащила половицу.
Тетя Вайолет не скрывала свое пьянство. Она просто не хотела, чтобы дядя Дуг стащил ее выпивку.
– Гонка всего через пару дней, поэтому я решила просто заглянуть вперед, – сказала Адэйр. – Перебираешь сегодня, завтра, послезавтра, пока не доходишь до нужного дня. Иногда работает, если нужное произойдет скоро. – Она пошарила в яме. – Только каждый раз, когда я пыталась протиснуться за субботу, видения становились мутными, будто были скрыты за туманом. Бессмыслица какая-то. А затем меня отбрасывало обратно домой. К видению вот этого.
Адэйр вытащила мешочек на завязках, сшитый из обрезков ткани для лоскутного одеяла. Она вытряхнула содержимое мне на ладонь.
Ключ с зубчиками-зубами.
Магия ключа щекотала ладонь. Цепочка была из помутневшей латуни. Мятая ленточка из ткани держала его на месте. Кто-то могучий создал этот ключ. Я спешно вернула его Адэйр.
– Могильный Прах принес его маме на хранение.
Я удивленно взглянула на нее:
– Прах? Зачем? – Всеми его делами занималась бабуля.
Она пожала плечами:
– Он сказал ей, что правда тебя освободит.
– Освободит ее?
Адэйр покачала головой:
– Не ее. Тебя. – Она заглянула мне за плечо, услышав приближающиеся голоса.
– Освободит от чего?
Мы обе оглянулись, когда голос оказался за дверью, и спешно задвинули диван на место.
– Чтобы я знала. Может, он говорил о тюрьме?
Мы встали. Тетя Вайолет ввалилась в дом, пьяная в стельку, смеющаяся оттого, что старший Джо Счастливчик игриво лапал ее. Они оба при виде нас выпрямились и изобразили трезвость.
Тетя Вайолет посмотрела на диван, а затем на руку Адэйр, которую та спрятала за спиной, засовывая ключ в карман шортов.
– Я как раз уходила, – сказала я, встревоженная словами Адэйр.
– Не надо уходить, малышка. Джо как раз собирался домой. Собирался же, Джо?
Это было для него новостью. Она вытолкала его за дверь до того, как он начал протестовать.
Тетя Вайолет развернулась. Короткие каштановые волосы вздымались на макушке, такие же яростные, как ее глаза. Красные и стеклянные от избытка выпивки, они оставались достаточно зоркими, чтобы заметить что-то не то.
– Не забудь это! – крикнула мне вслед Адэйр, перед тем как я выскользнула за дверь. Она нагнулась над столом и быстро нацарапала что-то на листке бумаги. – Это список трав, которые нужны мистеру Уэббу, чтобы вылечить подагру на ноге. – Она подошла ко мне и впихнула бумажку в ладонь, затем серьезно кивнула.
Я встретилась с ней взглядом, когда развернула бумажку: «Найди весы правосудия. В них правда».
Адэйр умерла в ту субботу. Вот почему видения не были четкими. Она переживала из-за этого тумана. Такого прежде ни с ней, ни с тетей Вайолет или Уайтом не случалось. Она все говорила об этом, снова и снова повторяя, что видела или не могла видеть. Я отмахивалась от ее беспокойства, уверяя перестать переживать, потому что дар выдал какую-то чушь. Нужно было прислушаться. Уделить больше внимания ее страху. Может, если бы я так поступила, я могла бы помочь ей разобраться. Может, я могла бы ее спасти.
Конечно, она бы не поехала на велосипеде, не позаимствуй я ее машину.
Я разворачиваю крошечный обрывок бумаги с поспешной запиской кузины. Я понятия не имела, что она имела в виду тогда, но, кажется, понимаю теперь.
«Найди весы правосудия. В них правда».
Правда об Адэйр или обо мне, я не уверена.
В кухне загорается свет.
Ох, дерьмо!
Я падаю на землю и закатываюсь под крыльцо. Сорняки тычутся в лицо. Что-то пробегает по бедру. Я давлюсь взвизгом.
Несколько секунд спустя скрипит дверь, когда бабуля открывает ее и зовет Могильного Праха. Но уже поздно, и я знаю, что нет никаких заданий или дел по дому, которые нужно делать в такой час.
Через щели между деревянными досками крыльца я слежу, как бабуля подозрительно оглядывает двор, хмурясь на ночь. Не то чтобы ее молочные глаза могли что-то разглядеть, но она чувствует всякое. Надеюсь только, что не мое дыхание прямо у нее под ногами.
Из коптильни раздается возня, когда на пороге появляется Могильный Прах. Он выходит из двери, и его взгляд падает прямо на меня. Сердце пронзает паника.
Он с уверенностью пересекает двор, рассеивая вокруг свет из лампы, которую держит в руках. Я отползаю глубже в темноту, молясь, чтобы она спрятала меня. Крыльцо трясется под его рокочущими шагами. Сверху сыпется пыль. Я закрываю глаза.
– Бог дал нам цель, и необходимо провести очищение, – тихо говорит ему бабуля. Могильный Прах в ответ издает какой-то низкий звук, будто понимает, о чем она говорит и насколько это важно. – Настало время. Принеси кости.
Глава 11Грехи прошлого
Ничто так не лишает сна, как подозрение в убийстве.
Оскар мне все нервы растрепал разговорами о тюрьме. И это достаточно растревожило бабулю, что она услала Праха среди ночи собрать поцелованные лунным светом кости для заклинания защиты. Наверное, отогнать призрак Стоуна, чтобы не доставал нас.
Я, как обычно, встаю с первыми лучами солнца, чтобы помочь бабуле приготовиться к обходам. Мы продаем мази за свежие яйца. Меняем пироги на фрукты и овощи. Изредка случается получить от кого-то настоящие наличные. В конечном итоге бабуля отсылает меня по делам – доставить травы клиентам, как обычно, пока сама варит джемы для продажи на рынке в следующие выходные.
Ключ с зубчиками-зубами жжет карман весь день.
– Умоляю, объясни, как, вернувшись на место преступления, ты очистишь свое имя, а не попадешь в тюрьму?
Рейлин лопает пузырь жвачки, кидая на меня косой взгляд. Темные волосы взлетают над головой, когда ветер врывается в опущенные окна машины. Ее синяя «Камаро» мурлычет, как котенок, но кондиционер отстой. Однако с ее стороны ужасно мило меня подвезти.
Она сомневается только потому, что не видит всей картины. Я тоже, если честно. Но она есть, нужно просто сперва собрать все детали.
– Шериф считает, что я могла убить Стоуна, что… угрожать ему убийством в суде, как я сделала, было не самым умным жестом.
Рейлин согласно мычит.
– А Стоун не оставил записки, – продолжаю я, – отчего подозрений становится только больше. Вдобавок еще смерть Эллиса – и все выглядит так, будто я избавляюсь от Ратледжей один за другим.
– А ответа на мой вопрос все еще нет. – Рейлин хмурится.
На главной дороге дежурит заместитель шерифа, чтобы журналисты и любопытствующие не испортили место преступления. Но мы можем пробраться туда с задней стороны, если только пролезем по заброшенному саду с пеканами. Машина Рейлин скрипит и кряхтит, перебираясь через ямы на грунтовке.
– Адэйр велела мне найти справедливость.
– Она четко велела тебе отправляться на место преступления? – Рейлин скептически поднимает бровь.
– Нет, – закатываю я глаза. – Но где-то же надо начать. Она сказала, что мне нужно будет освободиться. А теперь меня подозревают в убийстве.
– Она могла бы выражаться почетче, – бормочет Рейлин.
– Я говорила, что тут четких правил нет. Это же не карта с пометкой «Иди к крестику, и найдешь сокровище». Ей показывали обрывки. Как кусочки пазла, и тебе нужно понять, во что они складываются.
– Может, справедливость тупо в том, что ублюдок сдох. – Рейлин пожимает плечами, будто ей этого достаточно.
– Как-то не кажется это справедливостью, – жалуюсь я, отвернувшись к окну.
Дорогу через поле захватили сорняки и кустарники. Палки и ветки на сужающейся тропе угрожают поцарапать машину, поэтому Рейлин останавливается, не доехав до конца. Дальше придется идти пешком.
– Дело не только в том, что видела Адэйр, – говорю я, когда мы пробираемся через сорняки, высоко поднимая ноги. – Эллис тоже сказал странное: «Она здесь». Я подумала, может, он говорил об Адэйр, ее духе. Потом он позвал меня по имени, отчаянно, будто хотел мне передать от нее послание?
– Но почему? Эллис вряд ли даже знал о ее существовании. – Логика Рейлин ранит. Но все же что-то мне кажется странным, и я хочу понять что. – Слушай, – начинает Рейлин, – даже если ты права, мертвеца арестовать невозможно. Особенно не на основании бессвязных слов умирающего мальчишки или каких-то мутных подсказок зловещего видения – не то чтобы я сомневалась в способностях Адэйр. – Она делает невинный жест рукой. – Просто говорю.
– Но посмотреть-то можно, так? – Мы добираемся до дороги с другой стороны, и я ныряю за дерево. Рейлин садится на корточки рядом.
– Конечно, можно, – шепчет она. – Что плохого может случиться? Ох, подожди-ка, тебя могут арестовать за проникновение на место преступления! – Она широко распахивает глаза, изображая удивление, чтобы проиллюстрировать свой аргумент.
– Тогда тебе бы лучше затихнуть, чтобы нас не поймали! – яростно шепчу в ответ я.