Дели заинтересовал путешественников своей бурной историей и великолепными памятниками эпохи Великих Моголов. Среди них выделялись Красный форт, превращенный в английские казармы, и стройный высокий минарет Кутаб Минар, поражающий своими гармоническими пропорциями.
Щербатова дала яркое описание столицы Могольского государства. Императоры Бабур, Акбар, Аурангзеб выступали как грозные завоеватели. В состав империи Великих Моголов вошла почти вся Индия, за исключением крайнего Юга. Но могущество их было недолговечным. Начался процесс феодальной раздробленности, упорная борьба народов против захватчиков, нашествия сильных соседей — иранцев и афганцев. Все это ослабило Могольское государство, привело к распаду империи и облегчило в конечном итоге для англичан завоевание Индии. Могольский император был низведен до роли бессильного правителя, реальная власть которого простиралась только на Дели и его окрестности. Он становится марионеткой в руках более сильных князей, а позже — Ост-Индской компании. Последний император — Бахадур-шах закончил свою жизнь в ссылке, а его сыновья были убиты командиром британского карательного отряда Ходсоном во время кровавой расправы над участниками народного восстания 1857–1859 гг.
Дели был одним из центров этого самого мощного в истории Индии восстания против колониального гнета, охватившего все слои общества — от крестьян-бедняков до патриотически настроенных феодалов. К. Маркс писал: «Это первый случай, когда сипайские полки перебили своих офицеров-европейцев; когда мусульмане и индусы, забыв свою взаимную неприязнь, объединились против своих общих господ; когда «беспорядки, начавшись среди индусов, в действительности привели к возведению на трон в Дели императора-мусульманина»; когда восстание не ограничилось несколькими местностями и, наконец, когда восстание в англо-индийской армии совпало с проявлением всеобщего недовольства великих азиатских народов английским владычеством, ибо восстание бенгальской армии, без сомнения, тесно связано с персидской и китайской войнами» [2, с. 241].
Русские путешественники имели возможность встретить многих живых участников восстания и не могли обойти это историческое событие в своей книге. Щербатова отмечает, что восстание охватило значительную территорию, и излагает ход событий. Сообщая о жестокостях восставших, путешественница находит им оправдание: «Томившееся в продолжение полустолетия под железным игом англичан население, почуяв свободу, мстило своим бывшим покорителям всеми возможными способами. В оправдание индусов следует сказать, что их ненависть к завоевателям была вполне понятна; эти последние систематически унижали их и на каждом шагу оскорбляли самые дорогие их предания и самые священные их обычаи. Кроме того, они с высоты своей британской холодной надменности смотрели на туземцев не как на равных себе людей, а как на нечто среднее между животным и человеком. Вследствие всего вышесказанного неудивительно, что индусы не питали особенно нежных чувств к иностранцам, лишившим их свободы и заменившим, правда нередко тяжелую, но все же родную, патриархальную власть махараджей и раджей чужеземным правительством с непонятными для них порядками» [19, с. 236–237].
Из Дели Щербатовы направили свой путь на восток, в провинцию Пенджаб, в район города Лахора. Пенджаб был главным районом страны, производившим пшеницу. Северная часть провинции обладала более мягким климатом, значительно отличающимся от влажного и жаркого климата низменных приморских районов. Здесь жило много мусульман и сикхов — представителей крупной религиозной секты. Монотеистическое учение сикхов сочетало Некоторые положения индуизма, сектантского движения бхакти и мусульманского суфизма. Сикхи придерживались строжайшего запрета с момента рождения человека на стрижку волос. Мужчины-сикхи заплетали кудри в прически наподобие женских и прикрывали их тюрбаном, напоминающим мусульманскую чалму. Бороду, которая также никогда не стриглась, заправляли в волосяную сетку, плотно прилегающую к скулам. Рослые картинные сикхи, гордые и свободолюбивые, привлекли внимание путешественницы.
Пенджаб дольше других районов Индии сохранял самостоятельность и противился установлению британского господства. Упорно преследуемые в свое время моголами сикхи, как отмечает Щербатова, придерживались традиционных обычаев и верований. После падения Могольской империи секта сикхов превратилась в серьезную политическую силу. Разветвления сикхских конфедераций стали основывать на берегах реки Сутледж феодальные княжества. Во второй половине XVIII в. сикхи сплотились в сильное централизованное государство, во главе его встал талантливый государственный деятель и организатор Ранджит Сингх, создавший боеспособную армию. Столицей его государства становится город Лахор на севере Пенджаба.
«Ранджит Синг — основатель сикхского государства, родился в 1780 году, — пишет о нем Щербатова. — Когда ему было двадцать лет, он, добившись от афганского эмира назначения себя губернатором в Лагор, задумал основать свою личную власть на религиозном фанатизме своих соотечественников. Он организовал сикхов, или «освобожденных», под предводительством европейских офицеров в войско, которое по стойкости и религиозному пылу не имело себе равных со времен Кромвеля в Англии.
Из своей столицы Лагора Ранджит Синг распространил свои завоевания на юг до Мултана, на запад до Пешавера и на север до Кашмира. Только с востока он был стеснен Сутледжем, до которого с 1804 года простиралось владычество английского правительства. В 1809 году Ранджит Синг заключает известный трактат с англичанами, и до самой смерти, в 1839 году, он честно соблюдал его. Но после него не осталось никого, кто был бы способен управлять его царством. Лагор был раздираем несогласием соперников — генералов, министров и королев. Единственною сильною властью было войско кхалза» [19, с. 265–267].
Усобицы, охватившие государство сикхов при слабых преемниках Ранджита Сингха, обнаружившиеся со всей остротой противоречия внутри самого сикхского феодального общества и вражда между сикхами-завоевателями и покоренными народами ослабили Пенджабское государство и в конечном счете привели его к гибели. Этим воспользовались англичане, ждавшие своего часа, чтобы лишить независимости последнее крупное индийское государство. В столкновении с британской армией сикхское войско, несмотря на свою неплохую для того времени военную организацию и боеспособность, потерпело поражение. Две англо-сикхские войны оказались неудачными для сикхской стороны. Англичане заняли Лахор и оккупировали Пенджаб. «Пенджаб в 1849 году сделался британской провинцией, а махарадже Дюлип Сингу была назначена пенсия в 58 000 фунтов стерлингов, но вследствие вероломности англичан он не получил и четвертой части этой суммы», — сообщает Щербатова [19, с. 268]. С завоеванием Пенджаба закончилось британское завоевание Индии. Британская колония сложилась в тех границах, какие существовали до конца колониального владычества Англии в Южной Азии.
Из Пенджаба путешественники возвратились в Центральную Индию, побывав в Агре, городе, богатом историческими памятниками. Вообще индийская архитектура всех эпох интересовала Щербатовых. В книге Ольги Александровны мы находим яркие описания множества разнообразных памятников, религиозных и светских, подкрепленные великолепными иллюстрациями. Одна из заключительных глав дает краткий обзор архитектуры Индии. В ней автор пытается дать свою классификацию архитектурного развития страны, сочетая при этом хронологический и региональный принципы [19, с. 514–516]. Отмечая разнообразие стилей и направлений в индийской архитектуре, Щербатова пишет: «В Индии столь же мало единства в ее искусствах, как и в ее религиях и наречиях. Она состоит из стран, которые по населению и условиям представляют еще более разительные контрасты, чем различные страны Европы» [19, с. 510]. Далее она высказывает убеждение, что английские колонизаторы после окончательного покорения Индии нанесли огромный ущерб всем индийским искусствам. В то же время она осуждает тех богатых индийцев, которые возводят для себя здания, отказываясь от национального стиля и слепо копируя чуждые национальным традициям образцы: «Некоторые туземцы, имея еще возможность строить дворцы и воображая, что европейское искусство обладает тем же громадным превосходством, какое присуще их войскам, стали подражать в архитектуре уродливому стилю английских публичных зданий в Индии, думая, что они тем доказывают просвещенность своего вкуса» [19, с. 531].
Из всех описаний архитектурных памятников, какие мы находим в книге Щербатовой, самое яркое — описание Тадж Махала в Агре: «Трудно передать впечатление, производимое им не только при первом, но и при всех последующих посещениях его. От него дышит таким спокойствием, такою величавостью и возвышенностью, как ни от какого здания на свете. Он так архитектурно прост, но вместе с тем так роскошно великолепен, так симметричен, что чем больше на него смотришь, тем более находишь в нем прелести и тем более он чарует. Глядя на него, испытываешь то же ощущение, какое бывает иногда при виде некоторых эффектов природы, т. е. чувствуешь, что не в силах вполне оценить или достаточно проникнуться его красотою. Он так олицетворил чувство, которое было побудительной причиной его сооружения, а именно любовь императора Шах Джехана к умершей его жене, что производит какое-то совсем особое впечатление: он привязывает, притягивает и обвораживает, точно это живое существо, а не безжизненное здание. С ним жаль расставаться, хотелось бы иметь его постоянно перед собой. Сколько поэзии, сколько жизни, сколько любви в этом кажущемся холодном мраморе, конечно, не в состоянии понять те, кто не видел его своими глазами» {19, с. 299].
Гвалиур — еще один центр крупного индийского княжества. Это район расселения маратхов, воинственного и свободолюбивого народа, который долго и упорно отстаивал свою независимость от притязаний английских захватчиков. В маратхских землях сохранился в те времена ряд вассальных княжеств, подчиненных британской колониальной администрации. Гвалиур был крупнейшим из них. Его земли лежали между реками Джамной и Нарбадой, а население достигало трех четвертей миллиона. В основном это были индусы. Правитель княжества носил титул Синдия. Ко времени приезда Щ