Но в этот раз он все-таки намеревался получить своеобразную компенсацию за все эти события, которые произошли за последнее время. И, по возможности, совсем немножко расслабиться. Данный сектор для этого подходил лучше всего. Всё только потому, что здесь этих индивидуумов никто искать не будет. Джок прекрасно видел, что эти территории практически никто и никогда не посещал. Поэтому и можно будет спокойно сделать всё, что ему нужно. И даже если и останутся какие-то следы, то их искать уже никто не будет.
Сейчас же ему нужно было дать этим индивидуумам расслабиться. А уже потом он начнёт действовать. Дождётся, пока все уснут, и нанесёт свой удар. К сожалению, стать дежурным в ночное время он не мог. По той простой причине, что это для него было не свойственно. И члены его группы сразу начнут нервничать, когда поймут, что он хочет стать одним из сторожей лагеря. Значит, ему куда проще будет дождаться того самого времени, пока все уснут, а сторож расслабится в этой тишине и покое. И тогда придёт его очередь действовать. Сначала ночь ничем не будет отличаться от других таких же ночей. И выбрав подходящее место, они уже привычно расположились лагерем, Джок лёг немного в стороне. Он любил находиться в полумраке, подальше от остальных. И все члены его группы уже к этому привыкли, и в данном случае не обратили внимания на подобную странность. Дежурить ночью должны были трое мужчин. Девчонку освободили от этого дела уже давно. Ведь она готовила им еду. Хотя, что там было готовить? Раздать доли пищевого брикета, и разлить воду или витаминизированную жидкость по стаканчикам? Бред…
К тому же, самому Джоку сейчас не хотелось бы, чтобы она излишне устала перед тем, как он начнёт с ней развлекаться. Ему нравилось мучить женщин. Что поделаешь… Но кровь демона, текущая в его венах, требовала подобных жертв. И он с этим ничего не мог поделать. Может быть и не мог… А может быть и просто не хотел? Ему так проще было жить. Зачем ломать свою натуру, если у тебя внутри живёт зверь? Просто найди способ давать ему свободу, время от времени, и тогда у тебя не будет никаких проблем. Он как-то слышал истории о том, что те предки, которые пришли из Земли, знали парочку таких случаев в их собственной истории. Когда кровожадные маньяки и убийцы просто находили себе работу на государство. Ну, не всегда государству удавалось решать вопрос законным путём. И иногда нужно было найти способ кого-то либо запугать, либо вообще уничтожить. И желательно это было сделать именно так, чтобы другие помалкивали. И для этого и использовали таких вот мясников. Джок тоже иногда называл себя подобным образом. Но не часто. Просто ему не нравилась, что это название было созвучно с наименованием профессии разумных, которые занимаются разделкой добытых на охоте туш. Поэтому он предпочитал вообще абстрагироваться от подобных нюансов. Он был просто Джок, а иногда – Кровавый Джок. И сегодня ночью его собственные товарищи узнают всё о то, почему его так называют. Раньше им удавалось сбежать с места событий, лишив себя подобного удовольствия. Теперь же они не только увидят это всё, но и прочувствуют на себе лично…
………
Этот небольшой заброшенный сектор был уже очень стар. Даже по меркам руин Нью-Авалона. На половину обваленные тоннели, искорёженные рельсы, заклинившие двери и стены, покрытые плесенью и следами какого-то неведомого грибка. Угловое помещение с проржавевшей металлической аркой, ведущей в разрушенный коридор, показалось наиболее безопасным для ночёвки группе Охотников за головами. Здесь был только один проход, который легко было контролировать. Так что им всем казалось, что это место было просто идеальное для отдыха.
Эта группа состояла, так же, как и множество таких же команд, из пяти индивидуумов. И все они были полукровками, потомками людей и демонов, каждый по-своему опасен. Хотя среди них сразу же выделялась девушка, лет семнадцати на вид, с чернильно-чёрными глазами, слишком тонкая для бойца, но с внутренней настороженностью, свойственной тем, кто выжил в детстве, полном криков, голода и пламени. Она практически сразу, после короткого ужина, свернулась в клубок, положив рядом изогнутые кинжалы, и уже почти спала, когда один из них – нечто коренастое, с неестественно длинными руками, мощным торсом и короткими, искривлёнными ногами, – лёг чуть поодаль, на складке тени у стены. Он не произносил ни слова весь день. Лишь урчал что-то себе под нос и ел, не глядя ни на кого, словно какой-то дикий хищник, пожирающий свою добычу, и смакующий каждую кость в отдельности.
Дежурство досталось молчаливому полукровке по имени Барк. Он устроился у прохода, спиной к лагерю, как и требовала дисциплина. Отсюда было видно всё, что подходило со стороны разрушенного сектора. Барк сидел, положив на колени старый, но достаточно надёжный и ухоженный самострел, и жевал сухую жвачку, даже не подозревая, что опасность уже не впереди, а за его спиной. В тени ближайшей стены, словно бы слившись с её мраком, коренастый, и, казалось бы, самой природой изувеченный, полукровка медленно открыл глаза. Его зрачки сейчас больше напоминали вертикальные щели. Да и весь его облик был скорее звериный, чем человеческий. Плавно и бесшумно поднявшись, он скользнул в сторону бдящего стража. Он двигался всё также бесшумно, с невероятной пластикой. Его длинные руки едва касались пола, словно компенсируя короткие искривлённые ноги. Шаг… Опора… Замирание на месте… Проверка окружающей территории… Снова шаг… Всё происходило словно по заранее проработанному плану, под руководством хищного инстинкта. Так он прокрался мимо троих спящих, даже краем так и не потревожив их снов.
Когда до Барка оставалось меньше пяти метров. Коренастый плавно выпрямился настолько, насколько позволяли его суставы, и одним длинным прыжком преодолел оставшееся расстояние. После чего раздался глухой удар. Барк и глазом моргнуть не успел. Когда чётко отработанный удар тяжёлой пятернёй пришёлся точно по основанию его черепа. Всё произошло практически мгновенно. Так и не поняв того, что случилось, он упал без звука, как мешок костей. А коренастый, замерев на месте как статуя, над обездвиженным товарищем, осторожно принюхался. Потом издал низкое, утробное рычание, больше похожее на предвкушающее урчание. Да. Он наслаждался. Его жертвы были рядом… Беспомощные… Теплые… Живые… Он не спешил убивать. Наслаждение было в процессе. Методично, не торопясь, он подошёл к одному из мужчин – подвинулся на корточках, развернул спящего, ударом по шее отключил, и тут же связал его руки ремнями. Второго – то же. Щёлк… Щёлк… Хрип… И снова… Четвёртой лежала девушка. Но, как выяснилось, она не спала. Уже в момент первого удара её глаза распахнулись. Дыхание перехватило. Её сознание, выученное опасностью, поняло всё ещё до движения этой угрозы в её сторону. Выждав подходящий момент, она вскочила, схватила оба своих кинжала, и молнией, не разбирая дороги, побежала прочь. В единственный выход, ведущий вглубь сектора, в разрушенный тоннель. За её спиной тут же послышался всплеск звериного рыка, и звук – как если бы что-то большое и тяжёлое бросилось следом. И сейчас весь её расчёт был на то, что по скорости её, теперь уже точно бывший товарищ, явно отставал от неё. Так что у неё был шанс вырваться из этого лагеря, столь неожиданно ставшего для них смертельной западнёй…
Но и Джок, а это был именно он, тоже не был дураком. Он не побежал вслед за стремительной девицей. Он быстро достал из-за спины нож – изогнутый, грубо выкованный, с гарпунным жалом на конце. И тут же метнул его без колебаний, из-за спины, почти не целясь, по хищному инстинкту, как делает паук или хищная змея. Хрясь… Сталь вошла ей в левую лопатку. Девушка взвизгнула, не остановившись. Но через пару шагов рухнула на бок, зацепившись за кусок арматуры. В этот момент Джок уже шёл к ней. Слегка пригнувшись, словно на четвереньках, в полутени, не спеша. Он знал, что она никуда уже не денется. Он знал, что она ещё жива. Он любил, когда они ещё дышат.
Своих обездвиженных и оглушённых товарищей Джок стаскивал выбранный им угол по одному. Сейчас он двигался легко. Его длинные руки с тёмными мозолистыми ладонями хватали и тянули тела с тем же удовольствием, с каким ребёнок играет с тряпичными куклами. В углу помещения, где разросшиеся грибы отбрасывали на стены зловещие тени, он устроил себе "сцену" – место для представления, которое должно было вдохновить, усладить, утолить внутреннюю тоску по насилию.
Девушку он пока что не трогал. Стонущую и плачущую от боли Лисай, Джок оттащил в противоположный угол, туда, откуда она всё видела, как на ладони, но не могла вмешаться. Тем более, что лезвие его верного ножа, всё ещё торчащее из её плеча, мешало двигаться, и каждый вдох для неё отзывался жуткой болью. Она пыталась вытащить нож, но рука дрожала, да и до рукояти, что находилась со стороны спины, она просто не могла дотянуться. Он подошёл к ней, сел на корточки, словно человек. Улыбнулся… Широко… Почти ласково…
– Ты посмотри Лисай. Смотри, милая. Ты должна видеть, как я чиню и исправляю ваши же ошибки. Вы все – глупцы. Самоуверенные. Думали, что сильнее или хитрее меня? – При этих словах он ткнул своей грубой рукой в сторону первого пленника – лысого громилы по имени Джелл, который уже начал приходить в себя, хрипя сквозь кляп, вбитый ему прямо между зубов как клин.
– Джелл! Это ведь твоя идея была, да? Взять это задание. От того придурка из Нью-Дели. Без моего одобрения. Без совета. Ты решил, что раз ты моложе, и даже больше похож на своего папашу, то ты и командир? – С этими словами он взял свой нож, вытащил его с усилием из плеча девушки, та тут же завыла от боли, и, не вытирая, сразу же вогнал лезвие в бедро Джеллу, медленно погружая его в плоть, которая хоть и с усилием, но всё же поддавалась такому напору. Тот захрипел, и изогнулся. А кровь, хлынувшая из раны, обильно залила пол.
– А вот и нет! – Прохрипел ему на немой вопрос в глазах Джок. – Командир – я. Я, понимаешь? Я!
Он обернулся, глядя в сторону девушки.
– Смотри Лисай. Не смей закрывать глаза. – Он протянул руку, схватил её за волосы и дёрнул голову вверх. – Ты – следующая. Но… Не сразу. Сначала ты будешь понимать… Видеть… Учиться…